Дилемма трех влюбленных
«Неразделенная любовь так же отличается от любви взаимной, как заблуждение от истины». — Жорж Санд.Часть 1: Невозможная любовь
***
Во мраке комнаты читалось два силуэта. Их тени в этот пасмурный день выглядели поистине уникальными. Одна — высокая, как стройная береза, окутанная синей далью, передней частью одеяла. Другая — сутулая, как кривой пенек, криво срубленный дровосеком, весь покрытый белым инеем, обратной стороной покрывала. Тени, принадлежавшие людям, о чем-то разговаривали, перешептывались; они смеялись вместе, мягко улыбались на самые нелепые шутки, даже дразнились, игриво заманивали в глушь чувств, погружая разум в бессознание, созданное им же. Поминутно пищал телефон — приходили все новые сообщения, совмещая в себе черты мелодичности и глухого постукивания, как иногда звучит весенняя капель. Но никто из присутствующих не обращал на это должного внимания. Они были зациклены друг другом. Заняты собой. Юноши сидели на кровати — один облокотился на стенку, неряшливо забросив одну из своих рук на подушку, холодок стены проходился вдоль ровной спины, этот парень имел короткие рыжие волосы, напоминающие лепестки ромашки, и туманные темно-салатовые глаза, казавшиеся очаровательными в лунном блеске вечера, ноги блондина спускались с кровати на пол, из одежды была надета только черная футболка и соответственно уже выцветшие от времени трусы; другой сидел, сутулясь, обрабатывая раны собеседника, совсем близко к нему, ему нравилась эта близость, чувство, когда можно ощущать тепло другого человека только взглядом, смотреть, как тот дышит, как он гнется под лёгкой болью. Она лишь придавала некой смелости, решительности действовать. Шатен с глубокими черными глаза, похожими на темные ветви дуба своей остротой, приложил вновь ватку с перекисью к пальцам рыжеволосого. Тот что-то невнятно промычал. Опять эта боль. Лололошка, так зовут шатена с черными глазами, являлся студентом экологии и природопользования. Он успокоил своего соседа Чеда одним касанием до головы, потрепав короткую стрижку парня. Это вызвало нежную улыбку у рыжеволосого. Любитель животных просто был рад проявлению еле ощутимой любви к себе. Это гораздо лучше, чем донимающая сознание ноющая боль. Особенно, когда суставы на фалангах сжимались, боль была ощутимее всего. — Надо быть аккуратнее, Чед! — восклицал Лололошка, обрабатывая очередную царапину на руках соседа. Тот же в свою очередь зашипел — точно недовольный кот! И зажмурился. — Особенно с кошками! — И как ты себе это представляешь? — хмыкнул Чед, закрывая в очередной раз глаза при неприятном ощущении, кривя нос. — «Лиса, давай ты спокойно посидишь в переноске»? Ага, как же. Так и послушает! — голос блондина нисколько ни упрекал шатена, лишь насмехался, пытаясь разбавить натянутую, как струну гитары, атмосферу. Шатен возмущенно поднял уголки бровей. Хоть его лицо находилось в безэмоциональном состоянии двадцать четыре на семь, но иногда, как сейчас, были видны некоторые моменты чувств. Даже в серой мгле, в которой оба парня находились. Например, сегодня утром парнишка раскладывал белье, которое вытащил в то мгновение из стиральной машины, и представьте себе его лицо, когда он обнаружил что белая кофта окрасилась в светло-розовый цвет! Это была буквально единственная домашняя одежда Лололошки. А кофта, в свою очередь, окрасилась из-за ярко-розовой ленточки, которую нечаянно запихнул в стиральную машинку Чед. В соответствии с вещью шатена и другие приобрели розоватый оттенок. Белое лицо шатена окрасилось в алую краску, наполнилось кровью, и нервы на нем поочередно стали подергиваться! Вот это раздраженность. Точно ребенок! — Можно было что-то, но придумать. — нашел единственные слова в своем распоряжении парнишка. Он неловко отвел взгляд, нечаянно надавив на одну из царапин. Чед отозвался шипеньем. — Прости! Задумался. — следом объяснился. Чед устало выдохнул. Этот парень неисправим! Болотного цвета глаза уставились на бледную кожу юноши — тот дрожал из-за своей ошибки. Зачем так волноваться за мелкий проступок? — Не волнуйся ты так — царапины быстро заживут. Не заметишь, как пролетит время и уже затянутся! — рассмеявшись, тряхнул головой Чед. Но Лололошке, видно, было не до смеха. Он даже не улыбнулся! А наоборот — только недовольно фыркнул и что-то промямлил себе под нос. — «Ну и что я опять сделал не так? — подумал Чед, отводя взгляд в сторону. — Почему здесь так темно? Может лампу включить? Возможно тогда я увижу его улыбку?» За мыслью пошло и действие. Чед потянулся свободной рукой до столика, что стоял рядом с кроватью. Там должна находится лампа, ноутбук, тетрадки, ручка и учебники. Чед дотянулся до кнопки. Но внезапное тепло заставило его помедлить. Он остановился. Глаза невольно распахнулись. Необычная мягкость и влажность. Это.. чьи-то губы? Поцелуй? Что вообще происходит?! Резкий свет. Он ослепил соседей. Лампа включилась. Моргающая тьма смешалась с атмосферой. Теплое освещение падало на них обоих. Чед замялся. Что ему нужно делать? Лололошка чуть приоткрыл рот. Он отходил от удивления и наслаждения. Эти два чувства смешались где-то внутри него. Какая-то каша, честно слово! Шатен медленно открыл глаза. Блондин уже успел отстраниться. Тот смущенно отвел взгляд, когда почувствовал на себе чужой взор. Что за неловкая ситуация?! Что нужно теперь сказать? Извиниться за совершенную ошибку? Попытаться объясниться? Или лучше промолчать? Уйти? — Я. — раздался глухой шепот Лололошки. Он до сих пор держался за израненную руку. Блондин чувствовал всю дрожь тела шатена. Это страх? Он боится его? Непонятно. — Можно еще?.. Еще раз? — более уверенным голосом повторил мироходец. Чед забился в угол кровати от навязчивого смущения. Жаль, что нельзя было проломить стену и сбежать куда-то. Эта мысль улетучилась при более неловких касаниях. Лололошка пододвинулся чуть ближе, перекидывая ноги на кровать, автоматически садясь на колени, как бы прося. Его глаза блестели в приятном бежевом свете комнаты, уходящей в синий мрак. — Я.. Хочу, — запинаясь, проговорил два слова шатен. Он пододвинулся еще ближе. — Можно? От Чеда ожидают ответа. Но он не знает, что вообще можно сказать в подобной ситуации. Мысли путаются. Голова становится ватной. Он перегревается. — Чед? — неуверенно спрашивает Лололошка. Он колеблется, все гуще краснея. — Ты меня слушаешь? — взволнованный бархатный трепет разносится волной мурашек по коже. Но названный молчит. Он смотрит. Багровеет. И отключается. — Чед! Послушай. Хэй! Ты слышишь меня?! Все вокруг темнеет. Откуда-то исходит белый пар. Дым? Что-то горит? И почему так жарко? Голова вздымается. Чед уже не слушает. Лишь запоминает и мгновенно забывает.***
— И как он?! — встревожено вскрикивает в очередной раз Лололошка. — С ним же все будет в порядке?! Как мне помочь тебе? Он же не сломается?!.. — Если будешь мешать, то следующим сломаешься уже ты. — проворчал Дилан. Он уже закончил «чинить» Чеда. Брюнет вытаскивает провод из подбородка блондина. Ноль реакции. Лололошка отчаянно вертится вокруг — носит кубики льда, отвлекает Карла и наблюдает за ситуацией со стороны. — Что ты с ним такого сделал, что у него перегрелся и взорвалась внутренняя панель? — усмехнулся Дилан. Но выражение его лица до сих пор было серьезное. — Хотя. Я думаю, что уже знаю. — помедлил брюнет, но потом озвучил данную теорию. — Неужели посвятил в наши любовные интриги? — Я просто не удержался! — захныкал Лололошка, как малое дитя, когда что-то идет не по его желаниям. Он передернулся, когда ощутил холодные пальцы на своем плече. — Это его сценарий? - переменил тему. — Верно. — кивнул Дилан, легонько массируя плечи мироходца. — Он не может никого любить. Для него вся любовь, что ты проявляешь к нему, — дружеская забота. Не более. — Ты так говоришь, будто ты сам ничего к нему не проявляешь. — рассмеялся Лололошка. Это был детский, наивный смех. — Но как изменить его сценарий? — Для этого нам нужно опять спуститься в подвал. — ответил Дилан. Он опустился на колени и со спины прижал к себе шатена. — Ты же готов?***
Часть 1: Невозможная любовь
«Из всех сладких горестей нет ничего слаще той, что вырастает из несчастной любви». — Роберт Стивенсон.Дилемма трех влюбленных