Я покажу тебе звёзды.

Весенний вечер греет своим теплом сквозь открытое окно, оповещая о скором приходе лета. Девушек, кажись, это совсем не беспокоило. Не смотря на то, что Фиби не сильно любит лето, ради Агаты вытерпеть не составит труда. И даже сейчас, лёжа на кровати, такой родной и мягкой, Фиби понимает, что Агата делает её жизнь только красочней. Ещё полтора года назад она не могла вытерпеть присутствие неугомонной Эванс возле себя, но сейчас это уже совсем другой разговор. Агата лежала на коленях Спенглер, смотря в какую-то старинную книгу, которую где-то достала Фиби. Аннотация на обложке гласила о том, что книга была явно энциклопедией с целым сборищем фактов на конкретные темы. Агата не была сильна в астрономии, но разглядывать различные созвездия ей определённо нравилось. Фиби же относилась чуть серьёзнее к теме звёзд, различных космических объектов и Эванс в том числе. Она может уткнуться в книгу на добрые два часа где-то у себя в комнате, а может и скрыться ото всех в подвале. Фиби довольно непредсказуемая девушка, и самая настоящая загадка. У Спенглер приятный голос. И Агата, сама того не замечая, погружается в рассказ Фиби о разных созвездиях. Где-то мешаются между собой Большая Медведица и Кассиопея, а где-то пересекаются Орион и Гидра. Казалось, будто Фиби и не замечает перед своим носом ничего. Сидит и увлечённо рассказывает Агате всю накопившуюся информацию, которую смогла узнать за свои годы. Фиби знает, что Агата слушает. Не просто бездумно хлопает ресницами, а по-своему погружена в рассказ. Эванс была той, которой Спенглер говорила много, а если быть точнее, то говорила всё. Потому что Агата не станет осуждать, Агата не будет смеяться или просить прекратить рассказ. Разговорчивая и непоседливая девушка будет сидеть тише воды, слушая лишь одну Фиби. И Спенглер ей благодарна. Полностью расслабившись, Агата даже и не замечает как её лёгкими касаниями направляют в сторону открытого окна, выводя из некого транса. Эванс стоит возле родного подоконника, вжавшись локтями в ровную поверхность, разглядывая ночное небо. Небо этой ночью было ясным, а луна нередко попадала в поле зрения Агаты. Фиби совершенно бесстыдно смотрела на Агату, медленно подходя ближе. Подходит почти вплотную и совсем не стесняется обнимать её. Фиби сама по себе застенчивая девушка. Ну, по крайней мере была ей до появления Агаты. Нет, безусловно, Фиби и сейчас всё такой же закрытый и неловкий подросток, но с появлениям Агаты в своей жизни, Спенглер стала более тактильной и чувственной. Но это только по отношению к Эванс, разумеется. Обнимая Агату со спины, Фиби наблюдает за бескрайними просторами Нью-Йорка. Тишина, повисшая между ними не была дискомфортной. Скорее наоборот, приятной. Задумавшись, Фиби начинает незамысловатый разговор. — Я покажу тебе звёзды. — протянула юная Спенглер, будто убеждая в этом саму себя. — Прям покажешь? Не думаю, что ты сможешь своими глазами, а тем более словами, передать весь масштаб созвездий. — Агата улыбнулась собственным словам и довольно покачала головой. — Ты же знаешь, что физически я не смогу передать тебе всю чёткость, но могу попробовать сделать так, что ты собственными глазами увидишь луну и звёзды, заодно и назовёшь созвездия, которые смогла увидеть, идёт? — По рукам, Фибс. — Фиби чуть отходит в сторону за телескопом, пока Агата наблюдает за её действиями, а на лице застывает нежная улыбка. Спенглер настраивает кольца телескопа, чуть корректируя их расположение, после чего, берёт вечно тёплые руки Агаты в свои и наводит на прибор рядом. Агата была едва ниже самой Фиби, поэтому без особых проблем наклонилась и подставила глаз под линзу. Сперва было видно лишь небо и луну, но спустя какое-то время начали вырисовываться очертания туманностей и различный созвездий. — Пока вижу туманности Ориона и Гантель. — сосредоточенным голосом произнесла Агата, фокусируя зрение на звёздных объектах. Эванс прокрутила механизм и под другим углом глянула в телескоп. Глаза девушки засияли, а на губах появилась приятная улыбка. — О, Фибс, я вижу. Вижу звезду Альбирео и ещё одну. И эта звезда — ты! — Агата чуть отстранилась от телескопа, повернувшись ближе к Фиби. — Ты либо подлизываешься, либо льстишь мне. Прекращай вот эти свои штучки, Аги. — девушке казался забавным тот факт, что даже в таком серьёзном занятии как астрономия, Агата всё равно умудрялась каким-то образом найти что-то смущающее и приятное одновременно. Фиби закатила глаза, посматривая на Эванс из под полуприкрытых ресниц и посмеивалась с её поведения. Агата переместилась с подоконника к Спеглер и оставила невесомый поцелуй на макушке. — Не язви, Фибс. — Эванс показала язык и плюхнулась на мягкую кровать в ожидании. Фиби забирается к Агате и беззаботно улыбается, прижимая к себе девушку. Агата вздыхает и проводит пальцами по любимым кудрявым волосам, оттягивая их назад. Аккуратно и нежно, словно перед ней хрусталь. Фиби прикрывает глаза и обхватывает талию Агаты своими запястьями, передвигая Эванс ближе к себе. Медленно, но уверенно на замену активным действиям приходит сон. Агата поворачивается лицом к Фиби, легко и быстро целуя девушку в щёку. Потихоньку усталость берёт своё, и девушки, вымотанные днём, но по-своему счастливые, наконец проваливаются в долгий и беззаботный сон. Утром, Келли найдёт свою дочь в объятиях проворной Эванс, усмехнётся про себя и выйдет, возвращаясь к своим делам. Как только Фиби проснётся, то непременно начнёт ворчать на то, что они вновь сбили режим, но ни в коем случае не забудет поцеловать тыльную сторону ладони Агаты и пожелать спокойного дня. А пока их сну ничего не угрожает, история временно уходит за пределы своего существования и терпеливо ждёт своего продолжения.