***
Трудно дышать. Слишком темно. Тяжело стоять. Да и он уже не стоял. Давид стоял, точнее, повис в центре комнаты, задыхаясь, протянув руку вперёд и пытаясь схватиться за рукав стоявшего перед ним человека. Тот стоял у стены и лишь смотрел на него, не шевелясь, с болью во взгляде. Его душили; сзади стоял демон, он держал паренька за шею и постепенно всё сильнее сжимал её. Поэтому-то он и повис. Его брови прогнулись, глаза закатывались от боли, слезились. Послышался очень тихий болезненный стон, похожий больше на шипение или сипение, когда его шею ещё сильнее сжали. —ˢ'ⁱˡ ᵗᵉ... ᵖˡᵃîᵗ... — еле просипел он. Непонятно, к кому он обращался — к демону или к человеку. Он ждал, когда это всё кончится — он знал, что это сон. Иначе он не мог объяснить, как демон может трогать его, если на нём крест. Крест же болтался на чёрной ленте у него на шее, камешек на нём мигал, едва излучал свет — хозяин скоро умрёт. Вдруг Давид почувствовал, что что-то в шее хрустнуло — дико неприятное ощущение. Боли не было, но чувствовать, как твоя шея ломается... Он округлил глаза — сразу же потухли. Его рука отпустила руку демона, а через секунду отпустили и его самого. Он упал на пол....
Он вроде умер, но отчётливо слышал всё, что происходило в комнате. Демон двинулся в сторону выхода из комнаты, бросив человеку у стены: —Спустишь его в залу. Дальше я с ним разберусь. Человек не ответил. Как существо вышло, он постоял ещё с минуту, а затем упал на колени, прямо у головы трупа. —Désolé... — прошептал он, шмыгая носом. — Прости, милый... Если бы я только.... Если.... Он замолчал, не в силах говорить. Из пустых глаз убитого паренька потекли пресные слёзы. Он моргнул — и всё исчезло.***
Он проснулся в холодном поту. Очередной кошмар. Давид смотрел в потолок, глаза его испуганно округлились, правая рука лежала на шее, периодически слабо сжимая её, проверяя, не умер ли он реально. Затем, минут через пять, он с трудом поднялся, опираясь на ослабшие руки, и сел. Он до сих пор тяжело дышал, и до сих пор его сердце бешено стучало. «Да что такое... Это же просто кошмар. Почему я так волнуюсь.» Послышался щелчок — парень резко повернул голову в сторону двери. Она открылась, и в комнату заглянул мужчина. В фиолетовых глазах блеснуло беспокойство. Давид вскочил с кровати и, встряхнув головой, прошёл к двери и распахнул её, пропуская мужчину внутрь. —Здравствуйте, Мастер — как можно спокойнее сказал он. Мужчина с подозрением окинул его взглядом. —Что с тобой? Такой бледный сидел, — рука старшего протянулась вперёд, приводя в порядок волосы шатена. —... Снова? Паренёк вздохнул и, отведя взгляд, кивнул. —Что на этот раз? Старший сел на кровать и похлопал по месту рядом, приглашая ученика сесть рядом. —Я был в том доме, снова, — начал он, медленно проходя к кровати. — Я прокрался к нему, пока он спал. Только он почему-то проснулся, хотя я был максимально тихим. Он крикнул — и сразу же пришла эта тварь. Начал душить меня... Шею сломал... Но я слышал после этого, что они говорили. Хотя... — он засмущался, он не хотел говорить старшему слова друга. — Там... Ээ... Ничего особого нет... Фиолетовые глаза впились в него, но старший сделал вид, что поверил. —Ладно, это всего лишь сон, — пытался успокоить он шатена. Приобняв его, старший чмокнул его в лоб. — Не принимай близко к сердцу. Вещие сны — чистейший бред. —Мгм... — в уголках глаз младшего показались слезинки. Брови прогнулись, губы задрожали. —Ох... Ладно, я жду тебя на кухне. Успокаивайся. С этими словами мужчина вышел, закрыв дверь. Давид упёрся взглядом в дверь. «Я должен прийти к нему. Уверен, этот сон не просто так... Даже если он не вещий, то что-то значить должен.» Он встал и вышел из комнаты.***
Он ходил рассеянный. В голове было пусто, и о чём бы он не пытался думать, всё сразу вылетало из головы. В нём нарастала тревога. Он не хотел идти в тот дом снова. Плохое предчувствие. Но он уже решил. Следующие несколько дней он никуда не выходил из дома. Максиму не нравилось его состояние, поэтому он сказал младшему сидеть дома. Тот и не возражал. Наконец эта непонятная тревога отпустила его. Проснувшись в хорошем настроении, он быстро вскочил с кровати, оделся и вышел из комнаты. —Доброе утро, Мастер! — весело крикнул он, увидев старшего. Мужчина вскинул голову, посмотрел на младшего и улыбнулся. —Уже лучше? — он постучал пальцем по месту на столе возле себя, а сам встал и подошёл к плите. — Чай? —Я сам! — паренёк подошёл туда же, но отрицательный взгляд старшего заставил того отойти и сесть на место. Со вздохом он повиновался. — Чай.. Вскоре перед ним поставили кружку. —Я хочу пойти туда сегодня, — мрачно сказал Давид, отпивая чай. —Уверен? —Да. —... — Максим отвёл взгляд. Что-то хочет сказать. —Что-то не так? Старший выдохнул. —У меня плохое предчувствие. Может, не пойдёшь? Или со мной хотя бы... —Нет. Я пойду один. Со мной ничего не случится, поверьте. —А если?... Он заметно погрустнел. «Конечно... Мастер не переживёт, если я не вернусь.» Давид знает, что у Максима было несколько учеников до него, но они либо уходили, посчитав его «сумасшедшим», либо умирали. Он не мог потерять ещё одного, поэтому он так опекал шатена. Давид встал и слабо обнял учителя. —Я буду максимально аккуратен, — пытался заверить он старшего. — я не могу вас бросить. Максим обнял шатена в ответ, утыкаясь тому в шею носом. —Пожалуйста... — он еле сдерживал плачь. Ему было так тяжело отпускать настолько природнившегося человека... Когда на душе тревога. Мозг кричал «Оставь его!», но он знал, что младшего не переубедишь, если он хочет пойти к другу....
Шатен гладил белые волосы учителя, пытаясь его успокоить. В который раз он удивляется их цвету. Такие красивые... Вдруг руки сильнее прижали его к телу старшего, а голову тот опустил, утыкаясь уже в грудь младшему. Он залился краской. Так не хочет отпускать... Он задумался. Может, ему никуда не идти? Мастер за него очень волнуется,чуть ли не плачет. Но он не может оставить Никиту... Он не успокоится, пока не придёт к другу ещё раз. Пусть это будет даже очередная провальная попытка что-то сделать, но он должен убедиться, что друг жив. Он пойдёт, несмотря на собственное плохое предчувствие. Вдруг старший резко отстранился от него и, отвернувшись, ушёл в туалет. Шатен услышал тихий всхлип оттуда, а затем увидел мокрое пятнышко у себя на рубашке. Сердце кольнуло. «Мастер плачет...» Он сел на место. Через некоторое время старший вернулся. —Извини, — безэмоционально выдохнул тот. Ему так стыдно. Шатен не ответил. Лишь с сочувствием посмотрел на учителя. Больше до вечера они не сказали ни слова друг другу.***
Ночь. Летняя ночь. Прекрасное время. В траве стрекочут кузнечики и сверчки, чёрное небо усыпано белыми, жёлтыми, розовыми и голубыми звёздами. Воздух стал прохладнее. Хочется лечь в эту траву и полежать, наслаждаясь прохладой и красотой ночи. Но Давид этого всего не замечал. Он шёл вдоль леса, не отводя взгляда от показавшегося вдали дома. Дойдя до него, он свернул влево. Там была труба, ведущая к окну одной комнаты. Туда-то ему и нужно. Постаравшись быть как можно тише, он залез по этой трубе к окну, открыл его и спрыгнул в комнату. Он закрыл окно, не отрывая взгляда от человека, что лежал на кровати. Кажется, он спит. Но нет. Когда шатен подошёл к нему, тот открыл глаза и радостно вскочил с кровати. Он улыбался, но глаза его виновато блестели. Странно... —Я ждал тебя! — прошептал Никита, распростерев руки и подходя к старшему. Тот нехотя подался вперёд и обнял младшего. Затем он взял его ладони, сплёл их пальцы и, встав на носочки, прошептал в самое ухо шатену: —Милый... Поцелуй меня. Старший так и завис, густо покраснев и смотря прямо на улыбающегося Никиту. Тот жадно разглядывал его лицо и шею. —Ты же давно хотел этого?~ И он сам потянулся к губам экзорциста. Тот всё так же поддавался ему, ответив на поцелуй. Он накрыл своими ладонями его щёки, своими губами — его губы. Младший держался за его плечи. Брови шатена прогнулись. Тревога нарастала. Казалось, будто сзади кто-то стоит. Но он хотел просто отдаться моменту, отдаться Никите. Он тихо простонал в поцелуй....
Тяжесть с его шеи пропала. Теперь он точно паниковал. Он разорвал поцелуй и хотел обернуться, но младший взял его за руки и держал, а для отвлечения снова поцеловал. Через несколько секунд послышался очень тихий хлопок. Его отпустили. Шатен быстро посмотрел вниз — креста не было! Но не успел он ничего сообразить, как его взяли за волосы и со всей силы швырнули в стену. Оглушённый ударом, он упал на колени, держась за место ушиба на голове, и почти не почувствовал ещё одного удара, в грудь. Он закашлялся. Подняв взгляд, он увидел демона с его крестом и ножом в руках. Глаза его округлились, в панике он пытался отползти, но сзади были стена и тумба. Беда. Демон присел перед ним, улыбаясь и вертя крест в руке. Тварь заглянул прямо в глаза сжавшемуся экзорцисту. —Я говорил тебе не возвращаться сюда, — насмешливо начал он. — но ты всё равно приходишь. Я не собираюсь это терпеть. —Пож-жалуйста... Я-я больше н-не приду, ноги м-моей тут б-больше не бу-удет, только пустите, прошу... Молю... — плача, прохрипел парнишка. —Я на это больше не поведусь, — демон снова взял Давида за волосы и, толкнув в центр комнаты, поставил лицом к Никите, а сам со спины схватил его за шею. Прямо как во сне... —Последние слова? —А-а как ж-же М-мастер?! — уже кричал шатен, схватившись за руку твари. —Я ему передам. Не волнуйся. Пытаясь как-то высвободиться из мёртвой хватки, экзорцист в отчаянии посмотрел на уже не улыбающегося друга. —Помоги!.. Тот стоял неподвижно, а демон сзади рассмеялся. —Ты думаешь зачем он всё это сделал? Зачем целовал тебя? — он наклонился к уху Давида и с ухмылкой прорычал: — отвлекающий манёвр. Ты ему ни капли не нужен, раз он согласился отвлечь тебя, чтобы я убил. Шатен завис. Он шокировано уставился на друга. Искал в его лице хоть малейшее отрицание. Но он отвёл взгляд, и по его щекам покатились слёзки. Боль. Теперь он смотрел на младшего с ненавистью. Он оскалился и опустил взгляд. Его предал родной человек. —Ну? — недовольно бросил демон. — я жду. Давид снова поднял горящий ненавистью взгляд на стоящего напротив человека. Тот тоже посмотрел на него. Взгляды пересеклись. —Ты никогда не поменяешься, — начал он, обращаясь к