Последний шанс

Хейхачи Мишима стоял на углу оживленной улицы в юго-восточной части Токио. В это время дня здесь всегда было людно и очень шумно. Прохожие непрерывным потоком текли по проспекту, где гул голосов смешивался с автомобильными гудками. Некоторые с любопытством оглядывались на крепкого, статного человека в просторном кимоно. Хейхачи знал, что при нем обаяние немолодого, но все еще привлекательного мужчины. Он стоял и был занят крайне нехарактерным для него занятием — ждал. Но ждать ему оставалось недолго. Звонок незнакомой женщины, представившейся Джун Казамой, привел Хейхачи в замешательство. Когда он возглавлял «Мишима Дзайбацу», ему никто никогда не звонил напрямую. Представить, что кому-то хватит наглости запросто связаться с хозяином концерна, державшего в кулаке полмира, было невозможно. И хотя уже год как Хейхачи был лишен своего поста (просто-напросто вышвырнут собственным ублюдочным сыном, если говорить откровенно), он был уверен, что в мире не найдется того, кто рискнет провернуть такой номер. Тем не менее, он ответил. Тихий женский голос в трубке обратился к нему с просьбой о встрече. Это тоже было поразительно. Но Хейхачи, неожиданно для себя самого, согласился. Он даже не успел как следует разозлиться — любопытство оказалось сильнее. Женщины еще ни разу его не приглашали его на свидание. Имя Джун Казамы ничего не говорило Хейхачи. Он мог заключить только то, что эта Джун или до крайности глупа, или храбра как лев. Только в этих двух случаях человек мог позвонить Хейхачи Мишиме и назначить ему встречу. После разговора с ней Хейхачи на всякий случай кликнул своих осведомителей. От них он уже знал, что Казуя завел себе подружку и часто (вот идиот!) пропадает где-то вместе с ней. Но каково же было его удивление, когда, по сведениям агентов, этой самой подружкой оказалась как раз Джун Казама. Выяснилось и то, что она участвовала в Турнире Железного Кулака, но выбыла, добравшись примерно до середины турнирной таблицы. Хейхачи не довелось встретиться с ней в бою, и он не знал, как она выглядит. Куда там — даже имя вспомнить не смог. И вот она попросила его о встрече. Зачем ей это? Хейхачи не покидало ощущение, что за всем этим стоит Казуя. При мысли о нем внутри, как обычно, разлился холодок. Да, приходилось признать, что мальчишка очень опасен. Он не остановится ни перед чем, чтобы заполучить свое. Он молод, горяч, здоров… и у него была сила его матери. Его проклятой матери, с которой Хейхачи с таким трудом покончил много лет назад. Но Казуми удалось отомстить ему даже из небытия, через своего сына, унаследовавшего ее вероломство… и кое-что похуже. Только благодаря этому Казуя сумел отнять у него «Мишима Дзайбацу». Но то было лишь проигранное сражение. Победа так или иначе останется за ним, Хейхачи. Он разберется с сыном так же, как когда-то с матерью, и все вернется на круги своя. Все пойдет так, как должно идти. От этих размышлений его отвлек тихий, смутно знакомый голос: — Здравствуйте, господин Мишима. Он резко повернулся всем корпусом, и увидел невысокую, хрупкую на вид девушку. Она стояла на почтительном расстоянии, наклонив голову. Хейхачи глянул на нее свысока. Он оценил и сохраненную ей дистанцию, и поклон — ни на сантиметр ниже того, что требовали приличия. Неплохая заявка — как для начала. Подумав секунду, он тоже чуть склонил голову. — Меня зовут Джун Казама. Мы говорили по телефону, — продолжила девушка. Она оказалась гораздо моложе, чем он ожидал. — Спасибо, что согласились встретиться, господин Мишима. — Вы участвовали в Турнире Железного Кулака, — сказал Хейхачи. Он рассматривал Джун со все возрастающим и необъяснимым разочарованием. Невзрачная и худая, она выглядела как вчерашняя школьница — аккуратная стрижка, дурацкий ободок, белое платьице. У Казуи, с его статусом, должны быть куда более уместные запросы. Сам Хейхачи всегда окружал себя красавицами. По большому счету, все женщины, с которыми он спал, были только атрибутом красивой жизни. Все, кроме одной. Той, которую он будет ненавидеть до самого последнего дня. Возможно, верные крысы впервые дезинформировали его? Что может быть общего у Казуи и этой девчушки? Джун, казалось, удивилась. Но подтвердила: — Да, господин Мишима. — Однако не вошли в финал, — закончил Хейхачи. — Почему? — Мне нанесла серьезную травму участница из Ирландии. — А почему вы не нанесли травму ей в ответ? Налетевший с южной стороны ветер принес с собой запахи свежевспаханной земли, цветов и чего-то очень легкого, сладкого. Так пахла весна. Хейхачи всегда любил этот запах. И сейчас вдохнул его полной грудью. — Она не сражалась, — ответила Джун, поразмыслив. Лицо у нее стало хмурым. — Она убивала. И делала это не впервые. Во всяком случае, чтобы продолжить бой, мне пришлось бы покалечить ее. — И почему вы этого не сделали? — Боевое искусство моей семьи предназначено для того, чтобы защищать, а не калечить. — Понятно, — Хейхачи усмехнулся. — Вы пришли на турнир, чтобы отомстить за кого-то и убить меня? Глаза у Джун расширились. — Нет, господин Мишима. — Что ж, приятно слышать. Большинство участников приходят туда именно за этим. — Я сочувствую вам. Он взвесил ее слова на внутренних весах и понял, что она не лжет. Забавная девчонка. Джун пригласила его пройти в близлежащий парк с дурацким названием «Дороги юности». Хейхачи хмыкнул, но не стал спорить и молча проследовал за ней. Они сидели рядом на скамейке. Гуляющих было мало, в основном дети, которых отпустили пораньше с уроков. Ребятня беззастенчиво радовалась солнцу, теплу и свободному времени. Джун молчала. Хейхачи решил, что она подбирает слова, и стал наблюдать за мелюзгой. Почему-то вид смеющихся и забавляющихся детей вызывал в нем горечь. Возможно, потому, что его собственное детство не было ни радостным, ни беззаботным. — Зачем вы решили встретиться со мной? — нарушил молчание Хейхачи. — Вас попросил об этом мой, с позволения сказать, сын? — Нет, — Джун покачала головой. — Казуя ничего не знает. И я надеюсь, никогда не узнает. — Вы боитесь его? — Я боюсь, что после этого он никогда не сможет мне доверять. Хейхачи с любопытством взглянул на нее. Похоже, ему все-таки все сообщили верно: именно эту девочку Казуя выбрал себе в качестве… любовницы? Соратницы? Будущей супруги? Пока Хейхачи не мог понять, что именно определило его выбор, но собирался это выяснить. Если он правильно прикинул расстановку сил, она наверняка будет драться против него вместе с Казуей. Будущего врага стоит изучить получше. — Я знаю о вашей семейной истории, господин Мишима, — проговорила Джун. — И что вы думаете об этом? — Это не укладывается в голове. Вы поступили с ним так жестоко. — И только? — поднял брови Хейхачи. — Я думал, вы скажете «бесчеловечно». Люди вроде вас говорят именно так. — Я хочу быть вежливой. — Вы спите с ним? — Хейхачи с удовольствием отметил, что она вспыхнула и смутилась. — Я пришла не за тем, чтобы обсуждать такие вещи, — ее голос немного завибрировал от… гнева? Бог ты мой. Хейхачи усмехнулся. Если Казуя все-таки завалил ее, она, всего вероятнее, была на седьмом небе — совсем как он когда-то в объятиях Казуми. Только вот от неба до ада не так далеко, как может показаться. Ей еще предстоит узнать об этом. — А зачем? — заулыбался Хейхачи. — Чтобы обсудить с вами выход из сложившейся ситуации. — Вы уже нашли его? И что я, по-вашему, должен сделать? Оставить ему «Мишима Дзайбацу» и уйти? — Если вы поговорите с ним… — То он одумается, оставит мне «Мишима Дзайбацу» и уйдет с вами в новую жизнь? — подсказал Хейхачи. — То мы сможем прийти к соглашению, — Джун заглянула ему в лицо. — Я предлагаю вам встретиться с ним и спокойно все обговорить. Казуя прислушается ко мне. Хейхачи мягко рассмеялся. — Вы по-своему очаровательны — уж простите мне эту вольность. Не знаю, что он вам напел… Но вы представления не имеете, что такое Казуя Мишима. Он не должен был выбраться из той расщелины. Для него все должно было закончиться там. — Господин Мишима, это последний шанс. Шанс спасти его и себя. Если вы не пойдете сейчас, больше такой возможности не будет. Хейхачи прикрыл глаза. Внутренний голос снова подсказал ему, что она права. Но это не имело значения. — «Мишима Дзайбацу» может принадлежать только мне, — негромко произнес он. — Только мне. Когда я верну себе ее, он попытается убить меня. И мне останется только убить его. В прошлый раз ему повезло. Но на этот я поставлю во всем точку. — Вы отказываетесь принять мое предложение? — Совершенно верно. — Тогда нам больше не о чем говорить. Прощайте, господин Мишима. Надеюсь, вы сохраните все в тайне. Она встала. — Подождите, — Хейхачи тоже поднялся. — Еще одну минуту. В темных глазах Джун, когда она обернулась к нему, вспыхнула надежда. — Скажу как есть: вы ничего не понимаете в жизни и том, что вас окружает. Но я был таким же в ваши годы. Этим вы мне симпатичны. Я был таким же идеалистом, и это едва не стоило мне жизни. Но я вовремя понял, как все устроено на самом деле, и благодаря этому спасся. Поэтому я дам вам совет — исключительно для того, чтобы спасти вас. — Я слушаю. — Уходите. Он не любит никого и ничего — так же, как и его мать. Пока еще не поздно — уходите. И просто живите. Если вам не дорога ваша жизнь, у вас наверняка есть люди, которые вам дороги — уходите ради них. — Мне дорог Казуя. Если вы не хотите спасти его, это сделаю я. Она поклонилась и быстро зашагала прочь. Хейхачи смотрел ей вслед. Он думал о том, что понял, почему Казуя выбрал Джун Казаму. И приходилось признать, что теперь он по-настоящему превзошел его.