┈┈╼⊳⊰ 𖤍 ⊱⊲╾┈┈
─ Люци… ─ непонимающий взгляд едва пробежался по тому, что окружало архангела, и остановился на узнаваемом молодом красивом лице божественного творения, что было обрамлено длинными волнистыми волнами цвета выжженого угля. ─ Забудь это имя. Хёнджин. Зови меня Хёнджин. ─ он сидел напротив, на полу большой комнаты, выложенной белым стерильным кафелем. ─ Хорошо. Хёнджин… Зачем тебе это всё? Чёрные крылья, в предвкушении, начали трепетать за спиной Люцифера, и он резко, с нескрываемой и едва сдерживаемой агрессией, с глухим хлопком, придавил одно из них к кафелю, чем вызвал небольшое чёрное облачко, будто стряхнули пыль со старой вещи. Было даже не больно. Хотелось тишины. Это чёртово шуршание лёгких перьев сейчас ни к месту. ─ Ты же должен быть наслышан, как мне нравится играть с маленькими людишками, особенно в мои игрушки… ─ он откинул голову на холодный кафель на стене в только ему известном блаженстве, ─ Это чувство власти… Ммм… ─ он задумчиво коснулся пальцами своих губ, смотря куда-то в сторону, и продолжил слегка растягивая слова, его голос звучал с мягкой хрипотцой, ─ Мне нравится это чувство власти, которое мне подарил наш Отец, низвергнув меня с Небес, сделав практически себе подобным… Тебе не понять, Уриэль… Ты, всё ещё такая же пешка на Его шахматной доске. ─ он рассмеялся и его смех отразился от стен эхом, так жутко сам себе вторя. Уриэль, лежа на чём-то схожем с низким столом-распятием, зашевелился в своих белых одеждах, украшенных божественной вышивкой из золотых нитей, и содрогнулся от боли в прибитых к поверхности руках и белоснежных крыльях. Опустив взгляд ниже, он заметил под ними серые металлические ёмкости, в которых нечто переливалось бело-золотистым цветом, а кое-где было уже даже испачкано его кровью, капающей с ран. ─ Хёнджин, что ты собираешься делать? Что тебе нужно? Где мой меч? ─ в груди Уриэля плавился огонь, он ничего не мог сделать. Что-то было не так… ─ Отец наш создал идиота, которому ещё и меч в руки дал, ─ Люцифер громко рассмеялся и смял ладонями свои щёки, будто только сейчас что-то для себя осознавая. ─ Как ты так легко повёлся на приманку? Я думал, что только рядовые ангелы мне будут попадаться, а тут… Сам архангел Уриэль! Нужно попробовать! Вероятно, архангелы будут высшим сортом. А меч твой… ─ он задумался на мгновение, ─ Пойдёт в мою личную коллекцию. ─ Люци, ты себя слышишь? Ты сошёл с ума! Мало того, что ты пал с Небес, а теперь убиваешь братьев? За что? Зачем? ─ голос Уриэля дрогнул, понимая, что шансов ему не предоставят. В лихорадочно бегающих чёрных глазах, будто подведённых такими же угольными ресницами, как и пряди чёлки, сверкнуло серебро, взгляд застыл, и молчание затянулось, тяжело повиснув в воздухе. Уриэль часто и глубоко дышал опускаясь в свой личных ад, где присутствовал только страх и неконтролируемая паника. Он определённо ослаб за тысячелетия существования, стал более мягок и доверчив. Белые крылья, прибитые к полированному до блеска красному дереву деревянными кольями, затрепыхались едва, задрожали, сбрасывая мельчайшую пыльцу на эмалированное дно посудин. Взгляд, в потолок над ним, пустел, хоть он и пытался взять в себя в руки. Отчаяние… Если бы это был не Люцифер, а любой другой, он бы не попался, он бы не чувствовал, что сейчас это будет его конечная станция… Между ними было слишком многое. Всегда. Всегда до падения Люцифера, или как он сам сейчас себя звал ─ Хёнджина. Всё, кроме чувств. У ангелов нет ярко выраженного чувства любви, кроме безграничного благоговения к Создателю. Они играли, наслаждались друг другом. Это были прекрасные времена, беззаботные, пока не появились они… Люди… Людям было позволено слишком многое. Хоть они и могли жить лишь определённый срок, от этого их жизнь казалась интересней и насыщенней. У них была свобода, а главное ─ свобода выбора. Ещё… Ещё у них были чувства, эмоции ─ настоящие, яркие, как вспышки фейерверков в ночном небе ─ они загорались разными цветами, светились, искрились, затухали и так по-новой. Они были насыщенные и такие разные… Люцифер завидовал им, если это можно так назвать. Он только после падения смог понять истинность того, что значит «проживать чувства и эмоции». И он прошёл сквозь множество из них. Однажды их познав, уже не захочешь вернуться на те же Небеса. Пресное существование, быть рукою Творца, стало ужасом. И насколько бы сильно он не любил, презирал, созданий божьих, людей, он даже им бы не пожелал такую участь, как существуют он и его бывшие собратья… ─ Уриэль, знаешь, ─ Люцифер медленно поднял голову, будто перед этим нежился перед чем-то мягким и пушистым, на лице прорисовалась улыбка, выточенная очертанием прекрасных пухлых губ, ─ примерно семьдесят лет назад, один наш брат пал. От моих рук. ─ Рахмиэль? Это был ты? ─ небольшой рот и округлые щёки чуть надулись, сделав вид ангела слегка по-детски наивным, обиженным, и не важно что этому белокрылому созданию уже тысячи лет. Он даже затаил дыхание, чтобы мысленно собраться, быстро смахивая тёмно-золотистыми ресницами собравшуюся влагу. Запустив пальцы в волосы, Люцифер ещё больше навёл беспорядок в непослушных прядях, на контрасте которых, его руки казались мраморными, и вид его стал таким же растрёпанным, как ворох тех самых беспорядочных мыслей в его голове. Он продолжил, будто и не слышал вопроса, находясь где-то, слишком глубоко в себе. ─ Наш нежный ангел милосердия… Он умер. В месте, где пало тело нашего собрата, осыпались крылья, оставляя в очертании некогда шуршащих перьев ничего, кроме кристаллов, мелких, блестящих… Я сам это видел. Там проводила исследование одна группа учёных, которые и нашли тело прекрасного создания в неземных одеждах, в окружении чего-то, что напоминало раскрошенный горный хрусталь. Брата похоронили по человеческим традициям, к их сожалению, так и не выяснив кем он являлся. Ты же знаешь, Уриэль, наши тела испаряются в течении нескольких суток, и они всё равно бы ничего не узнали, а вот кристаллы… ─ Люцифер сделал очередную паузу, прекрасные губы, улыбаясь, задвигались в непроизносимой вслух фразе ─ «ангельская пыль». С импровизированного стола послышался мученический стон… И с белых крыльев осыпалась белая пыль, с золотистым блеском, создав мерцающее облачко, будто из глиттера, что медленно оседало на дно низких эмалированных ёмкостей. ─ Эти учёные собрали немного образца. Обнаружив, что это не горный хрусталь, а нечто иное, они смогли со временем вывести формулу. Я за ними наблюдал. Они проводили опыты на приматах, чтобы понять, как эта пыль действует. Знаешь, они так любят мучить созданий божьих ради своих эгоистичных порывов. ─ он ухмыльнулся, ─ Не важно. А мы же знаем… Уриэль, ─ он резко подался вперёд, вцепившись тонкими пальцами, как коршун, за открытую тонкую щиколотку архангела, вперив в него уверенный и воодушевлённый взгляд, широко открытых глаз, ─ ты же тоже знаешь, что ангельская пыль вызывает у людей, когда они находятся очень близко к нам! ─ он рассмеялся. ─ Уриэль, они смогли воспроизвести её в своих лабораториях! Представь себе! Ахаха! Они назвали её «Ангельской пылью» ─ никогда люди не были столь близки к правде! Люцифер остановил свой рассказ, задержав свой взгляд на падающих каплях крови с белоснежных распростёртых крыльев. Раз. Два. Три. Четыре. Вдох… Раз. Два. Три. Четыре. Выдох… Лихорадочный поток мыслей остановился. ─ Ты знаешь, это так прекрасно «чувствовать»… Я понял это полноценно, проникся, только после падения. ─ он снова расслабленно откинулся обратно на прохладу выложенной плиткой стены, подтянув к себе ноги, ─ Во мне теперь есть и человеческое и демоническое, и я ни о чём не жалею, Уриэль, и даже больше скажу ─ мне до безумия нравится наша ангельская пыль! Она так забориста, пробирает до костей, а потом отправляет к нашим Небесам, когда я за ними скучаю. ─ Что ты несёшь, Хёнджин или Люцифер! Как тебя звать, собственно, и не важно! На наших крыльях есть пыль, но перья не осыпаются в кристаллы! Ты несёшь чушь! ─ не выдержав, воскликнул Уриэль. ─ Мои крылья другие, ─ Люцифер откровенно проигнорировал архангела, ─ Уриэль, братец… ─ чёрные крылья затрепыхались слегка и пара мягких пушинок взмыли не высоко в воздух и начали своё плавное зигзагообразное падение. Люцифер, провожая их взглядом, поймал, сложив крупные изящные ладони в «лодочку». ─ Знаешь почему тут так стерильно? Я люблю, когда ангельская пыль остается чистой от моей пыли после грехопадения. Крылья архангела должно быть будут ярче по ощущениям… Я хочу проверить лично… Да, и всё же, оригинал всегда лучше копии, созданной в моей лаборатории. Люцифер поднялся с пола и шаткой походкой медленно обогнул стол, остановившись возле головы архангела Уриэля. Он посмотрел в золотисто карие глаза, которые отчаянно искали нечто знакомое в брате, которого знал раньше, и бедный не мог найти. ─ Уриэль, брат мой, открой рот. Больно не будет. Тебе понравится… Возможно, это будет лучшее, что ты испытаешь за тысячи лет. ─ Люци… Прошу… Не надо, ─ он завертел головой, рассыпая длинные каштановые кудри, ореолом вокруг прекрасного лица, ─ Не… На очередном «Не» Люцифер одной рукой взял брата за подбородок и надавил пальцами на щёки, тем самым открывая рот шире. Чёрное пуховое пёрышко опустилось в алый рот, прилипнув к языку и нёбу, щекоча. Люцифер молча наблюдал жалкую попытку вытолкнуть его языком и выплюнуть. Бесполезно. Он плотно накрыл своими руками его рот, не давая и шанса избавиться от пера. Где-то вдали, за пределами лаборатории, прогрохотал неистовый гром, предвещая бурю, и успокоился, как и лицо Уриэля, на котором застыли ужас и блаженство в распахнутых глазах без радужки, обрамлённых пушистыми завитыми линиями… В полной тишине было слышно как осыпается на серебристую эмаль хрустальная крошка, будто падающий рисовый снег зимой…`*•.¸¸.•*´¨`*•.¸¸.•*´¨`*•.¸¸.•*´¨`*•.¸¸.•*´¨`*•.¸¸.•*´¨`*•.¸¸.•*´¨`*•.¸¸.•*´¨