Мне нужно у тебя кое-что спросить...

На моих плечах лежит воспитание моих сестер. Я стараюсь со всеми поддерживать хорошие отношения и следую своему принципу "Грубую силу нужно применять только в целях самообороны". Я никогда не думал ни о чем, кроме своих дел. Разумеется, я люблю своих друзей, ведь мы дружим с двенадцати лет и все это время оставались неразлучны. Для верхушки нашей банды, которая называется "Токийская Свастика" или же "Свастоны", я сам шью форму. Это занятие приносит мне удовольствие, но иногда приходится зашивать мелкие дырки, которые образуются после драки. Чаще всего у Баджи... Но в целом, мне нравится моя жизнь. Однако недавно я поступился с этой "традицией" о том, что шью форму только для верхушки. К нам в банду вступил некий Такемичи Ханагаки. Первый раз я видел его на собрании, куда его привел сам Майки. Ханагаки тогда потерялся и я показал ему дорогу. Пока мы шли, у нас завязалась легкая беседа. Я не узнал ничего личного из нее, но по тому, как он подбирал слова, я понял, что он стеснительный. Я совру, если скажу, что мне не показалось это милым. Потом, после смерти Баджи, он официально вступил в банду. Я часто видел его в драках и пару раз мне доводилось приводить его в чувства и прикрывать. На самом деле, я правда им восхищен. У него так легко получалось предугадать события. Он даже спас Дракена. Жаль, что не смог Баджи, но я не могу винить его. Все же он не всесильный. Я сшил ему форму лично сам. Мне было приятно брать мерки с такого сильного душой человека. Не каждый столько ударов сможет вынести... С того дня прошло много событий. В результате его вступления в банду, мы стали проводить больше времени вместе. Как оказалось, он хорошо вписался в наш коллектив. Со временем я начал замечать, что смотрю на него и правда иначе, не как остальные. Мое сердце начинало биться чаще при виде его. Разумеется, я не мог подать вид на это, поскольку мы постоянно в компании, да и я считал, что это просто восхищение как моего внутреннего швейного мастера его талией и модельной фигурой, так и общее. Я долго мучился с этим чувством и вот сейчас, Такемичи позвал меня на встречу ночью. Почему ночью? Скорее всего решил учесть, что мои сестры спят и я буду свободен. — Такемучи, у тебя что-то срочное? Я вижу как он стоит у бортика пристани в свете Луны... Его осветленные волосы были растрепаны и колыхались от дуновения ветра. Думаю, ему так идет намного больше, чем эта укладка... Пока я разглядывал его, он обернулся. — Мицуя, я думаю, что это так и есть. Он как-то подозрительно склонил голову. Выглядит опечаленным... Так хочется его обнять, согреть, успокоить и сберечь от всех проблем. Такой печальный и красивый. Он подходит ко мне почти вплотную и я могу видеть черты его лица. — Тогда для чего же ты меня позвал? - Я стараюсь не выдавать своего волнения. — Мицуя-кун... Я... Я заметил, что он мнется. Мне и правда интересно, почему он вдруг решился на приватный диалог, но я думаю, что должен его немного успокоить. Я положил своб руку ему на плечо и слкгка огладил его. — Ты можешь доверять мне, Такемучи. Я обещаю, что никому не расскажу. Он выдохнул. Видимо собирается с силами. А я так хочу прижать его к себе и крепко обнять... Я ждал, пока он подумает. Если это Такемичи, то я готов просидеть с ним хоть всю ночь, если это означает, что мы побудем вдвоем. — Давай присядем? Мы осмотрелись и нашли недалеко скамейку. Так, дойдя на нее мы устроились поудобнее и Такемичи опустил голову. — Так что, т-... Я не смог договорить, потому что вместо каких-либо слов он обнял меня и уткнулся в плечо. Я не могу описать словами, как долго я ждал этого дня. Я искренне рад, правда. Но сейчас я все еще шокирован и все что у меня получилось сделать, так это обнять в ответ. — Мы можем посидеть вот так? Если тебе холодно станет, скажи мне, пожалуйста. Знал бы ты, Такемичи, на что я готов ради тебя, был бы в шоке. Я не знаю, сколько мы так просидим, но покуда ты со мной, меня не сломит ни холод, ни голод, ни другие факторы. С той ночи прошло некоторое время. Мы не разговаривали об этом с того времени. Да и минуты не было, чтобы лично обсудить, ведь нужно было сдать экзамены. В ту ночь нам не были нужны слова, но я без них не уверен, что правильно его понял. В любом случае, это воспоминание отныне одно из самых лучших для меня. — Мицуя-кун, мы можем прогуляться сегодня? Я хочу кое-что тебе рассказать. Я снова заметил, как он мнется. Поэтому в успокоительном жесте потрепал его по голове. — Хорошо, назначай время и я обязательно приду. Не забудь одеться теплее. Когда он ушел, ко мне подошел Хаккай. — Таканчик, это был Такемучи? — Да, а что? Его следующий вопрос заставил меня "зависнуть" и покрыться румянцем. — Вы встречаетесь? —Э-э... Нет, не встречаемся. К чему вопрос? — Он только с тобой такой робкий. С остальными он общается свободно и даже шутит... Вот я и решил, что у вас особенные отношения. Я точно знал, что мое лицо горит. Я скажу прямо: Такемичи правда нравится мне. Можно сказать, это моя первая влюбленность, но вот только взаимная ли? — Ох, я не замечал этого... Ты наблюдательный. Я улыбнулся и сославшись, что на улице жарковато, я поспешно ушел. Только потом я понял, что на улице стоит северный ветер и что нам даже в куртках было немного холодно. Вечером я пришел в назначенное место. Такемичи уже был там. Мне нравится его пунктуальность. — Мицуя-кун, нам обязательно стоит присесть. У меня дежавю... Тогда он тоже хотел мне что-то сказать, но в итоге мы сидели на скамейке, согревая и обнимая друг друга в уютной тишине... От этого воспоминания я невольно улыбнулся. Когда мы присели, он начал говорить. — Мицуя-кун, пообещай, что никому не скажешь. Вообще никому. Ни Хаккаю, ни Майки, ни Дракену. Он взял меня за руки. Я пообещал, что никому не скажу. Мне и правда инткресно, что это за дело супер секретной важности. Но я никак не ожидал услышать то, что сказал он далее... — Мицуя-кун, это может прозвучать дико и странно. Да и вообще словно я тебе анекдот или сказку рассказываю, но пойми, я сейчас серьезен как никогда. Я путешественник во времени. С помощью этой способности я знал о том, что Дракен может умереть, о том, что Кисаки строит козни... И также о смерти Баджи. Прости меня за то, что я не смог его спасти. Я не предполагал, что он совершит суицид, ведь его должен был убить Казутора... Когда я возвращаюсь в свое настоящее, на моем месте появляется тот старый Такемичи. Я был шокирован. Такемичи все еще держал мои руки. Держал осторожно и я чувствовал, как трясло его собственные. Я решил без слов сначала обнять его. Он вздрогнул — Такемичи... Я верю тебе. Если ты надежда для всех нас, то я готов помогать тебе нести эту ношу. Я разделю эту тайну с тобой. Я готов помочь тебе не столько из долга, сколько потому что я... Да, я осекся. Потому что в моей голове встал вопрос. И я непременно решился его озвучить. Я отпустил его и заглянул в глаза. — Тогда какая из версий тебя была со мной в ту ночь? Был ли это ты настоящий или это был именно ты? Он посмотрел на меня и улыбнулся. Как же много я готов отдать за его смех и улыбки... — В ту ночь с тобой был именно я, Такаши Мицуя. От того, как он произнёс моё имя полностью, по спине пробежали мурашки. Это было настолько приятно, что я не могу описать словами это чувство. Я сделал вдох и сжал его руки в ответ. — Такемичи Ханагаки, я люблю тебя. Люблю еще с первых твоих дней в Свастонах на неофициальном положении. Я так полюбил твои глаза, что толком не мог спать, ведь видел их даже во сне... Тогда ты встречался с Хинатой Тачибаной, но сейчас вы расстались...Могу ли я рассчитывать, что... — Да. Все так, как ты предполагаешь... — Тогда скажи мне это... Я невольно приблизился к нему. Его запах, его черты лица, его добрая душа - все это нравилось мне в нём. — Я люблю тебя тоже, Мицуя-кун! Я прикрыл глаза и удовлетворенно кивнул. В этот же момент он осторожно коснулся своими губами моих... Это был ни то поцелуй, ни то легкое касание... Но это касание отозвалось глубоко в моей душе. В ответ я тоже поцеловал его и крепко обнял. Наконец-то этот мальчик мой... — Мы пройдем все испытания вместе. Я буду помогать тебе во всем, в чем смогу, Такемучи. Только у меня к тебе есть маленькая просьба... — Спасибо, Мицуя. Какая просьба? — Отныне, зови меня по имени. —Хорошо, Такаши-кун... После мы не говорили больше ни слова, а держали друг друга за руку, а Такемичи устроился на моём плече. Пока мы решали вопросы, солнце уже почти село. — Такаши... Сможешь ли ты дождаться меня? — Почему ты спрашиваешь? — Потому что я пришел из две тысячи восемнадцатого года, а это двенадцать лет... Это большой срок, ты уверен? — Я уверен, Такемучи. Мы все пройдем вместе.