***
— Ну же, док, стреляйте. — Да Вы, Авантюрин, совсем спятили! Светловолосый на это прищуривается, расплывается в улыбке, что больше походит на безумную, прижимает дуло к своей груди. — Ну что же ты, я невероятно удачлив, всего лишь один патрон заряжен. — Тогда, чего же Вы руку за спиной сжимаете с такой нервозностью? Авантюрин, кажется, на секунду теряется, глядит на Веритаса совсем по–иному, бесконечно выискивая взглядом что-то, вероятно, натыкаясь каждый раз на нечто новое, неизведанное. — Кажется, ты, Веритас, раскусил меня. И что же будешь делать? Стрелять, пока патрон не окажется заряженным? Авгин убеждён - любая слабость, которую, кто знает, рано или поздно выстрелит, подкашивая ноги и выбивая воздух из груди, подобно принципу револьвера, разве что, если изначально патрон не холостой, но об этом конечно тот и не думает. Рацио разумнее - берет во внимание каждый возможный исход вещей. Авантюрина в самом деле не сложно понять - лишь раз стоит заглянуть в эти полные безумного отчаяния глаза, посмотреть на руку, что трясётся, ожидая смерть - выдающийся учёный сразу поймёт, что за всей напыщенностью и павлиньим прикидом стоит человек с глубокой дырой в душе, но из-за глупости, что свойственна большинству подобных людей, он не пытается залатать дыру, а лишь маскирует, собственноручно расширяя её. Эрудит, что до этого смотрел на светловолосого растерянно, даже испуганно, сейчас игриво ухмыляется, и не как хищник перед загнаной добычей в угол, а как кот, который прыгнет на хозяина в просьбе почесать его за ушком. – Думаю, прочитаю Вам лекцию о психологии. Вашему скудному уму стоит познать этот аспект науки. Хватка на револьвере становится слабже, Рацио тут же откидывает оружие в сторону, а светловолосый тут же поднимает руки, мол, сдаюсь. — Неужели я настолько глуп в твоих глазах, док? — Вы не представляете насколько, вот поэтому я и хочу, чтобы Вы стали хоть капельку умнее. Может тогда, в будущем, с вами находиться будет приятнее. — В будущем? Уже с игривой улыбкой отвечает авгин, выискивая ответ в янтаре глаз напротив. — До свидания, Авантюрин.***
Именно после этого случая как только перед светловолосым представал выбор напарника, он, не задумываясь, выбирал эти янтарные глаза, а их обладатель никогда и против не был. Авантюрин, некоторое время до этого стоя у двери, распахивает её совсем по-хозяйски. Учёный же совсем не удивляется и, кажется, что он просто изображает недовольство. — Что-то Вы зачастили, второй за этот месяц, очередное задание? — Я знаю, что ты по мне скучал, док. Но нет, в этот раз я принёс документы о финансировании твоего нового проекта. — Самолично? Думаю, скучали только Вы, Авантюрин. Кейс с бумагами приземляется на стол, но открывать его никто не спешит. — Ты ранишь мои чувства, Веритас, неужели не скучал? — Прошло не так много времени, чтобы начать скучать по Вашей наглой ухмылке. — Как же ты жесток! — Я не делаю из этого лишнюю драму. — Неужели из камня состоишь весь ты? — Это гипс. — Ну Рацио! Доктор поднимается с кресла, открывает кейс, бегло оглядывает документы. Они не кажутся учёному сейчас интересными, все условия он знает заранее, эти документы - чисто формальности, из-за этого ещё интереснее. Авантюрин пришёл сам принести такую незначительную вещь, можно же было и простого сотрудника отправить. Обладатель янтарных глаз подходит ближе к светловолосому. — И я, к Вашему сведению, человек с вполне тонкой душевной организацией, я может и не настолько чувствительный, как Вы, но я уж точно не лишён этих самых чувств. — Хочешь сказать, что у меня тонкая душевная организация? Авантюрин смеётся, кажется, слишком наигранно. Как же это так? Он ведь всегда создавал образ авантюриста, которого не заботит ничего, кроме очередного большого выигрыша и новой дорогой вещицы в гардеробе. — Даже очень, я бы сказал. Иначе бы ты не привязался ко мне. — Я? Привязался? — Иначе бы не пришёл. Может, Вами движет что-то большее… Я прав? Авгин слишком шумно сглатывает. Да, он действительно хотел повидать Рацио, да, он действительно думал о чёртовой влюблённости, но это же не может быть так очевидно. Светловласый впервые не выдерживает взгляда эрудита, прячет глаза в пол, словно провинившийся маленький мальчишка - только таковым он себя и считает. Привык видеть во всем лишь плохое и сейчас думает лишь о том, что разоблачили его лишь для того, чтобы сейчас отвергуть, болезненно и больно, а в крайнем случае лишь отчитать за глупые чувства. Веритас же двигается ближе, руку кладёт на подбородок и заставляет поднять на него взгляд. — Вы, Какаваша, действительно очень глупы. Рацио вновь заглядывает в глаза, глаза, что ему очень даже по нраву, вторая рука обхватывает талию авгина. Учёный накрывает его губы своими. Авантюрин жмурится, словно не верит, приоткрывает один глаз, чтобы точно убедиться, после закрывает оба. Далее уже сам углубляет поцелуй, а руки кладёт на грудь. Губы словно чужими становятся - слишком не верится во все это светловолосому, да и ноги ватные словно. Рацио отстраняется первым, перекладывая руку на шею, чтоб, поглаживая, добраться до той самой метки, но, вопреки всем предубеждениям Авантюрина, смотрит совсем нежно. — Разве это я глуп, если ты со мной связаться не прочь? —Если так рассуждаете, то вы намного глупее, чем я думал - падаете в моих глазах. — Я же могу реабелитироватся? —Конечно.