Володя в квадрате

      Будни президнета довольно сложны и утомительны. Там посидеть, тут побубнить, сям завести байку об украинских нацистах, националистах и прочей ереси. И при всём при этом, необходимо как-то продержаться и не нажать яркую, красную и очень превлекательную кнопку пульта от ядерки. А выглядела она, так сказать, вызывающе...       Ради избавления от всей этой мороки и головной боли, в один прекрасный, и даже немного солнечный день, Владимир Владимирович наконец решил выйти из своего склепа и прогуляться до другого, рядом стоящего.       Мавзолей превлекательно поблескивал в лучах солнца, иногда проскакивающего между облаками. Вот оно – пристанище истинного вождя, ну или того, что от него осталось.       Всеми уважаемый и почитаемый лидер и борец зарянее позаботился о своей безопасности на этой небольшой прогулке: все входы и проезды на красную площадь были своевременно перекрыты. Ничто не могло помещать глубокоуважаемому президенту совершить задуманную встречу. Охрану он оставил у входа в Мавзолей, чтобы та не мозолила глаз.       Мягкая полутьма окутала всё тело, как только Владимир Владимирович вошёл в склеп. И даже ни один паучек не осмелился свалиться на его голову. Лишь стеклянный гроб освещался посередине. Крышка, по отправленному предварительно запросу, была откинута, чтобы пришедшему было проще общаться с бывшим вождём.       — Здравствуйте, дедушка Ленин, – тихо начал Владимир, неспешно подходя к центру, разглаживая свой парадный пиджак. — Давно не виделись с вами. Эээ... Рад снова вас увидеть. Да. Рад. — Докоадываю, что страна в полном а-а-а... Э-э-э, наверное, это называется порядком, да. Порядок у нас, как говорится. Порядочный такой.       Подойдя совсем уж вплотную, уважаемый президент немного склонился вперед, перегибаясь через стенку своеобразного гроба, дотрагиваясь кончиками пальцев до некогда живого лица. Холодный. То что надо.       Эта ледяная, будто восковая кожа так и манила к себе, хотелось касаться её, надавливать сжимать и...       Путин Владимир осмотрелся вокруг. Никого, точно. Затем он обошёл гроб немного с другой стороны. На пробу пошатал ногой прислоненную боком к стенке монумента крышку от гроба. Та почти не сдвинулась, тяжелая значится, выдержит.       Немного крякнув, великий лидер поставил свою ногу в лакированной блистящей туфле на ближайшуй выемку и, схватившись руками за бортик гроба, намного подтянулся вверх. Послышался треск ткани в районе спине. И вот – вторая нога уже тоже стоит на крышке, имитурующей теперь небольшую лестницу. Кости и хрящи предательски затрещали. Старость не радость, но как уж тут быть. Ещё немного усилий (зато много пыхтений и упорства), и наконец-то всё тело здравствующего президента оказалось внутри стеклянного гроба с небольшим стуком и вздохом. Мягкая бархатная подушка алого цвета радовала своим размером: в меру объемная и большая, она как нельзя лучше подходила для колен лидера великой страны.       Спустя столько усилий он достиг своей цели. Перед Владимиром лежало тело самого Владимира Ильича Ленина. Такое чистое и холодное, приятно пахнущее и выглядящее...       Путин немного продвинулся вперед, всё так же на корточках, и, схватив чужие ноги за щиколотки, немного потянул их на себя. Чужие конечности согнулись с небольшим трудом, но всё же поддались, в итоге идеально ложась на бёдра президента и немного смыкаясь за его спиной. Дыхание учащалось, он лишь хотел потрогать эту восковую кожу, такую светлую, такую прохладную. Руки тянулись вперёд как в каком-то гипнозе. Левая уперлась в мягкий бархат для опоры, тогда как вторая наконец достигла своей цели. Кожа немного проминалась под пальцами, как и думал Владимир Владимирович. Он провел ладонью по лысине, по лицу, ощупал бородку, пихнул пальцы в чужой нос... Идеально       Идеально, вот каково было тело вождя. Каждая складочка, каждый изгиб кожи был прекрасен. Вселюбимый президент мелко дрожал в неуловимом благоговении. Он здесь. Он касается его. Он, он, он...       Но этого было недостаточно. Жизненно необходимо было коснуться его везде, везде где только можно, проверить кожу, её температуру, структуру.       Он же просто беспокоится о нынешнем состоянии вождя, правда?       Легонько расстегнув пуговицы пиджака и рубашки, Путин коснулся будто бы мраморной кожи. Нежная. Будто и не мертв он вовсе.       Президент с легким восторгом провел по всей длине, от ключиц до конца живота, ладонью. Раз, ещё раз, и ещё. Всё сильнее и сильнее давя на тело, уже почти не контролируя этого. Непонятный хруст в районе рёбер заставил наконец опомниться.       Дальше Владимир Владимирович спустился чуть ниже, всё же растегивая чужой ремень. Потом пуговицу. Ширинку.       Какое-то неаероятное предвкушение закручивалось внутри. В районе паха тяжелело. Но пока что всё внимание было сосредоточено именно на руках. Великий лидер всемогущей страны чуть подался назад, усаживаясь на свои же пятки на корточках, вместе с этим подтягивая за икры тело вождя ближе к себе, распологая у себя же на коленях. С помощью нескольких движений, чужие штаны съехали ниже. Показались какие-то ярко-жёлтые трусы, которые никак не ожидалось увидеть на теле великолепного вождя. Но даже такой момент не смог остановить Путина. Судорожное дыхание, стук в висках перекрывали весь здравый смысл. Пусть он презирал геев, трансгендеров, всех этих трансформеров, но сейчас это было другое. Совершенно другое, это нельзя сравнивать, они не понимают. Это – дань, уважение бывшему лидеру.       А он просто хотел дотронуться его во всех местах, убедиться всё ли в порядке.       Неуклюжие расслабленные ноги пришлось закинуть себе на плечи, иначе не получалось. Спушенные чужие штаны теперь мотались где-то в районе подбородка президнета, там же и желтые трусы. Неудобно, но что ж поделаешь.       Руки дрожали. Ноги тоже. Всё дрожало. Весь мир дрожал перед этим проявлением благоговения.       Терпеть сил не оставалось. Владимир Владимирович непослушной рукой, с хриплым вздохом, потянулся к своим штанам. Слава богу, он не надел сегодня никакого ремня. Пуговица. Ширинка. Всё как у вождя. Он такой же. Они так похожи. Они так велики. Уже одни эти мысли преводили в экстаз.       Зрение подводило, вокруг плыло и пылало, пальцы искали узкое колечко мышц, с каждым разом всё больше промахиваясь. И вот, наконец-то – оно. Один палец скользнул внутрь. Холодно. Идеально. Как надо. Даже влажно немного, наверное из-за влажности в самом склепе, после всех процедур по поддержанию нормального вида трупа, там внутри раствор никогда не просыхал.       Вот, наконец-то Владимир Владимирович нашёл неисправность. Надо будет доложить, что смотрители тут немного недоглядели. Не дай боже Ленин начнет разлагаться изнутри.       Второй рукой, левой, президнет нащупал свои трусы и наконец-то опустил давящую резинку с облегченным вздохом.       Чуть-чуть поерзав, он достал член. Даже в эрегированном состоянии он был не очень уж большим, скорее напоиная последний огурец с огорода, когда в нём много крупных семян, а сам он уже неровный, излишне пухлый, готовый треснуть в любую секунду.       Глубоко дыша лидер ещё немного надавил на стенки анального отверстия. Тело такое расслабленное, неподвижное, что и никакая подготовка не нужна. Будто в трансе Владимир Владимирович притягивает чужое тело ещё немного ближе к себе. Придерживая рукой член, он направляет его, головка плавно распирает странно мягкие стенки ануса. Первый толчек дает ощущение чего-то нового, странного. Ощущать холод на разгоряченной от притока крови, нежной коже крайне непривычно. Но это не значит, что плохо. Наоборот. Совсем наоборот.       И Володя забывается, толчки становятся размашистыми, слышутся колебание пряжки ремня, то, как мнутся оба костюма, то, как ударяется кожа о кожу, но ни один из звуков внешнего мира не долетает до ушей лидера и борца. Сейчас он слышит только стук сердца где-то в висках и всё растущее напряжение. Президент всё сильнее вбивается в податливое тело, учащенное дыхание в край сбивается, капли слюны стекают по подборотку куда-то ниже. Он выглядит как безумец. Но внутренне он прекрасно осознает, что он не безумец. Он великий вождь, который приведет свою страну к... К чему? А это уже и не важно.       С сумбурными мыслями Владимир Владимирович наконец кончает прямо внутрь, особо не заморачиваясь кое-как одевает труп, который его как-то резко перестал интересовать.       Кое-как выбирается из гроба, при этом потеряв в полутьме одну из туфель, плюхаясь коленями на гранитный пол и поднимаясь со звуками великого мученика. Он доволен собой, он – великий президент, его ждёт ещё много совершений, остается только придумать каких. Жаль только, что больше нет нигде бальзамированных высокопоставленных лиц.