***
Сяо бы не сказал, что прыгал от счастья, когда через несколько дней ему позвонила взбудораженная Ху Тао, и оттараторила что-то про то, что она подыскала им «просто отличную студию», где их наконец согласились взять на испытательный срок как ассистентов. Черт возьми, он уже было начал радоваться, что его подруга забыла про тот случай, когда ей в руки попало его резюме под предлогом «да не волнуйся ты так, я могу подыскать нам работу!» Он реально надеялся, что оно валяется всеми забытое у Тао в самом неприметном и хорошо спрятанном от неё же самой файле. Потому что ей доверять вообще не безопасно для жизни, а доверять поиск работы — уж точно нельзя. Как говорится, улыбаемся и пашем. В данном случае улыбается, вприпрыжку направляясь к студии — Ху Тао, а пашет Сяо. — Если уж помирать, то вместе! — весело щебечет рядом Тао, время от времени оборачиваясь к нему, чтобы проверить, не успел ли её дорогой друг там по-быстрому сдохнуть. Сяо уже не против, чтобы опасения подруги сбылись. — Ну конечно, веселье-то какое День был обычным. Про такие говорят «ничего не предвещало». Никакого особенного предчувствия или настроения, никакого знака. Только глянцево-сизые тучи, промозглый ветер, таящий снег и навязчивые мысли «а не свалить ли», идущие добавкой к заебанности. Простой весенний день. Одинаково похожий на все другие. Сяо остановился у немного потрёпанных входных дверей небольшого помещения, тяжело вздыхая, перебирая все возможные варианты, чего могла отрыть Ху Тао, и морально готовился к не самому приятному развитию событий, как это обычно бывало. Они тихо зашли и так же тихо поздоровались со всеми. Сяо хотелось или сбежать, или провалиться сквозь землю. А ещё стать невидимкой. Непривычно много незнакомых людей в одном помещении, в голове будто уже держали наготове кнопку с самой громкой сиреной, которая бы призывала к срочной и необходимой эвакуации. Желательно, сразу за входную дверь тихой и пустой квартиры. Ху Тао почти что силой затаскивает его в холл. Парень немного опасливо оглядывается, явно чувствуя себя совершенно не в своей тарелке. Студия как студия, в отдельных комнатах сидит персонал, из-за пришедших студентов в помещении стоит небольшой гул. Даже удивительно, пока что он не заметил никакого подвоха, да и убить их тут пока что не попытались. Особенно удивительно, что это нашла Ху Тао, и видимо успела не произвести уже на стадии переписки с работодателем ощущение, что его наебывают. Сяо ещё раз окидывает взглядом цитриновых глаз помещение и замечает в другом конце невысокого худого парня, увлечённо о чем-то беседующего со звукорежиссером. С двумя косичками, покрашенными на концах в цвет морской волны. Ему показалось. Что за бред, он просто не выспался. Он несколько раз моргает, и снова смотрит в ту сторону. Парень не исчезает. На этот раз Сяо оживлено мотает головой, и на всякий случай ещё раз моргает. Перед глазами он снова видит зеленовато-голубые косички.1 глава.
20 апреля 2024 г. в 20:14
Весна — прекрасное время года. На деревьях распускаются первые листочки, оживает природа. Солнце становится намного ласковее, чем зимой, снег начинает таять, а птицы щебечут свои песни. Так и хочется поскорее выйти на улицу и подышать свежим весенним воздухом, расслабляясь. Все и вправду прекрасно. Если, конечно, не учитывать, что тот самый таящий снег превращается в слякоть, а на на улице всё ещё довольно холодно.
А ещё прекрасней было, если бы Ху Тао засунула своё желание хоть чем-то заняться на коротеньких каникулах себе в жопу, и отстала от бедного Сяо. Который, впрочем, чувствует себя полным идиотом, раз согласился пойти с ней.
Ну, как согласился. Ему не дали выбора. А чего ещё следовало ждать?
Конечно, будь он один, то кто бы тогда сейчас тянул за рукав толстовки сквозь шумную толпу и что-то весело щебетал? Точно не его шиза, Ху Тао слишком отличается от его искажённого сознания. А ещё, если бы не она, он бы сейчас преспокойно отдыхал у себя в квартире, где было явно теплее, чем на входе в театр.
Зачем, а главное, нахуя?
— Чтобы окультуриваться, ибо задрал ты уже дома сидеть! — вклинивает резко Тао посередине молчания друга, и Сяо начинает казаться, что он случайно что-то вслух ляпнул — Ты разве так не думаешь? — её длинные хвостики уже растрепались, а наряд явно не подходит для похода в театр. Так же, как и одежда парня рядом.
Вот оно что, «окультуриваться»…
— Мне и дома вроде хорошо отдыхается, — пожимает Сяо плечами.
— Черт, ты такой зануда, — едва доносится до него сквозь гул толпы, и он даже не отрицает.
Ну и на что девушка вообще надеялась, вытаскивая его из дома в выходной, чтобы сводить на какой-то «довольно-таки классный» мюзикл? Он никогда не ходил туда чаще, чем когда им организовали что-то на подобии экскурсии или практики.
Ведь он — придурок, отлынивающий от учёбы весь семестр, предпочитая хождение на всякие студенческие тусовки по съёмным квартирам однокурсников, где кроме дешёвого алкоголя и таких же сигарет ничего не было. Как и его единственная подруга — Ху Тао. Хотя, в отличие от той, он не напивался на таких вот бесполезных вечеринках и внимательно наблюдал за девушкой, чтобы не натворила чего-нибудь глупого и лишнего. Довольно странный распорядок жизни для того, кто учится на звукорежиссёра.
И конечно, тот факт, что она сама вылезла из всего этого дерьмового круговорота и взяв Сяо за шкирку, потащила наконец в музыкальный театр, вводил парня в хороший такой ступор.
Сяо мрачно плетется за Ху Тао, в последний раз озираясь на толпу копошащихся людей у входа в здание и у касс — еле ловит подругу взглядом — её фигура мелькает перед входом в зал. Парень заходит за ней и молча, одними лишь глазами, спрашивает, что она здесь вообще забыла. Ответа, конечно же, благополучно не получает, оставшись проигнорированным.
Он, конечно, атеист, но сейчас молится всем существующим богам, чтобы кресло по другую от него сторону осталось таким же пустым, потому что его социальная батарея уже начинает давать намекающие сбои, и ему кажется необходимым сейчас же уйти домой. Ему правда до пизды на такие внезапные увлечения Тао.
Она и так чересчур активная. Сяо и сам без понятия, как он всё ещё терпит эту занозу в заднице.
Хотя, по крайней мере она единственная скрашивает его одиночество, надо отдать ей должное.
Он замечает только то, что гаснет свет вокруг, и вспыхивают яркие прожекторы на сцене. Как-то, если честно, всё равно на голоса, постоянно поющих свою программу актёров, и в конце концов Сяо устаёт разбирать, о чем там вообще может происходить интересного. И сюжет вряд ли улавливает.
Вообще, за всё представление ему пришла на ум только одна мысль: что весь мир — это театр, и раз так, то он бомж у входа. Ему это всё попросту не нужно. Не представляет интереса. И если Ху Тао не переставая хлопала в ладоши, восхищённо прожигая взглядом дыры в актёрах, он постоянно извинялся за неё перед другими зрителями, что просили быть тише. Его уже страсть как заебало играть в это подобие гляделок, где он кидает на подругу угрожающие взгляды, а та их в свою очередь упорно игнорирует. Но он ничего большего, конечно же, и не пытался сделать, потому что давно усёк: идея заставить Тао замолчать не имеет ни малейшего шанса быть как-либо реализованной.
Из очередной пелены раздумий его вырывает новый голос.
Слишком прекрасный голос, чтобы Сяо осмелился прослушать его, как все остальные.
Такие не раздаются в колонках, и их не услышишь в рекламе фастфуда. От них невозможно устать, потому что их не крутят по радио. Они слишком хороши для подобного. Такие голоса должны звучать в оперных театрах.
Все остальные голоса и актёры вмиг померкли на фоне этого пения.
Сяо поймал себя на том, что тянется к карману, за камерой на телефоне.
Этот голос вызывал ощущение диссонанса, он был слишком завораживающим — даже Ху Тао притихла и затаив дыхание, слушала, совершенно не шевелясь. Голос влек, тащил к себе на стальных тросах. Такому бесполезно сопротивляться.
В голове сразу же промелькнул отборный мат — с расстояния он даже лица актёра не мог по-человечески разглядеть, замечая из очертаний только постоянно мечущиеся из стороны в сторону тёмно-синие косички. Кажется, на концах они были окрашены в чистейший цвет морской волны, но на зрение Сяо явно плохо влияет ночное времяпровождение с экраном телефона перед глазами, так что он не был до конца уверен.
Парень присвистнул, отчего сидящая рядом подруга дернулась, явно до этого выпавшая из реальности и позабывшая о нём. Вообще-то, Сяо не был тем человеком, что оценивает людей по первому брошенному на них взгляду. И не считал себя таким. Нет, черт возьми, он видимо слишком много думает.
Он был абсолютно обычным, этот парень, и абсолютно неземным.
Наверное, его голосу можно было посвящать поэмы.
Наверное, не можно, а нужно.
Сяо наблюдал, как он делает глубокий вдох перед очередным куплетом, как поворачивает голову. Это будто опьяняло. Будто покрывало глаза туманной дымкой, заставляя ориентироваться только на слух, и отдаваясь полностью пению на сцене.
Парень мог бы с уверенностью сказать, что он молился бы на этот голос. Но конечно же он не скажет, а оставит глубоко-глубоко внутри.
При том, что он является атеистом.
Кажется, его отпустило только тогда, когда акт уже заканчивался, и Ху Тао начала весьма оживлённо трясти друга за плечо. Мутная, застлавшая глаза пелена медленно пропадала, и первое, на что он обратил внимание — неприятный гул и копошащиеся повсюду люди, что спешили первыми выйти из зала.
— Чего застыл, дурень тупоголовый, пошли!
— У меня оценки уж точно лучше твоих, — дружески напомнил Сяо, направляясь к выходу, на что его подруга недовольно цыкнула.
— Я уже говорила, что ты жуткий зануда, да?
— Говорила.
— Значит скажу ещё раз.
Конечно, тогда парень думал, что это жалкое подобие встречи — лишь обыкновенная случайность. Таких случайностей в жизни целая куча, а то и ещё больше. И лично Сяо никогда бы не обратил на такие случайности должного внимания. Да и зачем? В этом всё равно нет никакого смысла, а надеяться попусту он совершенно точно не собирался. Тем более, что это даже тяжело назвать обычной встречей.
Случайности — они именно такие. Первые, единственные и непредсказуемые.