Камавасана

      С вас я и начну, госпожа Шарма.       Слова Дорана Басу прозвучали громом среди ясного неба, а после… Ничего не произошло. Ни оглушительных обвинений, ни стремительного поиска всевозможных предателей и их подельников. Вместо обещанной встряски случился лишь… очередной приём по приезду господина.       Резиденция Басу. Заискивающие члены дюжины, что сквозь зубы радуются приезду очередного члена семьи властвующих. Одни и те же лица всё сменяют друг друга по кругу. В гостевом зале, казалось, даже стены пропитаны приторным притворством. Перекинувшись парой слов с Рамом Дубеем, Деви украдкой стёрла влажную дорожку пота с шеи. Слишком спонтанный переход от угроз «большим и страшным медведем Басу» и добродушным приёмом в итоге лишь настораживал.       Госпожа тем временем… ощущала чужой взгляд. Высокий широкоплечий брат Видии не переставал прожигать глазами молодую наследницу рода, словно они всё ещё в мужском крыле и его рука всё ещё покоится на её подбородке. Шарма хотелось скорее избавиться от странного ощущения внутри, что вызывало такое пристальное внимание. Лёгкое прикосновение к спине вырвало девушку из оцепенения. Она обернулась и увидела Сарасвати, что тихо подкралась сзади.       — Как тебе приём? — довольно мурлычет младшая Басу, намеренно склоняя голову к её уху ближе, чем следовало.       Деви слегка натянуто улыбается, и отчего то поворачивает голову проверить, наблюдает ли за ними Доран.       Да, не забывая дерзко ухмыляться уголком губ.       Дивия не замечает, как Сара следит за направлением её взгляда. Как мимолётно поджимаются её губы. Как добродушное выражение лица исходит на нет.       — Хороший… — кратко решает подытожить Шарма, всё ещё не понимая, что именно значит это повышенное внимание господина Басу.       Глаза Сары горят чем-то необычным, пока она переводит взгляд с дяди на девушку, совсем не замечая остальных гостей, наполнявших помещение.       Затем Доран решает поставить девушек ещё в более неловкое положение, медленно и вальяжно направившись к ним.       Поравнявшись с ними, Деви слышит недовольный голос Сарасвати:       — Уже со всеми успел пообщаться, дядя?       Племянница смотрит на него с хитрым прищуром, но не как на всех. Как на равного. Как на соперника.       — Для тебя господин Басу, оленёнок. И — нет.       Сара фыркает, не уступая.       — Крадёшь чужие прозвища, потому что не в состоянии придумать собственное? М-м?       Мужчина позволяет себе басистый смех, глядя на девушек сверху вниз. Его горящий взгляд задерживается на фигуре Деви чуть дольше положенного. Его волевой подбородок чуть дергается вверх, когда былой расслабленный тон сменяется предупреждающим.       — Вижу, с момента нашей последней встречи ты успела забыть, как следует вести себя со старшими, племянница.       Свет, что падает на его лицо, подчёркивает боевой шрам на глазу. Дивия старается не смотреть, приковывая внимание к чертам образа Сарасвати. Издевательская ухмылка на её лице не сулит ничего хорошего для этой семейной беседы.       — Главное, что ты не меняешься, господин.       Скрипя зубами младшая Басу выделяет обращение, внезапно встав вплотную к Шарма и элегантно взяв её под руку. Они буравят друг друга взглядами, пока Деви всё больше хочет понять подтекст. Ей не хочется признавать себе, что всё на поверхности. И это, к асурам, совсем не к месту, потому что…       — Может ты уже слышал, дядя, что госпожа Шарма обещана губернатору. Мама очень рада этому союзу.       Дивии захотелось заклеить чем-нибудь Саре рот.       Девичья улыбка Басу ставится всё нежнее, когда она видит, как меняется выражение лица старшего мужчины. Бровь чуть сдвигаются, пока руки непроизвольно сжимаются в кулаки.       — Англичанину? — выплёвывает он, словно мерзкое пойло только что попало в его рот.       — Да, — едва кивает ему Сарасвати. Улыбка по-прежнему нежная, но сейчас об неё можно порезаться. Если у Дорана есть причины ненавидеть всех англичан, то у его племянницы вверху списка имеется один конкретный.       Когда, казалось, они сместили фокус с препираний на общий объект ненависти, Деви наконец выдохнула. Жаль, ненадолго.       — Так что… не засматривайся на чужое. Ты разве успел забыть, чему тебя учили?       От такой дерзости Деви почти теряет дар речи. На скулах Дорана дёргаются желваки. Сарасвати вывела из себя медведя.       — Да ты… без языка хочешь остаться, ракшаси? — взбешённо рычит он, пока Сара стремительно тащит их с Деви прочь от него.       — Он мне ещё пригодится, дядя, — смеясь, выкрикивает она ему. Девушки не оборачиваются, просачиваясь через толпу.       Выбравшись, они не сбавляют шаг, почти пробегая коридор за коридором. Сара крепко держит её за руку, ведёт за собой. И Дивия следует. Её мелодичный хохот эхом отдаётся в стенах резиденции. Шарма не знает почему, но тоже подхватывает. В такие секунды ей кажется, что она готова сделать всё, что Басу захочет.       Дойдя до неизвестной комнаты в самом дальнем краю дома, Сара почти заталкивает туда Деви, закрывая за ними дверь. Оказавшись в кромешной тьме, она слышит только звук своего дыхания и колотящееся сердце. Сзади неё Сара нащупывает на полке масляную лампу и кое-как умудряется её зажечь. Осмотревшись, наследница Шарма понимает, что они стоят в какой-то забытой маленькой каморке.       — Будем прятаться тут, пока твой дядя не уедет? — осторожно шутит Деви, почти чувствуя на языке слой многолетней пыли, покрывшей здесь всё.       Сара расслабляется, оперевшись плечом о стену. Чуть склонив голову в бок, внимательно разглядывая другую девушку. Глаза её блуждают, словно изучают произведение искусства.       — Он не будет нас искать. Я отбила ему охоту, — почти загадочно произносит она.       — Это ты называешь «отбить охоту»? Был… я не знаю… миллион других вариантов. Зачем создавать себе проблемы? У тебя… у нас впереди свадьба, и так хлопот достаточно.       Девушка некоторое время молчит. Чуть вытягивая шею, задирает подбородок, что в миг делает их с дядей немного более схожими.       — Не говори мне, что ты не видела, как он смотрел на тебя.       Мимолётная кривая усмешка пробегает по её лицу. Шарма не хочет врать, оттого нехотя кивает.       — Он не имел права смотреть.       Даже стоя на расстоянии пары шагов Шарма видит, как ярко переливаются в свете лампы радужки глаз Сары. Как непривычно серьёзны черты её лица. Как маленькие пряди выбились из идеально собранных волос. Дивия медленно сглатывает пыль старой комнаты и горечь от не особо приятного вечера, оставляя место чему-то другому. Тому, что появляется в ней, когда Сарасвати Басу смотрит на неё подобным образом.       Слова крутятся на языке, Деви не сразу решается их произнести.       — Я хочу, чтобы только ты так на меня смотрела.       Она снова начинает дышать, как только видит, как довольная улыбка пробивается сквозь строгость лица младшей Басу. Она изящно проходится пальцами по подбородку, аккуратно спускаясь к шее. Делает вид что задумалась, но знает, что Шарма поглощает взглядом это движение. Поглощает настолько, что это заставляет её сделать шаг к девушке. Комната всего метр на метр, но кажется, что между ними безумно много расстояния. Запредельно далеко и слишком близко.       — Мне жаль, что я не могу смотреть на тебя так как хочу. Не при всех.       Грусть наполняет формой её тихий голос. Дивия хочет прогнать эту тоску, оттого тянется рукой к подбородку, слегка обхватывая кончиками пальцев.       — Не думай об этом. Не сейчас.       Сара колеблется, но поддаётся на ласку, подойдя ближе. Дыхание Шарма становится чуть более шумным.       — Если мы не прячемся от Дорана, то… что мы тут делаем? — Деви немного нервничает, задавая вопрос.       Хочет спросить другое. Одной ли ей мало этих острожных, украденных в редких уединениях невинных поцелуев? Только ли у неё пламенем горит кожа, даже когда они просто стоят поблизости?       Вместо ответа Сара приближает своё лицо ближе, выдыхая горячий воздух прямо на губы Дивии. Шарма чувствует сильный трепет за грудной клеткой. Они ещё не целовали друг друга по-настоящему. Желание сделать это неудержимой вулканической лавой растекается по венам. Здесь. Сейчас.       — Делаем этот вечер… хорошим, — Басу соблазнительно шепчет ей прямо в губы, практически касаясь.       Деви ловит себя на мысли, что не боится их первого поцелуя. Боится, что не сможет остановиться.       И вторя ей, словно чужой разум для неё открытая книга, Сарасвати сокращает последние миллиметры между их устами. Сладко, медленно. Восхитительно. Начавшийся, словно лёгкий бриз, поцелуй стремительно перерастает в ураган, перемешав в себе нежность, напористость и терпкий привкус вина на мягких губах Басу. Холодные ладони притягивают Дивию ближе за талию, поднимаясь выше. Проскальзывают под паллу сари. Томительно дразняще. От колец на её пальцах щекотно. Шарма рвано выдыхает прямо в рот Саре, сбивая поцелуй. Та отрывается, одновременно смущаясь и наслаждаясь.       — Если… — с трудом вспоминая слова бормочет Дивия. — Если кто-то войдёт…       — М-м, если, — мурлычет Басу, бессовестно опускаясь мелкими поцелуями вниз к шее. — Ты должна быть очень тихой, тогда никто не войдёт. Ты сможешь это сделать?       Мягкость губ контрастирует с лёгкими укусами, которыми она покрывает её шею. Шарма сносит голову, когда Сара обдаёт места укусов горячим дыханием.       — А ты? — хриплом шёпотом подначивает та, вовлекая в более страстный поцелуй. Губы сминают друг друга так, будто целый мир стоит на кону. Жизнь будет процветать или рухнет, на радость асурам. Плевать. Они так близко, будто Сара вплелась в её кровь. Стала стуком собственного сердца.       Они изучают друг друга, позволяя рукам блуждать по изгибам и открытым участкам кожи, которых очень быстро становится мало. Деви хочет большего.       Настойчиво схватив запястья, Шарма прижимает Сарасвати к стене, заведя её руки над головой. Басу стонет ей в губы, и Дивия почти клянётся самой Махакали, что это отныне самый приятный звук для неё. Младшей наследнице властвующих не составляет труда перехватить инициативу, так что, высвободив руки, в момент особенно глубокого поцелуя, она зарывается пальцами в волосы Деви. Прическа наверняка безвозвратно испорчена, но ощущение этих тонких пальцев на затылке творит с девушкой что-то невероятное.       Свободный конец сари давно мешается где-то в ногах, пока Дивия осторожно пробирается ногтями под край блузы, заставляя дыхание Басу немного сбиваться. Шарма хочет сказать, попросить… Приказать или умолять её о том, чтобы она сняла это с себя. Мысль об этом разжигает жар внизу её живота только сильнее. Басу чувствует это, оттягивая момент, играя на желании девушки. Покрывая маленькими поцелуями истерзанные губы напротив, она легко снимает с себя богатую блузу, оголяя упругую грудь. Не позволяя насытиться видом дольше положенного, почти жадно срывает паллу с плеч Шарма, намереваясь раздеть и её. Деви позволяет. И не только это.       Резче, чем она ожидала, Сара меняет их местами, вжимая девушку в стену, крепко сжав бёдра. Дивия сглатывает, когда младшая Басу медленно опускается перед ней на колени. Её лицо на уровне пупка, так близко, что у Дивии мурашки и волосы встают дыбом. Сарасвати не отрывает взгляда от её лица. Жадного, вожделенного. Деви становится до одури жарко. Между ног усиливается непривычная пульсация. От понимания того, что Сара настолько рядом к этому месту, она становится только более влажной. Неужели она так же смотрит на неё?       Сарасвати почти удаётся скрыть своё волнение, пока её взгляд неистово блуждает по смелому телу наследницы Шарма. Деви хочется верить, что для неё это так же впервые, как и для неё. Ей необходимо знать, что она хочет её так же сильно, как и Дивия. Ей не терпится проверить, насколько Басу возбуждена на самом деле.       Сара искусна. Она сводит с ума, покрывая живот Деви сводящими с ума лёгкими прикосновениями губ. Девушка почти издаёт стон, когда пухлые уста касаются ложбинки между грудей. Сара настойчива. Неудержима. Обхватывая губами уже давно затвердевший сосок, она делает всё осторожно, пробуя. Заставляя Деви изогнуться и промычать волнительный стон, она входит во вкус, подключая язык. Деви тает от такой ласки, ей кажется нереальным происходящее. Женская энергия поистине грандиозна, если позволено чувствовать такое. Руки находят тёмный шелк волос Басу, она почти сильно сжимает их в руках, вынуждая Сару прошипеть что-то. Кажется, что коварные губы Басу, словно её истинное воплощение, уже везде. В каждом месте, на каждом участке кожи. Требовательные поцелуи перемещаются вверх по горлу. Деви не выдерживает, за доли секунды лишая младшую Басу нижней юбки. Прижимает практически голое тело вплотную к себе. Сара горяча, словно в лихорадке. Их шумное дыхание смешивается, пока Дивия медленно проводит рукой вниз по животу дочери главы дюжины. Сара равно выдыхает, когда чувствует осторожное давление пальцев сквозь бельё. Деви сводит ноги от волнительного жара, что обрушивается на неё, когда она понимает, насколько Басу промокла.       Шарма хочет ляпнуть что-то самодовольное, в духе самой младшей Басу, но та не позволяет, вовремя буквально затыкая рот настойчивым поцелуем. Язык проникает глубже, заставляя колени подкашиваться. Чужие пальцы ловко проникают через юбку и бельё, заставляя Деви охнуть. Она не так неуверенна, оттого пальцы немедля надавливают на вход, мягко размазывая обильную влагу.       Проклятые асуры… Махакали. Почему это настолько хорошо?       Шарма изгибается, прижимаясь бёдрами ближе. Возбуждённые соски трутся друг об друга, пока Сара осторожно набирает ритм. С каждым движением Деви теряет остатки себя, распадаясь от жгучего растущего желания внизу живота. Чтобы дать руке Басу больше места, она приподнимает ногу в колене и заводит её прямо между бедер Сарасвати, заставляя её не сдержать лёгкого стона. Влажные поцелуи становятся рассредоточенными, медленными. Они пробуют найти нужный темп и давление, так, что Сарасвати почти насаживается на бедро Шарма, не переставая ритмично надавливать пальцами, проникая в складки поглубже. Деви забывает о том, что нужно быть тихой, когда Басу касается её бугорка. Стоны становятся только громче, когда Сара пробует круговые движения пальцев. Наследница Шарма дёргается в этих руках, на этих пальцах. Кусает щёки изнутри и дышит чаще, чем могла себе представить. Она её погибель. И её жизнь, одновременно.       Чем больше Сарасвати заставляла её терять себя, доводя до того, что та едва могла стоять на ногах, тем больше она сама грубо вжималась. Горячая влага стекала по бедру Деви, пока та, чуть помня себя, добавила к давлению бедром два пальца. Младшая наследница властвующих сильно вздрогнула, снова простонав. Это было практически криком, а Сарасвати Басу никогда не повышала голос. Может, она хранила эту возможность как раз для этого момента.       «Великолепно», сказала бы Деви, если бы могла произнести хоть слово.       Свободная рука сжимает шею Басу, пока Шарма старается не потерять остатки рассудка. Это движение совсем не про власть, а про спасение утопающего. Движения Сары становятся резче, Деви умоляет, чтобы она не останавливалась. Шея под ладонью пульсирует, и драгоценная госпожа почти уверена, что оставит лёгкие отметины на хрупком теле. Сарасвати страстно целует в губы, с силой трётся о бедро. Когда её умелые пальцы резко меняют ритм, уверенно надавливая, Дивия громко выдыхает, сорвавшись на глухой крик. Прячет его, утыкаясь в шею, пока мышцы сводит пульсирующими судорогами. Сара со стоном кусает её в плечо, дрожа, последние разы вдавливаясь промежностью в пальцы девушки.       Шарма приходит в себя первая, бережно поглаживая окутанное мурашками безупречное тело. Басу скрывает смущение, трётся лбом о щёки, стараясь не показывать глаз. Никто из них не думал, что их единение пройдёт в пыльной, богами забытой комнатушке.       Шарма совсем не против. Горящие даром щеки окрашиваются ямочками от довольной улыбки.       — Ты вела себя громче, госпожа Басу.       Девушка хрипло смеётся ей в ключицу, обещая самой себе, что непременно исправит это недоразумение в ближайшее время.