*Звуки трения* *Звуки трения* *Звуки трения*
Эн медленно, усталыми движениями вытирал каждую часть… бывшего дрона-рабочего, очищая её от каждого пятнышка масла, каждой капли его рвоты, каждого следа его отвратительного поступка. «Ну и беда…» — подумал он, глядя на безымянный труп. Но к этому времени он уже потерял счет всем бедам, которые сотворил сам для себя. Что даст еще одна? Вот только на этот раз она видела, как он её учинил. Она видела, как он возится с мертвым дроном, а затем его вырывает, как жалкую ничтожную обузу, коей он и является. И это было еще не самое страшное. Его рука перестала тереть, она задрожала, едва удерживая кусок ткани, которую он оторвал от собственного зимнего пальто. Его зрение помутнело. «Как я мог это сделать?» — сказал он шепотом. И это он хотел сделать с Ви из всех остальных дронов. Он любил её, так он полагал, когда начался весь этот кошмар. Он хотел проявить себя, чтобы та увидела его таким, какой он видел её саму. А совсем недавно он осмелился прийти к обратному выводу? И наказать её за свою несостоятельность? «Я идиот». И что ему теперь делать? Сбежать на противоположную сторону планеты? А что дальше? Прямо сейчас ему стоило бы избавить всех вокруг себя от головной боли в процессоре и навсегда вывести себя из строя. Но его страшило то, что последует за смертью. Если есть робо-бог с робо-раем, то попадет ли он в робо-ад? Или же он переродится в другой вселенной, где ему не придется каждый день страдать из-за тех, кого он так сильно любил? И, быть может, он и в самом деле станет любимым хоть для кого-то? Дрону остается только надеяться… И он очень надеялся, что произойдет именно последний вариант. Если же будет иначе, то он уже видел, как она тащит его голыми руками, называя все его пороки и причины, из-за которых он оказался там, где оказался. Он заслужил это. ㅤ ㅤ ㅤ Надвигалась буря. Именно об этом гласило уведомление, появившееся на его экране, прервав размышления о смерти. Он быстро поднялся на ноги и уже собирался лететь на поиски убежища, однако последний брошенный на труп взгляд заставил его снова погрузиться в раздумья. «Я поступил с ней хуже, чем с Эмили… да даже хуже, чем с ней». Он посмотрел на её голову, и тут его охватило чувство тревоги. Подойдя ближе, он разглядел опущенное лицо, из-под каски виднелись лишь золотистые кудри, с каждой секундой всё гуще засыпаемые снегом. «Как я мог быть настолько слепым, чтобы не заметить этого?» Он был идиотом. Он знал это. Этот поступок подтвердил все упрёки Джей в его адрес, хотя... нет, первое доказательство пришло гораздо раньше. И тут его вновь охватило знаковый зуд. По спине пробежал холодок. «Она не может быть той же самой… Не может быть!», но ему хотелось знать наверняка. Боже, как же ему хотелось знать… Он уперся ногой в голову трупа и, пошатываясь, медленно развернул её так, чтобы перед ним открылось её лицо. Быстрым движением он сделал несколько шагов назад и прикрыл экран обеими руками, словно испуганный ребенок. Его пугала мысль о том, что он вновь увидит её лицо или же совершенно новое, которое будет так же сильно преследовать его в кошмарах. Сделав несколько вдохов, Эн медленно отвел одну руку от лица. Никогда прежде он не был так счастлив при виде надписи [КРИТИЧЕСКАЯ ОШИБКА], высветившейся на экране рабочего. «Это лучше, чем полые глаза с румянцем под ними, смотрящие в мою… чего бы там ни было у дронов в качестве души». Ветер усилился, сдувая с головы Эна фуражку. Дальше будет только хуже. Но он уже не обращал внимания на то, как ветер его треплет, — у него были заботы и поважнее. Рассказала ли Ви о нём Джей? Безопасно ли ему теперь возвращаться к шпилю? Или куда-либо вообще? Наверное, ему следует держаться от них подальше. Так будет лучше. Он хотел было уже уйти, но что-то в глубине его процессора подсказало ему еще раз взглянуть на мертвую работницу. Буря стремительно засыпала её снегом, как и всех остальных. Он мог бы просто оставить её здесь, как делал это со всеми остальными бесчисленными трупами, которых насоздавал. Но, как и в случае с Эмили, было бы непорядочно оставлять её здесь после того, что он с ней сделал… «Я ей многим обязан. Достойным местечко для упокоения…» Он подхватил тело в свадебном стиле, а хвостом подцепил голову, уложив её на живот девушки.***
«По-моему, неплохое местечко. Не правда ли?» — поинтересовался он у головы. Он отыскал квартиру, которая была не столь разрушена, как все остальные в этом доме. В гостиной стояли винтажные диваны. В спальне стояла двуспальная кровать, а в другой — еще одна, поменьше. Вероятно, она принадлежала ребенку. «Дети… точно. Их заводить нельзя. Джей растолстеет, если будет съедать их всех» — монотонно произнес он. Голова вновь чертовски разболелась. В предположительно родительской комнате Эн поместил тело мертвого дрона под одеяло, а голову — на подушку, словно уложив ее спать. И, разумеется, он приметил, что постельное белье украшено замысловатым узором из подсолнухов и красных гвоздик. «Все-таки лучше, чем фиолетовые петунии…» — подумал он. Поколебавшись, Эн погладил голову мертвого дрона, словно желая утешить его. «Хм… сладких снов на веки вечные? По крайней мере, тебе больше не будут сниться кошмары, хе-хе» — Эн вздрогнул от своих же слов. ''И это все, что я могу сказать?! Господи, как же я жалок.» «Мне жаль… э-э-э… Аврора? Это имя кажется подходящим, учитывая твои светлые волосы и все такое…» — он постарался улыбнуться, несмотря на разъедающие его изнутри нервы. Вскоре улыбка пропала, и он нахмурился. «Ты не заслужила этого… Никто из вас не заслужил». С этими словами он покинул комнату, направляясь в другую, где собирался переждать бурю или перейти в режим сна, если рассвет наступит раньше, чем она закончится.***
«Что за горе-родители, которые даже не купили своим детям чёртову плюшевую собачку?!» — из всех игрушек, которые он обнаружил в комнате ребёнка, не было ни одной плюшевой собачки, которую он мог бы обнять, пока дремлет в кровати. Он поклялся, что если у него будет собственное убежище, что, скорее всего, должно было случиться, когда Ви настучит на него Джей, то он наполнит его всеми собачьими плюшками, которые только найдет. Черт возьми, он украсит комнатку всеми вещами, которые Джей никогда не разрешала ему приносить в шпиль! «Я сделаю для себя собственное жилище! С комнатой, полной плюшевых собачек, книг о собаках и вообще всего того, что связано с собаками!» — размышлял он, лёжа на маленькой кровати. Спальня в собачьей тематике. Мечта любого ребенка… Головная боль Эна усилилась. Может, ему стоит просто взорвать свою голову? Избавит ли это его от боли? Ему нужно было отвлечься, чем-нибудь, хоть как-нибудь! Он поднялся и огляделся по сторонам в поисках какой-нибудь книги, головоломки или чего-нибудь подобного. Наконец удача впервые за целую вечность оказалась на его стороне. Он наткнулся на книгу, выглядевшую крайне старой. С причудливой птицей на обложке. Должно быть, это одна из тех книг в жанре фэнтези. Если в ней есть говорящие животные, значит, она вполне его устраивает. «Легенды о цветах и птицах. Хм… В ней определенно есть говорящие животные!» — Эн взял книгу и вернулся на кровать. Снаружи доносились вопли завывающего ветра. ㅤ Там не было никаких говорящих животных. Лишь только проклятия и наказания для тех, кто бросил вызов богу или предал любимую. Но больше всего его ранили рассказы о людях, страдающих от любви. Ему было горько читать о том, что красные маки выросли из крови босоногой матери, которая безуспешно блуждала в поисках своего потерянного ребенка. Ему хотелось бы надеяться, что в конце концов она все-таки его найдет… Он знал, где находится его любимая. Вдали от него. Но мог ли он по-прежнему называть Ви своей возлюбленной? Если бы он был человеком и искал свою неведомую возлюбленную, разве там, где ступали его ноги, тоже росли бы цветы? Пожалуй, легенда о подсолнухе ранила его больше всего… Однажды принцесса, столь прекрасная и любимая всеми, сильно влюбилась в того, кого никогда не могла бы заполучить: в само Солнце. И все же она блуждала, пока не достигла самого края света, где возвышался замок Солнца. И что же она там отыскала? Сад из разговаривающих цветков, которые когда-то были такими же девами, как и она сама. Влюблялись в Солнце, оставляли всё, что имели, и приходили в этот замок лишь для того, чтобы превратиться в цветок. И она ничем не отличалась от других. Всего лишь цветок, день за днем движущийся головой в направлении солнца до самого заката, и повторяющий все то же на следующее утро. Ви была моим солнцем. А я была всего лишь цветком в саду среди множества других. Даже не самым красивым из них». Этот цветок так велик, что люди не могут закрепить его в волосах или шляпе. Посаженный не в красивом саду, а среди кукурузы и картофеля. И в головке его больше семян, чем тонких золотистых лепестков. Таково было проклятие подсолнуха, уродливого и бесполезного. «Ааааааааааагрх! Для чего вообще ребенку нужна такая книга?!» В порыве гнева Эн швырнул книгу об стену. «Это тупо! Всё это тупо! То, что я сделал, — тупость! Я тупой, так что тупость есть тупость, как говорится!» — разглагольствовал он, долбя кулаком о стену. Разумеется, в ней образовался пролом, но это уже неважно. «И ради чего?!.. Ви никогда не любила меня! А теперь она меня ненавидит! Как и все в этой долбаной вселенной!» — и следом с драматическим грохотом он повалился на бок, обратно на кровать. Он закрыл лицо обеими руками и тихонько простонал. «Что же мне теперь делать…» — произнес он с дрожью в голосе. Неосознанно он схватил ближайшую к нему подушку и крепко ее обнял, улегшись на нее головой, как будто это был другой дрон, и при этом даже закинув на неё ногу. Это был самый комфортабельный сон в его жизни. Он даже стал поглаживать подушку. Просто… это было так приятно. Что было бы, если бы вместо неё здесь оказалась Ви. Наверное, кровавое убийство. Она бы рассмеялась от одной только мысли, что мы будем обниматься друг с другом во время сна. Она бы предпочла просто завалиться на землю и спать там» — эта мысль причиняла ему не меньше боли, чем тот рассказ. Но если бы это была другая… дрон-работяга. Она бы так приятно прижималась к нему, когда его голова покоилась бы на ее шапочке, пока он расчесывал бы ладонью ее волосы, вдыхая ее сиреневый аромат. Спать вместе, в одной постели, прижавшись друг к другу, спутав ноги, чтобы никогда друг друга не отпускать. И когда планета полностью замерзнет, покрывшись покровом льда, их тела так и останутся в вечных объятиях. Какой печальный и жалкий сценарий. Мечтать о том, чтобы было с кем умереть. Или кто будет рядом, пока ты умираешь. Или же будет ждать, чтобы воссоединиться с тобой после смерти. Эн примет любое из этих предложений и променяет на него всё, что только можно. Он продолжал обнимать подушку так крепко, как только мог. Его дыхание участилось. Зрение расплывалось. «Я ненавижу это. Я так сильно это ненавижу…» — захныкал он.*ЛЯЗГ!*
Он отчетливо услышал, как что-то ударилось об пол. Странно, ведь он был единственным во всем здании, кто мог что-то бросить... насколько он знал. Он вскочил с кровати и отправился проведать Аврору. Войдя в спальню, он обнаружил, что её голова свалилась с подушки, на которую он её положил. Это было весьма странно: он постарался расположить голову так, чтобы она больше никуда не упала. Кроме того, не было никакого проема, через который бы ветер мог прорваться и сдвинуть её... Ни с того ни с сего он снова почувствовал мурашки по спине и, конечно же, пресловутый болезненный зуд. Конечно, он не мог с точностью установить причину падения головы Авроры, возможно, он не так ее положил, ибо он вообще множество самых простейших вещей делает неправильно. Однако сейчас все было как-то не так. Он поднял голову, на экране которой по-прежнему красовалась надпись [КРИТИЧЕСКАЯ ОШИБКА], и положил ее обратно на подушку, слегка вдавливая ее в подушку, чтобы убедиться, что она не упадет вновь. Как только он обернулся, то увидел призрака.