Но иногда Оно возвращается

Сунув руки в карманы шорт, Эдди шел и напевал себе под нос песню Бадди Холли. Он был в прекрасном расположении духа — этот летний день обещал стать самым лучшим. Ярко светило солнце, Эдди обдувало легким ветерком, но, что самое главное, на пояса у него висела сумка, в которой помимо ингалятора лежали десять баксов — он заработал их на разноске газет в последний месяц учебного года. Эдди вставал по утрам рано, и пока его мать храпела, как трактор, в соседней комнате, он, умывшись и наспех перекусив двумя тостами с арахисовой пастой и джемом, появлялся на улице на велосипеде и, проехав немного, получал от подростка, живущего по соседству, корзину, набитую газетами, и отправлялся в путь. В разноске газет Эдди был хорош, и свернутая в рулет газета всегда приземлялась на порог дома, не отклоняясь от цели. Эдди смутно помнил, что навык метания он натренировал в Дерри, но точно не знал, как и при каких обстоятельствах он стал столь ловким. Эдди удавалось расправиться со своей работой еще до звонка будильника и, вернувшись домой, даже принять душ, после чего юркнуть в постель, а затем, после голоса матери, зовущий его спуститься вниз, на завтрак, зевая и потягиваясь, умыться и, почистив зубы, дальше изображать из себя пай мальчика. Его мать хватил бы удар, если бы она узнала о том, чем до рассвета занимается ее сын. Но, к счастью, Соня ни с кем в новом городе не общалась — она перестала предпринимать какие бы то ни было попытки с кем-то подружиться, предпочитала вести замкнутый образ жизни в компании родного сына и огромной салатницы, на славу сдобренной майонезом. Даже с продавцами в магазине и аптекарями Соня обменивалась необходимыми фразами и уходила прежде, чем кто-то успевал у нее что-то спросить. Боже упаси сказать что-то не то! Нет. Лучше уж сидеть дома, не высовывая и кончика носа — так намного спокойнее. Эдди был с ней не согласен. Ему хотелось выходить в люди, заводить новых друзей, общаться с одноклассниками и продолжать гордо выпячивать грудь при виде школьных хулиганов — их это насторожило, и они в конце концов оставили Эдди в покое. Еще одна странность — после Дерри Эдди совершенно не боялся плохих парней — они были ему ни по чем. Возможно, потому, что в Дерри произошло что-то странное? Возможно, потому, что он столкнулся с чем-то пострашнее, чем со школьными задирами? Опять же, если что-то такое и было, то Эдди не имел об этом ни малейшего понятия, хотя иногда ощущал в груди необъяснимое чувство тревоги. Но он научился с ним жить, как и со многим другим. Ведь он уже был не ребенком, верно? У него были далеко идущие планы, и после школы он собирался при первой же возможности съехать от матери и поступить в колледж. Теперь Эдди мог дать матери отпор, постоять за себя. Да. Определенно. И он собирался получить максимум удовольствия от лета перед восьмым классом. Эдди хотел выпить клубничный молочный коктейль, съесть картошку фри под сырным соусом и мятное мороженое с шоколадной крошкой. У него был весь день в распоряжении, чтобы добраться до любимого кафе, но у него были и другие планы — мальчик по фамилии Джордан чуть позже собирался показать трюки на скейтборде в одном из крупных парков города, и Эдди не терпелось это увидеть. Он торопливо шел по дороге, по обе стороны от которой тянулись зеленые поля с цветущими кустами и высокими яблонями. Этой дорогой пешие горожане пользовались редко — про нее ходили дурные слухи: мол, здесь слишком часто лихие автомобилисты сбивали сбежавших домашних животных, скунсов и белок, а иногда и детей, футбольные мячики которых улетали с полей на дорогу. Однако Эдди, заглянув в газетные подшивки из библиотеки, ничего такого не нашел (странно, Эдди никогда не был любителем библиотек, но, опять же, почему-то после Дерри все стало иначе. Кажется, он был знаком то ли с одним, то ли с двумя мальчишками, которые любили библиотеку и историю, но их имена улетучились из памяти как… воздушные шарики). Однако слухи все равно ходили. Именно поэтому ребятня предпочитала другой, обходной путь — более длинный и извилистый, через сады и дома с сетчатыми заборами, за которыми злые собаки скалились, так и готовые тебя съесть, если ты вдруг решишь сорвать яблоко, сливы или вишни. Эдди никогда о таком не помышлял, но легко представлял, как тварь раздирает его своими когтистыми лапами. Эдди вздрогнул, а затем, тряхнув головой, продолжил путь. Все нормально, Эддс. Эдди нахмурился. Эддс? Он терпеть не мог, когда его так кто-то называл… хотя и не помнил, когда это было в последний раз. Но голос, прозвучавший в его голове. Мальчишеский, веселый… с издевательской ноткой. Эдди потер лоб. М-да. Неужели у него солнечный удар? Надо было надеть кепку или хотя бы ту дурацкую панамную шляпу. Однако опасения за себя тотчас же рукой смыло — никто и ничто не остановит его от похода за желаемым, поэтому Эдди продолжил путь. К тому же, вокруг не было ни души — не было ни одного автомобиля, ни одного ребенка, который бы решил порезвиться на свежем воздухе. Видимо, все либо еще спали, либо зависали в другой части города. Эдди это вполне устраивало — одиночество его не тяготило. Внезапно Эдди, повернув голову направо, что-то увидел. Это его заинтересовало, и он, ступив на траву, пригляделся. Ничего себе! В нескольких метрах от него росли разноцветные цветы — единственные в поле. Они привлекли внимание Эдди, и он, осторожно смотря себе под ноги (вдруг оно было заминировано чьими-то фекалиями… в том числе и бродяг), направился к ним. Ничего такого Эдди не увидел, за исключением многочисленных панцирей улиток — казалось, их была здесь не одна сотня. Медленно переступая через них, Эдди, наконец, добрался до цветов и разочарованно вздохнул, когда понял, что цветы — искусственные. Кто-то купил их, принес сюда и воткнул в землю. Зачем?.. Эдди предположил, что, возможно, здесь когда-то произошла автомобильная авария, но обычно в подобных местах устанавливали кресты или мемориальный памятник, но ничего подобного он не увидел. Наверное, это просто чья-то идиотская шутка. Эдди разочарованно вздохнул. Он только зря потратил свое время. Непозволительная роскошь. Лето ведь не длилось вечность!.. Эдди уже собирался развернуться, как земля под цветами зашевелилась. Эдди удивленно застыл. Наверняка это крот… Эдди зачарованно уставился на землю, предвкушая встречу со слепым грызуном, однако внезапно земля взорвалась, и ее комья угодили Эдди в глаза. Эдди отшатнулся, вскрикнул и принялся потирать глазами. — Гадость, гадость, гадость! — В эту землю ведь что угодно могло быть зарыто! Спидозные иглы! Использованные презервативы! Осколки от бутылок! — Что за фигня! — выругался Эдди, и вновь обретя зрение, посмотрел вниз и не мог поверить увиденному. Из земли торчала чья-то рука! Серая мясистая рука! И ее пальцы шевелились! Внезапно рука, словно бы почувствовав Эдди, потянулась к нему, и из земли показалось запястье. Что бы ни пряталось в земле, оно стремилось вырваться наружу! Мертвец уже по локоть вылез из-под земли, когда, наконец, Эдди развернулся и бросился бежать. Только вместо мирных улиток, не стремившихся причинить никому вреда, Эдди увидел чьи-то отрезанные пальцы рук и ног, ошметки какого-то серой субстанции — да это же мозги, черт возьми, чьи-то мозги! — в ужасе думал Эдди, задирая ноги к коленам, пробираясь через скопище человеческих органов. Обрубки пальцев пришли в движение и устремились вслед за Эдди, который слышал позади себя чей-то нечеловеческий вопль. Господи, мать твою Иисусе, это действительно происходит! Эдди едва не упал, когда услышал, как что-то лопнуло под его подошвами. На миг опустив глаза, он увидел растекшуюся скользкую желтоватую слизь и кровь. Кровь, Господи Иисусе! Посмотрев направо и налево, Эдди увидел кучу чьих-то ампутированных глаз! Глаз, точно такого же цвета, как у него! Крик вырвался из легких Эдди, и он еще пуще устремился к дороге. Он был готов поклясться, что добрался до этих чертовых цветов быстрее, чем добирался обратно! Наконец, Эдди выскочил на дорогу с колотящимся сердцем. Дыхание сперло, и он, согнувшись в три погибели, положил ладони на колени, попытался сохранить контроль над сознанием. Внутри него все вопило об опасности, но Эдди не мог больше бежать. С трудом достав ингалятор из поясной сумки, Эдди пустил струю в рот. Ему сразу же полегчало. Мир перестал вращаться. Осмелившись, он обернулся и… Ничего не увидел. Все было тихо, спокойно. Никакого зомби, никаких человеческих органов, разбросанных шизоидном маньяком. Чистое поле и воткнутые кем-то искусственные цветы. Ничего более. Эдди схватился за сердце. Блин, да это определенно солнечный удар, не иначе, беги к своей мамаше, Эддс, чтобы она заключила тебя в свои жирные объятья. — Бип-бип, Ричи, — сорвалось с губ Эдди. Ричи?.. Эдди смутно помнил мальчика в огромных очках, который то и дело пошло шутил и плохо имитировал голоса известных актеров. Кажется, он был знаком с ним в Дерри… Дерри. От одного этого названия по спине Эдди бежали мурашки. Но он больше не в Дерри. Ведь все, что происходит в Дерри… …остается в Дерри, неправда ли, Эдди? — услышал он чей-то сиплый голос, как будто произносивший эти слова человек находился на последнем издыхании. Этот голос… нежильца… полуразложившийся твари с Нейболт-стрит 29! Эдди хотелось броситься со всех ног… куда? К маме? Нет! Он ведь больше не был маменькин сынком! Ему надо было добраться до кафе, и тогда все будет нормально… там будут взрослые… с ними-то Эдди поймет, что не свихнулся с ума, но ведь… …черепаха не смог нам помочь. Взрослые — тем более. Чей это голос? Билла? Но ведь Билл заикался после смерти Джорджа. Они так его и прозвали — Заика Билл. Прекрати! Эдди уже хотел перебежать через дорогу, как вдруг, словно бы из ниоткуда, появилась черная машина. Проехала прямо перед носом Эдди! Едва не сбила его! Автомобиль поднял кучу пыли, и Эдди зашелся в приступе кашля. Да что это такое, черт тебя дери?! Эдди принялся отмахиваться от пыли, и вдруг услышал грохот — будто бы что-то тяжелое откуда-то упало… Эдди посмотрел вперед и приоткрыл рот от удивления. В нескольких шагах от него валялся гроб! Черный покореженный гроб! Его дубовая крышка съехала. Эдди стало не по себе, и, посмотрев налево, он увидел самый настоящий катафалк, который съехал в кювет. Черт! Наверное, бедолага спешил на кладбище, но, увидев Эдди, растерялся, и водитель потерял управление. Эдди нервно сглотнул и снова посмотрел на гроб. Полагаясь на детскую иррациональность, Эдди направился к нему. Ему нужно было убедиться, что в гробу настоящий труп, а не живой мертвец… нужно было, потому что только это докажет ему, что он окончательно и бесповоротно не сошел с ума. Все было тихо, никто в гробу не шевелился и, когда Эдди дошел до него и заглянул внутрь, то обомлел и с воплями отшатнулся, но, споткнувшись о собственные кроссовки, повалился на задницу, подняв небольшое облачко пыли. Из гроба вывалилась неподвижная рука. Сердце Эдди было готово вырваться из груди. В этот раз Эдди знал — ему не показалось. Он знал, кто лежал в гробу. Знал, вот только никак не мог примириться с этим чудовищным фактом. В гробу лежал труп взрослого мужчины. И Эдди прекрасно был знаком с этим мужчиной, потому что им был… он сам. Повзрослевший едва ли не на тридцать лет… у него были те же черты, что и у Эдди, лишь заострившиеся, и те же глаза… глаза, устремленные в неподвижность. Эдди бы мог сказать, будто бы покойник — его отец, но, во-первых, он никогда не видел своего отца, а во-вторых, отец бы выглядел намного старше… в-третьих, его отец умер, когда Эдди был совсем маленьким. Эдди стало плохо, и его стошнило себе под ноги овсянкой с кусочками злаков, съеденной им на завтрак. — Мерзость… Нет, он наверняка ошибается… это же глупо. Он просто испугался, вот ему и померещилось, будто бы в гробу — повзрослевшая версия его самого. Это же невозможно! Как и невозможен прокаженный на Нейболт-стрит 29?.. Как и невозможен зомби, стремящийся выбраться наружу?.. Как и невозможны обрубки человеческих конечностей и человеческих мозгов?.. В этом гребаном мире возможно все, Эддс! — снова послышался голос Ричи. — Бип-бип, Ричи! — крикнул во все горло Эдди. Голос Ричи в голове у Эдди мгновенно стих. Проклятье. В шоке от самого себя, Эдди поднялся и приблизился в гробу во второй раз. Блин. Сомнений быть не могло — это определенно повзрослевший он. Постойте… что за черт? Какого, мать вашу, черта?! — Почему… Ой, прости, чувак, забыл упомянуть, что тебе тварь в канализационном стоке охватило конечность! — послышался голос повзрослевшего Ричи. — Нет, нет, нет! У трупа в гробу не было одной руки прямо как… У Джорджи Денбро, младшего брата Билла… — Нет… — сорвалось с губ Эдди, и он бросился к водителю, полагая, что тот жив… Тот, конечно, не подавал никаких признаков жизни, но Эдди рассудил, что тот, должно быть, просто-напросто в шоке. Ну, разумеется… Эдди, врезавшись в машину, принялся дергать за ручку. Автомобиль выглядел целым и невредимым, он даже не перевернулся. Разумеется, с водителем все было в порядке! Полный порядок, ага, везде был полный порядок, точно… Сколько бы Эдди ни дергал ручку, та не поддавалась. Эдди уже собирался выбить стекло (он боялся смотреть в окно, боялся увидеть мертвое лицо водителя), как ручка поддалась, и если бы он ее крепко не держал, то грохнулся бы вновь. — Слава Богу! — воскликнул Эдди и, положив руки на плечи водителя, принялся теребить. Неожиданно опущенная на руль голова водителя дернулась, поднялась и обернулась к Эдди. — Бога нет, Бога нет, Бога нет! ЕСТЬ ТОЛЬКО ПЕННИВАЙЗ, ТАНЦУЮЩИЙ КЛОУН! — заревел мужчина с белом гриме на лице и с кровавым оскалом. С его губ обильно капала слюна, и Эдди с криком отпрянул. В этот раз он чудом удержался на ногах. Широко раскрытыми глазами от ужаса Эдди смотрел на мужчину в темном костюме с лицом клоуна, вылезающим из катафалка. — Хочешь потанцевать, Эддс? Или полетать? — Откуда ни возьмись в левой руке клоуна появилась целая куча красных шариков. Клоун склонил голову набор. — Внизу мы все летам, Эдди… и ты полетишь, ты тоже полетишь… — НЕТ! — орал во всю мощь своих легких Эдди. — МЫ УБИЛИ ТЕБЯ! Пеннивайз надул губы. — Мертвым — быть скучно, Эдди… давай поиграем, поиграем, а? — Клоун принялся подпрыгивать с одной руки на ногу. — НЕТ, НЕТ, НЕТ! — Эдди попятился, неотрывно смотря на клоуна. — ТЫ МЕРТВ! ГРЕБАНАЯ ТВАРЬ, МЫ ЗАМОЧИЛИ ТЕБЯ, СЛЫШИШЬ?! ЗАМОЧИЛИ В ДЕРРИ! — внезапно воспоминания нахлынули на Эдди приливной волной, выбив воздух из легких. Только вот в этот раз ему не нужен был ингалятор — он дышал через нос. Клоун выглядел крайне удивленным. — Я — мертв? — Он слегка наклонился к Эдди, а затем рассмеялся. — НИЧЕГО СМЕШНОГО, БЛИН! ЗАТКНИСЬ! — орал Эдди. Пеннивайз выпрямился и смахнул с глаз слезы. — Я — мертв? — переспросил он. — Но Эдди… — клоун кивнул в сторону свалившегося катафалка. — ТЫ ТОЖЕ МЕРТВ! — и, выпустив воздушные шарики в небо, набросился на Эдди. С губ Эдди сорвался крик, и он, проснувшись, сел на кровать и сразу же понял, что промок до нитки — он был весь в поту. Руки дрожали, и ему не сразу удалось успокоиться. Электронные часы показывали полтретьего ночи. Он был дома, в собственной постели, в безопасности. Он был один, без Мойры, но так было даже лучше — больше никакого Фрейда. Мойра была взрослой женщиной и вполне была способна позаботиться о самой. А Эдди… что ж, он был вполне в силах справиться со своей работой и не убиться… убиться… Эдди сглотнул. В горле пересохло. Но, прежде чем выпить глоток воды из стакана, ему нужно было сделать кое-что еще. Он схватил лежащий на тумбочке телефон и набрал номер своего старого знакомого. Балабол ответил после третьего звонка. В ухо Эдди тотчас же ударила громкая музыка. — Эддс! Сколько лет, сколько зим! Давно не виделись! — Не называй меня Эддс, ты же знаешь, я терпеть не могу, когда ты меня так называешь. Ричи рассмеялся. — Извини, братан. Что случилось? — весело спросил он. Эдди сжал в руке одеяло: — Ричи, скажи честно… мы… победили Оно? Мы… выжили? — Боже, Эдди, ну и вопросы у тебя, я тут только что закончил пить с Джаредом Лето, а ты тут… — Ричи! — прикрикнул на него Эдди. Послышалась пауза, после которой Ричи ответил: — Да, Эдди. С Оно покончено раз и навсегда. Этот гребаный клоун исчез навсегда. — Спасибо, Ричи, — в голосе Эдди слышалась искренняя благодарность. — Не за что. Прими успокоительное или снотворное, Эддс, звучишь паршиво. Перезвони мне, как оклемаешься, договорились? — Договорились. Спокойной ночи, балабол. — Спокойной ночи, Эддс. Эдди выключил телефон и плюхнулся обратно на подушку. Он посмотрел за окно, на полную луну. Это была просто-навсего луна. И она молчала. Как и молчал Пеннивайз, танцующий клоун, убитый раз и навсегда членами клуба Неудачников в Дерри. Впервые в жизни Эдди ощутил умиротворение. Он закрыл глаза, и больше ему кошмары не снились.