Цветной смерч

— Я не стану участвовать в этом балов… Эй! От рывка за рукав Куромаку аж взвизгнул, валясь с дивана в руки Пика, крепко сжимающего его локоть. — Пик! — Серый взмолился, поправляя очки и пытаясь подвестись на ноги, отчаянно скользящие по ковру. — Хоть ты не потакай им! — Это дело принципа, — процедил Пик, покрасневшие глаза с упрёком скользнули на Вару. Послышалось гадкое хихиканье, веко Куро нервно дернулось при взгляде на пошедшее брызгами ведро зелёной краски и малярную кисть, уже метнувшуюся нанести свой кислотный удар. Куромаку вжался в сзади стоящего, зажмурившись, почувствовал, как его резко потянули на себя, обхватив под мышки, а по щеке растеклась дурно пахнущая бензином капля. — Куда погнал! Рычание, в полном шоке серый уже не дергался, съежившись, когда свободная рука держащего оттолкнула возникший нахальный лик спиральных очков. Недовольное мычание, Вару вцепился в рукав, пытаясь все же дотянуться до заложника даже с когтями в лице, но жёлтая молния окончательно нарушила его планы, навалившись сверху с грубым «Он мой!». — Кто успел, того и тапки! — Куромаку не тапки! — Феликс вдавил Вару в пол, хватая за руки, чтобы тот не изрисовал и его. Ведро стукнулось о пол, извергнув водопад брызг и чудом не перевернувшись. Куромаку пришел в себя, вжатый в грудь Пика и с волочащимися по полу ногами. «А делишь, как те тапки, хе-хе!» — донеслось как из-под воды, после чего Вару булькнул зажатым ртом в дополнение картины. Пару надрывистых глотков воздуха, серый отчаянно вынырнул из объятий, схватившись за диван для равновесия. — С-с меня хватит… С паническим бормотанием Куромаку попытался улизнуть на подкашивающихся ногах, но тут за шкирку потянули поочередно две пары рук, послышался удрученный вздох бездействующего Пика. — Хе-хе, моё! — Нет, мой-о-о!.. Руки настойчиво сместились на плечи, перетягивая Куро, как канат. Недоуменный вскрик, лба коснулись две кисти, молниеносно метнувшись вниз по туловищу. Они все ещё ползли по штанинам к носкам, когда его вырвали со спины с недовольным гарканьем. Феликс и Вару вновь повалились друг на друга, колотя цветными кулаками. В этот раз руки ушли с пояса сами, перед этим смущённо колебнувшись. Куромаку в оцепенении уткнулся в пустоту, пока по носкам неспеша впитывалась едкая субстанция, а с подбородка под рубашку стекала вязкая капля. Впереди по полу катались два клона, слева с отвращением за ними наблюдал Пик, сложив руки на груди. Куро снова поправил очки, фокусируя смятенный взгляд, моргнул и с протяжным вздохом провел ладонями по лицу. — Как же вы… Ладно, все равно! Делайте все, что хотите. Он плюхнулся на кресло (к дивану с Данте к тому моменту уже направился желто-зеленый ураган), раздражённо поджав губы. Из-за спинки показались роскошные розовые кудри, а за ними задумчивый прищур с толстой художественной кистью. — Всё-всё? — со смешком переспросил Ромео, покрутив кисть на пальцах. Куромаку медленно кивнул, зажмурившись. Тогда Рома облокотился на диван, с озорством закусив губу. Очки, так усердно поправляемые, сняли во мгновение ока, начав выводить звездный узор на местах оправы. — Что ж… Тебе явно не хватает стиля. — Ты что творишь. Пик обернулся, собираясь уже оттолкнуть горе-художника, но Куро остановил его поднятием руки. — Я разрешил, — пресно сказал он с лицом, напрочь лишенным одобрения и всякого позитива. Ощетинившиеся волосы осторожно опустились, приняв взлохмаченный, но куда более спокойный вид. Пик нахмурился; от удара по ладони и выдернутых очков Рома тихо возмутился, но спорить не стал, улизнув дорисовывать сердца на обоях. Мохнатый шумно втянул воздух, нависнул над Куромаку и с напором вывел пиковое клеймо на лбу, серый аж дернулся. — Эй. Это было не особо тактично, — он сморщился, собираясь потереть оцарапаный грубой кистью лоб, но побрезговал краской. — Не ожидал, что ты присоединишься к их играм. Пик молча смотрел на Куро в раздумьях, изучая метку, спустился к дорисованным очкам, к линии, разделяющей тело напополам. — Я передумал. С ухмылкой он отстранился, надевая очки на Куромаку, уже смирившегося с ролью марионетки-разукраски, и куда-то делся. Тот склонил голову на бок, закатив глаза со слабой улыбкой, и расслабился, отдавшись на волю судьбе по примеру Данте, уже во всю заляпанного краской. От него как можно ближе к полу скользнул Габриэль, стараясь не привлечь внимание бушующих. Осторожные пальцы скользнули на рубашку, невидяще заблуждали по груди и один стал очерчивать что-то слева. — Там сердце, Габриэль, не лапай, — скучающе пробормотал Куромаку, подпирая щеку. — Сердце? Но тут нет никакого сердца, почему? Эльф непонимающе нахмурился, ещё больше выпятив нижнюю губу, голова вздернулась к серому. Тот было открыл рот, чтобы начать занудную лекцию о внутренних органах, грудине и прочем, что защищает жизненноважный насос от любопытных глаз и ладошек, но Габриэль прервал его уверенным «сейчас исправлю», после чего принялся другим пальцем выводить над сердцем сердце. В процессе повторно обмакнул указательный в крошечную баночку гуаши, продолжив вторую половинку. — Субсидии на правах предприятия Пиковой Империи. Над Куро нависла цилиндрическая тень и в следующее мгновение обрушился край газетного свертка, стукнув по лбу. — Я тебе не завод. — Серый выдернул газету, расправил, лениво качая головой. — Благодарю. Габриэль закончил выводить сердечко и выполз из-за газеты, рисунок оказался под рукой Пика, осевшей на плече Куромаку. Короткий обмен взглядами, и пиковый одернулся, а серый уткнулся в чтиво, хмуростью скрывая лёгкий конфуз. Воцарилась тишина, перебиваемая только визгами Вару и Феликса, пытающихся повторить свое нападение уже на Ромео. — Пойду-ка угомоню этих валетиков. В сторону бойни последовал тяжёлый шаг, возня и крики стали громче. Габриэль присел калачиком у ног, обхватив колени, даже не догадываясь о наближающемся беспощадном желто-зеленом смерче. — ВА-А-АРУ-У!..