Потерянная во времени

«Я помню это досконально. Каждую деталь, ощущение…словно это было вчера…» — монотонно твердила Сара, вглядываясь в собственное отражение в зеркале, накручивая прядь волос на палец. К деревянной оправе, с отражающей стеклянной гладью, были прекреплены концелярскими кнопками фотографии и аккуратно вырезанные чёрно-белые статьи из газет на которых видна улыбающаяся женщина в платье и с пышными тёмными волосами, обрамляющими её лицо. Стены всё так же обклеены белыми обоями с кофейными по цвету узорами и молочными цветами, а где-то местами повешенны цветные постеры из различных книг и рассказов, что добавляло вид современности. Те же тумбочки в белых и бурых тонах не изменчивые в расстановке уже долгие годы, односпальная кровать, и недавно купленный рояль, являлись атрибутами комнаты. Несмотря на то, что игрушек стало меньше, страсть Сары к книгам, косметике и музыке до сих пор горела в ней, поэтому остальная часть комнаты отводилась именно на это. «Почему я до сих пор это вспоминаю?» Она небрежно махнула рукой, обронив кисть для макияжа в пудреницу. Едкие пылинки вспорхнули в воздух, и Сара несколько раз чихнула, прикрывшись руками. Разочарованно покачав головой, девушка поднялась со стула, ещё раз погляделась в трюмо, не забыв припудрить чуть вздёрнутый носик, и подошла к кровати. Прихватив с собой объёмную сумку с нотами, Сара выбежала из комнаты, вприпрыжку спускаясь по лестнице, где гулкие удары каблуков о дерево отдавался в стенах дома. Пахло свежеприготовленной едой и крепким кофе, что пил Уильямс старший по утрам. С радостным лаем, в открытую дверь вбегает овчарка, по кличке Мерлин, встречая молодую хозяйку. Из прихожей слышными шагами выходит рассерженная мачеха, по пути разглаживая складки на бежевом вечернем платье. «Сара! Сколько раз я говорила не пускать собаку в дом!» — в очередной раз отчитывала она падчерицу, неодобрительно глядя на собаку, которая, в то время, добивалась ласки от Сары. «Но дверь была открыта. Тем более более я. » — возмущённо произнесла девушка, оглянувшись на Ирен, но не успела договорить, так как та перебила её на полуслове. «Меня это не интересует. К тому же, если…пёс испортит мне платье, то будет сидеть на цепи!» — и фыркнув, женщина вновь ретировалась из коридора на кухню. Сара по привычке надулась, опустив взгляд вниз, легонько почесав Мерлина за ухом. Тот лизнул кончики её пальцев и вновь убежал на улицу. Девушка смотрела вслед собаке, как вдруг почувствовала что чьи-то руки убрали пряди её тёмных волос, а на плечи опустилась куртка с тёплой меховой подкладкой. Когда она обернулась, то увидела отца. Он стоял позади неё с хмурым выражением лица. Его тёмно-карие глаза как-бы говорили: «Давай без ссор, хотя бы сегодня». Сара пожала плечами, но слегка улыбнулась Роберту, и он мягко похлопал дочь по плечу. «Если всё собрала, иди в машину…» — сказал он, прежде чем повернуться к зеркалу у стены, поправляя бабочку.

***

Быстро мельтешат размытыми пятнами голые деревья; ветром сдувает последние дни лета с тонких ветвей, и листва кружится в танце, как будто сама природа завораживат своей лёгкостью и грацией; соседские дома, с крыш, покрытых красной и коричневой черепицей, стекают капельки осеннего дождя; фонари холодным светом заливают знакомую улицу, затянутую утренней дымкой. К запотевшему боковому стеклу автомобиля прилипают пожелтелые листья, создавая причудливые узоры с изморосью, подобно гербарию. Колёса с небольшой скоростью скользят по мокрому шоссе, и Сара время от времени немного подпрыгивает на месте, отрываясь от спинки сиденья, а после вновь прислонялась к ней, когда автомобиль останавливается около светофора или перед пешеходным переходом. Очередная ссора опустила настрой предстоящего тура, и негодуя, средняя Уильямс прислонилась щекой к стеклу. Задумалась она о абсолютно несвязных вещах, например о ярко описанной сцене из книги, которую прочитала на днях. Память у Сары была отменная, что позволяло запоминать больше диалогов, и взаимодействий между героями. К тому же не знала она лучше метода успокоится — чем уйти в себя и поразмыслить. За пределами досягаемости слуха переговаривались родители на передних седеньях, по магнитоле передавали скучные новости о погоде, популярных звёздах, или происшествиях по миру. Девушка не слушала, так же не желала вновь встревать в диалог из-за своей вспыльчивого характера. Машина начала замедляться, прежде чем остановиться, настолько резко и неожиданно, что девушка почти врезалась в сиденье напротив. Девушка сжала худую руку в кулак, отлипла от кресла, садясь на свою нагретую сторону сиденья. Взгляду предстал, падающей звездой, свет горящего красным светофора, от которого расфокусировалось зрение и появились блики перед глазами. Отец недовольно прочистил горло, убрав руки с руля, сложив их на груди, в то время как Ирен закатила глаза, затем изящно открыв свою сумочку, достала зеркальце желая подправить причёску. Перекрёсток был полон гудящих автомобилей разнообразных цветов и марок. Фары, точно кошачие глаза, в тумане освещали края бордюра, бегущих по лужам людей, которые скрывались под зонтиками. Неизвестно что хуже, долгая пробка с усиливающимся дождём в напряжённой тишине или концерт перед залом заполненный тысячами людей с камерами, или выход под бурные аплодисменты. Конечно Сара выбрала последние пункты. Но вариантов особо не было, приходилось довольствоваться малым. Неизвестно сколько ещё стояли бы в этом дорожном заторе, но постепенно машины начинают разъезжаться в строны, оставляя за собой полосы тёмного дыма от выхлопных газов. «Наконец-то…» — старшая Уильямс издала привлекающий внимание и страдальческий вздох, завидя что путь становится чист. «Не хотелось бы опоздать на отборочный тур… Верно, Сара?» — небесно-голубые женские глаза пристально, и с иронией смотрели в зеркало заднего вида. Девушка не подняла оливковых по цвету глаз, усмиряя внутри себя намерение язвительно ответить. «Конечно…» — наконец прозвучал короткий и сухой ответ и вновь наступила тишина. Сара нервно потирала большие пальцы друг о друга, поджав губы. Её мачеха так же сидела тихо. Пара секунд, и рёв двигателя, сопровождаемый фразой отца вывел двух особ женского пола из недолгих раздумий. «Ну что ж. На этот случай я знаю путь покороче! » — сообщил радостно Роберт, дёрнув за рычаг переключения передач и нажав на педаль газа. Машина стремительно рванула с места, выезжая на середину перекрёстка, по пути обдавая грязной водой случайных прохожих, находящихся поблизости. Сара сильно вжалась в сиденье, вцепившись руками в ремень безопасности. Её сердце ёкнуло в грудной клетке и на секунду замерло от неожиданности. Повернув голову к боковому стеклу, она сквозь ливень едва смогла разглядеть фары автомобиля. В поле зрения мигали последними секундами циферблат светофора. Становилось не по себе... «П-пап…?» — прозвучал голос средней Уильямс с уловимой дрожью, почти напряжённо. «Всё в порядке, Сара.» — заверил мужчина дочь, неспешно поворачивая рулевое колесо. «Доедем без…» Понапрасну пытающийся приторомозить в легковом автомобиле водитель, на полной скорости влетает в край машины, с грохотом и лязгом впечатываясь в обе двери до вмятины. Вдребезги заднее крыло, и слышно как с громыханием отпадает часть заднего бампера. Пассажиров сносит ударной волной, и осколки выбитого стекла градом сыпятся на головы, раня их. От оглушительного визга металла закладывает уши, отдаваясь белым шумом в голове. Роберт не успевает среагировать, потому, под силой удара он треснулся головой об лобовое стекло, войдя в безсознательное состояние. Не вовремя, но шумно срабатывает подушка безопасности. Автомобиль начинает заносить. Находясь в опасном положении, средство передвижения так и норовит перевернуться на бок и полететь в кювет. Пару метров автомобиль проехался под давлением другой машины и вперился в ближайший столб. «Роберт!» — слышно сжатие, треск, а за ним последовал вопль Ирен заставляет осознать происходящее. Сара моментально отсёгивает ремень, по инерции отлетает в противоположную сторону закрытой двери. Сильно ударяясь, она падает со сдавленным хрипом, продавливая кожаное сиденье под собой. С улицы слышны крики, возгласы людей, и гудки аварийной сигнализации машины. Холодный ветер с завыванием проникает через разбитые окна гуляя по салону, а крупные ледяные капли хлестали по коже, спутывая волосы, намачивая одежду. Сумка девушки оказалась порвана, и листы вываливаются на пол, чернила от намокания растекаются по белой бумаге, унося искусство прочь… У Сары до боли сводило живот, а ноги немели без причины, во рту пересыхало, а перед глазами всё плыло от слёз, не дающих видеть. Девушка прокашлялась и слабым движением стремилась открыть ручку двери, но безуспешно, — руки не слушаются. Она свернулась калачиком, желая ослабить боль, не в силах что-либо предпринять. Ненадолго голове становиться горячо и липко, к горлу поступает комок, прерывая и без того затруднённое дыхание. Силы медленно покидали тело, озноб окутывал тяжёлым одеялом с головы до ног, ослабляя всё больше и больше... Глаза потихоньку закрывались, губы безмолвно шевелились... Тягуче, как мёд, сознание уплывало в потёмки… Вдалеке слышны раскаты грома, звуки сирены и мигалок, плеск воды, громкая ругань... Со временем затихая, лишь голос диктора по радио улавливался в спокойном вещании о погоде на следующую неделю… В этот день соревнование «Музыкальная гармония» проходило успешно, несмотря что один из кандидатов не приехал на отбор.