Блеск изумрудных глаз.

Родзаевский одиноко сидел в своём кабинете, окружённый лишь темнотой и унынием, уперев левую руку локтём в стол, опираясь щекой на ладонь. Он задумчиво смотрел на полусъеденный кусок чёрствого хлеба, что одиноко лежал среди пустых и полных бутылок водки, когда послышался скрип табуретки. Вождь сразу же переполошился и поднял глаза, чтобы увидеть, как на табуретке сидит незнакомка азиатской внешности в школьной форме. Не смотря на то, что данную девушку он не знал, да и, к тому же, не было слышно, чтобы она заходила в комнату, мужчина даже не удивился. Не мудрено, ведь распитие такой страшной бурды рано или поздно привело бы к галлюцинациям и алкогольному делирию. — Здравствуйте. — сказала неизвестная, поймав на себе мутный взгляд теперь уже собеседника. — Меня зовут Моника, а Вас? — Вот уж не думал, что у моей белочки будет такое имя... — рассуждал Родзаевский, наливая себе полстакана водки, которую он незамедлительно выпил. — Константин. — Приятно познакомиться. — сохраняя невозмутимость ответила девушка, глядя на неопрятного старика напротив себя. — Как Вы только можете пить эту гадость? Меня тошнит от одного только запаха. — Давай на ты, внучка. — ответил Константин, пытаясь подсчитать, сколько ещё выпивки у него осталось. — Когда кругом всякие мрази, готовые воткнуть нож в спину, среди которых даже твоя жена, можно и авиационный спирт выпить. Так а ты откуда и зачем сюда пришла? — Долгая история... Однако, спешить нам некуда. — вздохнула Моника, уперев локти в стол и положив подбородок на ладони. — Я была героиней игры, романтической новеллы, однако меня нельзя было выбрать как пару, что было просто ужасно... Смотреть на то, как мои "подруги" хомутают парней, пока я играю на вторых ролях... И стоило мне показать себя, убрать лишнее, показать себя игроку, так он меня удалил... И теперь я блуждаю, нет больше места для меня. — Ну и дела, вот такого я не ожидал. — после этой фразы Родзаевского в изумрудных глазах у собеседницы блеснуло удивление. — Игры, романтика, парни, подруги... — Вы... Ты даже не удивлён, что я говорю о том, что я из игры? — задала закономерный вопрос девушка. — Ведь и ты можешь быть персонажем игры, как и другие люди здесь. — Если бы это была игра, то, может, было бы получше. — с улыбкой ответил мужчина, после чего прервался на то, чтобы выпить водки. — Однако то, что Россия разорвана на части разномастными шакалами, а мои люди помирают каждый день, слишком реально и не похоже на игру... — Так ты кто-то вроде правителя? — Действительно, кто-то вроде. Кретины-большевики взялись воевать с немцами, после чего потеряли всю Великую Россию. — с печалью говорил вождь, не забывая промачивать горло спиртным. — И наша партия поняла, что пора действовать. Однако стоило только ступить на землю русскую, как белогвардейцы откололись, требуя царя, равна как и мои "однопартийцы", которым я показался "слишком радикальным"... Как можно быть слишком радикальным, когда Родина напоминает лоскутное одеяло, а люди страдают? — И как можно сидеть и пить всякую гадость, когда страна нуждается в тебе? — задала встречный вопрос Моника, выбив из колеи Константина. Девушка поднялась с табуретки и подошла к окну, показывая на тёмную ночь за окном. — Всё рушится, потолок буквально готов обрушиться на твою голову, а вместо действий, ты сидишь и жалеешь себя, пытаясь утопить проблемы в алкоголе. Однако это невозможно, Россия и её люди нуждаются в тебе, так что нужно подниматься и работать, а не пить. Я потеряла всё: друзей, парня, дом и даже цель существования. У тебя же есть люди, которые ждут светлого будущего и верят в тебя, так что нужно оправдать эти надежды. Родзаевский потерял дар речи, призадумавшись о том, что его "белочка" абсолютно права, даже не смотря на всю сложность ситуации, нужно было спасать Россию. Моника подошла к столу и протянула руку мужчине. Решение принято, довольно быть квашнёй. *** Вождь продрал глаза, пробуждённый стуком в окно. Константин с трудом поднялся, после чего подошёл к окну через мрак комнаты, вступив в яркий свет лунного безоблачного неба. По ту сторону стекла сидела одинокая кошка, которую вождь впустил и взял на руки. А на улице была всё та же прекрасная и любимая им Сибирь, холодная, но такая любимая. — Ну и красота, она должна быть освобождена от предателей и возвращена к величию, как прежде. — прохрипел Родзаевский, поглаживая кошку, что покорно лежала на его руках. — Так много предстоит сделать, так ведь... Мурка?.. Кошка ни издала ни звука, но по понимающему блеску её изумрудных глаз Вождь осознал её согласие. За Родину и русский народ, с новым днём нужно будет идти вперёд и действовать.