Ripe cherry colors

— Знаешь, а я ошибался, когда говорил, что мы сведены самой судьбой, — произносит Рейвен, устремляя взгляд на машину цвета спелой вишни, припаркованную в нескольких метрах от него. В его глазах читается самая настоящая боль. Боль, причинённая временем, ссорами, недопониманием и, конечно же, тем самым предложением о расставании на какое-то определённое время, после которого парень начал задумываться об истенности чувст, может даже и о любви. Он переводит уставший взгляд на юную особу, которая, словно кокетка, вот-вот начнёт напевать свою излюбленную песню, надоевшую парню, но не ей. — Но, у нас впереди ещё целое будущее, — произносит девушка, разглядывая парня, игнорируя его эмоции и желания взять и уехать куда-то подальше, чтобы развеяться. Ёнджо устал… Устал от бессмыленных вечерних встреч, от фраз, в которых так и улавливается фальш. Устал вытаскивать её из проблем, что создаются на ровном месте. Он толком-то понять не может, почему готов был бросить всё то, что приносит ему радость и даёт прочувствовать свободу. Он готов был даже оставить позади гонки, которыми дышит и живет вот уже довольно длительное время. А есть ли это это будущее, о котором ему говорят на протяжении нескольких недель по вечерам? Ёнджо не может даже с уверенностью в двадцать пять процентов дать положительный ответ в подтверждение услышанных неоднократно слов. — А скажи мне откровенно, — рушит тишину парень. — Вот ты хоть раз волновалась обо мне? Ты хоть раз выстраивала в своей голове цепочку того, что на трассе, во время этих заездов, может произойти всё, что угодно? — Ты только и говорила мне, что я должен бросить всё к чему я так долго и усердно шёл. Говорила, что вечно занята, когда я приглашал на мероприятии. И даже в тот вечер, когда в моей машине отказали тормоза, бросился ко мне Сохо, но не ты, — щипит Ёнджо, силой вырывая свою руку из хватки девушки. Она молчит, смотрит вниз, пытаясь понять, что она действительно чувствует к нему. Между ними всегда была кирпичная стена, которая не имела калитки. Да и дышали они изначально разным воздухом. Ёни усмехается, достаёт из кармана своего пиджака ключи от спортивной машины, которую он вместе с Сохо ночи напролёт доводили до ума, и одаривает собеседницу не очень-то и доброжелательным взглядом. — А вот он волновался всегда. Именно Сохо обрывал мой телефон звонками, и когда понимал, что я не отвечу ему и на десятый вызов, мчался через весь город ко мне, чтобы понять всё ли со мной в порядке, — бросает ядовито Ёнджо, а после скрывается от зелёных глаз в салоне своей машины. Он уезжает с подземной парковки, выжимая из своей протюнингованной тачке всё, что возможно. Пытается как можно больше вдохнуть в лёгкие кислорода, чтобы избавиться от привкуса, приобретённого после недавней встречи. Тянется к пачке ментоловых сигарет, поджигает, а после делает затяжку. Он думает о нём. О человеке, который никогда не отпускал его руки из своей. О человеке, в глазах которого всегда был океан любви, заботы и эмоций. Ёнджо ловит себя на мыслях, что он попал в сети того самого милого парнишки, показавшего ему всю красоту жизни. И, кажется, что он готов ради Сохо пожертвовать и собой. И Ёни вновь улыбается, когда слышит в наушниках то самое родное и прекрасное: — Хён, привет. Я внёс тебя в список участников. Я буду участвовать с тобой, но перед этим я должен подшаманить над твоей крошкой! И теперь, ночной город не кажется унылым и серым, он приобретает невероятно яркие оттенки цветов, как и сердце парня приобретает желание биться сильнее.