Я объясню тебе.

Мера и Эмили стоят вместе на большом шаре, который показывал мучения грешников во время истребления, держась за руки и смотря на двух Серафимов. Сэра не очень хочет объяснять, она лишь пытается защищать рай. Однако казалось бы, какая может быть опасность от изменившегося убийцы? Конечно же большая, но Эмили и Чарли не верят, они требуют закончить истребление, они хотят что бы искупление было возможно. Но Аластор устал это терпеть. Сэра стоит у двух девушек, а те ей громко говорят про её нечестность и обман. В один момент Эмили смотрит на красного Серафима. Его глаза, жёлтый зрачок словно солнце, а склера цвета неба во время заката. Красивый, яркий малиновый цвет. На губе, маленький шрам. Крылья бордовые, с переливом в чёрный, пушистые крылья, три пары, в некоторых местах торчат алые перья в разные стороны. Его нимб, красный и с размазанным передом, который не соприкасается друг с другом. Над ярко алым кругом три прямоугольника, будто трон или корона, смотрящие вверх. Темно-бордовые волосы, с тёмными кончиками, они доходят до переходя ключиц к шее и идёт снизу вверх. Чёлка, что смотрит в бок и пушистые ушки. На голове так же средней длинны, золотые оленьи рога, посередине будто улыбка, с тремя ресничками снизу. Даже похоже на закрытый глаз. На нём белая рубашка, с перевязанным золотой застёжкой держащей платок на шее, в стиле аскот. Сверху темно-бордовый пиджак с золотыми застёжками на талии, переходящий вниз, открывая перед и идя назад будто платье. Тёмные штаны с выглядывающим красным хвостиком и чёрные ботинки. - Аластор! Ты тоже знал? Почему ты молчал? Аластор смотрит на свои руки. Его ногти красные, а в руках есть пара чёрных трещин. Он вздыхает и поднимается на крыльях, Махая ими плавно будто волнами по очереди. Спускаясь к девушкам, он слабо отталкивает Сэру, и подходит к девушкам. - Я узнал, буквально месяц назад. Мне так же случайно проболтался Адам, но Эмили, пойми, это нужно. Аластор закрывает глаза и отворачивается. Ему противно от самого себя, но как по-другому? - Но почему? Можно же обойтись искуплением! И никакой опасности раю не грозит! Уверяет Чарли, и подходит ближе к Серафиму, стоя уже почти в притык. В её глазах столько надежды и печали одновременно, что Аластор не выдерживает и отводит взгляд. Он мелко дрожа вздыхает, его сердце бьётся быстро, будто пытается выпрыгнуть и убежать куда угодно от сюда. Желательно на звёздное поле. Но он держится, и вновь смотрит в красивые глаза девушки. - Чарли, дорогая. Как объяснить полегче... Аластор смотрит на ангелов, что здесь собрались. Он в тот же день, когда узнал про истребление, понял всё что ему было нужно, теперь нужно было объяснить это Чарли. - Как ты отреагируешь, если твоего отца убьют? Он вдруг задаёт на столько удушающий и неожиданный вопрос, вновь смотря на девушку с надеждой на понимание. - Плохо конечно! Выкрикивает девушка, её руки подрагивают, ощущение, что серафим слышит её сердце. Эмили не меньше удивлена этому вопросы, Сэра перебирает варианты в голове, что пытается сделать Аластор. Вэгги хочет подойти и утешить свою девушку, протягивает руку, не успевает сделать и пару шагов. Как ей тут же перегораживают путь руки Адама и Лют. Она возмещено смотрит на них, а после на вновь за говорившего Серафима. - Вот именно. Кивает Аластор, замечая удивлённый взгляд дочери его драгоценного брата Люцифера. - Мне плевать что сделали те грешники, я готов с распростёртыми объятиями и крыльями принять их в рай! Но только подумай. Аластор разворачивается к ангелам, рассматривая каждого. От взгляда на них, его сердце заливается теплом и будто загорается пламенем счастья. - Человек, не важно мужчина или женщина. Они жили себе счастливо, пытались осуществить свои мечты, но вдруг! Он резко разворачивается к Шарлотте, смотря на неё. Та всё ещё не совсем понимает что пытается ей донести Серафим. Ей не знакомы человеческие печали, как и Эмили, к которой подошла Сэра сзади. - Какой-то там человек, просто по своему желанию. Выкрадывает у этого человека брата, начнутся поиски, будут попытки отыскать. Человек в желании вернуть брата, бежит в лапы к маньяку. Он теряет семью, ведь убийце так захотелось сделать, лишь что бы увидеть мучения человека. Второй еле-еле сбегает, и сажает за решётку маньяка. У него нет причин, он просто хочет. И вот, человек попадает в рай, наконец он счастлив со своей семьёй и забыл о том убийце на веки вечные. Тут до Чарли начинает доходить, стоит ей представить себя и своего отца на месте человека и его семьи, стоит представить Вэгги, как ярость вспыхивает неконтролируемым огнём, с угрозой сжечь всё и вся. Желание мести и обиды, она бы этого не выдержала. Эмили так же это понимает, отпускает голову на свои руки и просто думает, сидит и всматривается в свои ладони. - Но вот, тебе пришла идея, начать искупление, и этот убийца появляется в раю. Сможет ли человек жить спокойно, и видеть как тот кто причинил ей много боли, живёт припеваючи? Чарли отпускает руки и смотрит в пол. Ответ лежит на поверхности, его нет смысла озвучивать. Глаза слезятся, а руки дрожат. - Или то же самое можно сравнить с насельниками. Чарли вновь поднимает голову. Аластор смотрит на неё с ответной печалью, ему самому нужно было время, дабы осознать это всё. - Представь себе что ребёнка изнасиловали и... Аластор замолкает, пытаясь унять тянущую и давящую тошноту в животе. Чарли вдруг понимает всю суть слов. Он в отвращении прикрывает рот, раскрыв глаза и смотря как Серафим с горечью и болью смотрит в ответ. Её ноги дрожат, она вот-вот упадёт и Вэгги из-за всех сил пытается вырваться и подойти к ней. Адам усмехается, хотя лишь от слов Серафима и ему самому до жути противно. Лют же не скрывает отвращения и кривит лицо. Эмили вздрагивает и отворачивается, прижимаясь к Сэре. Вторая удивлённо таращится на Аластора, буквально глазами спрашивая не переборщили ли они. Стоит лишь представить всё это, как отвращение, горечь и страх укутывают тёмной липкой субстанцией. Сразу появляется мысль "Что бы эти мрази погорели в аду" уже становится не понятно, за что любить тех кто находится в аду. Вдруг становится понятно почему экзорцисты с таким удовольствием убивают демонов. - Но я понимаю то что ты пытаешься донести, я обещаю подумать над искуплением к примеру тех кто не сделал плохого другим, а умер от передоза, либо же не верил, или может убить убийцу и не успел искупить вину. За таких, обещаю подумать и поговорить с Сэрой, но истребление, как и искупление, очень спорные моменты. Качает головой Аластор, разводя руки. Он гладит девушку по плечу, пытаясь унять её дрожь и сомнения. Чарли моргает несколько раз, и из глаз спускается пару слезинок, она отворачивается в сторону Вэгги и кивает. Из-за чего вторая прекращает сопротивление, а истребители отпускают её, самодовольно улыбаясь. - Хорошо. Благодарю за пояснение и за обещание. Обращается Чарли, быстро подбегая к Вэгги, и падая в её объятия. Звук золота и магии, будто какого то волшебства, которое объяснениям не подлежит. Это портал в ад, который им любезно открыли. Чарли, держа за руку свою девушку, как некую опору, уходит обратно к себе. Им есть о чем подумать и что обговорить. Аластор лишь печально смотрит в след. Он сам устраивал истерику Сэре, однако в тот же день, наблюдая за грешниками и жизнью тех кто подвергся нападению с их стороны, он понял что истребление, всё-таки нужная вещь. Пусть нечестная, пусть страшная и очень опасная, пусть они обманывают и грешат, но таких мразей в рай пускать ну просто нельзя. Становится понятно всё, и почему Люцифера согнали в ад, и почему ад вообще есть. И ясное дело, Чарли не совсем думала об обратной стороне монеты. Всё уже расходятся, Адам очень активно и эмоционально выговаривается Лют о своих эмоциях, а та его поддерживает. Сэра слушает Эмили, а та что-то очень тихо и осторожно говорит то ли сестре, то ли учителю. Аластор, выходя на улицу, и глядя на счастливых людей, который столько всего пережили, всё ещё верили в милостыню Бога, и наконец они счастливы. Как сюда, пустить убийцу? Кажется будто бы Сэра, Аластор и истребители те ещё мрази, но стоит лишь оглянуться, и всё становится на свои места.