29 октября 1998 год
- Что это с ним? Тео непонимающе моргнул, глядя на только что захлопнувшуюся дверь. Забини изрядно взбесился из-за записки, полученной двумя минутами ранее. Содержимое глупой бумажки мало интересовало Драко. - Кто его знает? - ответил Малфой и снял удушающий галстук. День выдался отвратительнее предыдущего. Занятия, тяжелые и душные, были наполнены информацией, которая в последнее время все чаще пролетала мимо ушей. Дни, проходящие все медленнее и медленнее, не были наполнены и толикой света и радости. Еженедельные пятничные тусовки в Выручай-комнате со студентами других факультетов - вот что стало для Драко отправной точкой и самой главной отдушиной. Именно этого он ждал семь дней и именно это вызывало восторг, смешанный с предвкушением. Вслух он, естественно, никому бы об этом не признался. Забини, казалось, чувствовал то же самое. Но сегодня, в любимую пятницу, друг был настроен негативно, едва не снеся дверь из комнаты с петель. - Надеюсь, настроение у него поднимется на вечеринке. Я достал новый вид огневиски. Его даже на прилавки еще не выставили, - поиграл бровями Нотт. Малфой закатил глаза. Будто ему было дело, что заливать в себя, весь вечер глядя лишь на нее. Подсуньте ему воду из бассейна Ванны Старост, в которой плескалась пара горных троллей, и он выпьет ее не морщась, не имея права отвести взгляд. - А я надеюсь, он будет не таким разведенным, как предыдущий, - ответил блондин. - В прошлый раз тебя конкретно кинули. - Он уже получил свое, - отмахнулся Тео и схватил сумку с книгами, - Я иду в библиотеку, доклад сам себя не напишет. Драко усмехнулся и повернул голову, глядя на друга. - С каких пор тебя интересует домашка? - С тех пор, как у Патил выросли сиськи, - парень продемонстрировал характерный жест, указывающий на бюст когтевранки. Подмигнув Малфою, Тео покинул спальную комнату, оставив слизеринца одного. Что ж, это время он проведет с пользой. Например, будет гадать оставшееся время, во что же сегодня она будет одета. Лучше бы, конечно, заняться докладом. Или объединить два занятия сразу и удивить Макгонагалл текстом на тринадцать страниц о глубине карих глаз, тонкости талии и длины ног, которые никоим образом не имеют прямого отношения к Трансфигурации.***
Сегодня было куда больше людей, чем обычно, что показалось Драко странным. Вход на «закрытые» вечеринки седьмых курсов был, как ни странно, относительно свободным. Стоило лишь сообщить, кто тебя пригласил и дождаться подтверждения этих слов. Очевидно, сегодня кто-то переборщил с пригласительными, но выяснять подробности Малфою не хотелось. Тео попросил подменить его за баром, едва заприметил чопорную юбку Падмы. Или это была Парвати? Кто вообще носит такие юбки на вечеринки? Блондин мысленно делал пометки, вспоминая те редкие моменты встреч с обеими близняшками одновременно, чтобы найти хоть какое-то отличие между ними, когда на стойку бара легла чья-то тонкая рука. - Малфой. - Джиневра. Скупые приветствия сопровождали их лишь тогда, когда Уизлетта была не в настроении. В их компании, которая зародилась на третьем или четвертом курсе, Драко уже и не мог вспомнить точно, все и каждый знали одно простое правило: если одна из девчонок не в настроении - это плохо, нужно узнать, в чем же дело; но если не в настроении Джинни Уизли - беги и не оглядывайся. Малфой мог признаться самому себе, что испытывал к конкретно этой ведьме некую дружескую симпатию и привязанность. Они постоянно шутили друг над другом на тренировках, подначивали в Большом зале, искренне веселились в свободное от учебы время, которое проводили компанией. Больше всего в Джинни Уизли парню нравилась ее подруга, которая часто присоединялась к ним на посиделках в гостиной Слизерина или Выручай-комнате, пока последняя не стала местом для более масштабных вечеринок. Пэнси и Джинни впервые затащили Грейнджер к ним в середине пятого курса. Тогда, спустя год после яркого и знаменательного Турнира Трех Волшебников, Драко уже был в ужасе от зарождающейся симпатии к кудрявой ведьме, но когда об этом узнал Блейз, тот тут же заверил парня, внутри которого бушевали гормоны и боязнь всего нового, что происходящее - абсолютно нормально. Малфой еще раз взглянул на рыжую, чье лицо было кислее лимона. - Твой вид решительно заявляет о том, что день был сплошным дерьмом, - поддел ее Драко, делая глоток из толстого стакана. Джинни подняла ладонь в предупреждающем жесте, на корню пресекая попытки поиздеваться. - Я очень люблю наш юмор, но не сейчас. - Понял, - пожал плечами слизеринец, - Пунш? - Я похожа на хрупкий цветочек? Малфой тихо хохотнул и откупорил бутылку огневиски, любезно доставленного Ноттом. Они успели совершить дегустацию, надеясь, что эта партия будет куда лучше прежней, и не прогадали. Напиток казался божественным, как выразился сам Нотт, но Драко не мог разделить его радости. Огневиски был второсортным. - Ну и что с тобой? - поинтересовался Драко, извлекая новый бокал. Уизли сощурилась, пытливо глядя в лицо приятеля. - Чего ты хочешь, Малфой? - Ты спишь с моим лучшим другом. Лицо Уизлетты потеряло былой боевой окрас, став белым, словно молоко. Глаза едва заметно пробежались по собеседнику, после чего девушка снова нахмурилась. Не совсем та реакция, которой ожидал Драко, но и выдавать себя, как человека, знающего об их похождениях, точно не входило в его планы. Вполне возможно, что Блейз прибьет его, узнай он об этом. Забини частенько пропадал из общей гостиной или комнаты, ссылаясь на библиотеку или индивидуальную тренировку. Если бы не чудо-карта Поттера, случайным образом оказавшаяся в руках у Драко, он бы и дальше ничего не знал о том, что происходит с другом. Слизеринец поставил стакан с огневиски, сдобренный льдом. - Тебе никто не поверит, - принимая порцию алкоголя. - Может быть, - снова пожал плечами парень, - но не стоит забывать о моем чудесном даре внушения. - Будешь бегать по коридорам и орать об этом? - кипятилась Джинни. - Думаю, я мог бы придумать что-нибудь поинтереснее. Скажем, кричалки? Его театральная задумчивость и прижатый к подбородку палец, придающий большей атмосферы явно злил гриффиндорку, но Драко мало заботился об эмоциональной стабильности представителей львиного факультета. Было бы честным заметить, что он вообще не понимал, зачем лез туда, куда не следовало. Будто своих проблем ему было мало. - Ты не посме… Фраза оборвалась в самой эмоциональной ее точке, когда на спину легла ладонь подруги. - Я везде тебя ищу. Слегка запыхавшаяся она села на стул рядом. Смахнув с лица пару прядей, выбившихся из незамысловатой прически, Грейнджер выдохнула. - Ты пропала. Джинни еще несколько секунд смотрела на Малфоя «Только-попробуй-хоть-слово-сказать» взглядом, пытаясь убедиться, что красноречивость в глазах добилась нужного эффекта, после чего посмотрела на подругу. - Ого, а ты реально волновалась, - воскликнула Уизли, мгновенно изменившись в лице. - У меня есть еще полчаса, я бы хотела провести их с тобой, но ты вдруг пропадаешь. Джинни лишь беззаботно махнула рукой и, наконец, сделала глоток огневиски. Сдвинув брови, она слегка покрутила языком, не размыкая губ и перекатывая вкус напитка. Гермиона и Малфой молча наблюдали за странной процессией дегустации вполне неплохого, но все же весьма посредственного алкоголя. - Этот лучше, чем в прошлый раз, - вынесла вердикт рыжая, - Попробуешь? Она протянула Гермионе стакан, отчего лед тихонько зазвенел, ударяясь друг о друга. Грейнджер мягко покачала головой, отказываясь, и повернулась к Малфою. - Сегодня есть пунш? - улыбаясь уголками губ, спросила она. Драко застыл на мгновение, но, незаметно встряхнув головой, взял себя в руки. - Привет, - ответил он, после чего снова замер, задумываясь. Она здоровалась с ним? Или сказала что-то другое? Малфою вдруг захотелось оказаться в другой части комнаты, наблюдать за странными танцами Тео, пляшущего вокруг Патил, совершенно не разбираясь, кто из них кто. Схватив винный бокал и тонкую, почти прозрачную тряпочку, он стал натирать стенки, словно до этого занимался именно этой ерундой. Как будто он и не был волшебником вовсе, не знающим базовых бытовых заклинаний. Джинни изумленно смотрела на приятеля, а Гермиона лишь сильнее улыбнулась. - Я снова забываю стандартные правила этикета, да? - пошутила она. - Привет, Малфой. Слизеринец кивнул, и продолжил чистку бокала, глядя куда угодно, но не на кудрявую гриффиндорку. - Давно ты стал барменом? - вопрос вполне можно было счесть за флирт, суди по тому, как тепло она произнесла эти слова, аккуратно подложив тонкую кисть под подбородок. К сожалению, Малфой точно знал, что флиртом это не являлось. Она просто говорила с ним так, как и всегда. Как со всеми вокруг. Гермиона была, есть и будет самым точным воплощением нежности, доброты и идеала. Его бесконечные дедули обязательно должны перевернуться в своих склепах, услышь они эти мысли. За долю секунды Малфой принял решение перестать вести себя как робкая девица, не знающая слова «секс». В конце концов, это просто разговор. - Да, пришлось довести этот навык до идеала в кратчайшие сроки, - ответил он, ухмыльнувшись, - Учитывая, что наши главные бармены покинули свой пост на этот вечер. Он взглянул на Джинни, которая закатила глаза и скорчила гримасу в ответ на эту реплику. - Да? И что же с ними случилось? - Дела сердечные, - выдохнул Драко, надеясь, что рыжая точно не пропустила очередной подкол мимо ушей, - Сама знаешь, как это бывает. Гермиона слегка насупилась, в глазах вереницей пробежали мысли. Молчание слегка затянулось и Драко снова почувствовал себя неловко, хотя внешне этого заметно не было. Джинни напряглась вместе с ним, но причина тому была неизвестна: то ли переживания по поводу Блейза, то ли беспокойство за подругу. Видимо они обе были в курсе чего-то особенного. Принцесса Гриффиндора отмерла и снова лучезарно улыбнулась парню. Сердце сделало кульбит при виде этой улыбки. - Что ж, раз ты сегодня старший по бару, не мог бы ты угостить меня пуншем? Драко усмехнулся, вспоминая слова Джиневры о цветочках и хрупкости. Салазар, они были действительно разными. - Одну секунду, - ответил он, хватая бокал. Наполнив его пуншем, он грациозно поставил его на стойку, прямо перед девушкой. Приняв бокал, Гермиона сделала глоток и сморщила носик. - Гадость, - вынесла вердикт девушка, - Лучше бы взяла огневиски. Он хотя бы помог бы мне расслабиться. - Ты всегда ведешься на все розовое и девчачье, - посмеялась Джинни. - Ничего не могу с собой поделать, - Гермиона пожала плечами и, прихватив бокал, поднялась с табурета, - Ладно, раз ты сегодня хандришь, я пойду. Мне еще нужно поговорить с Пэнси. Спасибо, Малфой. Джинни и Драко проводили ведьму, плавно покачивающую бедрами, которая удалялась от них вглубь толпы. Только сейчас парню удалось оценить ее внешний вид. Обычные магловские джинсы, плотно облегающие ноги, словно то были перчатки. Белая полупрозрачная блузка подчеркивала идеальный золотистый тон кожи, который не побледнел несмотря на холодное время года. Блейз часто подкидывал Драко поводов для размышления, вслух рассуждая о том, как сильно изменилась Грейнджер и ее фигура, превратившись из гадкого утенка в изящного лебедя. Друг просто насмехался над Малфоем, во всех красках описывая каждый изгиб до тех пор, пока второй не терял выдержку и не швырял в него что-нибудь тяжелое. Что ж, он давно перестал отрицать свою симпатию. Основной проблемой была не она, ни в коем случае. Рыжеволосая Ласка стала причиной всех трудностей Драко. Он точно не собирался ударяться в ухаживания за Грейнджер до тех пор, пока она влюбленными глазами смотрела на своего «обожаемого парня». - «Привет», Малфой? - недоумевая, поинтересовалась Джинни, вырывая его из мыслей. - Ты это серьезно? - Слушай, когда я сказал, что в курсе ваших с Блейзом постельных похождений, я не имел в виду, что буду тебя этим попрекать или использовать в свою пользу. - После такого начала всегда следует «но», - пробурчала в глубь стакана Уизли, допивая последние капли. - Никакого «но». Я молчу и ты тоже будешь молчать. Драко впился взглядом в лицо девушки. На нем красовалось множество эмоций, но ярче всего виднелась радость от только что родившейся догадки. - Малфой, ты… - Буду молчать. И ты тоже будешь. Светлая бровь вопросительно поднялась вверх, когда гриффиндорка протянула ему ладонь, намекая на необходимое закрепление сделки. Драко помешкался лишь секунду, после чего сжал ее ладошку своей. - Отлично, значит договорились, - он слегка качнул рукой, но Джиневра резко потянула его на себя, - Э-э-э, ты чего? Парень почти лег на стойку, задев своим телом пару стеклянных изделий, звук которых громко раздался вокруг, привлекая внимание редко проходящих мимо учеников. - Я буду молчать с ней, Малфой, - глаза девушки блеснули знакомым слизернским огоньком, - но я помогу тебе. Драко освободился от крепкой хватки Уизли, возвращаясь в вертикальное положение. Поправив рубашку, свободно сидящую на нем, но сбившуюся от столкновения с деревом, тот снова насмешливо посмотрел на девушку. - Джиневра, если ты решила поиграть в маггловского Купидона, то мне стоит остановить тебя прямо сейчас, - он скрестил руки на груди, - Мне не нужна твоя помощь. Ничья, если быть точным. - Странно, - настало ее время пожимать плечами, - Видимо, мне показалось, что ты растерялся и замямлил, стоило ей посмотреть на тебя своими оленьими глазками. К стойке подошла небольшая компания семикурсников, в чем Драко нашел необходимое ему спасение. Разливая коктейли, он переговаривался с парнями из команды Когтеврана по квиддичу о предстоящем матче. Терри Бут пообещал размазать Пуффендуй, лишь бы оказаться ближе к финалу. Слизеринец счел данное заявление несколько напыщенным, но вполне логичным. Команда Пуффендуя в этом году удивила всех и каждого своим составом и подготовленностью. В процессе приготовления и подачи коктейлей, Малфой искоса поглядывал на Джинни. Девушка, казалось, вообще не обращала на него внимания. Она самостоятельно сделала себе вторую порцию огневиски, который теперь с наслаждением пила и осматривала окружающих. На ее лице уже не было ни признаков отчаяния, ни злости. Похоже, новость о симпатии Драко развеселила ее. Что ж, раз уж цена за молчание вылилась в работу персонального клоуна для Уизлетты, так тому и быть. Распрощавшись на время с «коллегами» по квиддичу, парень вернулся к рыжей. Ее бокал снова был пуст, потому он взял его, что бы очистить от кусочков подтаявшего льда и сделать новую порцию. - Ты подозрительно затихла, Джиневра, - пробурчал Драко, наливая огневиски. Джинни перевела взгляд с танцующих под громкую музыку сокурсников на него, и в ее глазах снова мелькнула озорная искорка. - Как я уже сказала, я готова помочь тебе охмурить мою подругу. Тело Драко слегка сжалось, мышцы застыли, словно камень. Внешне, естественно, он постарался не выдавать своего замешательства, разыграв очередную браваду, которой так умело руководствовался все время. - Охмурить? Ты говоришь, как моя бабушка. Джинни сделала крупный глоток и слегка зажмурилась. Малфой вдруг подумал о том, что не будь это все школьной попойкой, он бы сделал идеальный вечер для компании друзей с нормальными закусками. К сожалению, цель подобных вечеров в Выручай-комнате отнюдь не размеренная беседа. Все приходят сюда надраться и как можно скорее найти пару на ночь. - Будь я твоей бабушкой, ты бы уже давно перестал быть таким самовлюбленным индюком, - махнула рукой рыжая, - Я говорю тебе о серьезных вещах, Малфой. - Просто для справки, - он на локтях оперся о барную стойку, наклоняясь ближе к ведьме, - ты предельно серьезно заявляешь мне о том, что готова помочь мне добиться твоей лучшей подруги? Его глаза сузились, сканируя лицо приятельницы, сидящей напротив с видом самого невинного ангела из маггловской Библии. Не знай он ее хорошенько, мог бы счесть, что она действительно паинька, каких поискать. - Малфой, да! Именно об этом я тебе и толкую. Никаких симптомов, указывающих на ложь, найдено не было, отчего Драко еще сильнее напрягся. Это переставало походить на шутку или очередную издевку, которыми они кормили друг друга уже несколько лет. - Ты ведь в курсе, что твоя лучшая подруга встречается с одним из твоих братьев? - напомнил он Уизли. - Кровное родство не заставляет меня обожать и защищать своего брата от окружающих. Скорее, наоборот, дает все права для того, чтобы этого не делать. Малфой хмыкнул и уголок его губ приподнялся. Он понимал, почему Джинни говорит именно так о своем брате. Рональд Уизли был болваном, каких поискать. На своем факультете он сумел добиться расположения половины сокурсниц и девиц помладше, приобретя слепую фанатскую любовь благодаря своему месту в команде по квиддичу. К сожалению, к данному виду спорта у парня действительно был прирожденный талант, но это не было удивительной новостью, если учесть, что каждый член из семьи имел подобный дар. Что было бы удивлением, так это если бы у Рональда не нашлось таких положительных к спорту данных. В остальном Драко считал его посредственностью. Оценки едва достигали отметки «Выше ожидаемого», до «Превосходно» Ласке только ползти и ползти. Общение с девушками, по внешней оценке, давалось предпоследнему ребенку семейства Уизли с трудом. Он был горазд на самодовольство и тщеславие, что, по большей части, отпугивало половину фанаток. Те же, что оставались, были слепо влюблены в идею гипотетических отношений с вратарем команды Гриффиндора. Уизли пользовался этим и никогда того не скрывал, громко и гордо рассказывая об очередной победе в Большом зале или на пятничных тусовках. Поттер часто плевался ядом после тренировок, сидя в «змеином логове», негодуя. Последний год стал неким сигналом для Рона: сорви куш побольше напоследок. Девчонки щеголяли на трибунах в юбочках, принося с собой плакаты в знак поддержки любимого вратаря. Разумеется, вратаря это отвлекало от основной цели тренировки и процесс ставился похожим на театр одного актера. Чего уж точно не мог понять, так это его роли в жизни Грейнджер. Как ее, самую умную студентку их поколения, угораздило втрескаться в такого парня, как Рональд Уизли? С ее умом и красотой она не должна была опускаться до отношений с орангутангом, обладающим возможностью говорить. Драко долго и много раздумывал об этом, злился и раздражался, но понимал, что в этой ситуации он совершенно бессилен. По крайне мере, до тех пор, пока кудрявая ведьма сама не додумается бросить этого олуха. - Разве у вас нет чего-то, вроде девчачьего кодекса дружбы? - склонил он голову, выражая непонимание. - Плести друг другу косички, читать «Ведьмополитен» и дарить розовые торты? Будь у Джинни с собой палочка, она бы обязательно наслала на Драко одно из своих не самых приятных заклятий. Мерлин тому свидетель, Малфой любил издеваться над подругой, но получать за это знаменитый Летуче-Мышиный сглаз он не собирался. На удивление, девушка отреагировала весьма спокойно, лишь нагло усмехнувшись, глядя прямо на него. - Мне глубоко насрать на все то, чем ты пытаешься меня отвлечь, Драко, - все так же улыбаясь, отвечала ему Джинни, - Но ты должен понять, я действительно желаю ей счастья. С моим братом она счастливой не будет. - А со мной будет? - прошипел Малфой, втягивая воздух сквозь зубы. - Будет. Поверь мне. Парень напрочь отбросил свою маску напускного веселья и насупился. - Почему? - Потому, что Рон придурок, каких поискать, и все, кроме Гермионы, это знают - пожала плечами девушка, - Ты, конечно, заносчивый, но с моим братом тебе не потягаться. - Это комплимент? - Это голый факт и жаль, что ты сам этого не понимаешь. Джинни взяла на четверть заполненный стакан и поднялась с табурета, намереваясь уйти. Она хотела дать ему почву для размышлений? Посадила семя и собралась ждать, когда он созреет и примет ее предложение? Или поняла, что ловить здесь нечего, и он просто очередной болван? Драко смотрел в спину подруги, которая уходила все дальше, и неведомая ему сила толкнула его к ней. Он сорвался с места, бросив «Я скоро вернусь» ребятам, подошедшим за выпивкой, и побежал к Джинни. Догнав девушку, он схватил ее за руку, круто разворачивая к себе. - Э-э-э, ты… - Я согласен, - перебил начавшееся ругательство Малфой. Джинни сощурилась, приглядываясь, но через секунду улыбнулась и толкнула друга в плечо. - Отлично, - почти воскликнула она, - Я обещаю, мы все устроим, как надо! - Мы? - недоумевая, спросил Драко. - Нет, Джинни, никто кроме тебя не… Но его тираду прервала оглашающая тишина. Музыка перестала греметь, а весь народ устремил свои взгляды к выходу. Дверной проем Выручай-комнаты был открыт настежь. Драко слегка приподнялся, пытаясь разглядеть, кто посетил их, но вмиг раздался громкий вскрик. - Шухер, Макгонагалл!