out of time

Всё пошло наперекосяк две недели назад во время, казалось бы, простой миссии по поиску редкого растения для Му Цинфана. Шэнь Цинцю подумал, что было бы уместно взять с собой одного-двух учеников, чтобы те могли попрактиковаться: небольшая опасность — определённо не то, с чем он не смог бы справиться. Вроде как. Он остановил свой выбор на Нин Инъин, потому что девчонка начинала витать в облаках, стоило ему начать читать лекцию, и, казалось, могла чему-то научиться только на практике, и на Ло Бинхэ. Он был идеальным учеником, в его присутствии не было необходимости, Шэнь Цинцю просто нравилось, когда он крутился где-то поблизости, не говоря уже о том, что мальчик обиделся бы, если бы его не взяли с собой. В своём отчёте Му Цинфан очень кстати забыл упомянуть, что банды демонов очень часто использовали близлежащий город в качестве наблюдательного пункта — Шэнь Цинцю собирался поговорить с ним об этом позже — и поэтому их маленький отряд подвергся нападению. Всего несколько мелких безымянных демонов, желающих отомстить за поражение Ша Хуалин, но они застали этого мастера врасплох. Точнее, Нин Инъин угодила в их ловушку, а Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ попались следом, когда пытались её остановить. — Вот и всё. Инъин, когда мы вернёмся, тебя ждут индивидуальные уроки по технике безопасности и развитию критического мышления, — отругал её Шэнь Цинцю. Нин Инъин склонила голову. — Эта ученица просит прощения за доставленные шицзуню неприятности. Он фыркнул и, несмотря на свой резкий тон, погладил её по голове. Шэнь Цинцю тут же остановился, стоило ему заметить свирепый взгляд Ло Бинхэ — Ах, он всё же взрослел и становился мужчиной. И уже ревновал! Не волнуйся, главный герой, Шэнь Цинцю не встанет у тебя на пути! (К тому же, Нин Инъин была и его ученицей, и ребёнком, нет, спасибо! Он же не оригинальный Шэнь Цинцю.) В любом случае, демоны не учли того факта, что Шэнь Цинцю нет необходимости держать Сюя в руках, чтобы управлять им. Возможно, они трое и оказались в ловушке, но его меч мог с лёгкостью пройти через неё, и потому прогнать демонов не составило особого труда. С таким же успехом он мог просто бросить на них уничтожительный взгляд. В самом деле. Такой низкий IQ, впечатляюще. Чего они ожидали от горного лорда Цанцюн, владельца меча Сюя? — Эти демоны никогда ничему не учатся! Конечно, шицзунь не мог проиграть! — с гордостью сказала Нин Инъин, и в глубине души Шэнь Цинцю наслаждался возможностью покрасоваться перед своими учениками. — Не могу поверить, что они вообще осмелились устроить нам ловушку. Шицзунь, что нам с ней делать? Что ж, хороший вопрос! Ответа на него у Шэнь Цинцю не было! Он направил часть своей ци в меловые линии ловушки, проверяя прочность. Он не только не смог пробить в них брешь, но и, казалось, его ци рассеялась в тот миг, как только коснулась ловушки. Чёртов Самолёт. Теперь он вспомнил. Это был разовый сюжетный ход из одной из поздних глав, набор ловушек, которые можно было разрушить лишь с помощью демонической ци. В общем, суть в том, что если вдруг была нужна духовная ци, Бинхэ победит, если нужна была демоническая ци, Бинхэ всё равно победит. Главного героя невозможно остановить и всё такое. А как же остальные!!! А??? Знаете, в этом мире должны были жить и другие люди, кроме главного героя и его жён! Шэнь Цинцю выпрямился, прочищая горло, чтобы ответить девочке, как вдруг ловушка вокруг них разлетелась вдребезги, словно стекло. Он удивлённо моргнул. А? Как? В оригинальном тексте было очень ясно сказано, что единственный возможный выход — использование демонической… Он оглянулся как можно небрежнее и увидел, что Бинхэ уставился вниз широко распахнутыми от ужаса глазами. Олень, попавший в свет фар. Казалось, он едва дышал. Шэнь Цинцю не смог удержать от нежной улыбки — это был всё ещё его маленький белый лотос. Если бы Шэнь Цинцю ещё не знал правды, то главным подозреваемый определённо был бы мальчик. Однако в будущем ему ещё предстоит научиться лучше лгать, иначе ему придётся нелегко, когда он займёт своё место Повелителя Демонов. — Должно быть, у ловушки было ограничение по времени. И раз уж демоны были не особо сильны, то и продержать её слишком долго не смогли, — спокойно объяснил Шэнь Цинцю. Нин Инъин понимающе хмыкнула и задумчиво кивнула. Она, наверное, поверила бы и в то, если бы Шэнь Цинцю сказал, что ловушка сломалась, потому что ей не нравятся девчонки, не заканчивающие свою домашнюю работу, но тогда бы она стала бы делать ещё меньше, что контрпродуктивно. Шэнь Цинцю шагнул за пределы круга, стирая подошвой линию. — На самом деле, у меня не так много опыта с подобными ловушками, но в данных обстоятельствах, моё предположение именно такое. — Шицзунь так много знает… — Инъин знала бы больше, если бы была внимательнее на уроках, — слегка поддразнил он, легонько стукнув девочку по макушке веером. Он посмотрел на Ло Бинхэ, который не мог скрыть облегчения и выглядел так, словно, сейчас расплачется. Ах, глупый главный герой, не плачь! Твой шицзунь подловил тебя. — М-м-м, шицзунь, должно быть, прав! Благодарю шицзуня за наставления! — торжественно выкрикнул он, и Шэнь Цинцю спрятал смешок за своим веером. Растение они нашли без каких-либо проблем. Бинхэ был странно молчалив по дороге домой, в то время как Шэнь Цинцю устроил для Нин Инъин викторину на тему «интересные вещи, к которым стоит и не стоит нестись вслепую» (и пообещал сыграть с ней в вейци, если она наберёт достаточное количество очков). Тогда Шэнь Цинцю подумал, что на этом всё и закончилось. Он понятия не имел, что именно в этот день сюжет окончательно сошёл с рельсов. Ему потребовалось несколько дней, чтобы заметить, что Ло Бинхэ вёл себя странно с тех пор, как они вернулись. Он был постоянно погружён в свои мысли: мальчик удивлённо вздрагивал каждый раз, когда Шэнь Цинцю звал его по имени, спотыкался о пороги, и в конце концов упал со своего меча. — Бинхэ, ты мог пострадать. На первый раз я не стану тебя наказывать, но не позволяй этому повториться. Ты должен быть сосредоточен, когда находишься в небе, тебя понятно? — строго сказал Шэнь Цинцю, внешне спокойный, несмотря на то, что его сердце бешено колотилось в груди. И судя по тому, как Бинхэ прижимался к нему, он мог это слышать. Слишком страшно для этого старика! В один не самый прекрасный день его сердце могло и не выдержать. Он не слишком внимательно следил за происходящим, потому что Бинхэ был достаточно взрослым, чтобы уверенно стоять на мече, и вдруг его маленький ученик начал стремительно падать! — П-прошу прощения, шицзунь… Этот ученик понимает, — пробормотал Ло Бинхэ, его лицо стало пунцово-красным. Должно быть, для него унизительно, что Шэнь Цинцю держит его на руках, словно ребёнка, но как он может быть уверен, что мальчишка снова сможет встать на свой меч? Бинхэ! Ты не можешь позволить себе быть таким неуклюжим, что произойдёт, когда ты окажешься один в бездне? Как ты будешь выживать? — Хорошо, если так, — Шэнь Цинцю снизился на Сюя недалеко от бамбуковой хижины, позволив Ло Бинхэ спуститься на землю. Может быть, то было его воображение, но ему показалось, что ребёнок сопротивлялся…? Ах, нет. Это определённо не было игрой его воображения: Ло Бинхэ всё ещё держался за плечи своего учителя, хотя уже твёрдо стоял на земле. Шэнь Цинцю не мог, казалось, отстраниться. — Бинхэ… Мы уже на земле, так что… Ты можешь отпустить меня! Тогда он заметил, что руки мальчика едва заметно дрожат, а голова Ло Бинхэ находится в паре цуней от его плеча, словно он отчаянно хочет уткнуться в него и спрятаться. Шэнь Цинцю вздохнул и притянул мальчика к себе, чтобы обнять. Бедняжка, должно быть, испытал шок. — Бинхэ, этот мастер знает, что тебя что-то беспокоит. Голова Ло Бинхэ взметнулась словно молния, и Шэнь Цинцю едва избежал удара в подбородок. Какая бурная реакция! — Ты в том возрасте, когда приходится сталкиваться со многими… новыми вещами о себе, — деликатно сформулировал Шэнь Цинцю, потому что кто знал, переживал ли Ло Бинхэ из-за своего демонического совершенствования или полового созревания. Он действительно был в особом возрасте! — И это нормально — нервничать. Но тебе нужно поработать над тем, как очищать свой разум, чтобы это не мешало твоей учёбе и не угрожало твоей безопасности. — А, я, это… — Если же ты переживаешь из-за каких-то… физических изменений, то у тебя есть разрешение обратиться за советом к Му-шишу, — Шэнь Цинцю неловко кашлянул в ладонь. Он никогда больше в своей жизни не хотел произносить подобное. Отлично! Ладно! Хорошо поговорили, Бинхэ! — Нет, есть кое-что, что я… — Что ж, если это всё… — Подождите! Что если…! — в отчаянии выкрикнул Ло Бинхэ, и прежде чем успел растерять всю уверенность, принялся быстро бормотать оставшуюся часть предложения. — Что если у меня есть кто-то очень особенный для меня, но я скрываю от этого человека что-то очень важное? И я действительно очень хочу рассказать этому человеку правду, но я не знаю, как он отреагирует… Шэнь Цинцю потребовалось всё его мужество, чтобы не начать ворковать над мальчиком. Как мило! Главный герой уже хотел признаться в любви? Это могло бы значительно усложнить всё, что произойдёт после Собрания Союза Бессмертных, но Шэнь Цинцю готов поддержать ребёнка сделать этот шаг! Это была Нин Инъин? Конечно, это ещё не могла быть Лю Минъянь. Шэнь Цинцю задумчиво хмыкнул, доставая веер и лениво им обмахиваясь. — Понимаю. Так вот что беспокоило Бинхэ. — Мн. Этот ученик очень обеспокоен. Я не знаю, как мне следует поступить, — с очень серьёзным видом подтвердил Ло Бинхэ, пристально глядя на Шэнь Цинцю тёмными глазами… Должно быть, его действительно волновало мнение этого учителя. Шэнь Цинцю был беспомощен перед этим взглядом, конечно он смягчился. — Тогда Бинхэ должен рассказать об этом своему особенному человеку. Должно быть, он действительно этого хочет, если это так часто посещает его мысли, да? — улыбаясь, поддразнил Шэнь Цинцю. — Что если я… Что если этот человек отвергнет меня? — тихо спросил Ло Бинхэ дрожащим голосом. — Шицзунь, я боюсь, что… — Чепуха. Кто мог бы отвергнуть Бинхэ? — небрежно сказал Шэнь Цинцю, собираясь погладить мальчика по голове. В конце концов, этот мальчик вырастет в мужчину, у которого будет 600 жён. На самом деле не было никого, кто мог бы отвергнуть его. Иди признайся, Бинхэ! Этот мастер верит в тебя! Шэнь Цинцю перестал ерошить волосы мальчика и двинулся было прочь, решив, что разговор окончен, но кто-то схватил его за руку. Бинхэ схватил обеими руками его ладонь, словно отчаянно пытаясь помешать ему уйти. — Бинхэ? — Шицзунь! Сейчас этот ученик расскажет вам правду! …А? Не тот человек! Ты говоришь не с тем человеком! Шэнь Цинцю повернулся к нему лицом, и Ло Бинхэ глубоко вздохнул всей грудью. В его глазах пылала решимость, которая вполне соответствовала главному герою. — Я не могу… Хотя сейчас мне очень страшно, я больше не могу вас обманывать… И никогда не хотел… Шицзунь, пожалуйста, не отвергайте меня. Вы говорили, что демоны тоже могут быть хорошими. Пожалуйста, не прогоняйте меня. Я не знаю, я правда не знаю, что тогда мне делать, — Бинхэ запинался, и крупные слёзы лились из его глаз. — Шицзунь, я наполовину демон. У Шэнь Цинцю не было никакого оправдания словам, вырвавшимся из его рта, кроме того, что он был удивлён и плохо среагировал на то, чего не было в его плане. — …Хорошо? … … … ААААААААААААААААААААА????? Конечно Шэнь Цинцю знал, что Ло Бинхэ наполовину демон, это было главной темой ПГБД и буквально было написано на обложке, об этом знали все. Но Ло Бинхэ не должен был говорить ему! Он знал, что Бинхэ доверял ему, и, конечно, не издевался над ним, как оригинальный Шэнь Цинцю, но не слишком ли далеко всё зашло? Что случилось с аркой напряжённого противостояния, когда его демоническая кровь была насильно пробуждена во время Собрания Союза Бессмертных! Что… Что Шэнь Цинцю должен был делать со сценой Бесконечной Бездны? Огромные слёзы Ло Бинхэ стали ещё больше, а его хватка на руке Шэнь Цинцю стала смертельной. Никогда не стоит недооценивать силу главного героя-подростка. — Ай-я, Бинхэ, слишком крепко, — поморщился Шэнь Цинцю, и Бинхэ немедленно отпустил его руку. Как раз в тот момент, когда Шэнь Цинцю подумал, что теперь может спокойно впасть в панику, Бинхэ бросился к нему, обнял и зарыдал у него на груди. — Шицзунь не ненавидит меня? Даже несмотря на то, что я лгал? Даже несмотря на то, что я такой же демон, как те, что ранили шицзуня? — Бинхэ рыдал, а Шэнь Цинцю был слишком занят тем, что переваривал то, что происходит, чтобы придумать стратегически подходящий ответ. — Конечно шицзунь не ненавидит Бинхэ…? Бинхэ зарыдал ещё сильнее. И в самом деле, чего он плакал? Это Шэнь Цинцю должен был плакать! Что ты наделал, Бинхэ! Как он должен оправдываться, когда ему, в конце концов, придётся столкнуть Ло Бинхэ в Бездну? «Сегодня вдруг решил, что ненавижу демонов, прости!» или он должен сказать: «Сегодня утром Бинхэ приготовил плохой завтрак, поэтому я отправлю его ад»? — Конечно, шицзунь уже знал… Шицзунь принял меня… Этот ученик сожалеет о своей лжи! Я больше никогда не буду лгать шицзуню! Обещаю! — Бинхэ пришёл к своим собственным выводам, его щёки порозовели, а метафорический хвост дико завилял. — Отныне я всегда буду доверять щицзуню! … Нет, пожалуйста, не надо! О боже, неужели это стало ещё хуже, чем изначальное предательство? Так и есть! Как же Шэнь Цинцю умудрился всё так испортить? У него было лишь одно дело! Лишь одно! Постараться сделать так, чтобы у Ло Бинхэ было меньше шансов отрубить ему все конечности! Система… Теперь ты не заставишь меня проходить через арку Бесконечной Бездны, да? Да? Это не моя вина, что главный герой неожиданно решил мне во всём признаться! [Ло Бинхэ должен пройти через арку Бесконечной Бездны, иначе вы потеряете 10000 очков. Продолжайте в том же духе! （ ´∀｀）☆] Сдохни! Тупая система! Это несправедливо, несправедливо! Как подать жалобу? — Если шицзунь хочет, чтобы я перестал совершенствовать демоническую энергию, то я перестану! Шицзунь может просто сказать, и я остановлюсь! — нервно добавил Ло Бинхэ, увидев кислое выражение Шэнь Цинцю. Адреналин всё ещё кипел в его крови, его глаза были широко распахнуты, и он казался таким уязвимым. Ох. Он доверял Шэнь Цинцю собственную жизнь. [Предупреждение… Если главный герой перестанет совершенствовать демоническую энергию, сюжет не сможет развиваться, и вы будете автоматически отосланы в ваш прежний мир. Предупреждение… Предупреждение…] — В этом… Кхм, в этом нет необходимости, Бинхэ, — быстро ответил Шэнь Цинцю, и Система практически вручила ему лопату перед надгробием с его собственным именем и велела копать. Теперь у него не было никаких оправданий и отговорок! Не тогда, когда он недвусмысленно дал Бинхэ разрешение продолжать! — Ты можешь поступать так, как считаешь нужным. Ты выбрал этот путь, поэтому важно, чтобы ты не пренебрегал ни одной из сторон своего совершенствования. Конечно, я бесполезен для демонического совершенствования Бинхэ. Я не расстроюсь, если у Бинхэ будет другой учитель… — Ни за что! — перебил Бинхэ и тут же отступил на шаг, испугавшись собственной грубости. Шэнь Цинцю тоже был слегка удивлён, но не показал этого на своём лице. Бинхэ неуверенно продолжил через мгновение, когда его не отругали за резкость. — Я не стану называть кого-то другого своим учителем. У меня есть только один шицзунь. … А? А что случилось с Мэнмо? Ло Бинхэ, ты ведь шутишь, да? — … Ты правда? — Этот ученик не станет. Шэнь Цинцю мог разрыдаться. Его ученик был таким по-сыновьи преданным, а он собирался столкнуть его в Бездну! Ему было невыносимо смотреть на яркую, солнечную улыбку Бинхэ. Он повернулся и зашагал к бамбуковой хижине. Ааааа, какого чёрта, какого чёрта ему теперь делать… Ло Бинхэ не последовал за ним. Жестокая часть Шэнь Цинцю считала, что это может быть его шансом передумать. Он мог бы сказать Ло Бинхэ, что счёл это забавной шуткой, и не позволил бы Ло Бинхэ поправить его, или сказать, что ненавидит демонов, и разбить ему сердце… Как будто он мог. Шэнь Цинцю устало выдохнул, смиряясь. — Бинхэ не идёт? — бросил он через плечо. Теперь уже было слишком поздно, чтобы что-нибудь предпринимать из-за этого открытия. Не то чтобы он мог просто притвориться, что не слышал ничего. И, кроме того… Бинхэ не мог вечно следовать за ним, словно милая прилипчивая овечка. Он хотел воспользоваться этой возможностью ещё недолго. Ло Бинхэ на мгновение застыл, прежде чем опустил голову и послушно затрусил рядом с ним, словно маленький утёнок. Это было чрезвычайно мило. Он был таким… Главный герой обнажил перед ним свою душу, раскрыл свою самую сокровенную тайну, и всё потому, что доверял ему больше, чем кому-либо ещё. Как теперь у Шэнь Цинцю могло хватить духу, чтобы отослать его? Кто был бы способен на такое? — Спасибо, шицзунь. Спасибо, спасибо, — бормотал Бинхэ, шмыгая носом. И он всегда был таким высоким? Насколько высоким он вырастет, что Шэнь Цинцю не сможет дотянуться? Этот учитель наблюдал за ним из-за веера, и сердце его болело. — Я стану сильным, чтобы защищать вас. Так что шицзуню больше не придётся страдать из-за меня. Вы не пожалеете, что были добры ко мне, я обещаю, я вырасту праведным и добрым, и шицзунь будет мной гордиться. Этот глупый мальчишка. Он действительно не имел ни малейшего понятия. Бинхэ будет единственным, кто пожалеет о том, что когда-либо доверял ему. Праведность и доброта не будут выбором в Бесконечной Бездне. — Бинхэ — ребёнок, ему не нужно делать ничего, чтобы о нём заботились. Несмотря ни на что, этот мастер не пожалеет о своём решении, — тихо сказал Шэнь Цинцю, захлопнув веер, и нежно погладил Ло Бинхэ по голове. Пройдёт совсем немного времени и ему придётся тянуть руку, чтобы сделать это. Он хотел бы, чтобы Бинхэ навсегда остался ребёнком, его невинным учеником, которого никогда не предавали, никогда не заставляли окрашивать свою душу чёрным в том ужасном месте. — Ты можешь вырасти таким, каким пожелаешь. Если ты не станешь сильным, то этот мастер просто будет защищать тебя. Ах. Он пал настолько низко? Одно дело интернет-троллинг, а теперь ещё и враньё детям? Он подавил липкое, густое чувство вины своей груди. Нет! Не сегодня! Он во второй раз резко повернулся спиной к Бинхэ и пошёл прочь, чувствуя, как горят уши. Бинхэ немедленно последовал за ним, не отставая ни на шаг. — Шицзунь, прямо сейчас, я… по-настоящему счастлив, — признался Бинхэ, и Шэнь Цинцю не было нужно оборачиваться, чтобы услышать улыбку в его голосе. — Это не так уж важно. Нет необходимости зацикливаться на этом, — без особого энтузиазма ответил Шэнь Цинцю, сетуя на то, что Ло Бинхэ определённо ни за что не забудет этот день. Это и в самом деле было очень важно! Никто, кроме Шэнь Цинцю, не мог понять насколько важно. — Просто шицзунь не понимает, насколько он добр, — почти ворчливо ответил его ученик. Шэнь Цинцю почувствовал себя немного неловко, потому что это определённо было преувеличением. — Я подумал… Я так боялся, что шицзунь возненавидит меня. Любой другой на его месте, по крайней мере, прогнал бы меня. — Довольно. Бинхэ не должен так говорит о себе, — прервал его Шэнь Цинцю, нахмурившись. — Если Бинхэ был так уверен, то ему не следовало говорить мне. О чём ты только думал? Что если бы я наказал тебя и отослал прочь? Бинхэ больше не должен был так легко доверять. Нет, если он собирался выжить. — Шицзунь — не любой другой, — уверенно заявил Ло Бинхэ. — Ещё тогда, когда мы наткнулись на ту ловушку, я понял это. Если даже этот ученик знал, что это такое, то шицзунь тем более. Шицзунь умный, и он знал, что на самом деле произошло. Но он всё равно защитил меня… Шэнь Цинцю упорно отказывался оглядываться на мальчика, потому что любая его решимость могла рухнуть в одно мгновение. Сила главного героя была слишком пугающей! Бинхэ так смело следовал за ним, говоря такие бесстыдные вещи… Это делало Шэнь Цинцю похожим на девушку, за которой гонится ухажёр. — Бинхэ. Иди рядом со мной. Ло Бинхэ был более чем счастлив послушаться и встать плечом к плечу. Его ученические одежды трепал ветер, глаза опухли и покраснели, но, казалось, всё ещё искрились радостью. Нелепый… Чёрт. Это уничтожит его. — Тебе не следует так легко доверять, глупый мальчишка, — посоветовал он, открывая дверь бамбуковой хижины и останавливаясь на пороге, в то время как Ло Бинхэ нерешительно ждал на несколько ступенек ниже. — Однажды это разобьёт тебе сердце. — Моё сердце уже принадлежит шицзуню! Шэнь Цинцю растерянно моргнул, уставившись на ребёнка, который у него на пороге произнёс такие постыдные слова. Ай… Неужели он и это должен ему объяснять? — А? Этот мастер… тоже заботится о Бинхэ? Но в будущем тебе не следует употреблять подобные слова, это неуместно. Такие разговоры следует приберечь для возлюбленных. Ло Бинхэ по какой-то причине слегка перестал сиять, проскальзывая через дверной проём. — Этот ученик приготовит чай, — сказал он, что ж, по крайней мере, мальчишка был послушным. Шэнь Цинцю устало улыбнулся. И что ему, чёрт возьми, делать? — Это было бы чудесно, Бинхэ. Ло Бинхэ задержался на мгновение в коридоре, собираясь с духом, чтобы продолжить. — Шицзунь… С этого момента я буду доверять вам! Я сделаю всё, что вы попросите и буду вести себя хорошо. Так что, пожалуйста… — нервно пробормотал он, и даже Шэнь Цинцю смог расслышать невысказанное «не оставляйте меня». — Этот ученик счастлив, пока он может служить шицзуню. Я больше ни о чём не буду просить. И тогда ужасное озарение снизошло на него. У Шэнь Цинцю внезапно болезненно пересохло в горле, когда он оглянулся на коридор, а его ученик смущённо улыбнулся и неуверенно потянулся за лаской и поддержкой. Он выглядел таким ярким, уязвимым, доверчивым и решительным, словно… Словно был готов прыгнуть со скалы, если Шэнь Цинцю прикажет. Было ли это возможно? [Ло Бинхэ должен завершить сюжетную линию Бесконечной Бездны. Нет никаких условий для того, как это должно произойти. Система надеется, что ответ помог!] Могло бы помочь, если бы сказал раньше, идиотка! — Бинхэ, подожди… — окликнул он, увидев, что мальчик повернулся, чтобы уйти и приготовить чай. — Если в будущем я когда-нибудь попрошу тебя о чём-то, что тебя напугает, и не смогу тебе объяснить почему прошу об этом, ты будешь мне доверять? Ло Бинхэ, казалось, на мгновение удивился подобному вопросу, но тут же без колебаний кивнул. Рука Шэнь Цинцю незаметно сжалась под одеждой. — Мн. Я буду доверять шицзуню, несмотря ни на что. — А что если тебе придётся страдать? Ты бы всё равно это сделал? — Да. Шэнь Цинцю вздохнул и, наконец, отвёл взгляд. Он опустился на колени перед низким столиком, рассеянно разглядывая деревянные узоры. Он не знал, вспомнит ли вообще об этом разговоре Бинхэ, но это всё, что он мог сделать с той неразберихой, в которую они превратили сюжет, с судьбой, в которой ни у кого из них не было выбора. — Спасибо, — сказал он. — И прости, — подумал про себя.