Моногомия

Она ощущала лишь боль, что засела в лёгких и спускалась всё ниже, заставляя девушку кусать губы. Она лежала в собственной луже крови, удивляясь как до сих пор не отдала концы. Демон с удивительной независимостью наблюдал за ней, раскрывая глаза шире. — Дитя, твои страдания могут закончиться, — он протянул чёрную, омрачённую тьмой руку, — тебе нужно лишь принять иную сторону. Если бы у неё во рту не было так много крови она бы даже фыркнула. Нет — Вы удивительная, Аматэрэзу чан, — пронеслись в голове чужие слова, — я всегда хотел стать таким же как вы. Она усмехнулась. — Я плохой пример для подражания, — также резко ответила она. — Так думаете только вы. Сузуки Аматэрэзу никогда не завидовала себе так же сильно, как сейчас. Внезапные воспоминания отдались в голове как железные цепи, показывая всю жизнь перед глазами. Много лет назад Маленькая девочка робко вышагивала по огромному поместью. Ей нельзя было находиться в летнее время на улице одной, но детская фантазия и нескончаемая энергия не давали покоя. Она высунула головку из-за перил, разглядывая играющих детей — её ровесников. Малыши давно кидали мячик, безудержно смеясь. Эта картина заставила её улыбнуться, но стоило Аматэрэзу сделать хоть один маленький шаг, то она мгновенно отпрянула назад. Солнце... Внутри что-то неприятно скрутилось. Она чувствовала опасность, исходящую из этой огромной жёлтой звезды. Может быть других детей оно и любило, но маленькой наследнице было страшно. — Аматэрэзу? — матушка быстро подхватила дочку на руки, недовольно щёлкая по носику, — ты что делаешь? Сколько раз тебе говорили что выходить на солнце нельзя? Да и на улицу. — Отец будет ругаться? — Если узнает — да. — Прости мамочка, — она жалобно пискнула с нескрываемой завистью разглядывая играющих ребят, — но я так хочу к ним. — Милая, твой папа не любит когда ты не слушаешься его. Пойдём в дом. Она качнула головой в знак согласия, разрешая любимой маме забрать её в комнату. Коридоры быстро меняли свои цвета и обстановку, прислуга приветствовала маленькую госпожу, поклоном головы до того момента, пока Хината не дошла до комнаты. Женщина положила дочку в кровать, а после исчезла за дверью, предварительно поцеловав ту в нос. Малютка же поднялась и быстро прошла к зеркалу, рассматривая своё отражение. Оттуда на неё смотрела милая девочка с небесными глазами, вздёрнутым носиком и длинными, спускающимися, как водопад персиковыми волосами. Она улыбнулась, своему отражению. Её часто называли первой красавицей в деревне, а мальчишки нередко заглядывались в её сторону, рассматривая внешность «ангела» — так часто называла её мама. Это заставляло Сузуки смущаться, однако гордость за себя всё же присутствовала. Единственное, что немного ее удивляло так это узкие зрачки, как у кошки. У других ее знакомых такого не было, но вспомнив, что у отца точно такие же, она тихо выдохнула. Малютка посмотрела на розовый календарик, там красовалась разноцветная надпись, означающая скорый «отбор». Он проходил почти каждый месяц у одного самого старшего ребёнка из их семьи. Девочка не знала, что именно там нужно делать, однако ей говорили что это некое испытание, где отец будет узнавать — готова ли она стать его приемницей или нет. Если ребёнок проваливал задание, то его забирали. Куда именно — никто не говорил. Но она искренне надеялась что сможет впечатлить отца. И ровно через месяц девочка сумеет это доказать! В следующий раз отбор будет проходить у неё, а после и у ее младшего брата — Сириуса. Аматэрэзу во время сна слышала как кричали её старшие братья и сёстры в момент «отбора». Наследница радостно пищала в ладошку, улавливая их голоса и представляя себя на их месте. Сузуки искренне завидовала и всегда хотела также закричать от радости в комнате отца, когда тот поймёт, что она сможет. Что не разочарует. Но всему своё время. Ее «папа» был знаменитым человеком в этом селе. Очень богатым, хотя малышка не знала, как он зарабатывал деньги, она не разбиралась в финансовых делах. С самого начала у мужчины было двенадцать жён и каждая должна была родить по одному ребёнку. Со временем наследники стали пропадать, а вместе с ними и матери, однако всем живущим в селе было все равно. Последними из жён оказались — Хината и Масами. Первая из них смогла вынести Сузуки Аматэрэзу и Сузуки Сириуса, а вторая старшую девочку — Суту. Господину поместья было в районе пятидесяти лет, однако его внешний вид сохранился, заставляя дам думать что ему не меньше тридцати. * * * Аматэрэзу со спокойной душой гуляла по вечернему лесу. Солнце уже давно зашло, но до ночи было ещё далековато. Природа мило шушукалась с ветром, создавая невнятные «ш-ш-ш». Сузуки с нескрываемым удовольствием слушала эту симфонию пребывая в своём собственном мире фантазий. Внезапно послышались иные звуки, которые явно не принадлежали лесу. Малютка нахмурилась, вслушиваясь сильнее. Это были тихие перешёптывания деревенский ребят и их топанье миниатюрных ножек. — Вот она! — крикнул кто-то и Аматэрэзу окружила толпа мальчишек с камнями в руках. Она удивлённо захлопала ресницами, не понимая их намерений. — Здравствуйте, — ласково начала наследница, засматриваясь на незнакомцев, — я Сузуки Аматэрэзу, а вы? — Она ещё и говорить умеет! — Ведьма! Со всех сторон на неё посыпались оскорбления. Девочка прижала руки к ушам дабы не слышать этого негативного урагана в её сторону. Такие «вещи» происходили довольно часто, но Сузуки никогда не рассказывала об этом отцу, только хуже будет… Для нее и матери. Не все в деревне любили и уважали их семью. — Чучело, — кто-то подошёл ближе и схватив одну персиковую прядь начал тянуть, заставляя Сузуки вскрикнуть. — Не трогайте! Ей было страшно. Тёмное чувство незащищённости практически обволакивало её. Со всех сторон посыпался град настоящих камней, что попадали по голове, заставляя алую кровь стекать по маленькой девочке. Были слышны крики радости, удовлетворения, злорадства, она перестала это слушать и вскочив с места побежала туда, где ей было ничего не страшно. Коряги цеплялись за платье, преграждали путь, ветки били по милому личику, оставляя ранки и порезы, но Аматэрэзу не останавливалась. Ей было страшно представить, что произойдёт, если ей придётся оступиться. — Догоняйте! — Стой! Спустя какое-то количество времени всё стихло, оставляя крики и беготню детей в самой чаще леса. Сузуки заметила знакомый старый дом и быстро постучала в деревянную дверь, которая спешно открылась впуская маленькую гостью. Повсюду царил запах выпечки и книг, которые она так любила. Разбросанные вещи, одежда, обёртки от покупных булочек — хозяин этого дома не любил прибираться, это она знала точно. — Дедушка Коичи? — девочка прикусила губу рассматривая начавшие заживать ушибы, — я пришла. Она проследовала дальше и вглядываясь в темноту, заметила старого, как этот дом, мужчину. Он лежал в кресле, приоткрыв рот и громко храпя. Коичи вместе со своей женой и дочерью давно переехал в эту деревню, радостный и светящийся от благодарности и благословенной жизни, которую ему подарили боги. Это место всегда обдавало невидимое тепло и счастье из-за его жившей семьи. Мужчина был ужасно горд и рад. Нередко в это место приходили люди и рассказывали о своих горестных вещах, а господин поместья успокаивал их. Он имел особый «дар» внушения, благодаря которому мог буквально залечивать чужие душевные раны. Но госпожа фортуна внезапно отвернулась от него. Спустя какое-то время мир для мужчины разрушился, когда однажды днём он пришёл домой и увидел мёртвые трупы восьмилетней дочери и супруги. Оказывается в поместье залез вор, но из-за населявших его «жителей» не рассчитал свои силы. Он убил всех, но из-за спешки ничего не смог украсть. После этого жизнь Коичи пошла наперекосяк. Он начал пить, губя себя и своё здоровье, расстраивая лучших друзей и радуя сплетников новой пищей для разговора. Хлебобулочные изделия, что с такой добротой были изготовлены им, перестали радовать лавки магазинов. Если сначала люди пытались образумить его, то спустя месяц все забыли о мужчине, называя его бестолковым пьяницей. Девочка часто видела старца в таком состоянии, но стоило её силуэту оказаться в этом доме, так Коичи начинал улыбаться и всячески заботился о девочке, даря ей всю оставшуюся в душе ласку. Ту, которой он награждал маленькую дочурку. Чаще всего Сузуку приходила к нему после побоев отца для того, чтобы поесть сладкой выпечки, которую он готовил исключительно для неё и примерения новых платьиц. — Коичи сан? — эхом раздалась речь малышки. Она притихла и ласково улыбнулась, рассматривая его поседевшие прядки волос. Малютка поправила одеяло и пошла в розовую комнатку, украшенную вырезными игрушками и фигурками, которые были приготовлены для дочери Коичи. В шкафу нашлись нужные платья и одно самое красивое Сузуки примерила на себя, решив что именно в нём доходит оставшиеся часы дня. Она смешно фыркнула и быстро шмыгнула на кухню, дабы найти новые приготовленные лично для неё сладости. Там, среди всего бедлама она случайно нашла красивый нож, который находился под чёрной-чёрной книгой. Он был остро наточен, с золотой рукояткой и алыми узорами. Аматэрэзу нахмурилась. Этим ножом дедушка Коичи нередко резался. На его руке появлялись алые капельки крови, а на лице старца образовывалась блаженная улыбка. В сумасшедшем бреду пожилой мужчина нередко говорил какое удовольствие ему это приносит. А после вновь рассказывал о давно погибшей семье, которая зовёт его к себе, на Небеса… Наследница сразу же ругала его, надувая румяные щёчки. Он же ничего не отвечал, как будто и не слышал. Девочка поправила голубое платьице и похлопав ресницами, вышла из хижины. — Когда-нибудь ты поймёшь как же это хорошо, — говорил он, — я готов сойти с ума дабы начать резать себя вновь. Это успокаивает. * * * — Мама, я так завидую Суте! — Сузуки обидчиво прикусила губу, вспоминая довольное лицо старшей сестры, которую этой ночью поведут на «отбор», — я тоже хочу. Когда уже настанет моя очередь? Матушка со спокойным лицом приглаживала волосы дочери, а после стала заплетать косички. — Аматэрэзу Сузуки, тебе нечего волноваться. — Сегодня поведут Суту и её маму, а уже в следующий раз меня и тебя! — она пискнула, радостно прыгая, — я уже жду не дождусь. — Конечно, конечно. А теперь тебе пора спать. Девочка качнула головой, а после с нежностью плюхнулась на застеленную кровать, поджимая ноги. — Спокойной ночи, — женщина собиралась выйти из комнаты, однако её остановила дочь. — Мама, а можешь остаться со мной на сегодня? — Хорошо. Хината поправила одеяло и легла рядом с Аматэрэзу, нежно перебирая её волосы. Сон быстро опускался в эту комнату, отдаваясь тихим сопением хозяйки. Ночь — красивое время суток, омрачённое лишь убийцами, которые с лёгкостью могут скрыться в ней. Это время суток нравилось малютке гораздо больше. Звёзды… Она обожала выходить по ночам на улицу, дабы наблюдать за появлением этих маленьких точек света, которые освещали всё вокруг. * * * Девочка открыла глаза, когда внезапно услышала громкий крик старшей сестры, улыбаясь. Значит, отбор состоялся, следующей будет Аматэрэзу. Она пригладила подушку и легла на неё, окончательно успокаиваясь. Хината стиснула зубы сильнее, стараясь сдержать рвущийся наружу плач. Слёзы медленно скатывались по лицу, отдаваясь солёной влагой. Женщина сглотнула и закрыла глаза, в попытке заснуть, но неизбежная участь подгоняла её не давая должного спокойствия. Девочка рядом сильно вздохнула, мило щурясь в сладком, как утренняя роса, сне.