Я не виню себя

Опять темнота. Противно привычная Юпитер устало вздыхает. Вставать не хочется. Почему каждый раз когда разум хочет его помучать, он выбирает путь воспоминаний? И почему так больно каждый раз? Почему он… почему еще не привык при каждом смыкании век видеть лишь этот бесконечный кошмар? Конечно же потому что даже спустя все это время собственная память может лучше всего на свете его терзать. Маленький Сатурн едва поднимается на тонких руках. По бледной щеке капает кровь. Он плачет от боли. Тихо тихо подвывает. Юпитер жмурится. Невозможно смотреть.слишком больно.не хочется Но каждый раз приходится Мелкое чудовище скалит окровавленные клыки, щурится, смеется. Злорадствует. Он заносит копье в последний раз и… Исчезает вдруг будто наважденной дымкой. Сатурн встает будто бы только что ничего страшного не произошло. Он отряхивает плащ, утирает слезы, кровь и смотрит прямо на Юпитера. Что? Молодая версия партнера улыбается —разве все было так? Гигант вздрагивает. —чт… Звонкий смех Сатурна его перебивает. Он никогда не слышал раньше такого смеха. В то время он не смеялся. Голосок звенел будто яркий колокольчик. Успокаивал Такое в первый раз. Это…это не похоже на обычные сны. Маленькая ручка такая теплая, хрупкая. Он едва может сжать ее. Но Сатурн сам цепляется крепче. И все же это.так нереально. — все было совсем не так… Юпитер удивленно смотрит в сторону, куда показывает малыш Сатурн. Глаза расширяются от удивления. Маленькое чудовище тянет дрожащие окровавленные руки к закрывшему лицо еще не кольцевому. По лицу чудовища капает кровь. Да он и сам побитый. — прости… прости Сатурн, я. —Да пошел ты! Сатурн и правда умел тогда так кричать, срывая тихий тонкий голосок? Звонкий удар по щеке и чудище сидит с пустыми глазами и смотрит за убегающим, роняя слезы Он сжимает зубы почти до боли и грозит кулаком —ну и пошел ты! Ты мне не нужен! Никто мне не нужен! Я сам по себе! Сам! Постепенно крик срывается.срывается…и падает в глубину истерики капризного но почему то в этот момент такого одинокого ребенка. Ребенка. Что то в ядре вдруг так щемит больно. Юпитер прижимает руку к груди. Почему все…так? Он…не помнит этих слез…он… он разве так горевал? Он будто чувствует всю эту боль и обиду по новой. По особому лично да так, что внутри все сворачивается узлом. Его тянут куда то. Он едва поспевает за юрким молодым Сатурном, пока мимо проносятся воспоминания Воспоминания которые он помнит другими. И вдруг они замирают рядом с одним конкретным Жертва дрожит. Он у чудовища первый. Самая первая жертва вызывает лишь бесконечную жажду крови, оскал голодного животного. Чудовище ведь всегда было просто чудовищем. Кровожадным. Но Сатурн снова качает головой. Картинка мутнеет только чтобы проясниться снова И пусть даже издалека и с его то зрением… Неужели его руки и правда так дрожат? В руках не привычное копье. Всего лишь кусок какого то острого камня —п прости… Он задыхается всхлипом. По телу пробежали мурашки —что? Первый удар Не смертельный. Ради мучений? Да нет же… Простая… неопытность? Еще удар. Еще! Еще! Да он даже не смотрит! Не наслаждается. Почему он выглядит как напуганный ребенок?! Почему?! Почему?! — прости! Прости! Прости! Прости! Он и сам захлебывается в слезах и едва не срывается в истерику. Лишь потом он распробует вкус страданий. Лишь потом этот вкус будет казаться ему лучшим и желанным. Сейчас мальчишка лишь пихает в себя сквозь всхлипы и слезы эти куски несчастного. Давится, сдерживает тошноту и рыдает, рыдает и рыдает Почему так жалко этого мальчика? Так хочется обнять. Юпитер было протягивает руку, но опоминается. Разве это не чудище? Разве это не. Его снова тащат куда то. Сатурн лишь загадочно ему улыбается. Тащит глубже. Откуда все это? Он не помнит эти моменты. Он не помнит ничего из этого. Разве такое могло быть? Его привычное копье уже в руках. Он уже бывалый. Уже точно то самое чудище. Но… Но что не так? Что то. Чудовище спокойно. Почти умиротворенно. Только в один момент он вздрагивает. Они с юпитером смотрят в одну сторону, вот только сам гигант делает это с ужасом. Нет нет нет…из всех самых ужасных вещей. Прото- Земля стискивает что то в маленьких ручках. Почему он вообще здесь? Беги! Беги! Беги глупое дитя ты же… это действительно кошмар? Но он…не напуган? Почему он не боится? Он просто …виновато поджимает губы, чуть не плачет. Но это не страх! Вина? Он несется вперед и протягивает к малышу руки Только не он Нет. Нет нет. Только не он. Он не хочет видеть это. Только не с ним… Малыш спокойно проходит сквозь газового гиганта и подходит к чудовищу. Ну почему. Почему именно это? Нет! Нет пожалуйста стой! Но чудовище.не злится. И он не собирается нападать. Лишь критически оглядывает ребенка, что виновато молчит — показывай. Да грубо. Но совсем не зло.даже . чуть чуть покровительственно —она…она больше не поет… прости меня я все сломал…опять…прости меня. Ребенок едва не захлебывался в своих слезах. Стоило только большим рукам перехватить маленькую коробочку из детских ручек, как каменистая планетка отпрянула и всхлипнула мотая головой и хватаясь за волосы. — не надо мне больше давать такие игрушки….я… я плохой! Я все всегда порчу и ломаю! Я…я. Глаза чудища недобро блеснули и в груди Юпитера поднялась настоящая буря. Он хотел отвернуться. Не видеть Но не мог. Не мог не смотреть… —кто такую хуйню сказал? Что? Малыш отвернулся Чудовище отложило игрушку —ну?! Прото Земля вздрогнул и сжался. Он сжал волосы крепче и скривил губы. —это Тейа! Т только не ругай ее! Пожалуйста не надо! Не ругай ее как Фаэтона! Я не хочу без сестрички! Не хочу! Ребенок цепляется за штаны монстра, готовый хоть на колени упасть. Беснуется. Все же боится?.. Чудище вздыхает и тянет к трясущемуся ребенку руки. Лишь поразительно крепкая хватка Сатурна не дает рвануть к ним. Чудище гладит растрепанные волосы и поудобнее усаживает ребенка на колени. Обнимает и вздыхает. Ждет когда плач хоть немного стихнет — скажи своей сестре, что она сама дура тупая и вообще пизда ебливая Ребенок уткнулся чудищу в кофту, поигрывая пальчиком с висящей цепочкой и что то тихо пробубнил. Лишь когда малыш успокоился, чудовище снова принялся за игрушку —и вообще. Ломай почаще. А то я это.типа.ну бля. —скучаешь? Чудище улыбнулся предположению малыша и кивнул —ваше пиздец. Прото Земля буквально просиял. Едва ли можно было сказать что этот счастливый малыш плакал минуту назад. Получается он вовсе не вредитель, а очень даже молодец? И старший братец по нему скучает! —хорошо, Юпитер! Постараюсь! Очень очень! Ребенок вскочил с чужих колен с огромным энтузиазмом. Чудище вдруг засмеялось…засмеялось до бессовестного заразно и добродушно Он отдал ребенку шкатулку и вдруг хитро прищурившись начал щекотать —а теперь ну-ка быстро беги к своей Тейе пока злой призлой гигант Юпитер не откусил чью то прелестную головушку~ Ребенок почти заверещал и свалился с рук чудища Но он не был напуган. Наоборот он побежал к своей орбите заливисто смеясь. Юпитер лишь стоял широко раскрыв глаза. Это… это. И так еще раз. И еще Он не помнил чтоб спокойно чаевничал с Нептуном Не помнил этого почти безобидного флирта с Тейей Не помнил всей той заботы к детям. Не помнил даже того, что было выжжено в памяти Планету затрясло когда они ушли в самую глубь. Здесь было так темно, что даже не было звезд. Мягкая рука отпустила его и образ молодого партнера куда то…исчез Что то подсказывало, что надо идти вперед Но что за странно знакомые звуки… Всхлипы? А кто ревет? Все ближе и ближе Повсюду кровь…и посреди этой крови… Чудище всхлипывало по самую шею запутанное в тяжеленные цепи Вот оно. Такое каким он его помнил Страшное. Уродливое Отвратительно ужасное. Но почему из окровавленного зубастого рта исходят всхлипы? Видя его чудовище закрывает лицо руками. Он едва их поднимает. Но опускает слишком быстро. Стальные браслеты на худых руках выглядят так комично…и болезненно. Юпитер подходит и садится рядом. Почему то не хочется чтобы он страдал. Не после всего. Разве…он это заслужил? Юпитер хмурится. Что же… что же… Кривая морда отворачивается и хнычет —ну зачем.зачем ты меня таким сделал. Внезапно шальная мысль вдруг буквально озарила гиганта. Большие руки легли на заплаканные щеки. Он взял платок и аккуратно стер и кровь и слезы, тихо приговаривая. Это ведь не то как ты выглядишь. Это ведь просто я тебя таким помню … —большой я, хватит, а то дырку протрешь! Ребенок капризно всхлипнул. И зачем только гигант это делает? Он оттолкнул Юпитера и отсел. После того как он стер всю кровь и свои предрассудки, он вдруг увидел его настоящее лицо Свое настоящее лицо маленького ребенка. Такого же как все. Ребенок смотрел устало, подавлено. Короткие волосы растрепались и были больше похожи на земной одуванчик. Губы были под чисто обкусаны. Он всхлипывал и похоже боялся — ты меня ненавидишь. Без меня нам лучше. «Без меня им всем будет лучше, Юпитер.» ядро кажется готово было скаллапсировать и гигант впервые в жизни вдруг понял, что он не собирается думать прежде чем сказать. Потому что итак знал. —это совсем не так! Он едва дышал сейчас. Едва подбирал слова. Ты.ты совсем нам не мешаешь! Ты… такая же… часть меня… Говорил скорее для себя. Для себя обоих. Как же легко и приятно вдруг стало, стоило только поверить и сказать это сейчас. Все вокруг словно в сто раз посветлело. Будто ноша спала вдруг с плеч. —и ты… Он улыбнулся смотря как глупый мальчишка давится слезами и старается не захлебнуться Юпитер мягко улыбается и прижимает себя к груди —мы же всего лишь глупенький ребенок…и совсем. совсем мы не чудовище. Звон спавших оков звучал лучше любой музыки, когда несчастный малыш прижался к большому и теплому гиганту, буквально залезая ему на колени. И рыдая навзрыд но уже наконец от счастья Его приняли. Ему больше не будет больно и одиноко в самом темном закоулке подсознания. Больше не будет страшно. Больше не будет мучить вина. И он.и он не уродливое чудовище! Постепенно ощущение в руках становилось все менее ощутимо. Все пропадало. Юпитер обнаружил себя прижимающим руку к посветлевшему камушку на груди. Дышать теперь было окрыляюще легко. Галстук больше не тянул шею и был спрятан в карман за ненужностью. Мужчина упер руку в бок и ровно вздохнув растормошил прилизанную укладку. Да и какой идиот вообще придумал, что правильным было пытаться соответствовать эталону правильности. В конце концов сейчас по крайней мере он сам любит себя. Вокруг было светло и по домашнему уютно и тепло. Он утер слезы, встал и пошел в сторону приближающегося света. Пора просыпаться. Пора становиться собой.