Die eltern kennenlernen

Все утро Аякс, отлынивая от готовки миллионов и миллиардов салатов, проводит с Антоном. Тот сидит, завернутый в плед на своей кроватке, как самая симпатичная в мире шаурма, и слушает старшего брата настолько внимательно, насколько ему позволяет детская рассеянность. Ну или настолько, насколько много он выучил слов из букваря… Кто знает? Аякс пока только разбирается в настройках этого микрочеловека. — Скажи «Дилюк»! — хихикает Аякс, двигая шаурмичную гусеничку поближе к себе. Ребенок забавно округляет глаза, явно такого слова не зная, но супит брови решительно: — Люлюк! — Нет, Антон, Ди-люк. Дилюк. На телефон приходит сообщение. Аякс читает, бегло переводя немецкий: «Мы прилетели». В груди все тут же искрится. — Лю-люк! Люлюк! — Ну ты прав, — чешет затылок Аякс, а потом задумчиво мычит. — Давай по-другому, скажи: Мяулюк! — Мялюк! Мялюк! Телефон вновь пищит уведомлением. «Сели с Люком в такси, захватить чего-нибудь к чаю?» — спрашивают на идеальном русском. Аякс улыбается и отвечает, что все уже есть, даже с избытком. Из холодильника чуть не выпал бисквитный торт, когда Аякс ночью искал чем перекусить. — Мялюк! — привлекает к себе внимание Антон. — Умница, — хмыкает Аякс, откидывая телефон. — А Кэйя? — Кея! — Котокэйя? — Котя! — И ведь не поспоришь, — вздыхает Аякс. Ладно. Если он научит ребенку плохому, его бедная голова точно встретит пару подзатыльников, но детский голос Антона звучит слишком мило, называя кошачьи прозвища причин всей утренней суматохи. Невозможно устоять и удержаться. Мама настругала целое ведро оливье, Тоня носится с запеченным картофелем и уткой, даже Тевкру поручили почистить яйца для закусок и красиво выложить на тарелке. Открыли еще и банку красной икры! Прям банку. Прям трехлитровую. Аякс лично покупал дорогущие тарталетки в единственной на весь Североморск Пятерочке. — Котя, — кивает Антон, явно пародируя брата. — Кэйня, — щурит глаза Аякс, наклоняясь к Антону и сверкая хитрой улыбкой, — скажи: «Кэй-ня». — Кейня! Кейня, — смеется ребенок, а сам начинает раскачиваться в коконе из пледа и подпрыгивать, явно недовольный тем, что ему нельзя помахать руками и заехать Аяксу в нос. Собственно, поэтому он и замотал Антона, как начинку в лаваш, примерно полчаса назад. В ближайшие два часа Аяксу нежелательно ничего ломать, чтобы выглядеть ослепительно. — Мялюк и Кэйня, да, умница, Антошка, — хвалит брата Аякс, слушая, как нервная мать ругается на Тоню за ее медлительность, — хочешь, включу тебе мультики? — Да! «Цып-цып»! — прыгает ребенок от радости, чуть не заваливаясь, но Аякс успевает раньше. — Никаких Цып-цыпов и Чик-Чирикиных, — морщится он, уже щелкая по пульту. В детской комнате большинство каналов заблокировано, чтобы мелкие не насмотрелись всякой дряни, поэтому найти «Смешариков» оказывается достаточно просто. О. «Пин-код»! Аякс едва успевает побороть в себе желание остаться и глянуть тоже, но быстренько разматывает брата и убегает, закрывая дверь, чтобы маленький монстр не выбежал мешаться под ногами. Всю неделю нахождения дома он панически боялся случайно на него… наступить. Вот настолько Антон еще маленький. Отец находится в зале, почитывающим газету за прошлый месяц, и Аякс почему-то уверен, что прокрастинация передается по наследству — они вдвоем убежали от матушкиной суеты с подготовкой делать какие-то бесполезные дела. Один — смотреть за младшим, который давно уже весьма самостоятельный, другой — заранее создавать вид занятости, чтобы не припахали. Аякс фыркает и идет на кухню, чудом выживая после столкновения с Тевкром, который несет в просторный зал несколько вымытых и начищенных до скрипа бокалов. Если уж мать разрешила выпить, то вечер получится правда кошмарно богатым на события… — Ну где ты пропадал?! — восклицает мать, указывая половником на большой казан, едва умещающийся на двух конфорках плиты. — А ну-ка помогай, давай! Разберись с жарким! Он кивает, проходя на кухню и потерянным взглядом провожая кухонный стол, целиком заставленный разнообразными блюдами и закусками. Тоня, нарезающая огурцы в форме цветка, одними губами шепчет отчаянное: «Помогите». Аякс в ужасе бросает взгляд на мать, но ее на кухне и след простыл, зато в зале ее командный голос велит отцу разложить большой круглый стол и застелить новой скатертью. — Не думал, что она так воодушевится, — тянет Аякс, помешивая жаркое. В Североморске добыть хорошее мясо трудно, а тут целый казан свинины с бесчисленным количеством овощей. С ума сойти. — Она так всех невест встречает, ты же знаешь, — посмеивается Тоня, двигая свою ювелирную работу поближе к Аяксу, чтобы пошептаться, — когда старший брат привел знакомиться Зою, она же вообще перепелок где-то нашла и запекла… Аякса не было на том ужине, оценить масштаб он не может, но то, что через секунду Тоня заканчивает огромную розочку из огурцов и принимается к следующей, его немного пугает. Интересно, успеют ли они доесть весь этот кошмар за неделю? Или даже когда Аякс уедет, вся семья будет жевать несчастную утку, доедать банку икры и запивать все это дорогущим вином с одной из французских винокурен «Рассвета», что заранее притащил в дом Аякс. — Ну, — кусает губы он, все еще ощущая происходящее каким-то далеким и непонятным ему сном, — у меня же не невеста. — Ага, — тепло улыбается сестра, а после смущенно хихикает, — а целых две! Вот мама и пытается праздник устроить… В два раза больше стараний! Еды! И «Тоня, почему не готов плов?!» В груди вдруг становится настолько тепло, что Аякс смеется и переживает только о том, как бы не пересолить жаркое своими скупыми мужскими слезами. А после накрывает казан крышкой и, отбирая у сестры ножик, отправляет ее в зал мешать матери суетиться, а еще заставить ее наконец сесть и отдохнуть. Правда, мама все равно приходит, когда Аякс уже заканчивает с фруктами, осторожно нарезанными на дольки и уложенными в специальную тарелочку. — Все готово? — вздыхает женщина, падая на стул. — Ох, что-то я нервничаю… Сердце болит… — Ма, валидола, может? — Нет, нет… может надо было приготовить эти их колбаски? Господи, я же не знаю, как… Но ты бы мог найти мне в Интернете… Или эти. Рай… Райб… — Reibekuchen, — подсказывает Аякс, а сам поглаживает мать по плечу. — Ты такой шикарный стол накрыла, зачем им драники? Если захотят, я сам завтра сделаю, хорошо? — Хорошо, — кивает мать, — только ты… Может быть… скажешь мне потом, только честно, понравилось им или нет? Да их всех троих только одна идея о приветственном ужине в восторг привела. Аякс тогда даже заплакал. Шутка, разумеется. — Конечно, мам. Женщина тяжело выдыхает, словно до этого была напряжена до предела, и суетливо бросает взгляд на часы, ворча, что долгожданные гости вот-вот должны приехать. Аякс вытаскивает из кармана телефон и проверяет уведомления, и правда, пишут, что осталось всего десять минут. Такси вот-вот подъедет. По-хорошему, ему бы убежать сейчас в ванну, умыться и привести себя в порядок, это ведь его женихи. Приехали знакомиться с его родителями… Но мать почему-то мнется тоже и не уходит, хотя болтает о том, что нужно еще поправить и убрать, пока есть время. — Аякс, — вдруг зовет она его каким-то слишком осторожным и тихим голосом, — ты же знаешь, что я люблю тебя? Шутки про то, что глаза щиплет как-то вдруг прекращают быть шутками. Аякс вздыхает, кусая губы и опуская взгляд, но не стыдится своих следующих слов, хотя раньше обычно их жутко смущался: — Знаю. Я тебя тоже. Ну, вот. Теперь точно придется умываться. Иначе как таким зареванным Кэйе и Дилюку показываться? Мама безумно тепло улыбается и гладит по волосам. Наверное, Аякс никогда бы не подумал, что такое может… быть. Чтобы все будет настолько хорошо. Конечно, еще останется проконтролировать весь вечер. А особенно перемещения отцовской настойки на оленьих рогах и ее наполненность. Но Аякс обязательно справится. Ради всей своей огромной и любимой семьи, что теперь пополняется на двух его замечательных парней. «Вот же! Проказник!» — вдруг кричит мама, взмахивая полотенчиком, что до этого был на ее плече, в сторону лестницы. По ней вниз уже карабкается слишком активная гусеничка, в этот раз уже без своего кокона. Аякс скорее подбегает к Антону, подхватывая его на руки и прижимая к себе. Мама ворчит, журит и треплет брата за щеки, пока тот заливисто смеется. А Аякс вдруг видит через окно, как к дому подъезжает желтая машина. Сердце в груди растекается огромной расплавленной лужей. Он только и выдыхает с улыбкой: — Приехали… — Что? Дилюк и Кэйя? Уже?! Ох, батюшки! — вспохватывается мама, хватаясь за сердце и убегая на кухню. — Приехали! Все сюда! Приехали! — Люлюк и Кейня! — улыбается Антон, хохоча под суету мамы. — Пиехали! Коти! Аякс и сам смеется, громко чмокая брата в макушку, и спешит к двери. Встречать своих самых любимых котиков на свете.