Как всё кончилось благополучно

1 «Уже неделю неизвестно местонахождение Рональда Фелпса». С колдографии щурился взъерошенный, небрежно одетый мужчина лет тридцати с лишним. Он как будто не вполне понимал, куда смотреть и как стать, чтобы хорошо получиться на снимке. «Удивительно, — подумал Мартин, чтобы отвлечься от содержания статьи. — Фотожурналист — а выглядит так, словно колдокамеру впервые видит». Но, конечно, Фелпс привык находиться с другой стороны камеры. Мартин вздохнул и бросил последний номер «Пророка» на стол. Последние полгода с каждым днём новости делались всё более невыносимыми. Теперь вот пропал один из его бывших одноклассников. Хаффлпаффец, но всё же. Фелпс всегда увлекался фотографией — и никто не удивился, когда он подался в фотожурналистику. В «Пророке» часто публиковали его колдографии — и иногда трудно было даже представить, как ему удавалось сделать тот или иной снимок. «Но теперь на его колдокамеру попало что-то, что не должны видеть ничьи глаза — и он пропал». Фелпс по-прежнему щурился с колдографии, и Мартин с раздражением перевернул газету, чтобы больше не видеть его. Хлопнула дверь — и из коридора раздался голос Северуса: — Это я! Столько времени прошло, столько всего успело случиться — но эти слова, этот голос по-прежнему заставляли сердце биться быстрей. «Я никогда не привыкну, что ты рядом со мной». Мартин прикрыл глаза и медленно выдохнул. — Я скучал, querido. Северус вбежал в комнату, и через мгновение Мартин уже обнимал его, забыв о Рональде Фелпсе, о своей тревоге, о невесёлых мыслях. 2 «Люциус Малфой всё отрицает». Мартин перевернул страницу, потому что смотреть на Люциуса, который насмешливо улыбался с первой полосы, было неприятно. Что он, интересно, отрицает? Свою причастность к недавним происшествиям, наверное. Отрицал — в своей обычной высокомерной манере, так что те, кто смел подозревать его хоть в чём-то, сами начинали чувствовать себя виноватыми. Мартин не вчитывался в подробности скандала в Министерстве магии, и, признаться, они не слишком его интересовали. Но этим вечером, когда Северус вернулся куда раньше обычного, он за ужином рассказал, что случилось: кто-то проник в Отдел магического правопорядка и выкрал множество улик, письменных и прочих свидетельств, которые использовались против целого ряда волшебников, подозреваемых в связях с Тем-кого-нельзя-называть. «Откуда ему это всё известно?» — мимолётно подумал Мартин. — Ты не представляешь, что обсуждают в библиотеке те, кому нечем заняться, — сказал Северус, уставившись в тарелку. Слова были такими небрежными, но в его голосе звучало непонятное напряжение. — Мог бы дождаться, пока я спрошу, — рассмеялся Мартин, чтобы хоть как-то разрядить это напряжение. Северус отбросил прядь волос, падавшую ему на глаза, и пожал плечами: — Зачем, если я уже услышал вопрос? — Так ученик превзошёл своего учителя. — Разве не в этом цель? — Северус улыбнулся, но — Мартин заметил — улыбка не отразилась в его взгляде. — Ты чем-то встревожен? Северус покачал головой и снова уставился в тарелку: — Нет, я… жду результаты кое-какого эксперимента. Мартин придвинул свой стул ближе к Северусу: — Он не может не быть успешным. Ты так много работаешь. К удивлению Мартина, Северус вздрогнул и уткнулся лицом ему в плечо: — Хорошо бы. Я расскажу, если всё получится. 3 «Пять маггловских семей пострадали в результате использования неизвестного заклинания». Мартин даже на колдографии смотреть не стал, не говоря уж о чтении статьи. Конечно, о «неизвестных», «новых» заклинаниях и раньше писали, но обычно в разделе с явными утками, сплетнями и разными сенсационными глупостями, в которые никто не верил. «Новое заклинание, которое отращивает дополнительную пару рук, в помощь домохозяйкам!» «Таинственное зелье вынудило нашу бабушку завещать всё садовым гномам». «К Корнелиусу Фаджу применили неизвестное заклинание, из-за чего во время выступления он вместо “Министерство” говорил “Стерствоними”». Но последнее время неизвестные заклинания и зелья использовались для пыток, для убийств, для запугивания. «Конечно, судиться с садовыми гномами тоже малоприятно, — невесело усмехнулся Мартин, — но лишиться трёх пальцев куда хуже». Северус где-то задерживался — недавно пробило восемь, а его всё не было. Но, конечно, он был занят: целыми днями он занимался своими исследованиями при больнице Святого Мунго. Оказалось, что там собрана лучшая после Хогвартса подборка исследований по зельеварению. Как-то Северус с нескрываемым удивлением сообщил Мартину, что нашёл кое-какие новые сведения по приготовлению зелью из корня мандрагоры. — В библиотеке при больнице! Кто бы мог подумать. — Эта библиотека собиралась годами, даже веками, — улыбнулся Мартин. — Это как раз заметно, — бросил Северус, — очень много устаревшей информации. Может, сегодня он тоже нашёл что-то интересное или просто не может оторваться от своего таинственного эксперимента. Может быть. 4 «Маккинноны мертвы». Мартин свернул газету и сунул её за диван. Ему не хотелось знать подробностей о том, что случилось с Маккиннонами. Об их смерти ему тоже знать не хотелось, но, конечно, такую новость «Пророк» не мог не разместить на первой полосе. Северус снова задерживался, но он прислал ему записку: «Буду около полуночи». Можно ли это считать хорошей новостью?.. Но Мартин уже давно спал — и за окном вот-вот должно было рассвести, когда Северус вернулся. Он был очень бледен и едва отвечал на вопросы. Этот эксперимент, конечно. Продвигается успешно — ещё немного и можно будет рассказать. Приходится, правда, общаться с идиотами. Но это как всегда… Спокойной ночи, Мартин. 5 Огромный череп со змеёй переливались в небе над крошечным чёрным силуэтом дома, растекаясь дымом по контуру. Кричащий заголовок Мартин заметил не сразу: «Последняя колдография Рональда Фелпса». — Откуда они знают, что это последняя, — пробормотал Мартин. — Его никто не видел уже несколько месяцев, — тихо сказал Северус. Воскресенья они обычно проводили вместе, хотя иногда Северус уходил на полдня — если его исследования требовали внимания. Но в это воскресенье они договорились отправиться вместе в лес, чтобы насладиться последними тёплыми днями сентября. Вот-вот должны были зарядить дожди, и Мартину ужасно хотелось вырваться из дома хоть бы ненадолго. Он так ждал воскресенья… Но вот сова принесла утренний выпуск воскресного «Пророка», и Мартин не мог оторвать взгляда от колдографии Фелпса. — Где они её взяли, если он пропал? Северус перевернул страницу и пробежал глазами по статье: — Одна из молодых журналисток заявила, что Фелпс прислал ей несколько своих снимков с условием опубликовать их, если с ним что-то случится. Она прибавила, что с Фелпсом её связывали… Хотя это уже чушь какая-то. — Северус бросил газету на стол. — Ты готов? Мартин рассеянно кивнул. — Не из-за этой колдографии его похитили или… убили. Северус покачал головой: — На ней нет ничего нового. — Но… не обязательно показывать что-то новое, — возразил Мартин, которого озадачивало спокойствие Северуса, — достаточно показать… — Эмоции? — Северус внимательно смотрел ему в глаза. И Мартин понял, что не может уловить ни единой его мысли. — Люди слишком много думают об эмоциях, когда дело касается фактов. Идём. 6 — Что-то не так? — Северус взмахом палочки отправил всю грязную посуду в мойку. — Весь вечер ты молчишь. Мартин и правда молчал весь вечер. Он не знал, что и думать — не знал, что говорить. Если бы Северус… если бы он сам рассказал… Но весь ужин Северус говорил о рецептах зелий пятнадцатого века, на которые он наткнулся в библиотеке при больнице Святого Мунго — о том, что половина этих рецептов неточные, а вторая половина, скорей всего, попросту навредит или даже убьёт. «Удивительно, как волшебники вообще дожили до наших дней», — неловко пошутил Северус. Но Мартину было не смешно — страшно, тревожно, непонятно. Но не смешно. — Плохие новости? — спросил тогда Северус, озираясь. Но сегодняшний номер «Пророка» Мартин спрятал подальше вместе с запиской, которую прислал ему Северус: «Буду около полуночи». — Как обычно, — сказал Мартин. Голос звучал как чужой. Нужно было что-то делать, только… он не знал как. Не знал что. — Мартин… — Ты весь день провёл в Святом Мунго, да? — тем же чужим голосом спросил он. — Да, не выходил… что-то не так? Мартин устало взмахнул палочкой — и перед Северусом упал дневной — срочный — выпуск «Пророка». Всю первую полосу занимала огромная колдография: череп со змеёй над переулком, где скрывалась от магглов больница Святого Мунго. Несколько мгновений Северус смотрел на колдографию, а потом вздохнул. Глаза его странно заблестели. И как ни старался Мартин, он не видел в его взгляде ни вины, ни страха. — Мне давно надо было рассказать. — Как давно ты уже не работаешь там? — С… начала года. Мартин, — Северус обнял его и усадил на диван, — со мной связалась Нарцисса Блэк… Нарцисса Малфой. Она рассказала мне о… ты знаешь, о Том-кого… о Тёмном Лорде и его целях. Она сказала, что ему полезны такие люди, как я. И что он… его деятельность может быть полезна мне. — Тебе? — еле слышно выдохнул Мартин. — Чем? — Как ты не понимаешь! — Северус вскочил с дивана и смотрел на Мартина как на дурака. — Их влияние в Министерстве растёт с каждым днём! Ещё немного… и… и… — Что «и»? — Нам можно будет не беспокоиться о… ты знаешь! О том, что ты попадёшь в тюрьму, если тебя найдут! Ты сможешь спокойно выходить на улицу! Тебя никто не тронет — ты чистокровный волшебник! Нам не надо будет прятаться, как преступникам! — Мне не надо будет прятаться как преступнику, Северус. Их крошечная гостиная была ярко освещена, но Мартину казалось, что он проваливается во мрак. — Тебе, да. — Северус сел рядом с ним на пол и положил голову ему на колени: — Оно того стоит, Мартин. Стоит того, правда. Дай мне ещё немного времени. Мартин не знал, что делать, что говорить. Ему хотелось закричать, сломать что-то, а лучше взорвать. Он не имел права… он не дожен был втягивать Северуса… С самого начала — не должен был. И вот к чему это привело! Они оба были преступниками — и если в преступлении Мартина был виноват только он сам, то Северус… Северус тоже пошёл на… кто знает на что!.. тоже ради Мартина! Пальцы Северуса сжали его ладонь, но — как его собственный голос — это прикосновение было чужим, далёким. — Я… я… должен… — несвязно пробормотал Мартин, — я… должен… Он оттолкнул Северуса, схватил палочку и выбежал из дома. 7 «25 пострадавших в нападении на больницу Святого Мунго. Интервью одного из целителей, стр. 9» За окном темнело. Окно, конечно, было ненастоящим, но за настоящими тоже темнело — Мартин провёл в кабинете всю ночь и весь день, и за ним так никто не пришёл. Утром заглянул Грозный Глаз, задал несколько незначащих вопросов, оставил газету и ушёл. И всё, Мартин так и сидел в тесном кабинете, который больше походил на кладовку, всю ночь и весь день. Когда он накануне явился в Отдел магического правопорядка, его сначала даже слушать не стали — слишком давно был тот инцидент у озера, слишком много случилось с тех пор. А когда прислушались, то растерялись: — Вы добровольно сдаётесь, мистер Лэнс? — Да-да, сдаюсь. — Спустя столько лет. — Какая разница, n’est-ce pas? Если бы вы встретили меня на улице, вы бы меня арестовали? — Да, но… У него отобрали палочку и оставили в этом кабинете, и первые часы Мартин просто ждал, когда за ним придут. Потом думал, чем сейчас занят Северус. Потом пытался представить, какие воспоминания нахлынут первыми, когда он столкнётся с дементорами. Потом он заснул — и проснулся, когда хлопнула дверь и появился Грозный Глаз. Потом снова заснул — положив голову на стол. И проснулся от боли в шее и спине. Он снова стал думать, чем сейчас занят Северус, от одной мысли о котором его накрывало злостью на себя и чувством вины. Как давно Северус по-настоящему связался с… с ними? Что успел натворить? И ради чего? «Ты сможешь спокойно выходить на улицу». Щёлкнул дверной замок, и дверь приоткрылась. Мартин вскочил из-за стола. Наконец-то! Впереди не было ничего хорошего, но наконец-то! В кабинет вошёл высокий седой мужчина. Его лицо — с выражением невыносимой скуки — показалось Мартину смутно знакомым, но через мгновение он и думать забыл о нём. Потому что следом вошёл Люциус Малфой. — Мартин, кто бы мог подумать. Когда сначала Северус, а потом старина Руквуд сказали мне о тебе, я, должен признаться, не поверил своим ушам. Не могу сказать, что охотно помогал тебе, но так или иначе мы, слизеринцы, должны держаться друг за друга. Даже за таких, как ты. Перед глазами Мартина прыгали чёрные точки. «Северус»! Этот негодяй называл его… — Где он? — прошептал Мартин. — Кто? А, ты о Северусе. Ждёт тебя на улице. Я убедил его не заходить — честно говоря, ни к чему привлекать лишнее внимание. Ты знаешь, Мартин, мы предполагали всё сделать совсем не так, но твоё решение… пожалуй, всё упростило, хотя Северус и пережил несколько неприятных моментов. — Здесь всё, что имеет отношение к вашему делу, мистер Лэнс, — устало сказал Руквуд. — И ваша палочка. — Не применяй больше Непростительные заклятия к подросткам при свидетелях, — усмехнулся Люциус. — Но если вдруг захочешь… Думаю, Северус поможет решить… — Заткнись, — не выдержал Мартин. Он схватил палочку и папку, которую протянул ему Руквуд всё с тем же скучающим выражением. Когда Мартин вылетел из кабинета, вслед ему донёсся смех Малфоя. На улице в первое мгновение Мартин задохнулся осенним воздухом. Горели фонари, вокруг шумел город. Северус, где он, где? И что они теперь скажут друг другу?.. — Мартин! Сердце заколотилось как безумное. Северус… Мартин обернулся — и в следующее мгновение Северус уже обнимал его: — Зачем ты это сделал? Нелогично, неразумно. У меня всё было под контролем, Мартин. Не говори только, что ты зол из-за Люциуса. — Зачем… ты… это сделал… не надо было… ради меня. — Ты свободен теперь. Можешь делать что хочешь. Тебе всё объяснили? — Да, всё. И я не… я не злюсь из-за Люциуса, плевать… я на него хотел. Я… — Ты свободен, остальное неважно. Я разберусь. Никогда ему не было так худо.