***
Выпивая в очередной раз виноградный сок до дна, я вновь вспоминаю тебя. Ты всегда мне говорил, что этот напиток всего лишь не забродившее вино. Мне не нравится алкоголь, ты ведь знаешь. Но мне не нравится алкоголь, как тебе. Не нравишься, как ты. Ты появился внезапно в моей одинокой жизни ребёнка. До нашего знакомства я не имел друзей, лишь упорно занимался дисциплинами по расписанию. Ты был моим глотком воздуха в этом сером детском мире. Я был тобою покорён, был очарован. Ты завораживал своей красотой! Я стал словно не свой, стал откровенный. За это поплатился головой. Мне нравилось с тобою развлекаться. Ты был роднее мне покойного отца. С тобою я хотел жить в этом мире и никогда не видеть нашего конца. Меня завлекали твои прекрасные, красивые глаза. Буквально можно говорить, что в них сияют звёзды. Они прекраснее любых других. Я вспоминаю наши совместные прогулки. Я следовал упорно за тобой. Ты был нашим "вождём", мне очень это нравилось, поверь. Твоим идеям не найти было конца. Однажды мы сбежали поздно из дому. И это было слишком важно для меня тогда. В ту ночь ты подарил мне ощущенье, способное пленить, терзать, томить мои чувства похуже всякого вина. Не знаю, правда, испытаю ли эти чувства снова я. Горящий лёд - таким тебя запомнил юный я. И там, в лесной опушке, валяясь на слегка сырой траве, мы были предоставлены только друг другу. Мы были предоставлены себе. Сотни светлячком вмиг устремились в небо. И нашим детским разумам казалось это волшебством, казалось чудом. Однако я могу забыть это, как страшный сон. Мне хочется забыть тебя, твои привычки. Ты мне противен, Альберих, уйди! Уйди из моей жизни, моего сердца. Предателю не буду рад я никогда. В тот роковой день ты мне во всём сознался. Мне мерзко, больно стало на душе. Я очень сильно хочу забыть всё то, что между нами было. Я не прощу тебя. Ты даже не проси.***
В один из дней соприкоснулись нити жизней, переплетённые распутницей Судьбой. Лил сильный и противный двоим ливень, одежда же давно была сырой насквозь. Но юношей не это волновало. Меж ними пробежали искры неразделённых чувств, тех самых, которые никто больше не выскажет друг другу. Отношения окончательно и навсегда испорчены. Альберих больше не желает что-то возвращать, он был растоптан, а после растворен и стёрт. Дилюк ему желал лишь только горя. Огонёк его клеймил тем днем.Чуть позже погодя, на свет родилась новость, что больше не было при жизни Кейи. Его нашли с кинжалом во груди. Не стало и второго брата вскоре. Не выдержали оба своих дичайших распрей. И нечего больше терять иль возвращать. Не стало их обид или желаний. И ничего уже и никогда не поменять.