Молитва

В тишине деревенской ночи отчетливо раздавались неведомые звуки, словно деревья что-то нашептывали друг другу. Наруто лежал без сна, прислушиваясь к этому жуткому шепоту. Деревенские старики неоднократно пугали его рассказами о том, что за пределами села обитает зло, и Наруто с детства помнил каждое из этих жутких преданий. Говорили, что на окраине деревни, у границы с болотами, исчезают люди. Казалось, сама природа оживает ночью, обретая демоническое сознание, и препятствует жителям найти дорогу обратно. Они, как утверждали, становятся заблудшими душами, бесконечно скитающимися между деревьев, зовущими своих близких. Наруто сам порой слышал эти ужасные звуки из леса. Так было и в эту ночь. Это были странные, искаженные голоса, что-то кричащие ему на своём, неведомом, языке. Юноша вздрагивал, когда эти жалобные, тоскливые стоны доносились всё ближе, словно подкрадываясь к его дому, зазывая и заманивая в глубину чащи. В детстве бывало, в свете луны, Наруто видел, как начинали двигаться деревья. Они покачивались в такт неслышной музыке, будто танцуя какой-то древний, языческий ритуал. Эти неестественные движения, казалось, притягивали к себе чьи-то тени, и тогда он поспешно закрывал ставни, шепча молитвы. Еще с ранних лет, погибшие родители Наруто научил его множеству молитв, которые должны были уберечь его от зла. Вместе с мамой он склонялся перед иконой Богородицы, шепча слова которые придавали сил: - Богородица Дева, радуйся, Благодатная Марие, Господь с Тобою; благословенна Ты в женах, и благословен плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших, - произносил малютка Наруто дрожащим голосом, изо всех сил стараясь прогнать демонические видения. Тогда мать ласково гладила его по голове, помогая сосредоточиться на сакральных словах. Она говорила, что лишь истинная вера и молитва способны защитить их от темных сил, таящихся во тьме. И теперь, лежа в полумраке своей комнаты, Наруто вновь жарко и отчаянно молился, призывая небесную заступницу на помощь. Однако звуки, доносящиеся из леса, становились лишь громче, будто тьма насмехалась над его молитвами. Внезапно за окном раздался приглушенный ржавый скрип. Наруто затаил дыхание, судорожно сжимая в руке деревянный крест, висящий у него на шее. Кто-то гулкими шагами подошел к окну в комнату Наруто, надежно запертому ставнями, и тихо постучал три раза. Кровь застыла в жилах, а сердце стало бешено колотиться, но юноша изо всех сил старался не выдать своего страха. Сжимая до боли в руке деревянный крест, он затаил дыхание, молясь про себя, чтобы неведомая тварь не обнаружила его. И только звуки сердца болезненно выдали его присутствие. Томительное молчание было нарушено очередным оглушительным ударом по ставням. Наруто в ужасе зажмурился, ожидая, что вот-вот чья-то костлявая рука вцепится ему в горло, проламывая ставни, но ничего не произошло. Гулкие шаги удалились, и в доме воцарилась зловещая тишина. Немного помедлив, Наруто осторожно посмотрел в окно, но за ставнями было так темно, что через щель он не мог разглядеть даже луну. Юноша тяжело опустился на пол, чувствуя, как по телу растекается вязкая усталость. Страх отпускал его, и Наруто, сжимая в объятиях деревянный крест, постепенно провалился в тревожный, беспокойный сон.

***

Наруто вздрогнул, открывая глаза. На мгновение он не мог вспомнить, что произошло, но затем воспоминания о прошедшей ночи нахлынули на него тяжелым грузом. Юноша поспешно огляделся — в комнате было тихо и спокойно, лишь робкие солнечные лучи пробивались сквозь щели в ставнях. Отогнав остатки ночных кошмаров, Наруто поднялся и принялся за повседневные дела. Необходимо было проведать скотину, заняться приготовлением еды и прочими хозяйственными делами. Привычная рутина успокаивала его, и к моменту, когда юноша вышел из дома, он чувствовал себя гораздо увереннее. Однако стоило ему оказаться на улице, как Наруто ощутил, что в деревне что-то изменилось. Обычно шумная и оживленная, она теперь казалась вымершей. Нигде не было видно ни единой живой души, лишь тишина давила на уши. Неведомый страх заполз в душу и он поспешил к колодцу, надеясь, что там встретит кого-нибудь из односельчан. Его опасения оправдались - возле колодца толпились хмурые мужчины, а женщины громко рыдали, прижимая платки к лицам. Заметив знакомое лицо Шикамару, Наруто поспешил к нему. - Что случилось? - встревоженно спросил он, глядя на осунувшееся лицо друга. Шикамару глубоко затянулся самокруткой, прежде чем нехотя ответить: - Священник... Умер. Нашли сегодня утром на болотах.

***

Услышав страшную весть, селяне собрались на главной площади, переговариваясь взволнованными голосами. Атмосфера тревоги и страха витала в воздухе. Женщины, закутанные в черные платки, горестно причитали, а мужчины хмуро переминались с ноги на ногу, не решаясь нарушить повисшую тишину. Внезапно из толпы вырвался пронзительный крик: - Это был дьявол! Дьявол убил священника! Подобно заразной чуме, эти слова быстро распространились среди жителей, пробуждая глубоко укоренившиеся суеверные страхи. Вскоре площадь наполнилась плачем и безутешными воплями, когда один за другим люди начали истерично кричать о смерти. Только когда объятые ужасом селяне уже готовы были обезуметь от паники, среди них появился Сарутоби - старейшина деревни, чей взгляд вселял уважение и трепет в сердца окружающих. Величественно подняв костлявую руку, он призвал народ к молчанию. Голос старца звучал твердо и убедительно, заставляя даже самых отчаянных замолкать на полуслове: - Довольно распускать языки, недостойные разумных тварей! - гремел Сарутоби. - Мы не впадем в безрассудство, как язычники, ибо Господь наш всемилостив и отвратит свой гневный взор, если прибегнем к покаянию. В эти скорбные времена мы должны сплотиться и не дать страху овладеть нашими душами! Повисла тягостная тишина, прерываемая лишь тихими всхлипываниями. Селяне застыли, затаив дыхание и внимая старцу. - Я уже отправил гонца в город с вестью о случившемся, - продолжил Сарутоби громогласно. - К нам будет направлен новый священник, дабы отслужить обряд по нашему почившему отцу Ируки и очистить селение от пагубы. Но до тех пор ни один из вас не смеет высовываться из домов после захода солнца! Сарутоби вскинул седую голову, продолжая свою речь с гордой и твердой праведностью. - Придержите же языки за зубами и соблюдайте мои указания. Грядут тяжкие времена, и только вера поможет нам пережить их. Идите же с миром и приготовьтесь встретить посланника Господня. Сказав это, старец окинул взглядом притихшую толпу и величаво удалился, оставив селян смиренно внимать его наставлениям. Замолкли даже самые робкие, чувствуя, что слова старейшины - единственный оплот в окружающем их мраке.

***

Наруто изо всех сил старался не поддаваться панике, витавшей в воздухе. Юноша твердо решил, что падать духом в столь тяжелые времена было бы не только малодушным, но и оскорбительным для памяти почившего священника. Наруто посвятил весь день благим делам, стараясь помочь жителям деревни не погрязнуть в горе и отчаянии. Он навещал овдовевших стариков, помогая им по хозяйству, утешал плачущих детей, чьи головы еще не могли вместить весь ужас случившегося. Для многих отец Ирука был не просто священником, но и наставником, учителем, читавшим им сказки в долгие зимние вечера. Когда сумерки окутали деревню траурным покрывалом, Наруто решил пройтись вдоль улиц, удостовериться, что никто из жителей не осмелился ослушаться наставлений старейшины Сарутоби. В предвечерних сумерках юноша оглядывался, вздрагивая от каждого шороха. Густая тень то и дело принимала причудливые формы, заставляя сердце замирать от страха. Среди этого зыбкого мрака Наруто разглядел хрупкую фигурку, сидевшую в одиночестве на скамейке. Приблизившись, он узнал Сакуру — ту самую девушку, чей образ так часто смущал его юношеские грезы. Склонив голову, она беззвучно плакала, прижимая к лицу ладошки. Очевидно, весть о смерти отца Ируки потрясла ее до глубины души. - Сакура... - ласково позвал ее Наруто, опускаясь рядом на скамью. - Не плачь, прошу. Я знаю, как тебе тяжело... Отец Ирука был для нас всех путеводной звездой в ночи. Девушка лишь горестно замотала головой, но Наруто осторожно обнял ее за плечи, позволяя выплакаться на своей груди. - Я тоже скучаю по нему... Но мы должны быть сильными ради его памяти. Ведь именно это он желал нам — жить, не зная страха. Пойдем, я провожу тебя домой. После некоторых уговоров, Сакура все же нехотя поднялась, опираясь на руку Наруто. Медленно и молча они направились по темной улице, освещаемой лишь робким светом луны. Проводив девушку до калитки, Наруто окинул взглядом уходящую вдаль дорогу, и вдруг заметил одинокую фигуру, застывшую неподалеку от пустынных полей. Черный силуэт едва различался во тьме, однако светящаяся точка — вероятно, тлеющая сигарета — выдавала его присутствие. Сердце Наруто дрогнуло, но он подавил нахлынувший было страх и окликнул незнакомца. Тот лишь продолжал стоять неподвижно, словно не замечая его призывов. Решившись, Наруто сделал несколько шагов вперед. Незнакомец в черной одежде был уже различим более четко — это оказался священник, судя по рясе и портфелю, который он сжимал в руке. С каждым шагом ближе, сердце юноши все сильнее колотилось в груди. Остановившись в нескольких шагах, Наруто попытался заговорить, но незнакомец опередил его. Медленно повернув голову, он молча указал взглядом на полную луну, нависшую над деревней подобно нездешнему светилу. - Луна сегодня... необычайно красива, - произнес священник низким, завораживающим голосом. Наруто послушно вскинул голову, не в силах отвести взгляда от лунного диска. Он хотел было что-то ответить, но когда снова посмотрел вниз, незнакомца и след простыл. На залитой лунным светом дороге не было ни единой тени...

***

В ту ночь беспокойный сон не шел к Наруто. Тревожные мысли терзали его разум, не давая обрести покой. Неясные тени метались по стенам в свете луны, отбрасывая причудливые отблески. Казалось, само безмолвие ночи таит в себе зловещую угрозу. Утром на площади вновь собрались жители деревни, ожидая наставлений старейшины. Бросив взгляд на изможденные лица вокруг, Наруто поразился, как сильно каждого из них истомила ноша пережитого ужаса. Опираясь на палочку, старец величаво взошел на помост и возвысил седой лик, повелевая тишиной одним лишь своим присутствием. Обведя взглядом притихшую толпу, он заговорил увесистым, полным достоинства голосом: - Други мои! Сегодня к нам прибыл новый пастырь, дабы окормлять вас и наставлять на путь истинный в это смутное время. Приветствуйте отца Саске Учиху! Указав палочкой на высокую фигуру в черной рясе, старец величественно отступил в сторону. Священник Учиха, чьи непроницаемые очи отливали угольной чернотой, шагнул вперед, окидывая народ безучастным взглядом. Его резкие, почти вызывающие черты странно диссонировали с облачением духовного лица. - Приветствую вас, добрые люди, - произнес Саске коротко, словно нехотя исполняя возложенную обязанность. Через мгновение его взгляд замер на Наруто, задержавшись дольше, чем того требовало простое любопытство. - Нынче вечером я отслужу поминальную литургию по усопшему отцу Ируке. Да пребудет с вами благодать. С этими скупыми словами священник поспешно удалился, оставив селян переглядываться с неясным беспокойством. Когда сумерки окутали село своим траурным покровом, колокольный звон возвестил о начале поминальной службы. Наруто осторожно привлек к себе Сакуру, давая ей опору и утешение. Лицо девушки было бледным, а глаза опухли от долгого плача. Придерживая ее за талию, юноша вошел в церковь, где возвышался перед алтарем суровый силуэт отца Учихи. Служба шла по всем канонам, но, в отличие от ласкового и душевного отца Ируки, Саске вел ее с непроницаемым хладнокровием. Ни единая эмоция не отразилась на его ледяных чертах, лишь ровный бесцветный голос сопровождал поминальный обряд. Опустившись на скамью рядом с Сакурой, Наруто почувствовал, как непролитые слезы обожгли его глаза. По завершении службы жители потянулись на местное кладбище, где должны были предать земле тело отца Ируки. Здесь, среди могильных плит, люди зашептались, перешептываясь о новом священнике: - Какой-то он... нелюдимый, этот Учиха, - ворчал один из стариков, кутаясь в платок. - Нет в нем теплоты, одна лишь суровость. - Да уж, не чета нашему доброму батюшке Ируке, - вторил ему другой. - Ирука-то любую душу мог утешить да приголубить в час скорби... - Вот только присмотритесь, какое у него лицо, точно рукой ангела создано! - шушукались в стороне молодые женщины. - Ну, прямо как с полотен великих мастеров... - И взгляд-то, взгляд! Строгий, но такой пронзительный — ух, сладко дрожь по коже пробегает! Наруто лишь стиснул зубы, крепче обнимая дрожащую Сакуру, что с каждой минутой все сильнее предавалась горю. Когда гроб с телом Ируки наконец предали земле, а люди стали понемногу расходиться, Наруто решил воспользоваться случаем. Оставив Сакуру на попечение близких, он поспешил следом за удаляющимся священником. - Отец Саске! - окликнул он его, стараясь не упустить из виду, пока Учиха не скрылся за поворотом. - Постойте, прошу вас! Остановившись, Саске обернулся, окинув его все тем же безразличным взглядом. - Чего тебе, юноша? - Я хотел бы поведать вам о наших обычаях, - выпалил Наруто, чуть запыхавшись от быстрой ходьбы. - Покойный отец Ирука всегда собирал нас, детвору, по вечерам у себя для чтения священных книг и сказок. Не пожелаете ли и вы продолжить эту традицию? На мгновение на лице Учихи промелькнуло подобие насмешки. - Детишки — не мое призвание. Сейчас деревне не до празднеств, а молитва и скорбь по усопшему — вот единственное достойное занятие. Неужели Христос проповедовал о развлечениях? Наруто стиснул кулаки, чувствуя, как в груди закипает праведный гнев. Но прежде, чем он успел возразить, священник остановил его холодным взмахом ладони. - Впрочем, мне бы не помешал наставник, который смог бы ввести меня в курс местных обычаев и порядков. Не окажешь ли мне эту услугу? Наруто заколебался, но затем, увидев протянутую для рукопожатия длань священника, не смог не ответить на жест. Кожа Учихи на ощупь казалась неестественно холодной.

***

Следующая ночь прошла для Наруто более спокойно, без жутких кошмаров и беспокойных видений. Утро юноша встретил с обновленными силами и твердым намерением приложить все усилия, чтобы помочь деревне. Первым делом он опустился на колени у домашнего алтаря, жарко молясь за упокой души своего духовного наставника. Слова молитв срывались с уст почти бессознательно, обретая силу искренней веры и горячего благочестия. Затем Наруто со всей ответственностью взялся за повседневные хозяйственные дела, тщательно исполняя каждую обязанность. Будто сама суетность мирской работы вносила умиротворение в его смятенную душу. Позже, ближе к полудню, юноша отправился в путь по домам, дабы проведать одиноких стариков и немощных сельчан, предложить им свою помощь и дружеское участие. Всех их невосполнимая утрата отца Ируки поразила с одинаковой силой, и Наруто старался делать все возможное, чтобы хоть как-то помочь. Завершив сей благочестивый труд, юноша собрался отправиться в церковь — должно быть, отцу Саске уже не терпелось изучить местные обычаи. Однако по пути его вдруг потянуло свернуть на кладбище, где средь могильных плит покоилось тело усопшего священника. И какова же была неожиданность Наруто, когда у самой ограды он увидел фигуру в черном одеянии. Отец Саске стоял спиной к нему, слегка ссутулившись и низко опустив голову. Дым сигареты струился из его руки, застилая могилы горестной дымкой. - Курение — не самое лучшее занятие для служителя церкви, отче, - не удержался от доброго смешка Наруто, подходя ближе. Учиха лениво обернулся, скользнув по нему безразличным взглядом. Тонкая усмешка искривила уголок его губ. - "Не хлебом единым жив будет человек", - негромко процитировал он Писание, отчего усмешка стала только шире. - Всякий имеет свои маленькие слабости. Наруто замешкался, не находя ответа на дерзкие слова священника. Учиха тем временем отшвырнул окурок и повернулся к нему полностью, вопросительно приподняв бровь. - Ты хотел что-то сказать? - Просто... я видел, что вы задумались здесь в одиночестве, и решил спросить, все ли в порядке, - поспешно ответил Наруто. Он ожидал, что священник поделится своими думами, но тот ловко избежал утомительных расспросов: - Я бы предпочел поговорить о другом. Расскажи мне о себе. Наруто помедлил, собираясь с мыслями. Потом, глубоко вздохнув, заговорил: - Звать меня Наруто Узумаки. Мои родители погибли, когда я был еще ребенком. Уехали в город и не вернулись. Отец в то время занимал пост старейшины, но после их смерти, эту обязанность вновь принял на себя Сарутоби. Мне всегда было жаль старика — в его-то возрасте подобная ноша может оказаться непосильной. Впрочем, я совсем не помню родителей. Единственное, что отложилось в памяти — как они учили меня молитвам и всячески закаляли мою веру в Господа. В память об их наставлениях я всегда старался охранять покой и благополучие нашей деревни. Наруто умолк, переведя дыхание. Саске молча выслушал его исповедь, не выказывая ни сочувствия, ни удивления. Некоторое время он помолчал, затем произнес ледяным тоном: - А что, если бы причиной гибели твоих родителей оказались... сами жители деревни? Стал бы ты и тогда ее защищать? Наруто почувствовал, как у него перехватило дыхание от подобного предположения. Он попытался представить, как селяне, которых он знал всю жизнь, с коими делил радости и горести, пошли на столь гнусное злодеяние. Эта мысль была настолько чудовищной, что Наруто почти физически ощутил тошноту. - Нет, - твердо произнес он после некоторого молчания. - Я ни за что не поверю в подобное. Все мы здесь — одна семья, я люблю каждого жителя и сомневаться в них для меня тяжкий грех. Саске лишь кивнул с непроницаемым видом. Затем он развернулся и зашагал прочь с кладбища. Из-за спины священника Наруто услышал презрительное фырканье: - Ну что ж, Наруто, пойдем. Мне не терпится воочию увидеть ту самую деревню, о которой мне предстоит печься. Блондин поспешил следом, едва поспевая за широкими шагами священника. Когда они миновали кладбищенские ворота, к ним сломя голову примчался Рок Ли — ученик Майто Гая. Остановившись в нескольких шагах, запыхавшийся юноша судорожно хватал ртом воздух, но голос его звучал пронзительно: - Отче Саске! Спешите, это ужасно! За ночь издохли все лошади из конюшен сенсея Гая! Их животы вздулись, будто от голода, хотя накануне мы вволю накормили их! Люди говорят, это проклятие... Вы должны немедленно пойти и что-то предпринять!

***

В последующие дни страх и суеверный ужас все сильнее овладевали жителями деревни. После трагической смерти отца Ируки и леденящего душу случая с конюшней Майто Гая, люди ежечасно ожидали новых несчастий и бед. Повсюду шушукались насчет происков нечистой силы и кары Господней за их грехи. Встревоженный нарастающей паникой, старейшина Сарутоби решил вновь созвать сельский сход. Когда народ собрался на площади, он кивнул священнику Учихе, предоставляя тому слово. Саске медленно и величаво обвел взглядом притихших сельчан, после чего изрек увесистым голосом: - Страхи и волнения ваши не безосновательны в эти смутные времена. Отныне каждый вечер я буду служить литургию и окроплять святой водой ваши жилища, дабы изгнать все скверны и порчу, что могли пристать к селению. Аминь. Одобрительный ропот пробежал по толпе. Многие закивали, находя в предложении священника отраду и поддержку своей вере. Всех их тревожила мысль, что нечистая сила пытается овладеть их домами. В тот же день, пока отец Саске исполнял возложенные на себя обязанности, Наруто заглянул к Майто Гаю. Старый учитель безутешно горевал, сидя в опустевшей конюшне. При виде юноши он поднял на него усталый, безрадостный взгляд. - Ох, Наруто... Все никак не могу прийти в себя. Я был небрежен в уходе за своими питомцами, за что Господь и покарал меня сполна... Наруто тяжело вздохнул, положив ладонь на плечо наставнику. - Не вините себя. Ирука-сама всегда говорил, что в руце Божьей не все постижимо. Быть может, это лишь досадное недоразумение, а не истинное наказание. Гай лишь горестно кивнул, скрывая лицо в ладонях. Некоторое время Наруто просидел с ним в молчаливом сочувствии, прежде чем им овладела тягостная тишина. Позже, возвращаясь по дороге к дому, юноша увидел вдали языки пламени, высоко взвивающиеся в вечернем безмолвии. Рядом с пылающим костром сидели селяне, кутаясь в охватки дыма. Завидев Наруто, один из них поманил его рукой: - Наруто, иди к нам! Устроившись в кругу, Наруто различил во мраке хмурые и сумрачные лики, кажущиеся почти зловещими в зыбком свете костра. - В наших краях всегда водилось зло, - заговорил один старец. - Дедами и прадедами оно досталось, кто упырей-то в наши палестины и навел... И вот пришло время платить нам за их грехи, за то натворили они тогда... Убили… - Цыть, старый хрыч! - вдруг прикрикнула на него сгорбленная старуха, усиленно жестикулируя клюкой. - Не буди лихо, коли спит! Нечего детей пугать своими сказками. Остальные одобрительно закивали, страшась произнести хоть слово. Когда же Наруто попытался вновь расспросить о древнем предании, даже самый разговорчивый из стариков лишь отмахнулся и нахохлился. Уйдя с кучей вопросов, юноша в некотором недоумении направился к своему дому. У калитки его поджидал отец Учиха, сгорбившись и задумчиво выкуривая очередную сигарету. При виде Наруто он медленно поднялся на ноги. - Я пришел поговорить. Почему-то Наруто совсем не удивился появлению отца. Кивнув, он толкнул калитку и пригласил священника внутрь. Чистота и опрятность его жилища несколько удивили Саске — видимо, он ожидал большего запустения от юноши-сироты. В гостиной взгляд Учихи немедленно зацепился за домашний алтарь и икону Богородицы. Медленно приблизившись к иконе, он слегка поклонился. - Вот перед этим ликом я молился в детстве вместе с родителями. Для меня это — последняя ниточка, связывающая с их памятью, - со смущенной улыбкой произнес Наруто, поправляя лампадку. Саске обернулся к нему, и в его взгляде вдруг промелькнуло нечто странное — то ли сожаление, то ли сочувствие, то ли... понимание? Помедлив, он кивнул на икону. - Что ж, в таком случае, помолимся вместе. Опустившись на колени перед алтарем рядом со священником, Наруто тут же ощутил исходящее от него тонкое благоухание ладана, и также свежесть, будто после дождя. Учиха первым начал читать молитву, произнося слова едва слышным, бархатистым шепотом. Дыхание его касалось щеки Наруто, ненароком обволакивая юношу затуманивающей разум прохладой. То ли от запаха ладана, то ли от самого звучания этого глубокого голоса, Наруто ощутил неистовое желание оказаться ближе к священнику. Саске, будто почувствовавший эту брешь в душе юноши, чуть повернул голову, так, что его губы почти касались виска Наруто. Блондин замер, не смея вздохнуть. Волной прокатившееся желание придвинуться ещё ближе застигло юношу врасплох, отдаваясь томительной дрожью во всем теле. В попытке отогнать наваждение, Наруто судорожно стиснул зубы и сосредоточился на молитве. Боясь взглянуть на священника, юноша молил Господа и Богородицу о прощении за свою немощь и избавлении от греховных мыслей. Саске между тем всё также продолжал творить молитву. Его перекатывающийся, зовущий шепот то замирал, то вновь обволакивал юношу. В какой-то момент, Наруто обессилил, позволив слиться с успокаивающим тембром священника. Когда последние строки молитвы вознеслись под потолок, Учиха резко замолчал. Наруто невольно поднял на него взгляд - и похолодел, заметив в глубине черных, как ночь, глаз Саске отблеск смертельной печали, мимолетно озарившего его лицо. Однако в следующее мгновение священник уже поднялся на ноги. - Может быть чаю, отче? - не преминул предложить Наруто священнику. Тот положительно кивнул головой. Пока юноша хлопотал у очага, заваривая травяной напиток, Учиха отошел к окну, присаживаясь на подоконник и глядя на последние отблески заходящего солнца. Когда Наруто подошел к нему с чашками, Учиха будто очнулся от оцепенения. Не произнеся ни слова, он взял одну из чашек и отхлебнул глоток, вновь обратив внимательный взгляд за окно. Наруто присел рядом. Некоторое время они просидели вдвоем в тягостной тишине, нарушаемой лишь негромким постукиванием стекол. - Не следует задерживаться допоздна, - произнес наконец Учиха, резко поднимаясь на ноги. - Постойте, отче... Мы же так и не поговорили. Да и ночь на дворе, лучше вам переждать у меня до рассвета. В полутьме его было не разглядеть, но Наруто почудилось, что на лице Саске промелькнула горестная улыбка. - Не тревожься за меня. Наш разговор подождет до утра. Наруто кивнул, будучи не в силах возразить священнику. Саске повернулся, чтобы удалиться, но в дверном проеме вдруг обернулся. - Не забывай каждую ночь запирать ставни и не ходи на окраину деревни, даже днем. Хорошо? Наруто вновь кивнул. Он хотел спросить причину такого наставления, но священник шагнул в ночную тьму, оставив юношу в гнетущем недоумении. Слушаясь совета священника, Наруто вновь тщательно запер все засовы и ставни.

***

Наступившее утро принесло деревне новый ужас. Молодая девушка Тен-Тен была найдена мертвой, утопленницей в колодце. Для всех это стало шоком — хоть Тен-Тен в последнее время и выделялась своим нелюдимым нравом, никто и представить не мог, что ее жизнь оборвется так трагически. Вновь пришлось назначать время для скорбного собрания, дабы решить, как правильно проводить усопшую в последний путь. Была ли ее смерть роковым несчастьем или намеренным самоубийством? Как поступить со столь юной грешницей, загубившей свою душу? Сомнения терзали умы, порождая все новые толки и пересуды. Не зная как поступить, Наруто решил поговорить с отцом Саске до собрания. Он отыскал священника за домашней молитвой и робко присоединился к нему. Увидев юношу, лицо Саске озарила редкая улыбка, но стоило Наруто завести после речь о новом происшествии с Тен-Тен, как священник тут же помрачнел. - "Не судите, да не судимы будете..." - ровным тоном процитировал он строку из Священного Писания. Наруто понял, что Саске не желает обсуждать эту трагедию. Юноша замялся, не зная, как продолжить беседу. Почему-то уходить или прекращать их разговор совсем не хотелось. Тогда, хоть он и не питал особых надежд, но все же решился спросить: - Отец Саске, расскажите, как вы обрели веру и решились стать священником? К удивлению Наруто, Учиха не замкнулся в высокомерном молчании. В его глазах промелькнула грусть, когда он заговорил: - Это связано с моей семьей... - Учиха говорил размеренно и проникновенно, и Наруто поразился, как вдруг лик священника вновь просветлел. Он рассказал о том, как в дестве блуждал во тьме неверия, но в конечном итоге, благодаря его семье, освящающий свет Господень коснулся его души. Когда он вспомнил о своей семье - отце-священнике, матери и старшем брате, в глазах Саске вновь промелькнула грусть. - Мы были истинно счастливы... - задумчиво протянул священник. Наруто осмелился спросить, где же ныне его близкие, однако Саске будто осекся на полуслове и нахмурился. - Довольно, я более не желаю об этом говорить, - отрезал он сухо. - У меня много неотложных дел и я не могу более их откладывать. С этими словами он подался вперед и встал, давая понять, что разговор окончен. Наруто проводил его расстроенным взглядом, в смятении размышляя о причинах столь резкой перемены в настроении священника. "Но отчего же он тогда открылся передо мной, пусть и ненадолго?.." - думал Наруто, бродя в растерянности по деревне. Он ощущал какую-то неодолимую тягу к этому загадочному человеку, несмотря на все его причуды и отчужденность. Возможно ли вообще пробиться сквозь эту ледяную броню к его истинной сути? Или священник Учиха навеки останется для него потаенной книгой за семью печатями?.. Размышляя об этом, Наруто вдруг ощутил в воздухе стойкий запах гари. Он огляделся по сторонам, но нигде не было видно дыма или признаков пожара. Однако едкий смрад стоял в воздухе так явственно, будто откуда-то вились клубы чадного дыма. Внезапно до слуха юноши донеслись пронзительные крики, раздававшиеся из одного из соседних домов. Наруто поспешил на звуки и, толкнув незапертую дверь, ворвался внутрь. Перед ним предстала поистине ужасающая картина: хозяйка дома, жена Иноичи Яманако, яростно кричала и махала ножом, угрожая своему мужу. - Это твои чертовы предки во всем виноваты! Зачем я только за тебя вышла?! Теперь и дочь наша проклята из-за их грехов! - вопила она, вторя крикам словно безумная. Сай, ссутулившись, забился в угол комнаты, пытаясь остановить разгневанную женщину. Но та будто сошла с ума, размахивая ножом и вновь осыпая мужа ужасными проклятьями. Не раздумывая, Наруто ринулся вперед, заслоняя Сая собственным телом. В следующее мгновение острая, режущая боль обожгла живот. Он застыл, не в силах вымолвить ни звука, безвольно опустив взгляд. В подрагивающем свете юноша увидел рукоять ножа, торчащую из его собственного тела. Темная кровь проступала сквозь ткань рубахи, заливая ее алым. Ноги Наруто подогнулись, и он рухнул на колени, хватаясь за рану в попытке зажать ее. Боль постепенно перехватывала дыхание, застилая глаза багровой пеленой. Сквозь звон в ушах до юноши долетали вопли и причитания Сая, безуспешно пытавшегося одернуть свою обезумевшую супругу. Та металась по комнате, размахивая окровавленным ножом и вторя воплям непотребной бранью. Наруто в ужасе взирал на происходящее, мысленно взывая к Господу и Богородице. Веки Наруто сомкнулись, а тело бессильно обмякло на холодном полу.

***

Наруто пробудился от ощущения ноющей боли, пронизывающей все его тело. Медленно приоткрыв глаза, юноша с трудом сфокусировал взгляд на знакомых очертаниях своей комнаты. Голова была тяжелой и мутной, а в горле пересохло. Юноша попытался приподняться, но резкая боль вновь пронзила его живот. Сдавленно охнув, Наруто вскоре услышал рядом шелест одежды и чьи-то шаги. - Не делай резких движений, - произнес глубокий бархатистый голос, и перед взором Наруто предстал Саске. Священник склонился над изголовьем его кровати, держа в руках мокрую тряпицу. Осторожно убрав ладонью встрепанные пряди со лба юноши, Учиха сменил нагревшийся компресс на холодный. Благодарно выдохнув, Наруто с наслаждением ощутил холодок на разгоряченной коже. Боль слегка поутихла, позволив юноше немного прийти в себя и облечь мысли в слова. - Отче... Что происходит? - прошептал он едва слышно. - Почему люди начинают сходить с ума в нашей деревне? Саске нахмурился, убирая пряди волос с его лба. - Когда люди слабы духом и отворачиваются от Господа, их разум начинает блуждать во тьме, - веско произнес священник. - Священные писания учат, что отступничество от веры неизбежно ведет к погибели душ. Наруто с трудом кивнул, досадуя на собственную немощь. - Но ведь мы все живем по заповедям Господа... Неужели наша деревня чем-то прогневала Всевышнего? - юноша осекся, сдавленно закашлявшись от сухости в горле. Саске тотчас поднес пригоршню воды к его губам, помогая юноше напиться. Когда приступ миновал, священник покачал головой. - Кто знает замысел Всевышнего? Быть может, испытание это ниспослано, дабы проверить крепость веры... А быть может, за свои прегрешения они и вправду заслужили таковую кару, - в голосе Учихи прозвучала доля жестокости. Наруто попытался что-то возразить, но Саске остановил его движением руки. - Довольно пустых размышлений. Позволь вознести за тебя молитву, дабы Господь ускорил твое выздоровление, - торжественно произнес священник. Опустившись на колени подле кровати юноши, Учиха сомкнул ладони и начал читать молитву. Его низкий, бархатистый голос разносился по комнате, обволакивая Наруто подобно прохладному ночному ветерку. Вслушиваясь в перекатывающиеся слова, юноша невольно прикрыл глаза, погружаясь в их убаюкивающий ритм. Благоговейный шепот Саске то замирал, то вновь нарастал, смиряя боль. Когда последние строки молитвы сорвались с губ священника, до ушей Наруто донесся негромкий шорох, а на его губах вдруг вспыхнуло чужое дыхание. Сердце юноши замерло, когда он ощутил мимолетное, легчайшее прикосновение чужих губ к своим губам. В оцепенении Наруто распахнул глаза и встретился с пронзительным взглядом Саске, всего в нескольких дюймах разделявшим их лица. Время будто замедлило свой бег. Казалось, в эту бесконечную минуту они оба не смели даже вздохнуть, до хрупкости затаив дыхание. Внезапно Учиха слегка отстранился, не отводя своего взгляда. - Спи, - едва слышно выдохнул он напоследок. - Набирайся сил... И Наруто тотчас провалился в забытье, окутанный дремотным жаром, против воли своей утекающей вдаль исчезающего сознания.

***

На сей раз Наруто проснулся от громких криков и воплей, доносившихся с улицы. Юноша вскочил на кровать, покрывшись холодным потом. С трудом преодолевая жуткую боль в животе, Наруто поднялся и подошел к окну. На деревню опустился плотный туман, и в воздухе витал странный, тошнотворный смрад горелого болотного ила и крови. Вдруг до слуха донесся пронзительный крик Сакуры, полный безумия и ужаса. Охваченный дурным предчувствием, Наруто выбежал из дома. По улицам метались перепуганные люди с искаженными от страха лицами. Кое-где виднелись безжизненные тела с окровавленными ранами. Кто-то кричал, что это всё из-за соседа-колдуна, и размахивал окровавленной дубинкой. Другие вторили, указывая на других жителей, чьи изуродованные трупы уже валялись на земле. Безумие охватило деревню - люди поубивали уже несколько человек, заподозренных в колдовстве, и были готовы линчевать любого следующего. Вдруг из тумана выскочил Рок Ли с безумными глазами. Он сжимал в руках окровавленный нож и ринулся на Наруто: - Точно, это из-за тебя! Ты навел проклятие на деревню! Я убью тебя, и все наваждение рассеется! Ли бросился на Наруто, но тому повезло увернуться. Нападавший не удержал равновесия и со всего размаху упал головой на торчащий из-под земли камень. Послышался жуткий треск проломанного черепа и вмиг вспыхнули налитые кровью глаза Ли, подобно двум рдяным язвам. Сердце Наруто сжалось от первобытного ужаса. Развернувшись, он что было духу побежал, сломя голову мчась прочь по тропинке. Краем глаза он различал, как по всей деревне разбросаны мертвые тела. Не разбирая пути, он пронесся за черту деревни, метя прочь по звериным тропам, грядам и буеракам. Дикие заросли хлестали по лицу, цепляли одежду, но Наруто продолжал бежать сломя голову. Опомнился он только в чаще темного леса, где воздух был пропитан сырым болотным духом. Огляделся - нигде ни души, лишь стволы деревьев терялись в бесконечной сизой мгле тумана. Он никогда прежде не бывал в этом месте. Тяжело дыша, юноша попятился к ближайшему дереву, цепляясь за него трясущимися руками. Ему вдруг почудилось, будто с ветром до него донеслись шепчущие голоса. Наруто замер, вслушиваясь в шорох кроны - шелест листьев складывался в какие-то неразборчивые слова. Словно старая сказка детства ожила на его глазах. Внезапно ветви деревьев зашевелились, указывая куда-то вглубь чащи, точно манящие его пальцы. Наруто вздрогнул, колеблясь - но шум за спиной заставил его двинуться в указанном направлении. Он шел и шел, пока не выбрался на старое заброшенное кладбище, наполовину затопленное болотными топями. Надгробия кренились и ржавели, поросшие мхом. Одни торчали из воды подобно гниющим зубам. Наруто осторожно брел мимо могил, вчитываясь в траурные надписи. Облизывая пересохшие губы, он с удивлением осознал, что даже не догадывался о том, что здесь стоит кладбище. Судя по всему, тому было более ста лет. Проходя вглубь, он держался за крестик на груди и молил господа Бога о прощении за то, что потревожил покой данного места. Он шел всё дальше и дальше, вчитываясь в имена покойников, которые можно было бы разобрать. Вот кто-то с фамилией «Хатаке», наверное, предок их кузнеца – Хатаке Какаши. Вот кто-то с фамилией «Намикадзе», таких в деревне Наруто не знал, но надгробие было сделано кропотно, хоть уже и потеряло свой величавый вид, а значит, человек был хорошим. Новая могила заставила застыть на месте. Перед ним виднелась плита со знакомой фамилией: "Итачи Учиха", "Фугаку Учиха", "Микото Учиха". Сердце Наруто замерло, а по спине пробежал холодок. Еще одно надгробие совсем рядом гласило: "Саске Учиха". В звенящей тишине чащи вдруг раздался глубокий, бархатистый голос: - Я же просил тебя не ходить сюда…

***

- Са...Саске? - пролепетал Наруто, отшатнувшись в ужасе. В клубах тумана тускло проступал силуэт священника, освещенный бледным лунным сиянием. На его лице застыло горькое, обреченное выражение, будто он вновь переживал какую-то старую трагедию. - Прости... Я не хотел, чтобы ты увидел мою могилу, - едва слышно произнес Саске, склонив голову. - Как... Что здесь происходит? Как это вообще возможно? - у Наруто перехватило дыхание. Священник поднял на него бездонный взгляд. - Все давным-давно предопределено, Наруто, - Саске медленно прошелся между могилами, будто нехотя расставаясь с надеждой оставить всё, как было и ничего не рассказывать. - Скажи мне, как ты думаешь, сколько лет назад наша деревня обрела веру в Христа? - вдруг спросил он, остановившись перед юношей. Наруто опешил от неожиданного вопроса. - Я... Не знаю, наверное, очень давно? - осторожно предположил он. Саске едва заметно качнул головой. - Нет, веру в Господа наша деревня приняла лишь незадолго до твоего рождения. До той поры здесь в основном жили язычники, враждебно настроенные к христианству. Даже твои родители вначале подвергались гонениям и презрению за свою веру... Священник замолчал, судорожно сжав кулаки. - А моя семья... Мы жили в этих краях ещё до рождения твоих родителей, Наруто. Саске заговорил вновь, погрузившись в воспоминания: - Весь наш клан Учиха был посвящен служению Всевышнему еще при моем деде Мадаре. Мы прибыли издалека, из Европы, путешествуя от деревни к деревне и проповедуя слово Божие. Так мы оказались и здесь... Взгляд священника затуманился, обращаясь вглубь леса. - Старейшины деревни встретили нас радушно, пригласив остаться на какое-то время. Казалось, они вняли нашим поучениям и открыли сердца Господу. За полгода мы полностью обжились, а отец даже выстроил первую в здешних краях церковь, ту самую, что стоит и поныне, - Саске обвел рукой заросли леса. - Однако их миролюбие и гостеприимство были всего лишь ловушкой. Они задумали коварный заговор, но не посмели выступить открыто, дабы весть об их варварстве не разнеслась по округе... Учиха судорожно сглотнул, будто вновь переживая весь ужас. - Однажды ночью, когда я остался в церкви для ночной литургии, они зверски убили всю мою семью... Никто не уцелел - ни мать, ни отец, ни брат... Глаза священника сверкнули болью, но голос его оставался ровным, точно надгробная плита. - Когда же они не обнаружили меня, то принялись прочесывать лес в поисках. Мне удалось ускользнуть. Я спешил домой, надеясь на лучшее... Но когда я ворвался внутрь, то увидел лишь изуродованные трупы моих самых близких людей. Еще я слышал, как те нелюди уже возвращались обратно... Саске прикрыл глаза, будто вновь переживая ту роковую ночь. - Я знал, что должен сделать. Я покончил с собой, чтобы душа моя не восстала на Небесах, а осталась здесь, на грешной земле. И я поклялся когда-нибудь отомстить всей этой проклятой деревне. Учиха рвано выдохнул, сбрасывая бремя горьких воспоминаний. Его лицо вновь окаменело. - Вот я и ждал все это время... Собирал ненависть из года в год, питаясь ею, чтобы свершить кровавую расплату. И теперь, я, наконец, смог выполнить данное себе тогда обещание. Наруто смотрел на Саске с грустью и непониманием. - Но... Почему же ты не убил меня? - выдавил наконец Наруто. Саске посмотрел на него почти с нежностью - лицо его на миг озарилось печальной улыбкой. - Ты слишком чист и светел, Наруто... Такой же, как был я в свои юные годы, - прошептал священник. - Даже став исчадием ада, я не в силах запятнать столь прекрасное дитя Господне... С этими словами Саске шагнул ближе, и его рука невесомо коснулась щеки Наруто, смахивая слезу. Взгляд священника потеплел. - Я наблюдал за тобой с самого детства, Наруто... Всегда жаждал заговорить с тобой, позвать к себе, но ты никогда не приходил, - едва слышно произнес он. - Возможно, так и было лучше. Юноша опустил взгляд. - Так... Все жители деревни мертвы? Саске утвердительно кивнул. - Но что ты хочешь, чтобы я делал? Куда мне идти? - Наруто ощутил волну беспомощности. Священник вздохнул, проводя ладонью по его волосам. - Я хочу, чтобы ты забыл обо всем, что видел здесь. Уйди в город, живи счастливо и не оглядывайся назад... - И о тебе забыть? - юноша заглянул в глаза Саске. Тот безмолвно кивнул и отвернулся. Не раздумывая, Наруто рухнул перед ним на колени, сложив руки в молитвенном жесте. - Прости меня, отче, ибо я согрешил... - выпалил он со стоном. Саске резко остановился, обернувшись с недоумением. - Я вовсе не твой отец-исповедник! - вспылил он. Но Наруто упрямо продолжал: - Я влюбился, отче... В другого парня, и знаю, это ужасный грех. Но он так дорог мне, что я готов отдать свою душу, только бы спасти его. – продолжал Наруто с закрытыми глазами. Саске обомлел, едва веря своим ушам. - Парень, которого я люблю, всегда был погружен в себя, отчужденный и сосредоточенный. Но в те редкие мгновения, когда я удостаивался лицезреть его открытым, сквозь суровую маску равнодушия проступало особое благородство… - говорил Наруто сквозь сбивчивое дыхание, - Подчас он был резок и прямолинеен, его слова били наотмашь, не щадя собеседника. Но даже за этой грубостью я чувствовал упрямую искренность... Бывало, во время молитвы, я мог часами вслушиваться в переливы его голоса, задыхаясь от звуков и собственных чувств. В эти мгновения передо мной будто являлось самое чистое и светлое создание, какое только можно вообразить... И вот теперь я вижу, как он изнывает от тяжести забытого горя, погрязнув в пучине отчаяния и жажды мщения. Любовь к нему не позволит мне вознестись душой на Небеса. И все же я не могу его отринуть - ибо моя любовь крепче смерти и преисподней. И я готов пожертвовать собственным бессмертием, если потребуется... Саске нервно расхохотался, закрыв глаза руками: - Неужели и ты тоже обезумел? Опомнись, пока не поздно! – крикнул он Наруто. Наруто упрямо замотал головой: - Нет. Я наконец обрел причину своей веры. Все это время родители учили меня словам Господним недаром. И вот сейчас я ясно вижу ее, мою причину... Это ты, Саске. Священник яростно сверкнул глазами: - Ты смеешь?! Любишь меня? Ты даже не знаешь что я. И в тот же миг облик Саске преобразился в ужасающую тварь из кошмаров. Высохшая, оплетенная струпьями чешуи и ссохшейся плоти. Но Наруто даже не вздрогнул, безропотно взирая на существо напротив: - Люблю. От ярости ли, или отчаяния, Саске вдруг шевельнул пальцами - и перед взором Наруто замелькали лики всех селян, чьи жизни были оборваны этой ночью. Застывшие в последней муке маски ужаса, налитые кровью глаза... Наруто отважно взирал на эту пляску мертвецов, не отводя взгляда. Однако когда промелькнул лик Ируки, юноша на миг зажмурился, сжав зубы. Образ наставника все же пролил каплю скорби в его сердце. Саске расхохотался, отбрасывая иллюзию: - Вот и вся твоя любовь! Убирайся отсюда, - плюнул было он, но в следующий миг Наруто резко выбросил вперед руку и вогнал ее в рану на животе, царапая запекшуюся кровь. Саске в ужасе разинул рот, не веря своим глазам. Юноша же лишь кротко улыбнулся, едва морщась от боли: - Неисповедимы пути Господни... Поняв, что задумал блондин, Саске резко осел перед ним на колени, словно лишившись последних сил. Он порывисто притянул юношу к себе, заключая в жадные объятия, и стал покрывать его лицо поцелуями - лоб, виски, щеки. В его глазах блеснули слезы. - Глупец... Безрассудный глупец… - сдавленно шептал он, касаясь губами век Наруто. - Что ты делаешь? Одумайся, пока не стало слишком поздно… Умоляю… Но Наруто лишь успокаивающе обнял священника одной рукой. - Это мой выбор, Саске... Я останусь с тобой. - Ты же пожалеешь! - с яростью прошипел тот, а слезы отчаянно полились из глаз. Но юноша снова лишь покачал головой: - Никогда... И в следующий миг Саске припал жадным поцелуем к его губам, с жаром и почти болезненной страстью. Их тут же окружил вихрь, унося прочь из чащи леса. Когда же Наруто опамятовался, они оказались на широком лугу под безбрежным небом. Саске нависал над Наруто, жарко целуя его шею, но вдруг настороженно замер. - Если мы... пересечем эту черту, ты уже никогда не попадешь в Царствие Небесное, - хрипло произнес он. Наруто приоткрыл глаза и заглянул в его лицо с умиротворенной улыбкой: - Не останавливайся… Саске рвано выдохнул и подался вперед, вновь припадая к его губам. Он осыпал Наруто поцелуями, судорожно сдирая с него одежды. Оказавшись нагими, Саске мягко подложил свою ладонь под голову Наруто, словно создавая подушку, чтобы уберечь его от всего плохого. Он мягко раздвинул ноги блондина. Смочив свои пальцы, он стал растягивать того, чтобы причинить как можно меньше боли. Наруто терпел, не произнося ни звука, хотя Саске и чувствовал, что тому неприятно. Саске вновь взглянул в его глаза, пытаясь разглядеть хоть малейший след страха или сомнения. Но Наруто смотрел на него чистыми и искрящими глазами, будто... будто он впервые в жизни был так счастлив. Не думая более ни о чем, Саске впился в его губы, полностью входя одним движением. В уголках глаз Наруто скопилась влага, но он впивался пальцами в спину Саске и просил продолжать. Шлепки и грязные стоны – не это должно было стать для них спасением, но всё же они не останавливались, сливаясь воедино и преподнося друг другу свои жизни. Ускоряя темп, Саске не переставал шептать: - Я люблю тебя, Наруто. Люблю тебя. Я всегда любил тебя. И Наруто поддавался навстречу, не ощущая более боли. С последним, самым глубоким толчком, Саске излился внутрь Наруто, учащенно дыша. Через секунду, Наруто излился себе на живот, улыбаясь. Он мягко посмотрел Саске в глаза и убрал мокрую прядь с его лба. Они лежали в объятиях на мягкой траве, под бесконечным сиянием ночного неба. Но затем тучи медленно сгустились, сомкнувшись в зловещие клубы, и на лугу вдруг пролился ливень. Капли ударяли по их лицам, но они не обращали на них внимания, продолжая обнимать друг друга. Наруто приоткрыл глаза, подставляя лицо под хлесткие струи, и вдруг произнес: - Небо гневается... Саске лишь искривил губы в горькой усмешке, не отвечая. Однако Наруто повернулся к нему и озарил его своей самой солнечной, ясной улыбкой. Саске не выдержал и обнял юношу, прижимая к себе крепче: - Спасибо, Наруто... И они замолчали, погрузившись в сонное забытье. А дождь все лил и лил, смывая следы крови из раны Наруто по всему лугу и обращая траву в бархатные маки-цветы.