Come Back

— Мистер Чар! Все только и говорят о ваших автомобилях, честно-честно! Боже, Франклин чуть ли не каждый день проклинал тот день, когда позволил этому идиоту Дилуку работать в его компании ФайКо машин. Да еще и на столь ответственной должности, как секретарь! Мало ему было мороки с двумя, хоть и горячо любимыми, но все же неряхами-близнецами, так еще и этот большой ребенок-великовозрастной кретин с ярко выраженным инфантилизмом. — Спасибо, мистер Октавий, за столь важную и ни разу не старую информацию, про которую я абсолютно точно не знал, — язвительно процедил Франклин Чар, угрюмо уставившись в окно. Вид из головного офиса на двадцать втором этаже был действительно захватывающий. Все, как на ладони. И хоть Чар немного побаивался головокружительной высоты, и хоть он был не мастером красиво говорить, но все же, он бы смог подобрать слова для данной картины, что простиралась перед ним. И самое главное — он и его семья там, наверху. Внизу — беды и напасти, что не смогут дотянуться никакими богами до его главного сокровища — близняшек Райана и Корри. Уж Франклин об этом позаботится. — Мистер Чар, мистер Чар, — не унимался один приземистый толстяк в очках по имени Дилук (“боже, этот дурак хоть когда-нибудь затыкается?” — зло пронеслось в мыслях Чара) — У меня еще неприятные новости! — О боги, ну что там у тебя еще? — Фай (как его называли когда-то дорогие ему люди, которых, к сожалению, уже нет даже в живых) устало принялся массировать переносицу. Надо бы уволить, наконец, этого простофилю, но он периодически (“раз в год и палка стреляет”) бывает полезен для дел разной степени грязности, руки о которые Чар марать уж точно не собирается. А еще Фай так и не нашел предлог уволить его, да к тому же, если и найдет, то уверен на все сто, если не тысячу, процентов, что мистер Октавий закатит очередную истерику и устроит несанкционированный митинг в честь его “несправедливого” увольнения либо перед зданием офиса, либо, что еще хуже, прямо перед воротами дома семьи Чар. Вот уж сыновьям не хватало видеть этот цирк ДюРалей. Да что уж там говорить, этого дуралея Чар ни на километр не подпустит к его сокровищу. Да что уж там, да что уж там, этого кретина в принципе нельзя не то что к детям, в принципе к людям подпускать. Но увы, что имеем — то имеем. — Тут некоторые подозрительные личности пытаются разнюхать про вас и вашу компанию. — И? Что вы хотите от меня? Тут и разнюхивать нечего. Хоть мистера Чар и не в чем было подозревать, но даже при его достаточно закрытом образе жизни, ходили слухи об авторитарном президенте компании ФайКо машин, а также о взятках, саботаже на предприятиях-конкурентах, подстроенных авариях и прочих грязных делишках (впрочем, Чар действительно был довольно-таки холодным и авторитарным ко всем сотрудникам). В который раз Чар убеждался, что люди, по большей части — идиоты. И он убережет от этих идиотов дорогих ему людей во что бы то ни стало. — Мистер Чар, а что делать с вынюхивателями? — О боже… — Франклин на каблуках развернулся и уставился взором, способным если не четвертовать, то точно обезглавить человека, — Делайте, что хотите, но оставьте меня уже в покое! У вас что, нет работы? — Ох, простите, сэр, я… Я… А почему ваша компания называется именно “ФайКо машин”? — Довольно! — рявкнул Чар. Еще немного, и он, ей богу, придушит, наконец, надоеду, — Просто избавьте меня от вашего присутствия и глупых вопросов, наконец! — Ох, простите, мистер Чар, виноват, простите… Октавий кинулся прочь из кабинета, дабы, не дай бог, не попасть под горячую руку. Со вздохом облегчения Франклин подошел к рабочему столу и рухнул в кресло. Настроение и так скверное, так еще и этот Дилук отправил его на глубину примерно ниже плинтуса. Просто блеск. Еще и протезы ног требуют своего внимания, противно защемляясь. Двойное “вау”. Фай… Его давно уже никто так не называл, да и это милое прозвище никому не дано узнать в таком ключе. И он увековечит хотя бы для себя его в названии компании, которую создал практически с нуля, без помощи посторонних. Лишь бы дать возможность этим глупцам хотя бы намек на безопасность в жизни. Уж президент компании ФайКо машин Франклин Чар позаботится об этом. В ушах вновь противный шум, как от старого радио. Мысли, что Чар старательно упорядочивал по полочкам, расползлись, кто куда. — Прошу, нет, только не снова, — простонал Франклин, держась за голову. Непрошеные воспоминания, которые он всегда старался заглушить, задвинуть подальше на задворки разума, пришли вновь. Пожар. Крики испуганных детей. Он лежит под грудой металла. Обугленные останки его дорогой жены. И Он… Ох, Чар так и не смог, несмотря на любовь к своей жене, сказать важные вещи его дорогому другу, хоть и чувства, которые сам Чар старался заглушить, были отнюдь не дружескими. В тот день он лишился всего. Лишь его мальчики остались. И он, Франклин Чар, позаботится о том, чтобы и с ними никогда не случилось ничего. Дрожащей рукой мужчина рыщет в ящике рабочего стола на предмет таблеток. Наконец, находит упаковку амитриптилина, выуживает оттуда пару таблеток и отправляет в рот. Ну и пусть потом будет сонливость. Постепенно его отпустило, хоть руки еще и дрожали. Ну вот, он может адекватно существовать, пока его не срубило на поспать. Пригладив непослушные волосы, он слабо улыбнулся, глядя на монитор с чертежами. Работа над его, пожалуй, главным творением, наконец, завершена. Истинное чудо робототехники, что сейчас хранится в его обширной мастерской дома. — Осталось лишь поместить в них самое главное — ядра. Мозг и сердце в одном ключе. И тогда то, над чем я все это время трудился, сможет защитить моих сыновей. Райан, Корри, тоботы Икс и Игрек вас защитят, если со мной вдруг что-то случится. Вы будете всегда в безопасности. Папа это гарантирует. И с этими словами Чар незаметно для себя провалился в сон. Все же побочка от антидепрессантов проявила себя слишком быстро. *** Стрекот стандартной мелодии вызова на телефоне вырвал Франклина из сна. Спасибо таблеткам, что хотя бы в этот раз его не мучили кошмары. Выудив телефон из кармана брюк, он мельком прочитал имя звонившего. Ласковое “Рай” заставило хоть и вымученно, но все же, искренне улыбнуться. — Да, милый? — Пап, — плаксиво прозвучал мальчишеский голос, — Корри опять не дает мне поиграть в видеоигры, он оккупировал всю гостиную, так нечестно! — Ох, мальчики… — И хоть самого Франклина весьма утомляли извечные споры близнецов, порой все это забавляло, — Вы опять спорите? Сколько раз я вам говорил, чтобы вы не ссорились и решали ваши конфликты мирно и словами через рот? — Но пап! Этот идиот Корри никогда не понимает слов! — Райан Чар, — с напускной строгостью отчитал сына мужчина, — Чтобы больше я от тебя таких слов не слышал! Не обзывай Корри, вы же братья! — Прости, пап… А когда ты приедешь? — Ох, а сколько времени… Боже! — часы показывали без пяти восемь. Кажется, кое-кто конкретно так уснул, — Я уже сейчас поеду. — Давай, пап, мы тебя ждем! Пока! — Давай, до скорого… И с тихим “пип” вызов был завершен. Чар со стоном встал с кресла. Все тело затекло, а шея решила отомстить тянущей болью за неудобства. По пути до парковки Чар думал над ужином и предстоящей уборкой дома. Весь быт он взвалил на себя. Хоть финансы и позволяли такую роскошь, как клининг и домработник, сам Фай ни за что бы не подпустил кого-либо к сыновьям. Тем более, готовить он всегда любил. Из раздумий его вытянул толчок в плечо. Франклин обернулся и увидел какого-то мужчину в сером плаще. Он не успел разглядеть лица. Тот человек в спешке унесся. “Подозрительный тип. Впрочем, как и все остальные люди. Такого ни за что не подпущу к мальчикам” — сказал сам себе Чар. Впрочем, по пути домой он уже забыл про странного типа. Он так и не обернулся на человека в плаще, который глядел на него в упор. Он жил на окраине города, в непривычно для человека с его финансами небольшом доме. Никаких излишеств, никакой вычурности. Все строго, в стиле самого Франклина. Он ненавидит привлекать к себе лишнее внимание. От него нет ничего хорошего. Подъезжая к дому, он уже заметил, как к нему навстречу бегут его два маленьких урагана с криками “Папа!”. Едва он успел выйти из машины, как на него накинулись близнецы. — Как вы, мальчики? — Франклин никогда не спрашивал просто ради приличия. Ему всегда было интересно знать, как сыновья провели день. И не только ради выявления потенциальной угрозы. Он искренне находил интересным и занимательным стрекот близнецов, даже если это простое “сходили в школу-поиграли-выучили уроки-спать”. И, несмотря на гиперопеку, Франклин доверяет своим сыновьям. И знает, что они доверяют в ответ ему. Он позаботился об этом. И вот, в очередной раз, за столом, Рай пожаловался на Ри (фантазия на милые прозвища у Франклина работала скверно) за то, что тот не пускал его поиграть, а Ри в ответ принялся жаловаться на Рай за то, что тот его сдал учительнице. В принципе, так обычно и проходят дни. И, хоть братья и выглядят так, будто терпеть друг друга не могут, но Чар точно знает, что они любят друг друга. Просто они еще дети. В этом все дело. — Послушайте, — начал он мягко, — Если будете хорошо себя вести и не будете ссориться, то я смогу вам доверить кое-что весьма важное, как вы на это смотрите? Ну разумеется, Франклин так и так бы им вручил то, что так долго создавал. Как и ожидалось, дети с неподдельным интересом принялись расспрашивать отца, периодически перебивая друг друга. Им еще предстоит научиться работать в команде, прежде чем стать пилотами. Уж он об этом позаботится. — Кстати, пап, к нам тут Долли хочет прийти в гости, можно, можно? Настало время насторожиться. — Кто такая Долли? — Ну ты чего, пап? Это же наша одноклассница. Она замечательная, хоть и зануда. — Ох, мальчики. Я подумаю. И так, нужно будет напомнить себе разузнать об этой Долли и ее семье. Закончив с ужином, дети нехотя плелись спать, а Франклин принялся намывать оставшуюся после ужина посуду. А затем уже пошел сам готовиться ко сну. На уборку не было никаких сил. Даже в душ пришлось тащить себя силком. Он отправил свой костюм-тройку в стирку, выпил таблетку и, наконец, отправился в кровать. Ночью во снах его преследовал тот незнакомец в плаще. У Франклина было на него нехорошее предчувствие, но он так и не смог сформулировать, почему конкретно. Утро его встретило, по классике, гомоном детей, что не хотели собираться в школу. Шум обычно раздражает мужчину, но не в случае его детей. И, как и в остальные разы, он готовит им, отвозит в школу сам, не доверяя школьным автобусам. Все по классике. Когда близнецы с шумным, но дружным: “Пока пап, удачного дня тебе!” вышли из машины, побежав к девчонке с розовыми волосами. “Видимо, это и есть Долли. Разве в школу разрешают крашеные волосы?”. С этими мыслями Чар позволил себе ткнуться лбом в рулевое колесо. Чувство вины перед ними все еще гложило. Как бы он ни старался, хорошим родителем ему не стать. Он явно что-то упускает. И в полном опустошении он поехал в офис. Там его встретила благоговейная тишина, как только он пересек порог здания. Сотрудники боялись даже посмотреть на него. Они сидели тише мыши, и только боязливо приветствовали, Франклина, когда тот проходил мимо них. В общем, все как всегда. И эта постоянность вполне устраивала Чара. Лишь бы вновь не встретить этого Дилука. И когда он зашел в офис, то пожалел о своих мыслях. Вспомнишь солнце — вот и лучик. — Мистер Чар! Я нашел вынюхивателя! — Чего? Какого еще, с позволения спросить, вынюхивателя вы там нашли? Блеск. День обещает быть длинным и до безобразия несуразным. И, чтобы успокоиться, Чар подошел к кофе-машине. И не той, что обычно стоят в домах. Это была огромная бандурина, как в кофейне. Он принялся методично молоть кофейные зерна, засыпал в воронку молотый кофе, поставил под горячую струю свежего эспрессо крохотные питчеры. Взбил молоко в питчере объемом больше при помощи панарелло. Пар быстро сделал свое дело. Это все успокаивало. И черта с два он пойдет в подозрительные кофейни. Он им не доверяет. — Мистер Чар! А что делать с вынюхивателем? О боги… Может, никто не заметит, что одного надоеды в идиотском костюме с бабочкой вдруг не стало? — Мистер Октавий, вам делать больше нечего? Займитесь уже делом! — Ох, так точно, сэр, вы во мне не разочаруетесь! Неизвестно, к чему сказал этот недотепа Дилук, пока улепетывал прочь. У Франклина было скверное предчувствие. Впрочем, помимо этого недоразумения, первая половина дня прошла тихо и мирно. В обед, как и всегда, Франклин тренировался. Он должен быть сильным не только морально, но и физически для своих мальчиков. И только он после упражнений на пресс приступил к рукам, в офис ворвался радостный Дилук. Он прыгал от нетерпения, а сам Фай закатил глаза, поднявшись и накинув свой зеленый пиджак, минуя жилетку, так и оставшуюся висеть на спинке кресла. — Я разве не говорил вам, наконец, приступить к своим обязанностям? — Мистер Чар, я поймал его! — Кого “его”? О боже, только не говорите, что этот дурачок… — Я поймал вынюхивателя и он сидит в подсобке! — Мистер Октавий! — Чар в ужасе и гневе крикнул, — Вы что, похитили человека?! Вы с ума сошли! — Но… Но в-вы же сами сказали… — Я не говорил вам никого похищать. Зачем вообще кого-то похищать, черт вас дери?! О боги, и где он? — В подсобке на цокольном этаже, сэр! — Отлично. Прекрасно, просто блеск, — Франклин торопливо засуетился, гневно выругиваясь, — Мистер Октавий, можете собираться. Я пошлю в отдел кадров заявление о вашем немедленном увольнении. С этими словами он помчался к лифту, оставляя бедолагу Октавия хныкать от несправедливости. *** От лифта направо, к лестнице вниз, коридор, налево, вперед, затем направо… Кажется, пришел. Чар стоял перед дверью подсобки. Руки тряслись. Это просто немыслимо! Сотрудник его компании похитил человека и оставил взаперти в здании его же офиса! Да как ему вообще такое в голову пришло?! Черт возьми, он еще и дверь запер! Ну просто двойное “вау”! Процедив пару не совсем ласковых слов, которые бы в жизни не сказал перед сыновьями, Фай, недолго думая, навалился и выломал дверь. Думать о починке будет потом. И перед ним открылась ну просто “изумительная” картина: посередине помещения стул, а на нем — связанный явно измотанный и побитый мужчина в белой футболке и черных брюках. Рядом валялся знакомый серый плащ и, видимо, содержимое карманов. — О боже! Вы не ранены? — Чар подбежал к пленнику и принялся немедленно распутывать бедолагу. Мужчина посмотрел на него. И внутри Франклина что-то колыхнулось. Всплеск узнавания. —... Лимо? — Ф…Фай? Что ты…Что происходит?! — Умоляю, не двигайся, я сейчас…Черт! Чар огляделся по сторонам в поисках хоть чего-то острого. На старом пыльном столе валялись ножницы. Хоть бы резали. Наконец, освободив узника, Чар внимательно осмотрел его лицо на предмет увечий. На первый взгляд, ничего серьезного. Пара ссадин и синяк на скуле. — Черт бы побрал этого… Твою ж, где телефон?! — Фай хлопал по карманам в поисках телефона, но он был благополучно забыт в офисе. Просто блеск. — Где-то здесь должен быть мой, — Лимо принялся рыться вокруг, пока не обнаружил свою вещь в какой-то старой коробке. — Нужно вызвать полицию. Этот идиот пересек черту! По дороге наверх, к офису, пока Лимо пытался дозвониться до полиции, пока он описывал всю ситуацию щебечущей даме на другом конце линии, Фай в упор смотрел на него, не веря своим глазам. Лимо Квон… Он оказался жив. Вот он, стоит, что-то втолковывая собеседнице: “Офицер О, со мной сейчас все в порядке, я лишь беспокоюсь, что…”. А сам Фай боялся, что это лишь иллюзия. Мираж, к которому приблизишься, и он растворится в воздухе, словно и не бывало. Наконец, они доехали до самого верхнего этажа. В офисе Чара всегда был хоть и минимальный, но набор аптечки. Обработать ссадины точно найдется чем. И пока едет полиция, мужчины расположились на софе в кабинете. Фай с предельной аккуратностью промакивал ссадины обеззараживающим средством. Все это время они молчали. Никто не мог и слова сказать друг другу. Все мысли утекали, минуя речевой аппарат, куда-то далеко. Лимо Квон, давний друг Франклина, не сильно изменился, лишь очки стал носить. О боже, он что, бесстыдно пялится на своего друга?! Блеск… — Послушайте, — Фай первым нарушил неуютную тишину, — Я могу заплатить вам за причиненные… — Не нужно, — Лимо повернулся и посмотрел прямо в глаза. Впрочем, прочесть, о чем тот думает, Франклину никогда не удавалось, — Фай. Где-то в груди приятно защемило. Его давно так не называли. — Уверен? Мне просто неловко… — Все в порядке. Я знаю, что ты не виноват, но зато будешь тщательнее выбирать себе сотрудников, хах. Впервые за день Чар улыбнулся. Он застенчиво глянул вниз на секунду. — Ты прав. Я давно хотел уволить этого идиота, — и тут же посерьезнел, — Ты точно не ранен? Все в порядке? — Абсолютно точно, — Квон положил, улыбнувшись точно также скромно, руку на плечо Чара. Он не сильно сжал ткань пиджака, мазнул большим пальцем по шее. А сердце Фая сделало кульбит. — Но попить я бы не отказался, разумеется. И Квон засмеялся. Тихо, но так заразительно. — Тебе воду? Или что крепче? — Извини мне мою наглость. Я увидел у тебя кофе-машину. Могу ли я?.. Чар обернулся, посмотрел на аппарат. Обычно он бы никого не подпустил к ней ни на миллиметр. Но Лимо… Это исключение из всех возможных правил. — Конечно. Она в твоем распоряжении. Рука, что так и находилась на плече Франклина, убралась, и Квон встал с софы. Он в своей манере, как всегда и умел, ну, то есть, ударился обо все, что только можно было, подошел к кофе-машине. Надел фартук, кое-как завязал сзади ленты на манер банта. И приступил к настоящей магии. Ну, по крайней мере, Франклин сам всегда называл процесс работы бариста магией. И где он только научился? Квон так органично вписался в это, будто так всегда и было. Будто он не пропадал из жизни на долгие годы. Будто они всю вечность жили вместе… Стоп, это еще откуда такие мысли? — Лимо, — Фай тихо позвал Квона, подойдя ближе. Захотелось обнять его со спины, уткнувшись лицом в его черные, слегка растрепанные волосы. Но Фай подавил в себе это желание, сославшись на то, что это он просто давно не видел Квона, — Когда там полиция приедет? — Вера… То есть, офицер О сказала, что они уже едут. Но, справедливости ради, мне тоже интересно, где они там. В любом случае, тот странный парень, так или иначе, в тюрьму угодит, не сомневайся. Если ты, конечно, предоставишь следствию все сведения. — Предоставлю, не беспокойся, — и Чар решил, на всякий случай, сменить тему, — А где ты все это время пропадал? Я искал тебя. Дождавшись, когда стихнет шум от панарелло, Квон обстучал питчер с молоком от крупных пузырей и влил в эспрессо. — Честно? Я искал тебя. И даже нашел в итоге, но… — …Но? Тяжело вздохнув, Квон обернулся с кружкой в руках. Как бы он ни старался спрятать непрошенные слезы, одинокая слезинка все же скатилась по щеке вниз. — Я наслышан о том, что тебе приписывают. Я старался аккуратно о тебе разузнать больше. Но, как видишь… Он развел руками, дескать, “получилось так, как получилось”. — Я все эти годы искал тебя, Фай. После того инцидента я обзванивал все больницы. Даже психиатрички, честно. Черт возьми, даже морги! Но все было бестолку. Ты будто исчез. Но как только твоя компания оказалась у всех на слуху, я сразу понял, кто за ней стоит. Ну вот кто мог догадаться назвать свою компанию своим прозвищем, о котором знало ничтожно мало людей? Квон перевел дух, поставил кружку с так и не тронутым капучино. — Я ужасно скучал по тебе. И порывисто обнял, зарываясь рукой в волосы Чара. Его плечи дрожали. Да что уж там, он сам сейчас дрожит, как осиновый лист на ветру. Он принял объятия, которым не суждено было длиться долго. Опять пришел приступ. Фай задрожал еще пуще прежнего, задыхаясь. Испарина тронула его лоб. — Эй, Фай? Что с тобой?! Голос Лимо был словно все дальше и дальше. Понимая, что он сейчас не в состоянии говорить, Фай дрожащей ладонью помахал, дескать, “все в порядке”, и медленно подошел к столу в поисках спасительных таблеток. Сегодня не настолько сильный, по сравнению с теми, которые обычно бывают, приступ, поэтому можно обойтись одной таблеткой. Выпив колесо, Чар тяжело сел в кресло, уперев лоб в ладони. Скоро отпустит. Квон был в ужасе. Паническая атака? Может быть… Но что за таблетки? Он подошел и взял в руки упаковку. Амитриптилин? Это разве не антидепрессанты? Свободная рука сама потянулась к лицу Франклина. Он с заботой, нежностью и предельной осторожностью гладил щеку костяшками пальцев. — И давно у тебя это? — Ты про приступы? Сглотнув, Квон кивнул. — С того момента, как произошел тот инцидент, — Чар, наконец, отнял лицо от своих ладоней и посмотрел на Лимо, — По правде говоря, я мало что помню из всего, что тогда произошло. Но иногда воспоминания сами приходят, и я ничего не могу с ними сделать. Эти таблетки мне выписал врач. Но я иногда могу превысить дозу позволенного. Потому что предписанная уже не справляется. Потому что… Блять! Чар рухнул на колени с кресла, спрятав лицо, — Я так, черт возьми, устал, ты не представляешь! И, боже, я тогда так и не успел тебе сказать… Забудь, — нет уж, если Чар скажет прямо сейчас Квону о том, что именно он чувствует по отношению к Лимо, то что будет? Явно ничего хорошего. — Знаешь, я тоже скучал по тебе… Они оба опустились на пол. Их обоих трясло. Они оба плакали чуть ли не навзрыд. А та маска холода, что носил на себе каждый божий день Фай, треснула. — Тише, Фай, тише… Все будет хорошо… Боги, я тоже всегда любил тебя… У них еще будет много времени на то, чтобы обсудить все свои чувства. И пока их губы сливаются в порывистом и пылком поцелуе, с ресепшена Фаю уже собираются звонить. Приехала полиция. — Послушай, Лимо. Как насчет ужина? Завтра в семь?