А о таком напишут сказку?

      «Заблудишься и раскинешь кости, к судьбенице не ходи!» — Да что он понимает?! — злобно проворчал Драко, огибая трещину.       Юноша всё никак не мог перестать кипятиться после разговора с местным зельеваром — Северусом Снейпом. По мнению мастера, Драко был не готов переходить через Перемежье в одиночку и следовало дождаться возвращения старших с путешествия. Мол «сам Драко ни костра нормально ни разведёт, ни зверя не подстрелит, ни верного пути не выберет».       Умом Драко понимал, что старый мастер просто-напросто заботится о нём, наставляет, даёт дельные советы. Да только сердце рвётся вдаль, за каменные мосты, за Светлый лес, за поля земледелов. Драко просто не мог ждать отца и его людей так долго, чтобы пойти вместе. А потому, собрав самых необходимых на неблизкий путь вещей, ранним утром юноша отправился в сторону Перемежья.       Родной город Драко — Либра — находился в трёхста километрах от столичных земель. Изначально тут создавали торговую точку, так как совсем недалеко проходили крупные дороги, где без проблем могли ехать целые караваны в обе стороны одновременно. Однако со временем столица всё больше делала ставки на морскую торговлю, и Либра постепенно превратилась в обычный городок «путника и пинты». Здесь есть ночлежки для путешественников, дворы для смены лошадей, громкие харчевни и ещё более громкие кабачки. Старшие иногда отправляются в длительные путешествия в сторону морских путей. Дети учатся ремеслу и охоте. Судьбеница Трелони рассказывает сказки про столичных королей и бравых воинов. Мастер зелий Северус раздаёт непрошенные советы. Жизнь, несмотря на отстранение от столичных дел, продолжает бурлить.       Но Драко всего этого недостаточно. Его манило Перемежье, как никогда не манили охотничьи угодья или семейные политические тайны. Ему хотелось узнать, что же скрывает собой Светлый лес, как никогда не хотелось знать очередного иноземного языка или формулы исцеления водой. В какой-то момент юноша прямо заявил родителям: «Думайте что хотите, но в Либре я всю жизнь гнить не собираюсь!». Мама лишь мягко посмеялась, но отец нахмурился чуть сильнее обычного. Спустя долгие недели переговоров Люциус нехотя согласился брать Драко в недалёкие путешествия и позволить учиться жизни путника. Но, как говорится, лишь «по чуть-чуть» и «из повозки каравана». Вот и сейчас Драко слышал лишь очередные пустые слова от уезжающего к порту отца. Юноша точно знал, что никакое Перемежье они переходить не станут, максимум посмотрят на границу леса издалека и снова свернут в сторону торговых пунктов, где у Люциуса встреча с каким-либо писцом или бургомистром.       Северус видел все желания Драко насквозь. Но и останавливать юношу не собирался, только вставил пару монет «непрошенных советов». И вот Драко уже на подходе к Светлому лесу, в десяти днях скорой пешей ходьбы от столицы. — Будто я огня не найду и голодать стану, — продолжал Драко свои причитания, запрыгивая на каменную кладку парапета моста. — В конце концов, он же сам меня учил стандартные зелья варить, а матушка святое знание залечивания ран передала. Вот уж в Светлом лесу точно не пропаду.       Ещё было довольно светло, но Драко прекрасно знал, что в это время года солнце садится быстро. В планах у юноши было добраться до небольшой таверны у кромки леса и там заночевать. А уж в саму чащу пойти рано поутру, чтоб встретить рассвет где-нибудь в кроне дерева или на выступе ущелья.       По каменным дорогам идти пусть и легко, но весьма болезненно для ног, привыкших к вытоптанным земляным тропам. Драко шёл слишком быстро от нетерпения и то и дело морщился, если наступал на брусчатку особенно неаккуратно. Ботинки он специально выбрал для ходьбы в лесу, где путнику лучше чувствовать, на что он наступает. А нести с собой две пары обуви совсем выбивалось из идеи «вещей с собой поменьше да понужнее».       Спустя полчаса Драко остановился на небольшой привал. С облегчённым вздохов вытянул ноги вперед, размял стопы. Из сумки юноша выгреб свертки с холодной травой и мясом и принялся за еду. Приходилось экономить, съедая лишь половину от полноценной трапезы. В таверне у леса предположительно будет возможность поужинать, но ничего нельзя знать наверняка. Вдруг Драко придет туда поздно, и хозяйка уже закроет кухню? Ко всему нужно быть готовым.       Драко задумчиво посмотрел в сторону лестницы, что предстанет перед ним через пару километров. На подобных лестницах в иноземных книжках обычно рисуют восточных драконов, которые не умеют летать, но зато чрезвычайно хитры и изворотливы. Драко знал, что его назвали совсем не в честь этого животного, ведь родители не верили в существ, коих никто в глаза не видел. Но самому юноше приходилась эта версия по душе — быть названным свирепым огнедышащим ящером с массивными крыльями и шипастым хвостом.       Драко мечтательно улыбнулся, посмотрев вверх на плывущие облака. Если бы он был драконом, то не приходилось бы взбираться на дерево или становиться у ущелья ради лучей рассвета. Можно было бы встречать солнце прямо в его обители, в облаках. Юноша грустно прикрыл глаза, вздыхая. К сожалению, в одном родители были точно правы — драконов на этих землях никто не видел уже очень и очень давно. Так давно, что иногда они кажутся выдумками, если б не заверения судьбеницы, что она своими глазами наблюдала одного в Светлом лесу.       Возможно Драко говорил, что хочет опробовать себя в роли путника, только потому, что причина «я хочу найти дракона» звучит до безумия смешно и нелепо.       Перед глазами плыли облака, и Драко различал их даже прикрыв веки. Ноги приятно гудели, набираясь сил для дальнейшей дороги. — Умер что ли… — глухо прозвучало откуда-то сверху.       Драко открыл глаза. Вокруг внезапно было темным темно, хотя секунду лишь вечерело, и в первые секунды юноша лишь прижался к парапету, на голых рефоексах выхватывая нож из сумки. — Чт… — Тихо, успокойся.       Картинка перестала быть такой темной, и Драко сумел выморгать силуэт человека в плаще, что стоял перед ним, слегка склонившись. Юноша скосил глаза в сторону, где еще недавно было солнце, и осознал, что темно вокруг просто потому, что наступила глубокая ночь. Он банально пригрелся и уснул, привалившись к парапету. Картинка становилась всё чётче, Драко аккуратно, не сводя глаз с незнакомца, поднялся на ноги. Нож решил пока не убирать, хоть незнакомиц особо никак на оружие в руках юноши не отреагировал. — Ты поспать решил прямо на мосту? — незнакомец стоял на том же месте, лишь выпрямившись во весь рост одновременно с проснувшимся юношей.       Драко принялся разглядывать незнакомца. Чуть выше, чуть шире, судя по позе — точно опытнее и сильнее. Драко начал сомневаться в том, что нож ему поможет, завидев несколько ножен на поясе у собеседника. Тот явно умел с ними обращаться. — С кем имею дело? — слегка грубовато спросил Драко, но решил, что для такой ситуации сойдет.       Незнакомец склонил голову в бок. Лица его не было видно из-под капюшона накидки, зато были видны натренерованные ноги путешественника и кор бывалого бойца. Драко несколько напрягся, когда незнакомец затянул молчаливую минуту.       Наконец незнакомец будто очнулся и заговорил: — В этих краях меня много как называли. Для тебя моё имя — Гёта.       Драко слегка нахмурился. В глазах почему-то закололо, виски напряглись. — Много информации из этого не вынести. — Это уже не моя проблема.       Незнакомец с именем Гёта продолжал стоять в метре от Драко. И юноша решил, что знакомство пора заканчивать. — Что ж, интересно было узнать вас, но мне уже пора, — не выпуская нож из рук и Гёта из виду, Драко отступил на пару шагов в сторону лестницы. — Ты не назвался, — безэмоционально сказал Гёта, разворачивая корпус к юноше. Давление на виски увеличилось.       Драко не ответил и сделал еще пару шагов назад. Путник в капюшоне остался стоять на месте, не предпринимая никаких попыток к сокращению дистанции или заведению новых разговоров. Вскоре Драко и след простыл с злосчастного моста.       Юноша в ускоренном темпе двигался по старому курсу, мысленно костеря себя на все лады. Как можно было уснуть на полпути? Как можно было подпустить незнакомца так близко? Почему так болели глаза и голова от одного только присутствия рядом с ним? Драко озирался по сторонам, не забывая двигать ногами. В этих краях красиво даже ночью в полной темноте, но у отсутствия фонарей были свои минусы: разбойники, хищные звери и всякие незнакомцы, от которых будто молоточками бьют по черепу.       Драко остановился и приложил пальцы к вискам, зашептав исцеляющие заклинания. Нужно как можно скорее добраться до таверны.       С дорогой повезло — ничего страшного не случилось, и даже ноги болели как будто бы меньше, помогая не сбавить темп.       Подоспев к пункту назначения, Драко забарабанил в дверь. Миссис Уизли, хозяйка таверны, вышла на шум. Юноше повезло — она только-только собиралась лечь спать, окончив уборку во всём домике. Остаток ночи Драко мог без лишнего беспокойства провести в постели, пусть и за хорошую сумму денег. Придется остаться без завтрака, если хочется сохранить монет до столицы.       Светлый лес встретил своей душистостью и пением птиц. Жителям государства повезло с ним, во всех сказках обычно пишут о Тёмных лесах, полных опасных чудовищ и руин городов подземных жителей. Светлый же лес лишь поднимал настроение. Всё тело Драко окутыввл лёгкий шум листвы. Ноги благодаря не сильно утоптанной тропинке совсем не болели, даже наоборот — едва ли не пружинили от переполняющей их энергии.       Драко втянул как можно больше свежего воздуха, щурясь от восходящего солнца. Но тут глаз зацепился за тёмное пятно впереди. Юноша напрягся и слегка сбавил темп. Очертания пятна очень походили на вчерашнего незнакомца.       Драко присел, переходя на мягкую бесшумную поступь и продолжил путь. Путник шёл медленнее юноши, спокойным размеренным шагом, будто король, направляющийся на утреннюю аудиенцию. Драко положил руку на рукоядь ножа, и в тот же миг путник остановился. Юноша почти сразу точно так же застыл, не решаясь подойти ближе. Но путник всё стоял, не шевелясь, не оборачиваясь, и Драко решил рискнуть.       Шаг, второй. Заранее сморщился, готовясь вновь ощутить головную боль, но она не приходила. Сознание было всё так же ясное, в глазах не щипало. Драко выдохнул, выпрямился, опустив нож обратно и сделал последние пару шагов, обойдя путника вокруг.       На юношу тут же уставились два тёмных глаза. В свете утреннего солнца капюшон путника не скрывал лица, позволяя рассмотреть расслабленные брови, безэмоциональные морщинки вокруг рта и цепкий взгляд, чётко отслеживающий каждый шаг Драко. — Вы шли довольно медленно, — заговорил юноша, — но всё равно оказались впереди меня. Неужели нигде не остались на ночлег? — Как видишь, — отозвался путник. Драко вдруг вспомнил, что тот назвал себя Гёта.       Гёта всё не шевелился, даже его одежда, казалось, вовсе не развевалась по ветру. Драко даже на секунду показалось, что это какой-то дух или игра воображения, но голос Гёта вновь разрезал воздух. — Этой ночью ты своего имени мне не назвал. — Драко, — юноша решил не юлить и не дурачиться.       Гёта кивнул и, наконец, сдвинулся с места, вновь шагая в прежнем медленном темпе мимо Драко. Тот, не долго думая, отправился следом, не пытаясь обогнать путника. Гёта как будто был не против внезапной компании.       Уменьшение скорости передвижения грозило растянуть путешествие чуть ли не в два раза, но Драко отчего-то об этом совсем не думал. Размеренный шаг позволил чаще ловить на себе лучи солнца, пробивающиеся сквозь листву. Драко снова глубоко вдохнул воздух, напряг мышцы, разгоняя по ним чистый кислород, и украдкой улыбнулся.       Шагающий рядом Гёта на это никак не реагировал. Он продолжал смотреть прямо, практически не двигая ни головой, ни торсом, будто движение касалось только его ног. Драко скосил глаза, пытаясь рассмотреть путника получше. Ночью юноша смог довольно точно описать незнакомца, пусть и спросонья: ненамного выше самого Драко, но точно лучше сбитый. Тоже мягкая обувь, сумка за спиной, прилегающая к телу, не слишком свободная одежда. Сразу видно — бывалый путешественник.       Перебираясь через реку, Драко уже собирался идти вброд, но Гёта цепко ухватил юношу за рукав и указал в сторону нескольких валунов неподалёку, пройдя по которым можно вовсе ноги не намочить. Драко хмыкнул и удовлетворился новым знакомством ещё больше.       Последующие дни казались и невозможно разнообразными, и до безобразия похожими друг на друга.       Драко не пожалел, что решил идти вместе с Гёта. Тот оказался опытным не только на вид: мастерски управлялся с огнём и инструментами, ориентировался по шелесту растений и крику птиц, знал, когда стоит идти, а когда остановиться и отдохнуть. Гёта был молчалив, и разговорить его Драко удалось лишь в пещере, в которой они остались на ночлег в один из дней. Юноша с упоением слушал рассказы о далёких землях, о столице и её горожанах, о невероятных существах и заклинаниях. — Да ну, неужели… — ахнул Драко, подаваясь вперед и едва не обжигаясь жаром костра. — Драконы действительно существуют?! — Конечно, — флегматично протянул Гёта, разминая уставшие мышцы, — иначе откуда им взять в сказаниях и легендах. — В легендах и про зелье, лечащее от всех болезней разом, рассказывают, но это более чем невозможно, — сказал Драко. — А чем невозможны драконы? — спросил Гёта. — Физически и биологически всё вполне рабочее: две пары крыльев для поддержки веса тела, оперение на спине и хвосте для удержания тепла, чешуя на животе и горле, чтоб от жара около груди дракон не перегревался. Задние крылья просто складываются, передние дополнительно используются для передвижения по земле. Но, кстати, ходить они не очень любят — все же больше ползать по отвесным скалах, помогая себе полётом в особо неприятных местах.       Драко недоверчиво покривил лицо и наклонился еще ближе: — Как можно биологически объяснить пламя в груди? — Газ и искра. — Да ну не…       Драко рассмеялся, откинувшись назад на спину. Гёта повернул голову, смотря на хохочущего юношу. — А ты что думал? Магия какая-нибудь? — Ну вообще — да, — отсмеявшись, Драко перевернулся на бок, встречаясь взглядом с Гёта. — В детстве я думал, что они в буквальном смысле создают огонь в лёгких и испускают. Потом, когда матушка обучила исцеляющей магии и я немного вник в саму суть преобразования энергии, подумал, что это тоже как-то с энергией и связано. Что-то вроде элементарной магии… — Элементарной магии как понятия не существует, — тут же отозвался Гёта. — Да знаю я! — раздражённо кинул юноша. — Зануда… Не перебивай. В общем всё время я связывал драконов с магией и чем-то неизведанным и сложным. Они разумны вообще?       Гёта потёр подбородок, задумчиво что-то рассматривая на лице у Драко. — Ну если сравнить с человеком, будь тот самым глупым, как например кто-то, кто всерьёз говорит об элементар… — Да хватит! — …ной магии, то определенно менее разумны. Но да, они не валуны и не растения, возможно даже можно попытаться обучить некоторым командам, если бы не их агрессивный нрав. — То есть великой сказочной мудрости от них не ждать? — Определённо.       Вскоре Гёта прекратил прятать лицо под капюшоном, видимо — доверившись Драко чуть больше, чем всем остальных случайным встречным. Глаза оказались действительно тёмными, даже в свете солнца они не отливались ни золотом, ни зеленью — просто глухая чернота радужки. А волосы наоборот — пусть и тёмные, но солнце придавало им какой-то смешной тёплый блеск. Правда, вместе с раскрытием внешности пошло и раскрытие личности. Драко и подумать не мог, что этот мужчина настолько сильно любит кичиться своими знаниями. — Гёта это твоё полное имя? — Драко аккуратно развешивал вымокшую под дождем рубашку на ветку дерева. Рядом сидел сам путник, полностью скинув плащ и кожаную куртку, и разводил костёр, ловя кусочком кристалла лучи садящегося солнца. — Нет, сокращаю для удобства. — Не похоже на здешнее. Ты иноземец? — Можно сказать и так. Океан принес меня на ваш остров. Он всегда приносит меня куда-то, хоть я и терпеть его за это не могу. — Мне казалось, ты любишь путешествовать, — Драко сел рядом, наблюдая, как умелые руки кормят разгорающийся огонь деревянными стружками. — Люблю, но путешествовать не всегда означает чёткий план и чёткую карту с намеченной дорогой. Иногда случается что-то, что заставляет меня сменить курс: морская буря, заваленная тропа, внезапный недуг. Это раздражает, я не люблю неожиданности. Но нужно принять, что неожиданности существуют и никуда от них не деться. Тем более, что не всегда они влекут за собой что-то плохое. — Н-да, — улыбнулся Драко, поднося замёрзшие ладони к костру, как только Гёта позволил. — Я так несколько дней планировал свою дорогу к столице, а потом случайно уснул на полпути к Светлому лесу.       Гёта ничего не ответил, лишь протянул руки, чтоб тоже обогреть.       Светлый лес закончился совсем неожиданно. Драко и оглянуться не успел, как они с Гёта уже шли мимо залитых водой полей малиновой травы. Гёта снова начал занудствовать, называя все знакомые ему названия малиновой травы, которые он насобирал в разных странах. Драко мог вздыхать сколько угодно, Гёта недовольства не замечал, продолжая свои бесконечные лекции. Хотя жаловался юноша зря — из этих лекций он много чего полезного узнал. Например, что китайский народ малиновую траву не только в пищу используют, но и для перевязки ран — если траву вымочить в настойке дремеля, то она слегка разбухает и прекрасно заменяет целительские ткани. Невысокую травку, растущую под орешникамми, также можно использовать в пищу. Соль легче добывается, если разлить солёную воду на раковины сиреневых крабов, что живут на холодных побережьях. Сами раковины, ввиду их крепости, можно использовать как стяжки верёвок в местах, где верёвки часто протираются. Ну или в моментальном зельеваренье, если нет плошки. — Моментальное зельеваренье?       Драко, разинув рот, наблюдал, как Гёта быстрыми чёткими движениями толочет зёрна, пускает сок из растений, смешивает всё в плошке, на глаз идеально отмеряя нужное количество того или иного ингредиента. Дождавшись изменения цвета смеси в плошке, Гёта набрал пальцем немного и размазал по лодышке ничего не понимающего Драко. Юноша подозрительно взглянул на Гёта, уже собираясь спросить, для чего эта мазь, но тут же осёкся. Лодышка, до этого ноющая после долгой ходьбы, успокоилась и будто налилась силой вновь продолжить путь.       Драко в восторге едва ли не закричал: — Но это же невероятное преимущество перед обычным зельевареньем! За такое короткое время сделать настолько быстродействующую мазь из простейших ингредиентов!.. — Да, но есть проблема, — Гёта протянул юноше плошку. Мазь в ней стала гораздо темнее, чем была раньше, и засыхала буквально на глазах. — Моментальное это зельеваренье не только потому, что делается быстро и действует тотчас, но и потому, что годны эти мази и зелья буквально пару минут, если не секунд. Поэтому и делают их в маленьких плошках или раковинах крабов, ибо большое количество всё равно использовать не успеешь. Да и делать сложно. Я много тренировался, чтоб уметь без весов отмерять все эти травки.       Драко поставил себе цель стребовать с Гёта урок моментального зельеваренья, мысленно попросив прощения у Северуса за такое небывалое предательство.       Поля фермеров сменились каменной кладкой пристоличных земель — путники пришли в город Кеннистер. Драко кисло наблюдал, как на ногах отбиваются новые мозоли. Гёта же к столице был готов явно лучше, тут же повёл юношу в сторону сапожной лавки. Драко выложил на добротные сапоги все деньги, что взял с собой из дома, но зато теперь ноги не болели, отбивая шаг по камням главной дороги городка. — В какой-то момент меня мысль посетила, — начал разговор Гёта, когда они с Драко ждали заказанную еду. Юноша пообещал вернуть все потраченные на него деньги позже, как вернется домой. — Твои родители не верят в драконов, но всё равно назвали в их честь? — Оу, это традиция из рода матушки, — отозвался Драко. — Они пришли с юга континента несколько веков назад, и переняли оттуда идею называть детей в честь созвездий, что можно увидеть прямо над головой в день рождения ребёнка. Отец был не против.       Гёта тихо хмыкнул. — А тебя кто назвал? — Тоже мама, — с лёгким скрежетом ответил Гёта, не смотря на Драко. Юноша решил не расспрашивать далее, уловив неприязнь к вопросу. А также поставил себе маленькую задачу написать письмо домой, пока они с Гёта в городе, а то родители должны начать волноваться.       Следующий ночлег был уже в небольшой местной таверне, в сырой комнатушке без изобилия мебели. Но Драко решил не жаловаться, уж после стольки ночей, проведенных в лесу, пусть ему и хотелось наконец уснуть в постели, а не на полу. Гёта будто услышал его мысли: — Завтра ночь проведём у Эйвери, там будет тебе постель.       На самом деле, твёрдость пола была практически незаметна, учитывая сумки и плащ Гёта под спиной. Да и сам мужчина был на удивление тёплый. Засыпая, Драко подумал, что Гёта подозрительно часто знает, о чём юноша думает.       Проснулся Драко с рассветом и висками почувствовал, что Гёта тоже не спит. — Ты умеешь читать мысли? — Драко зашевелился под покрывалом, чтоб подтянуться к лицу Гёта.       Мужчина действительно бодрствовал. — Да, умею. — Это как-то связано с тем, что у меня болела голова при нашей первой встрече до леса? — Да. Незаметно я могу лишь ухватывать поверхностные, самые громкие мысли. Для более глубокого анализа приходится надавить.       Драко восторженно ахнул. — Даже не буду ворчать на то, что ты копался в моей голове, всё равно там ничего интересного. Но как иы это делаешь? Это с рождения или кто-то научил? — С рождения. По крайней мере использовал я эту способность в детстве неосознанно. Вроде как передалось со стороны мамы.       Драко осекся, вспомнив, что для Гёта это больная тема, но всё же рискнул: — Вроде как?.. — Она умерла сразу после моего рождения. Отца я вообще никогда не видел, так что спросить не у кого, — Гёта отвечал спокойно, будто не задумываясь, но целительский опыт Драко позволял уловить изменения в ритме дыхания. — И всё, что ты умеешь, ты научился делать сам? — Ну, не обязательно. Не зря же я путешествовал по разным землям — везде есть мудрые учителя. — У кого ты хочешь учиться сейчас? — Сейчас время встретиться со старыми друзьями да пособирать слухи. Столица для этого лучшее место.       «У Эйвери» оказалось не ночлежкой на окраине столицы, а целое поместье, хозяевами которого были потомки древнего рода Эйвери. Только учения родителей об этикете удерживали Драко от того, чтоб разинуть рот, да и Гёта мягко подпихивал в спину, мол, «двигайся давай». Ещё больше Драко удивился, когда путешественник-Гёта, чёрный-капюшон-Гёта, тысяча-способов-развести-костёр-Гёта внезапно скинул плащ, выпрямил спину, уложил взмахом руки волосы и вылепил на лице самое снисходительное выражение, которое только можно представить. Драко не успел и звука издать, как его волосы также зализались назад, под лопатки ткнула невидимая игла, вынуждая встать по струнке, а видавшая жизнь сумка стратегически исчезла в складках плаща Гёта. — Ты мне всё объяснишь, покажешь, расскажешь, научишь и так далее, как только мы останемся наедине, мг? — не терпящим возражений голосом произнёс Драко. — Господин элементарной-магии-не-существует. — Как скажешь, господин огонь-это-элементарная-магия, — слегка улыбнулся Гёта, одновременно потянувшись к дверному колокольчику.       Глава дома чуть ли не светился от счастья, встречая Гёта, как дорогого гостя. Список вопросов Драко к его спутнику всё увеличивался. Гёта неожиданно много разговаривал, стреляя изысканным этикетом, ловко выбирая нужный столовый прибор среди лежащих на его части стола. Он поддержал абсолютно все темы, что предлагал Эйвери, дополняя своими сведениями. Драко старался держать свой восторг при себе и даже смог вступить в разговор на теме торговли и целительства, показывая, что не зря его родители — мастера в своем деле.       К ночи их проводили к комнатам. Эйвери выделили им раздельные. Драко уже думал, как бы лучше выразить словами его желание ночевать в одной комнате с Гёта, но тот, то ли сам захотел, то ли опять прочел мысли юноши, опередил и попросил Эйвери об этом самостоятельно. — Давай рассказывай! — возбужденно прошептал Драко, как только закрылась дверь. — Успокойся, сначала вещи разложить, — Гёта вернул себе обычное флегматичное выражение лица, но саркастичные нотки продолжали прослеживаться. — Распаковка багажа язык и уши не требует, — парировал Драко.       Гёта рассказал о том, как добился такой репутации среди, казалось бы, столичной элиты, будучи иноземным мальчиком без поддержки родителей. О том, как буквально грыз себе место под солнце, обучаясь не только магии и жизни в лесу, но тому, чем дышат большие города, какие в этих городах правила. Прошло немало лет упорного труда над собой, прежде чем Гёта стал тем, кем является сейчас. Эйвери был одним из первых, с кем он завёл знакомство. Кроме Эйвери мужчина назвал ещё множество фамилий, чьи выходцы были его друзьями и соратниками. Драко затаив дыхание слушал о курьёзных ситуациях, когда Гёта едва не выдавал себя из-за незнания какого-либо тонкого момента. Например, когда, забыв про отличия в языках, назвал жену главы дома «павшей», ведь это было похоже по звучания на «прекрасная» на его языке. Или как Гёта на ходу учился отличать нож для рыбы от ножа для десерта, ведь использовать их надо было тотчас на ужине, куда его пригласил новый знакомый. Вертеться меж двух личностей — путешественника и светского человека — было тяжело, но Гёта видел в этом смысл жизни.       Драко и про магию не забыл спросить. Как оказалось, фокусы с иголками под спину и уложенными волосами действительно не имеют отношения к стихиям. Магия едина, просто ей можно придать определенную форму, как матушка Драко учила использовать магию для исцеления, или как Северус использует её для создания более комфортных условий капризным растениям. — То, что я читаю мысли, тоже своего рода всего лишь форма магии. Другое дело, что даже представить такую сложную её форму кажется невозможным. Потому в мире и существуют так называемые «врожденные способности». Я, кстати, с животными немного разговариваю. — Ну я тоже. Каждый день, не считая дней вне города, да и тут ходят всякие в плащах, — Драко захихикал, уворачиваясь от магических иголок, тыкающих его под рёбра. — Ну, а что всё тебе над старинными семьями измываться! — Я не измываюсь, я мягко указываю, что они глупее меня, — Гёта тоже усмехнулся, продолжая тыкать иголочками юношу в бока.       Спали на одной постели, пусть Эйвери и приказал слугам притащить вторую. Драко и этой ночью не без удовольствие грелся об тёплого Гёта.       На следующий день конница от Эйвери отвезла путников прямиком в столицу. Драко видел этот город впервые, а потому всё же позабыл об этикете — открыл рот и с огромными глазами наблюдал за шпилями башен королевского дворца, будто вышедшего из сказок. Целый день Драко провёл, изучая город. Торговые улицы, открытый театр, арена для конных соревнований, тысячи и тысячи людей, бегущих по своим делам. Несколько раз юноша почти потерялся, если бы не Гёта, крепко держащий его за руку. — Какое твоё полное имя? — спросил Драко, сидя на парапете лестницы. С него открывался невероятно красивый вид на искусственное озеро прямо посреди города, окруженное высокими белоснежными зданиями. — На кой тебе знать? — отозвался в ответ Гёта, переписывая сведения от очередного встречного знакомого в дневник. — Ну, — замялся Драко, прикрыв глаза и подставив лицо тёплому ветру, — ты говорил, что Гёта — сокращённое. А ты ещё и иноземец, вот и интересно. — Раугёта. — И что оно означает. — Да то же, что и Гёта — «загадка». — Тебе идёт.       Вечером столица была ещё красивее. Собирась в это путешествие, Драко и не думал, как она вообще выглядит. Реальность оказалась восхитительной. Белые здания окрашивались в оттенки красного в свете закатного солнца, лёгкие стёкла на часовой башне отражали лучи тысячей бликов, которые играли сказочную картину на стенах соседних домов.       Гёта завершил сбор слухов и новостей и сказал, что ради осмотра всей красоты в столице можно остаться подольше. Драко был бы рад согласиться, но он не видел матушку уже более чем полмесяца, а отца и того больше. Да, он послал письмо, когда они были в Кеннистере, но чернила на пергаменте ничто по сравнению с встречей. Пора было возвращаться домой. — Мне и самому обидно, — вздохнул Драко. — Я хотел бы увидеть весь мир, а не одно только Перемежье со столицей. Но отец врядли разрешит. Слишком боится за меня, думает, я не справлюсь со всем этим. Тем более что кому-то нужно продолжать его дело в торговле, а я единственный сын.       Гёта понимающе кивнул и предложил проводить. Юноша удивился, не ожидав, что Гёта решит повернуть назад, когда ему явно нужно было идти дальше после посещения столицы. Гёта же ответил «не думать слишком часто», иначе у Драко разболится голова. Юноша со смехом напомнил, что голова у него последний раз болела тогда, когда сам мужчина полез в нее за информацией.       Доброжелательный Эйвери отдолжил конницу, благодаря которой путники добрались до Светлого леса чуть ли не в десять раз быстрее, чем шли от него же до столицы. В лесу почти не разговаривали. Драко с тоской смотрел на ночное небо, замечая знакомые звёзды. Приближалась каменная дорога до Либры, а там прощание с Гёта. На ночлегах Драко даже больше не спрашивал разрешения, просто ложился рядом с мужчиной, прижимаясь к его груди. Гёта ничего не говорил, лишь накрывал юношу своим плащом и перебирал пальцами белые волосы, иногда поглаживая голову.       Как бы не хотелось обратного, но Светлый лес, а за ним и каменная дорога с множеством мостов закончились быстро. Драко остановился перед срубленным деревом, на котором висела резная табличка с надписью «Либра». Сердце сжималось от вида родного города. Ну и немножко от того, что рядом стоит Гёта, который совсем скоро уйдёт. — Мы ещё увидимся? — с лёгкой надеждой спросил Драко, не поворачивая головы. — Конечно, — беспечно ответил Гёта, внутренне улыбаясь.       Драко хотел-таки обернуться на мужчину, чтобы сказать что-то ещё, но внезапно услышал:       «Никто не помешает тебе пойти со мной в ещё одно путешествие».       Драко непонимающе нахмурился. Губы Гёта не двигались, голос звучал прямо в голове. Юноша закрыл глаза и попытался чётко представить слова, которые он хочет сказать.       «Отец будет против».       «Правда? Скажем так, называя тебе фамилии моих знакомых, я упомянул только те, что живут в столице», — Гёта улыбнулся вживую, смотря на удивленного Драко.       «Драккл тебя подери, Раугёта! Ты расскажешь мне эту историю, а ещё объяснишь, как ты можешь со мной говорить без слов!» — просиял Драко, едва не бросаясь обниматься.       Мужчина склонил голову. Висков Драко что-то коснулось, и он машинально скривился, вспоминая боль, но касание оказалось вовсе не неприятным, а наоборот. Будто тёплые руки прижались к голове, погладили щёки и пощекотали нос. У Драко перехватило дыхание от того, насколько это было необычно и нежно. — Иди, — сказал Гёта уже вслух, кивая в сторону города, — тебя ждут родители. А отцу передай, что через три дня за его сыном зайдёт Твибури Раугёта, и они вдвоём отправятся смотреть на драконов.

Конец