Наследница

      Дочь Виктора и Мии, Виктория, названная в честь любимого мужа и отца, была рождена вампиром и потому росла в два раза быстрее, чем человеческий ребёнок. Человек полностью вырастал к 25 годам. Она же была окончально сформировавшейся взрослой женщиной уже в 12 лет после рождения. Родителям не удалось сопровождать её на пути взросления. Только девочке исполнилось два года, Князь вампиров и Стражница сумерек были вынуждены прятать дочь от погони выживших приспешников Итана Вуда, которые стремительно собирали единомышленников для противостояния новой власти. Необходимо было соблюдать наивысший уровень секретности – ночью, из родительского дома, вампирского ребёнка забрал оборотень. Затем девочка оказалась в замке клана Аши – им предстояло стать её опекунами и наставниками на ближайшие несколько лет, пока родители со своими приближенными ведут поиски несогласных и особенно мстительных вампиров. Никому не было сказано, куда спрятали ребёнка. О том, чтобы поддерживать связь, не могло идти и речи, – слишком высокий риск раскрываемости местонахождения девочки.       Так прошло десять лет. Нескольких приспешников удалось выследить и устранить, тем не менее, угроза всё ещё оставалась весьма острой. Поиски продолжались, месяцы разлуки с дочерью складывались в годы... Мие пришлось смириться с ноющей болью, что привычно отзывалась где-то глубоко в груди отчётливым чувством потери. В мыслях сохранился образ маленькой дочки – такая бледная кожа, чёрные волосы, собранные атласной лентой, и большие глаза, всегда смотрящие с важным любопытством. Помнит ли она голос матери? Помнит объятия отца? Виктор соблюдал спокойствие, особенно в присутствии встревоженной жены, чтобы не нагнетать ситуацию ещё больше, но Мия, за всю их совместную жизнь научившаяся понимать его без слов, знала наверняка, как ему бывает тоскливо.       Учителя и наставники Аши, разумеется, не могли заменить родителей. Наследница рода Ван Арт росла в строгой дисциплине и не знала ни нежности, ни ласки. Она отдыхала от одних занятий во время других, – и так всегда, день за днём. Аши были блестящими учителями, Виктория была талантливой ученицей. Вдобавок к острому уму у неё были не менее острый язык и сложный характер. Но несмотря на бесчисленное количество самых разных наказаний, она взрастила в себе глубокое чувство уважения и благодарности к клану Аши.       Одной ночью она поняла, что научилась у них всему, чему только могла. Путь её воспитания и обучения пройден. Она быстро собралась, почти ничего не взяв с собой, и покинула замок без каких-либо свидетелей, оставив на прощание письмо. В многочисленные строки, написанные её мелким ровным почерком, едва ли возможно было вложить хотя бы половину той благодарности, которую она на самом деле испытывала. Но она постаралась вспомнить каждую мелочь, каждый совет, каждый урок мудрости, что услышала от Аши. В конце скорее приказала, чем попросила, – ни в коем случае не сообщать об её уходе родителям. Объяснения были лишними. Аши никому не сказали.       Вскоре Новый свет захлестнули неожиданные волнения. Подручные Виктора Ван Арта возвращались в целости и сохранности, однако с неутешительными новостями. Отныне приспешников Итана Вуда находили убитыми. Они бежали, пытались прятаться, но смерть неизменно настигала их, где бы они ни были. Более того, никто не знал, кто стоял за этими расправами, и почему ему так везло. Князь и Стражница были в замешательстве. Этот некто мог стать как их могущественным союзником, так и еще более злейшим врагом. Несмотря на то, что количество мстителей стремительно сокращалось, угроза становилась всё более опасной. Ему так легко удалось выследить и уничтожить вудовских пешек, которых Ван Арты искали годами, так что ему помешает теперь прийти за ними? Как бы там ни было, спустя два года приспешников Вуда не осталось.       Мия вернулась домой после очередного собрания, на которое приехали вампирская элита, представители самых влиятельных волчьих семей и Стражи сумерек. Снова ни к чему не пришли. Необходимо было найти этого таинственного убийцу, но как? У них не было ни имени, ни описания внешности. Все, кому довелось увидеть устранителя воочию, были мертвы. На местах убийства не было ни единой улики, камеры ничего не запечатлели. Поиски были невозможны.       Первая стражница нахмурилась. Ситуация всё больше выходила из-под контроля, они уже не были "у руля". Её размышления резко прервал едва уловимый запах чужого парфюма. Женского, кажется? Хотя, слишком терпкий аромат. Теперь чувство чьего-то присутствия стало почти физически осязаемым. Она внимательно осмотрелась. В просторном доме было пусто, стояла вязкая тишина. Следуя какому-то интуитивному чувству, госпожа Ван Арт бесшумно поднялась на второй этаж. Напряжение выдавал её цепкий взгляд серо-голубых глаз. Она была сосредоточена как никогда и была готова атаковать незваного гостя. Справа послышался тихий шаг. Мия резко повернулась, пошла на звук, все ещё оставаясь незамеченной. Каково было её удивление, когда шум привёл к спальне дочери. В сердце защемило. Она протянула руку, аккуратно толкнула дверь. Сделав шаг внутрь комнаты, стражница застыла.       Спиной к ней стояла высокая молодая женщина. Она увлеченно рассматривала фотографии маленькой Виктории на стене, но, вероятно, почувствовав чужое присутствие, немного повернула голову вправо, все ещё не показывая лица. В нос ударил резкий аромат парфюма и запах её густых и длинных глубокого чёрного цвета волос, которые мягкими волнами струились до самой талии. Она выпрямилась, и стройная спина теперь напоминала натянутую струну арфы. Незнакомка опустила правую руку, и Мия невольно последовала за ней взглядом, обращая внимание на красивую бледную кожу и тонкие аккуратные пальцы. Но одна деталь прояснила всё. На её указательном пальце тускло блестел фамильный перстень Ван Арт. Мия сделала порывистый шаг вперёд, и женщина обернулась, принимая воинственную позу, но сразу же застыла подобно статуе.       Большие винного оттенка глаза смотрели всё с той же важностью, как и двенадцать лет назад. Но любопытства не было. Теперь она знала больше, чем мог знать кто-либо другой. Госпожа Ван Арт вглядывалась в её лицо и всё больше узнавала в нём черты мужа. Она словно была высечена из камня, что придавало её острым чертам ещё бóльшей строгости. Мия чувствовала её спокойную внутреннюю силу, аура которой заполняла весь дом, но больше не давила своим напором. Мия сдержанно улыбнулась, заметив, что её поза стала расслабленнее. Взгляд тёмных глаз все ещё был сосредоточен, но потеплел.       — Я скучала, мама.