Сбежать нельзя помиловать

Зудящая боль не прекращается который год. Шрам на лбу, оставленный его бывшим, превратился в келоидный рубец, который не возможно не задевать. Эти прикосновения приносили скорее душевную муку, нежели физический дискомфорт. Видит Бог, с Томом он повидал немалое количество физического неудобства. Прошёл не один год без него, последние пару лет даже редко вспоминалось прожитое. Но забыть он не сможет никогда. Такое остаётся рубцом не только на теле, но и на всём его изношенном душевном состоянии. Иными словами, с этим ему предстоит жить всю его малообещающую жизнь. Отвлекающим фактором являлось… нет, к сожалению, не друзья. Том позаботился об их искоренении. Искусный манипулятор провернул всё так сглажено, чётко и поэтапно, что волей-неволей Поттер восхищался. Чужой силой нездоровой зависимостью и собственной наивностью, слепотой. Справедливости ради стоит упомянуть, что нет дыма без огня. Он оказался… ведомым. Не возможно не купиться на чужие обольстительный шёпот и сердцераздирающие прикосновения. Щекочущую ложь, которую иногда Гарри удавалось распознавать, тянула сладкой негой где-то под рёбрами. Он просто оказался таким. Он Томом тоже зависим. Был. Есть. И будто бы навсегда останется пропитанным этим чувствам. Особенно остро ощущалось взаимное сумасшествие в моменты ссор. Криков, что странно, никогда между ними не было. Реддл всегда предпочитал тихую ярость и желчные речи. Местами пафосные, горькие и колкие. Но вести игру в одного всегда удел слабаков. Этому его научил Том. Потому не стоило сильно удивляться, что он воспитал себе подобного. Гарри учился у лучшего. Зеркалить чужие поведение и характер первое время было тяжело, но чем дольше они жили вместе, тем больше пропитывались друг другом соразмерно. Поттер научился видеть глубже. И бить больше. Том… восхищался. Грубыми поцелуями журил на наглость, но восхищался. Крепко держал за макушку, гладил и шипел что-то горько-сладкое, а Гарри плыл. Но рано или поздно оно должно было закончиться чем-то… таким. Гарри даже казалось, что кто-то из них рано или поздно прибьёт другого. И был уверен, что вероятность того, что прибитым будет он сам, была близка к восьмидесяти. Десять процентов уходит на его ярость, другие десять на смелость. Все остальные восемьдесят в пользу Тома и тому, что он его всё же присвоил. И он смиренно улыбался окровавленными губами, когда в очередной яростный порыв Реддл сжимал ледяными пальцами его горло. Сильно, далеко не играючи. С чувствами. Чувственно нежно. Гарри было почти не больно. Он до сих пор помнит. Хотелось бы забыть. Хотелось бы? Но не забывалось. Тогда он не помнил причины. Что на этот раз? Не помнил, как оказалось, что за Томом наблюдал его друг. За их отношениями. И как так вышло, что полицейские подоспели вовремя. Дотронувшись до рубца, Гарри поморщился. Нет. Сегодня об этом он думать не будет. Душная комната давила на него, но открыть окно он не решился. За ними кто-то смеётся и его этот звук раздражает. Он пьёт холодный лимонад и закрывает глаза. Планы на сегодняшний день были грандиозными. Ну, по меркам его серой жизни. Сходить за пиццей, никакого торта в его день рождения, сладкое он не выносит. Особенно, когда это сладкое Том ему дарил назло. В шутку. Не смешную, но за которой всегда следовала коробка пиццы в качестве извинения. К чёрту. И пиццу туда же. В последнее время его гложет тревога. И отвлекающий фактор в виде загруженности на работе не помогал. Временно занимало мысли, но дома, на территории его личных страхов… он уязвим. Слаб перед самим собой же. Гарри всегда верил своей интуиции и в последнюю неделю она кричала ему о предстоящей опасности. Но такие вспышки иногда вводили в панику, оттого рационально мыслить удавалось очень редко. Он вытер капли с подбородка воротом футболки и поморщился. Как же жарко. Стук. Вздрогнув, Гарри уставился на дверь. Рон?.. Но они договаривались встретиться только на выходных. А после ареста Тома, когда Рон его сдал, тот стал чутко относиться к желаниям Поттера. Заверив, что больше не позволит никому встать между их дружбой, тот всегда был рядом. Условно, конечно же, ведь любой контакт в реальной жизни хоть с кем-то Гарри избегал. Ну, если это было возможно с его работой. Но Рон не настаивал. Правда пару раз под дверь подсовывал визитку это хороший мозгоправ, Гарри, стоит попробовать, а? Наверное, он. Остаётся надеяться, что тот снова смылся под шумок, а не ждёт крепких приветственных объятий. С опаской приоткрыв дверь, он уставился на небольшую изумрудную коробку. Обычную подарочную коробку, без бантика, без каких-либо опознавательных логотипов. Присев на корточки, вздохнул. Ну, ему приятно, что Рон всё же подарил ему подарок. Хотя он и просил не. В коробке оказался… торт. Шоколадный, с кремом сверху и кусочками цукатов. Гарри хмурится, когда видит маленькую записку, на которой аккуратным и похожим до дрожи в пальцах почерком написано: «С твоим днём, мой дорогой» А снизу, от чего его бросило в холодный пот, были написаны дата и время… предполагаемой встречи? Вот только почему дата совпадает с сегодняшним днём?..