Я сделаю все, чтобы твоя смерть была не напрасной.

Каждый раз после очередного истребления в кругу экзорцистов можно было услышать музыку, счастливые крики и звон бокалов. Всем интересующимся ангельским особам, не знающих о ежегодном уничтожении грешников, они говорили одно — годовщина создания данного "клуба". На что те улыбались, поздравляли и уже не удивлялись, вновь слыша веселье и хохот. Конечно, главными звёздами шоу становились Адам и Лют, любящие получать внимание от других. Или самоутверждаться? Хотя, одно другому явно не мешало. Но как бы эти двое не любили купаться в лучах славы уже с середины празднования их нигде было не найти. В это время они уже сидели на крыше, прихватив с собой парочку бокалов и бутылок виноградового напитка. Если бы кто-то находился неподалёку, то наверняка до раннего утра слышал их звонкий смех. —Боже, он так отчаянно пытался убежать! А когда он начал карабкаться по стенам, лишь бы избежать своей участи, я думала упаду со смеху прямо там! — Увлечённо рассказывала ещё одну историю о каком-то грешнике девушка. И пока та вновь не начала переходить на кровожадные, жестокие подробности мужчина похлопал ее по плечу, приобнял одной рукой прижав ближе и отпил с горла бутылки. —Ладно, угомонись, сучка. Я и без подробностей верю, что ты их всех разъебала. Горжусь, короч! О! Кстати, помнишь ту белобрысую.. — дальше Лют уже не слышала, ну как, конечно что-то поддакивала, смеялась, но в душу запало то откровение. Гордиться. Мной. Я смогла. Возможно, в их отношениях и не было длинных поэм о любви, пустых стихов и конфетно-букетного периода, но у них было что-то большее, то, чего кроме них никому не понять. —Я начал всë на земле. — голос Адама все больше походил на истерический крик. Весь в крови, измученный, казалось бы, что он еле как держится на ногах, но если пришлось бы ему вновь бороться - он бы боролся до конца. Правда, всем было уже все равно, жители ада смотрели на него, как мать смотрит на ребенка, устроившего очередную истерику в магазине. Всем хотелось поскорее закончить с этим и разойтись разбираться с более существенными проблемами. — Вы неблагодарные, отвратительные, гребанные, неудачники — Он не успел закончить начатую фразу, Спину пронзила резкая, ужасная боль. Сил держаться на ногах нет. Он упал. Прямо лицом в грязь, а можно ли сейчас использовать такое описание? А впрочем, ему, наверное, было уже всё равно как это выглядило. Кто-то что-то говорит. Не разборчиво. Не понятно. Плохо слышно. Вновь удар. Ещё. Ещё. Ещё. Мутнеет в глазах. Что теперь будет? Как остальные не важно, где Лют? Впервые он так надеялся, что его дорогая девушка улетела без него. « Пожалуйста, пусть так и будет, только бы не...» —Нет!— пронзительный, душераздирающий крик отчетливо дошёл до ушей мужчины. Она его перевернула,— Сэр! Сэр! —чёрт, какие же у нее красивые глаза, а ведь он и не говорил ей комплиментов насчёт их раньше. —Посмотрите на меня сэр!— ох, как же ее потрепало, стоп, она потеряла руку? Должно быть это больно, хотя, почему он рассуждает о таком, когда сам в состоянии куда хуже. А все таки, она так же красива. Настолько, что не сдержать улыбку невозможно. —Адам! Сколько любви и боли в этом крике, он любит её точно также, в глазах мутнеет окончательно. Последнее, что он видит - напуганное, но такое же прекрасное лицо своей девушки. Теперь он закрывает глаза навсегда. Она сидит на крыше, одна. Она даже не пошла к другим истребителям, пусть это теперь и не праздник, а день скорби, ей сейчас слишком тяжело. В руке она держит уже почти пустую бутылку. На небольшом расстоянии стоит целый бокал. Его бокал. Не сдерживается. Слезы вновь идут ручьём. Большая ладонь ложиться ей на плечо. Сэра искренне пытается поддержать экзорцистку, но понимает слова сейчас лишние. Все это время стоящая в стороне Эмили резко подлетает к девушке и обнимает ее. Конечно Серафим еще зла, за ложь, но понимает, сейчас это не важно. Первую минуту Лют держится, не отвечает на объятия, сдерживает потоки слез. Но в итоге полностью обессиленая падает в объятия, окончательно марая светлое платье другой. Уже на следующий день от той Лют не осталось ни следа, недавно изготовленный золотой протез красуется на руке Лют, она идет уверена по городу, не обращая внимания на не понимающие взгляды ангелов. —Слезы не помогут. Я сделаю все, чтобы твоя смерть была не напрасной