Крашенная медь

ㅤЗнак Полиса на груди был перевернут, как впрочем и сам город. Слышны крики, далёкие и редкие взрывы, мерзкое лязганье метала об асфальт. Звуки хаоса, звуки разрухи, звуки переворота, диверсии... А ведь с чего это началось? С обмана. Сперва маленькая ложь, разумеется на благо, потом чуть больше, еще больше... Как обман мог привести к катастрофе? Очень легко. – хотите, я проведу вас в Полис? Вы поймёте, что жизнь там не хуже, даже лучше, чем здесь! - предлагает Икар. На удивление, Бродяга соглашается. ‐ конечно, конечно хотим! Может, мы и правда ошибались на счёт браслетнтков. - с ядовитой и хитрой улыбкой говорит Персей. Тогда Икар и подумать не мог, что подписал себе смертный приговор. Подписал приговор своему городу. Своему Идеальному миру. Он просто не знал, что зайдя в город волки начнут все громить и рушить. Не знал, что Персей начнёт воплощать то, что, как он сам сказал, не удалось совершить его матери — отобрать этот город. Икар стоял на крыше, нервно переворачивая в руках "статус". Платина... никакая это не платина. Это крашеная медь. Серебро — тоже крашенная медь. И золото такая же медь под слоем краски! Все люди медняки, всё лишь переплата за цвет краски, за место в обществе, за статус. Кому нужно такое неравенство? Точно не Икару. Осознание этого подкатило так внезапно, что учёный со всей силы швырнул знак Полиса вниз, с самой вершины здания. А потом и сам занёс ногу над бездной. За секунду до шага завибрировал телефон, так опрометчиво оставленный в кармане брюк. На экране белым текстом отсвечивало "Лия", над буквами красовалось фото, некогда любимой девушки. — Икар! - голос ее звучал обеспокоено, - Ты где? Что вообще происходит?! Брут говорит что ты привёл в Полис изго... – да, - перебил Икар, - я виноват, Лия, прости. С этими словами он завершил звонок и с горечью подумал о том, что как и все — крашенная медь. Ноша осколков собственного величия оказалась не по силам. Икар сорвался вниз, так и не расправив крылья. Пусть другие с непониманием смотрят по телевизору "Лебединое озеро", вместо срочных новостей. А он сдался. Он теперь никто.