Предельная высота

12 июля, 1933 год, Пионерский лагерь "Ручеёк", близь Москвы. — Дорогие ребята, товарищи! С добрым утром! Сегодня в наш лагерь прибывают дети из другой страны! Это важное событие по установлению мира между Германским Рейхом и СССР, просим отнестись к этому со всей серьёзностью, и встретить гостей как и положенно юным пионерам! - слова одной из вожатых раздались по всему лагерю, дети всех возрастов с интересом посмотрели на неё. — Серёж, а Серёж! - девочка в пионерском галстуке, сидящая поодаль от сцены, с которой вещала вожатая, обратилась к мальчику лет десяти, сидящему рядом с ней на длинной, деревянной скамье. — Чего тебе? - он угрюмо посмотрел на неё исподлобья. Ему никогда не нравился лагерь, кричащие вокруг дети, все эти режимы, поэтому и приезд каких то "незваных гостей" его только раздражал. — Ты чего такой угрюмый? Я вот мечтаю познакомится с детьми из другой страны. Моя мама заставляла меня учить немецкий…О, а что если мне дадут провести экскурсию новоприбывшим! Представляешь?! Я покажу им озеро и…- Маша была его лучшей подругой, но это не значит, что она его не раздражала…"Вечно болтает какую то не связанную между собой чушь" - думал он, перебирая в своих мыслях возможные варианты того, что случится после приезда пришельцев из другой страны. — Не понимаю чему ты так радуешься… — А почему бы и нет? Вдруг и ты найдёшь себе друга на всю жизнь…! - не то что бы его радовал энтузиазм Машки на этот счёт…"Если я среди своих собратьев не могу найти хорошего друга, то толку искать среди немцев, которые будут здесь неделю". — Думаешь мне одной громкоголосой дурочки не хватает? — Эй, кто обзывается тот сам так и называется! - она фыркнула и отвернулась, но кажется юного пионера это не особо и волновало. — Ладно, Маш, я устал, пойду наверно, заберу из тумбочки свою медальку. - Мальчик встал, и быстро направился к маленькому домику, находившемуся за сценой. — Эй, подожди, да оставь ты эту медальку, чего ты к ней привязался?! - Но он уже не слушал свою подругу, мальчик быстро шёл по направлению к пионерскому домику. Обогнув кусты, он повернул за угол одного из домов, направляясь к своему. Дверь тихо заскрежетала и маленькая комната озарилась светом. В ней стояли две двухэтажные кровати, около каждой маленькая тумбочка, несколько цветов под окном с опущенными жалюзи, которые не пропускали яркий солнечный свет в комнатку и что то вроде умывальника, под которым стоял широкий таз. Между досками в старом пионерском домике были заметны небольшие щели, он был ветхий, и если летом тут было комфортно и прохладно, то зимой жить было бы невозможно. На кровати кто - то сразу зашевелился, и тут, усевшись, поднял голову. — Сколько время? - сонным голосом заговорил мальчик, который казалось был постарше, чем Серёжа. Молодой пионер, только что открывший дверь, махнул головой на часы. На стене действительно висел круг с чёрными стрелками, обрамлённый в красивую резную рамку. — 11:26, Володя, ты уже давно проспал. — Как проспал?! - Он быстро вскочил с кровати, и начал собираться. — Господи, Наталья Николаевна меня убьёт… - да, у вожатой был действительно суровый нрав, и она не любила лежебок, которые любят поспать до обеда. — Слушай а может сегодня не идти с остальными, а? Серёж, пошли на озеро! - но ответ на его воодушевляюшую тираду последовал достаточно грубый: — Какое ещё озеро, ты в своём уме? Сегодня приедут дети из другой страны, и если хоть одна живая душа не будет встречать этих шумных вредителей, то нам попадёт по первое число. — Ну да, тут ты прав. И что делать? - Володя был явно расстроен, он понимал, что выйти сухим из воды в этот раз вряд ли получится. — А вот что…- начал молодой пионер с большим воодушевлением, посмотрев на своего товарища - засоню. — Мы выйдем, встретим мелких гостей, а потом, через кусты за сценой побежим на озеро, идёт? — Отличная идея! Можно в тех же кустах спрятать ласты и удочки! - оба мальчика в момент повеселели. Идея была действительно хорошей, и они оба надеялись, что она сработает как надо. Володя остался прятаться в пионерском домике, чтобы вожатая не заметила что он проспал, и так и не пришёл, а Серёжа взял всё что нужно, и тихо выбрался на улицу. Солнце ярко светило, было очень жарко. "Всё же хорошая идея сходить с Володькой на озеро" - подумал про себя юный пионер, доходя до забора, ограждавшего сцену, но вместо того, чтобы пройти через калитку, как он это сделал ранее, собираясь зайти в пионерский домик, он отодвинул тяжёлую доску и протиснулся в появившуюся широкую щель. "Так, думаю можно оставить тут" - он положил всё в ближайший куст, по ту сторону забора, и решил назад возвращаться в обход, чтобы снова не отодвигать доску, мало ли, вдруг кто заметит. Мальчик быстро побежал, огибая длинную уличную сцену, затем их лагерный театр, и вот, обойдя всё кругом он наткнулся на Машку: — О?! Петров! Ты откуда? Забрал свою медальку? - сердце у Серёжи ушло в пятки, заговорившись с Володькой он совсем забыл про медальку, и даже не знал, что теперь сказать своей подруге в оправдание. — А? Медалька…Нет…Меня Володя…попросил…сходить за…за его галстуком! Он вчера оставил его в театре, вот я и иду от туда! - придумав оправдание, он немного выдохнул, Смирнова вроде поверила, и собиралась что то сказать. — Ну…хорошо, а сейчас ты возвращаешься в наш домик? — Да. — Ой, тогда на. - Она протянула Серёже письмо и фотографию. — Это мне мама прислала, положи в тумбочку рядом с моей кроватью, ладно? - он осторожно взял у неё из рук небольшой конвертик и легко кивнув, снова направился к пионерскому домику. Открыв дверь, он сразу метнулся к правому углу комнаты, где располагалась кровать Машки, и положил письмо в тумбочку рядом с ней. Через пару секунд с верхней полки в противоположном углу комнаты раздался шорох, и из под одеяла высунулась голова Володьки. — Ну как? Удалось? — Удалось! Теперь только пару часов осталось подождать. — Молодчина ты, Петров! Теперь искупаемся, и рыбы наловим, пока остальные будут батрачить на "дорогих гостей". - мальчики засмеялись, но тут Серёжа, наконец вспомнив, подбежал к тумбочке около своей койки и достал из неё медальон, который он привык назвать "медалькой". Он прижал маленькую железяку к груди, и упал на кровать. — Эй, Серёж? — Что? — Я всё хотел спросить…что это за…как ты там это называешь…"медалька"? — А…медалька…- мальчик заметно погрустнел. — Я родился в Подмосковье, но каждое лето ездил к бабушке в деревню близь Калуги, она готовила мне самые вкусные в мире пирожки и разрешала купаться в речке, я считал, считаю, и буду считать её самой замечательной бабушкой на свете…И как то раз она подарила мне эту медальку, рассказав её очень трогательную историю…- он на секунду остановился, нашёл платочек рядом на тумбочке, и вытерев лицо, продолжил рассказ. — Я…помню как она…тихо-тихо…начала говорить в тот вечер…"С этой медалькой связан самый важный момент в моей жизни. Когда началась Первая Мировая Война, если меня память не подводит, в 1914, мне было тридцать три года. А твоему деду тридцать пять, и он служил в Болгарской армии, на стороне немцев, правда на службу он поступил только на второй год войны, но это не шибко - то и важно. Я работала тогда военной медсестрой, бегала и помогала раненным солдатам, так и нашла я твоего дедушку. Он валялся под сосной, весь измученный, голодный, уставший, раненный…Мне было так больно смотреть на его жалкий вид, и моё хрупкое женское сердечко говорило, что нужно спасти его. Обработав его раны, я привела его домой и накормила, он работал по хозяйству до конца войны, воевать уже не хотел, прослыл в родной стране дезертиром, и не стал возвращаться. Однако послевоенные годы не были сахаром. Я жила с матерью и отцом, мать скончалась через год после войны, а отец был сильно болен, но мы с твоем дедушкой заботились о доме, хозяйстве и моих младших братьях. Скоро, Петруша подрос и стал работать кочегаром, а Витёк, уехал из города, и прописался куда то очень на высокое место в Москву, женился, и больше нас не навещал. Твой дед постоянно кликал его "комунягой чёртовым". Но и без него хорошо справлялись. Однако, другая беда поджидала за углом, в возрасте всего 20 лет Петрушка умер от Испанки, через два года умер и твой дед…сердце отказало. Он говорил, что хочет вернуться на недельку в Болгарию, поведать маму, взял билеты, поехал…и…не доехал…Прямо в поезде сердце остановилось, однако перед уездом он завещал мне этот медальон, так что смотри, Серёж, я даю тебе своё фото, носи его внутри медальона, и всегда помни о том, как тебя любят родные, а самое главное…когда прийдёт время выбирать себе человека с которым ты пойдёшь по жизни душа, в душу, как мы с твоим дедушкой, тебе скажет об этом само сердце". Потом она положила мне на сердце, свою тощую морщинистую руку и так светло и по - доброму улыбнулась, её голубые глаза тогда были отражением чего то столь чистого и невинного…как я рад что у меня глаза…как у бабушки…Но…- По его щекам начали быстро катиться слёзы. — Её не стало…в прошлом году…она умерла…от какой то врождённой болезни… - Он снова достал платок и начал вытирать лицо. — Прости, Петров, зря я наверно спросил, жаль что у тебя всё так печально в жизни вышло…- Серёжа уже собирался ответить другу, но тут из громкоговорителя послышался скрежет, а затем, на весь лагерь раздалась важная новость: — Дорогие ребята, пионеры, прибыли долгожданные гости! - мальчики тут же засуетились, Володя быстро переоделся, а Серёжа, подбежав к умывальнику как следует потёр лицо водой с мылом, чтобы не было видно, что он плакал. Затем оба парня выбежали на улицу, там стоял длинный желтоватый автобус. Вдруг, двери большой машины открываются, и наружу вываливает человек десять, на вид они были наверное ровесниками Володи, то - есть где - то лет двенадцать, но для Петрова, который считал себя в десять ужасно маленьким, как и по возрасту, так и по росту, они казались невероятно взрослыми. — Да уж, эти "гости" постарше меня будут…- посмотрел на только - что прибывшую толпу Серёжа. — Ну да, есть такое, ладно, давай немного посуетимся вокруг, а потом быстренько убежим на озеро. - Мальчики, как и весь их отряд проводили жаркий летний день, болтаясь рядом с приезжими, показывая им окрестности. И вот когда выдался наиболее удачный момент, они как будто случайно забрались вглубь толпы и тихо отходили назад, но когда цель была уже близка, Серёжа врезался в поодаль идущего от группы немца, и они оба упали на пыльную, немного песчаную землю. — Эй, да кто ещё?! Смотри куда идёшь! — Oh mein…Es tut mir leid…Т-…то есть извините пожалуйста… — А, немец! Не мешайся на дороге! - Петров быстро вскочил на ноги. Юный пионер никогда раньше не проявлял себя так грубо, ему даже стало жалко в последующий момент всё ещё валявшегося на земле немца, но на раздумья не было времени и он бросился к забору. Откинув мысли о своём грубом обращении с гостем, с котором он проявил себя явно не как настоящий пионер, он обогнул сцену и отодвинув доску пролез в щель. По ту сторону его уже ждал Володя. — Ну наконец - то, чего так долго? - чувство вины немного придавило Серёжу. — Да нет…ничего! - Мальчики взяли из кустов ласты, маски и удочки, и побежали вниз по склону к озеру. Когда они спустились, открылся прекраснейший вид: блестящее в летних лучах озеро, простиравшееся аж до далёких загородных домов, на другой стороне, вокруг редкие деревья, песчаный пляж, большие камни, мирно лежащие на берегу и ни единой живой души. — Какая красота! Пошли купаться! - все мрачные мысли юного пионера в мгновение растворились. Мальчики побежали к воде. Первым прыгнул Володька и накрыл своего друга гигантской волной. — Эй, чего творишь?! - Серёга засмеялся и тоже прыгнул в воду, они плескались, брызгали друг в друга, визжали, ныряли и всячески веселились, но время шло, и вот уже два пионера сидели на берегу и рыбачили. — Знаешь, Серёж, а тебе было интересно…какого это…влюбиться? — Влюбиться? - мальчик переспросил, пытаясь понять суть вопроса. — А…да нет…не особо, в моём то возрасте…это тебе вон почти тринадцать, а мне одиннадцать через месяца два только стукнет. Да и…ели честно я до сих пор верю в то, что сказала мне бабушка…я…думаю что…почувствую, когда встречу человека с которым буду счастлив. — Хм, наверно ты прав, а я думал что тебе нравится Машка из нашего пионерского отряда! — Эй, да не правда, она та ещё дурёха! - юный пионер шутливо толкнул друга за такое высказывание. Они засмеялись и наловив целое ведро рыбы, начали медленно подниматься по склону вверх. Все вещи, кроме ведра, мальчики решили так же оставить в кустах. Затем, Петров отодвинул доску и пропустил Володьку вперёд, чтобы он быстро скрылся в домике, и вот огибая сцену, юный пионер тоже деловито направился к долгожданному отдыху. — Товарищ Петров! - со спины послышался очень строгий голос пионервожатой. В теле у Серёжи всё перемёрзло. — Я узнала, что вы очень сильно задели одного из гостей и убежали куда - то. Во - первых: где как и почему вы отлынивали от работы? А во - вторых: вы будете серьёзно наказаны как и подобает юному пионеру, за совершение корыстного поступка. - мальчик весь похолодел, он смотрел на высокую пионервожатую крайне напуганно. — Всю неделю уборочные работы по всему лагерю, а ещё…извиняешься перед немцем, за оказанную грубость, которую он вовсе не заслужил, можешь быть свободен. — Да, мем. - мальчик кратко кивнул и совсем разбитый начал возвращаться в пионерский домик. Зайдя внутрь, он понял, что Володька завалился спать сразу как пришёл, но его это уже не волновало. Серёжа достал из тумбочки "медальку" и лёг на свою койку. — Прости, бабушка, я всё исправлю, обещаю. — Эй, Петров! - раздалось с другого конца комнаты. — Извиняйся перед медальоном чуть потише, а то все кроме тебя уже спят. - Это был четвёртый житель их пионерского домика, помимо его, Володи и Машки, которая попала в их домик случайно, по нехватке мест - Коля Филинов. Услышав такой не крайне приятный комментарий в свою сторону Серёжа уже хотел было что - то сказать, но промолчал, понимая что упрекать Колю, это пустая трата времени. — Ладно, буду тише. - Собеседника устроил ответ юного пионера и он снова завалился спать, а Петров не мог. Он думал о всех событиях сегодняшнего дня…"А стоил ли того какой - то поход на озеро?" Многократно проносилось у него в голове. Он думал о мальчике - немце, в его взгляде в тот момент было столько непонимания и боли, как будто его жестоко предали, Серёжа пытался вспомнить как он выглядел…разложенные на две стороны тёмно - каштановые волосы, чёрные брюки с продолговатыми стрелками, лакированные туфли, бежевая рубашка с галстуком и…его лицо? Как же выглядело его лицо? Он совсем не мог отпечатать его в памяти. Спустя час таких мыслей сон наконец то одолел его. Проснулся он от того, что ему в лицо били яркие утренние лучи, все в его домике ещё спали, но он оделся, умылся, и направился на улицу, тихо открыв дверь дабы не будить никого он переступил через порог пионерского домика, и так же безшумно закрыл её. На краю уличной сцены сидела пионервожатая. — Эй, Петров! Швабра и ведро находятся в подсобке театра, забери их и можешь приступать. - Юный пионер кивнул, отдал честь и побежал к театру. Забравшись в подсобку он кое как откопал уборочный инвентарь, и решил начать с самого театра. Работы было много, и спустя часа два он наконец покончил с уничтожением грязи в доме искусства. Затем он помыл уличную сцену, это было значительно быстрей. И вот после чистки всех пионерских домиков, ему остался только буфет. Обед только что закончился, и на улицу вывалилась толпа детей. Он начал собирать мусор под столами, и тут заметил что один человек всё же остался…за длинным столом совершенно один сидел тот самый немец. Их взгляды пересеклись, и приезжий, сильно испугавшись, собрался и быстро ушёл из буфета. "Очень странный". - Подумал про себя Петров. Разобравшись с мусором, он помыл весь пол и убрал со столов тарелки, однако это было не всё, несмотря на то, что уборка была закончена, ему ещё предстояли обычные дневные пионерские дела, как построение, сбор металлолома и тому подобное. Тогда, Серёжа быстро отнёс швабру с ведром обратно в подсобку, и побежал к сцене, там давно уже выстроится их отряд. Остаток дня прошёл как обычно утомительно и скучно, вернувшись домой в этот день, он был настолько измучен, что решил лечь спать сразу, юный пионер даже проигнорировал Володьку, который хотел поговорить с другом, мальчик быстро провалился в сон. Рассказывать о последующих четырёх днях нет смысла, ведь они прошли так же скучно и монотонно, как и этот. Но вот, наступило воскресенье, в этот день, ему разрешили отдохнуть, и Серёжа был на седьмом небе от счастья, однако оно было недолгим. Резко ему в голову пришло осознание что "гости" сегодня уезжают. При этой мысли ему стало очень стыдно, ведь за всю неделю он не нашёл сил и смелости извинится перед мальчиком - немцем. Тогда он во что бы то ни стало пообещал себе наладить отношения с запуганным приезжим. Он пошёл в буфет, попросился на кухню и наготовив немного булочек, затем аккуратно завернув их в кулёк, спрятал на полянке рядом с озером. День был жарким и весь лагерь убежал на речку, тогда Петров направился к домику в котором остановились немцы, и постучав в дверь ждал, смотря кто откроет. Она заскрипела и на пороге показался мальчик лет тринадцати, он был на голову выше Серёжи, и посмотрев на него сверху вниз кратко спросил по - немецки: — Was brauchen Sie? — А…мальчик…ну такой…с каштановыми волосами…сейчас здесь? То есть…- юный пионер замялся, ведь немец посмотрел на него очень странно, видимо он не понимал русскую речь. Но в следующую секунду собеседник, повернувшись через плечо, крикнул что - то по - немецки. И вот в дверном проёме показался тот самый мальчик, сначала Петров подумал что его поняли, но оказалась что зашуганного немца позвали как переводчика, видимо только он понимал русский. — А…Вы что то хотели? - тихо спросил он, отодвигая чёлку с лица. — Да, мне нужно с тобой поговорить. — Со мной…? - немец сильно замялся, но вышел из домика и прикрыл за собой дверь. — О чём же? - но юный пионер, проигнорировав его вопрос, взял немца за запястье и повёл куда то вдоль сцены. — К-…куда мы? — Не спрашивай, всё будет хорошо, прийдёшь - увидишь… - тогда он замолчал, стараясь побыстрей следовать за маленьким пионером. И вот их глазам предстала поляна около озера, она была поодаль от пляжа. Здесь было больше травы, чем песка, стояла маленькая беседка, а меж двух деревьев висели красивые качели, и конечно всё было усыплено разного рода цветами. — Что это за место? - немец с сильным недоумением посмотрел на пионера. — Это…просто полянка около озера, красиво, правда…? - Серёжа немного помолчал и тут обняв своего собеседника начала быстро тараторить: — Прости меня пожалуйста, что я тогда опрокинул тебя и так грубо себя повёл…! - мальчик был немного шокирован действием пионера, но собрав себя с силами заговорил: — Да, н-…ничего, конечно я тебя прощаю. - он неловко улыбнулся, снова поправляя волосы, тогда Серёжа засиял от счастья, и тут подбежав к кустам достал из них какой то кулёчек и с улыбкой протянул его собеседнику. — Что это? — А ты открой… - немец медленно распаковал подарок, там лежала очень аппетитная выпечка. — Это правда мне…? Спасибо… — Не за что, я же должен был перед тобой извиниться, хочешь поедим в беседке…или…ты предпочёл бы вернуться к своим? — Я бы не отказался провести время на природе. - он снова неловко улыбнулся. — Значит…будем друзьями? - пионер протянул руку, и собеседник нерешительно ответил на его жест. — Да, будем друзьями. Они поднялись к беседке и распаковав разного рода булочки, начали быстро их уплетать. Немец ел аккуратно, откусывая небольшие кусочки от вкусной выпечки. — Тебе что, не нравится? - пионер посмотрел на него с разочарованием. — Нет-нет…что вы…просто…я не очень много ем обычно… — Почему…? — Да так, у меня есть одна врождённая болезнь, и…если я много ем, мне становится довольно плохо. — Оу, прости…мне жаль. - Серёжа виновато опустил голову. — А я дурак тебе еды приготовил… — Да нет, что ты, очень вкусно! Всё нормально, просто я буду есть по чуть - чуть. — Ну, ладно…- они оба немного улыбнулись, и неловко начали смотреть куда - то по сторонам, и вот, спустя ещё пол часа поднялись и распрощавшись разошлись по домикам. — Слушай, а можно я завтра приду тебя проводить? — Конечно! - немец был польщён таким милым предложением. — Наш автобус отходит в 10:00. — Хорошо, я обязательно буду! - они обнялись на прощание так, как будто - то знали друг - друга уже много лет, и разошлось. Серёжа вернулся в пионерский домик на седьмом небе от счастья, он был более чем рад, что они с немцем стали такими хорошими друзьями, что то в нём было такое…простое и милое…что как то грело душу, с Володей было совсем не так, да он задорный, весёлый, неунывающий и любит придумывать приключения себе, и не только себе на голову, но это было другое, или по-крайней мере, Серёже так казалось. И вдруг его как током ужалило: "Я же не узнал его имя". Это стало ужасно беспокоить юного пионера, он поставил будильник и пообещал себе завтра во что бы то ни стало узнать, и потом писать новому другу письма каждый день. Серёжа очень долго думал о молодом немце, и весь довольный лёг спать. Утром его разбудил шум, и он понял что этот самый "шум" издавал автобус. Он пулей вскочил с кровати, быстро напялил на себя что первое нашёл, и просто протерев лицо водой, выбежал на улицу, но прямо на его глазах автобус выехал за ворота лагеря и пустился в обратную дорогу. Мальчику стало настолько обидно и больно, что он заплакал. "Как же так? Как же я мог проспать?" С этого момента его жизнь координально изменилась, он понял насколько он был прежде легкомысленным, а если ты хочешь сберечь близких тебе людей, нужно быть серьёзней и ответственней. Наконец, закончив придаваться воспоминаниям, Петров откинулся на спинку стула. Это всё были просто детские похождения, которые сейчас он проигрывал у себя в голове…"А ведь…я так и не узнал его имя". Но шла война, и нет времени думать о чём то кроме неё, даже если душа хочет вернутся в детские годы. Он открыл ящик в столике, и достав медальон пристально всматривался в маленькую ветхую фотографию внутри него. Через минуты две упал снаряд и оглушил Сергея на долю секунды, но вот оперевшись на стол он услышал команду: "Стройся, заряжай пехотные пулемёты, черти лётают". - это старшина , товарищ Осипов заорал на весь разъезд, своим скрипучим басом. Тогда, опомнившись, юный пехотинец вскочил с шаткой табуретки и направился к двери. Быстро и с грохотом юноша отодвинул её, попутно натягивая ботинки. "Чёрт, шнуровка тугая". Последний раз он остановился на пороге комнаты, когда уже рука его потянулась к автомату, он снова с неподдельной печалью посмотрел на оставленный на столе медальон. - "Прости, бабушка, война".