***
День выдался не самым приятным. За окном сгущались пепельные грозовые тучи. На уставшую землю обрушились капли дождя. Ледяной ветер поднял и закрутил в незамысловатом танце медные листья. В кабинете кардинала темно и мрачно. Единственным источником света является горящая свеча. От неё исходит приятный аромат, напоминающий благовония в Церкви. Девушка в белëсой мантии позволяет себе откинуться на спинку кресла, расслабить уставшие плечи. Она внимательно перебирает пожелтевшие листы с исписанными именами всех осуждённых. Среди них совершенно юные девушки, мужчины в статном возрасте и совсем (как кажется)невинные старушки. Всех их предстояло допросить и по необходимости провести суд. Некоторых, возможно, даже казнить. Стоило только представить, как долго и мучительно будут идти допросы и судебные процессы, как в голове неприятно закололо. Устало вздохнув, кардинал оставила тонким пером изящную размашистую подпись внизу очередной страницы: "𝐸𝓊𝓁𝒶 𝐿𝒶𝓌𝓇𝑒𝓃𝒸𝑒". На улице послышался звон колоколов и возгласы мужчины, что уведомлял жителей города о возвращении отряда служителей Церкви в город. Инквизитор сразу же обратила внимание на открытые ворота, через которые длинной лентой проезжали деревянные повозки. Впереди ехал капитан кавалерии. За ним покорно следовали знакомые Лоуренс Инквизиторы. В каждой повозке ехало не менее трëх человек. В самой последней было шесть Инквизиторов и рыцарей. Досчитать всех девушке не дали. Тишину в кабинете прервал громкий хлопок двери. В проходе застрял запыхавшийся геодезист. С его пшеничных волос стекали медленно капельки дождя, а через плечо была перекинута маленькая промокшая сумка. Он небрежно отряхнул рукава мантии, а после слабо кивнул женщине, сидящей в кресле. — Капитан Лоуренс, смею сообщить, что...– геодезист нервно откашлялся, прежде чем вновь поднять оживлëнные глаза на капитана. — Отряд успешно завершил экспедицию. Разрешите доложить. — Слушаю тебя, Мика. – Эола одарила юношу усталым взглядом, стараясь концентрироваться на его словах. — Вот отчëт об экспедиции, – на дубовой поверхности стола появилась скромная папка с парой листов внутри, — команда успешно предотвратила нападение ведьмы на поселение к юго-востоку от столицы. Её будут судить в ближайшее время. До тех пор она будет ждать в темнице. Кардинал просмотрела отчëт о результатах экспедиции. К и так большому списку прибавилось ещё одно имя. В янтарных глазах, немного блëклых, скопилась вся усталость за прошедшие несколько вечеров. Девушка, читая очередной отчёт, лишний раз погрузилась в собственные мысли, поглядывая на то, как за окном разбирают различные мешки и сумки с повозок. Лоуренс засмотрелась на группу из нескольких человек в таких же белых мантиях. Инквизиторы, словно гончие псы, гоняются за еретиками, ведьмами и прочей нечестью. Как только отряд возвращался с новой добычей, все члены команды радостно улыбались и кичились друг перед другом за успехи в прошедшей экспедиции. Иногда Эола поддавалась странным размышлениям о том, что, по всей видимости, Инквизиторам просто нравится видеть чужие боль и страдания. Такова работа служителей Церкви. Из потока мыслей выудил холодный ветерок, блуждающий по кабинету. — Мика, захлопни дверь. Холодно. – голос Лоуренс, хриплый и металлический, эхом отразился от стен. В весьма большой комнате было пустовато. Не смотря на богатое положение Эолы, в её кабинете не было излишеств. Она никогда не считала, что богатство кроется лишь в блестящих ненужных побрякушках, что лишь скапливают собой пыль. Она ценила в людях их качества и считала верность и преданность единственной ценностью человека. Именно это Лоуренс считала богатством. Кардинал, подняв утомлëнный взгляд на юношу, заметила на его лице лëгкое смущение и растерянность. Эола видела, как дрожат руки её напарника, поэтому постаралась сгладить неловкое молчание разговором. — Сегодня я ухожу в таверну. Эту стопку писем отдашь Алеит, – Эола безразлично осмотрела списки в последний раз, делая пометки в небольшом блокноте, — И передай благодарность уважаемому Кэйе Альбериху за предоставленную кавалерию. Иди. Застрявший в проходе геодезист хотел было что-то сказать, но девушка, подняв левую руку в знак "свободен, мне нужна тишина" продолжила делать записи в личном блокноте. Мика же, получив от кардинала разрешение, быстро сложил необходимые бумаги в кожаную сумку, боясь отвлечь Лоуренс от работы. Напоследок, перед тем, как уйти, геодезист тихим голосом прошептал на прощание: "Хорошего дня". Дверь тихо скрипнула. Кабинет вновь погрузился в тишину. Атмосферу пустоты и грусти дополнял шум ливня за окном. Эола барабанила нервно кончиками пальцев по столу, стараясь попадать в ритм стучащим о карнизы крыш каплям дождя. День обещал быть утомительным. Но лишь до вечера. Лоуренс могла пойти передохнуть от работы в любимую таверну, заказать ром и наслаждаться обстановкой в заведении. Мысли об отдыхе моментально согрели душу и подарили мотивацию закончить дела быстрее. Работу с необходимыми бумагами Эола закончила только к началу четвëртого. Все необходимые приказы для отряда были написаны, все нужные бумаги подписаны. На улице постепенно начинало темнеть с кажой минутой. Кардинал сложила все важные документы в выдвижной ящик стола, заперев его на ключ. С опущенных плеч сняла Церковную мантию, бережно сложив и оставив на спинке кресла. Перед тем как уйти, Эола в последний раз оглядела кабинет и задув свечу, направилась на выход.***
В коридоре штаб-квартиры было холодно. Лето закончилось, и на его смену пришла тоскливая осень. В отражении окон Лоуренс заметила своё отражение. Силуэт её, по-прежнему прямой и гордый, растворялся на фоне городских зданий. Прежде чем пойти дальше, Эола поправила накрахмаленный воротник рубашки и серебряную заколку в голубых волосах. Спустившись на нижний этаж здания, внимание Лоуренс пало на небольшую тень возле окна. На подоконнике, согнув ногу, сидела женщина, укутанная в монашескую вуаль. Она таращилась в окно, рассматривая бродящих по улице людей. Лоуренс заметила на её бедре повязку с металлическим крестом. Символ Церкви. — Вновь прогуливаешь хор? – Эола останавливается вблизи женщины, обращая на себя внимание, — Рада видеть тебя в добром здравии, Розария. — Мне одна птичка нашептала, что ваша экспедиция закончилась поимкой очередной ведьмы, – Розария проигнорировала первое замечание кардинала и резко изменила тематику разговора, — Если ты в таверну, то я с тобой. Не хочу возвращаться в Церковь. — Так и быть. В компании приятнее. Розария не изменилась в лице. Вместо улыбки она лишь слабо качнула головой. Монахиня слезла с подоконника и оглядела свои одежды. Нахмурившись, она отряхнула пыль с белоснежных рукавов и направилась к большим дверям на выход. Лоуренс лишь последовала за ней.***
По улочкам вечернего Мондштата любили гулять многие горожане. Реже всего на улице встречались юные девушки. В последнее время многие жители "Города Свободы" лишились этой же свободы из-за Инквизиторов. Особенно печально было то, что некоторые жители косо поглядывали на Лоуренс. В глазах горожан горело презрение и недовольство работой капитана. Эола понимала, что ненависть к ней исходит в первую очередь из-за фамилии. Кардинал так же осознавала, что пусть она и избавляет город от жестоких ведьм, к ней всё равно будет исходить ненависть. Пусть и некоторые ведьмы удостоены звания "Придворных", не все готовы служить во благо королю. Лоуренс моментально поникла от мысли, что уже завтра прийдётся назначать допросы. — Ты так и не ответила. Как экспедиция? – Розария решила прервать молчание впервые за долгое время. Скорее всего она интересовалась из вежливости. — Поймали бродячую ведьму. Будут допрашивать, – Эола нехотя ответила на стандартный вопрос, на который постоянно отвечала перед магистром Джинн. — Ясно. Последующую прогулку девушки провели молча. Вдали показалась вывеска таверны. На ней косым шрифтом вырезанное название: "Доля Ангелов". Постепенно на улице холодало. Поднимался ветер, и на землю опустилась вечерняя прохлада. На улицах пустовали столики. Многие посетители находились именно внутри таверны, изредка выбираясь на улицу покурить. Внутри заведения всё было по-прежнему деревянным, слегка пустующим. В дальнем углу орали песни пьяные рыцари, кто-то играл в картишки, а между столиков носились официанты с кружками разных напитков и закусок. Лоуренс заняла два места за барной стойкой и стала изучать меню из представленных напитков. Хотелось попробовать что-то новое, но душа желала лишь одного – белого рома. Розария же заказала новинку недели – клюквенное вино. Из подсобки, больше походившей на склад алкогольных напитков, вышла девушка. Она быстро завязала на талии чёрный фартук с вышитым около груди маленьким значком двух ангельских крыльев. Волосы бармен завязала в тугой хвостик, подвязанный красной ленточкой. Лоуренс на долю секунды пересеклась с ней взглядом. Глаза девицы были похожи на янтарный мëд, что сверкал от яркого света люстр. Девица с каштановыми волосами лишь лучезарно улыбнулась посетителям в ответ. Лишь после Лоуренс заметила вышивку красными нитками: "Эмбер" Подали напитки. Эола отпила немного из кружки и почувствовала мгновенное тепло. Разговоры в таверне слились в один гам. Разобрать слова стало невозможно. Неизменным было одно – рыцари в углу помещения продолжали орать песни. Розария и Эола поддерживали между собой немногословный диалог. За разговорами о работе и просто о делах, прошедших за эту неделю, девушки просидели два часа. — Уважаемая, не могли бы вы намешать мне коктейль на ваш вкус? – Лоуренс напрямую обратилась к Эмбер, которую видела здесь впервые. Бармен, улыбнувшись, без вопросов, стала смешивать в шейкере напиток. Кардинал заворожено наблюдала за её отточенными и ловкими движениями. Эмбер залила в шейкер жидкость розоватого оттенка, бросила листик мяты и кубики льда. Бармен подбрасывала бутылки с напитками, выполняла различные трюки. Выглядело удивительно. Вскоре перед инквизитором оказался хрустальный стакан, наполненный коктейлем красного цвета. Выглядел напиток как пламя. Но по листочку мяты было понятно, что вкус довольно освежающий. Эмбер, слегка жмурясь, улыбнулась. От неё исходило непонятное тепло и доброта, что манили к себе. К огромному сожалению, Лоуренс попробовать коктейль не дали. Дверь в таверну с громким звуком распахнулась. Все в заведении моментально умолкли, обращая внимание на человека в доспехах. — Капитан Лоуренс! – мужчина постарался отдышаться, поднимая красное лицо на кардинала. — У нас черезвычайная ситуация! Эола нахмурилась. Вот так в таверну за ней врывались в слишком особых случаях. Внутри всë неприятно сжалось. К сердцу подкрадывалось предчувствие чего-то очень дурного. Инквизитор оставила несколько золотых монет за напитки и, кивнув Розарии, последовала за рыцарем.