Новая жизнь Серсеи в мире Кэртиана

Серсея очнулась... Нет, не так, разум возвращался, как показывается крыса над водой, когда её бьют волны в реке. Она просыпалась мучительно и медленно, память путалась. Картинки сменяли друг друга. Красный и золотой, фамильные цвета, герб с оленем. Брат-близнец рядом. Но всё не так, не так, не так, как бред, искажено. И "берег" всё же нашёлся для разума-крысы. Серсея обнаружила себя перед зеркалом. Детское тельце смогло, наконец, вместить в себя память разум. "Меня зовут Лионель Савиньяк, старший сын графа Савинька" "Серсея" Она усмехнулась. Она умерла, а родилась мужчиной, старшим братом, как и мечтала! И даже Джейме был вместе с ней! Брат не помнил ничего. Вëл себя почти также, как в детстве, разве что его отец в лучших смыслах сочетал в себе черты Роберта и Джейме, и подавал куда лучший пример. (Умным взглядом и, иногда, сдержанными улыбками, как у Тайвина Ланнистера в этой жизни отличалась матушка, Арлетта Рафиано.) А потом память опять пропала на несколько часов, и Серсея нашла себя машушей палкой вместе с мальчишкой по имени Росио. Так продолжалось всё детство Лионеля. Проблески разума и памяти, и потеря в детских фантазиях и играх. Впрочем, проживи она всё детство, а тем паче младенчество, то, верно, свихнулась бы. Когда наступила пора ранней юности, и Лионель-Серсея уже мог не бояться, что "проснётся" только когда надо будет учить уроки. (Все точные знания её прежней жизни тут годились мало, землеописание было иным, как и манера письма, этикет, но умение держаться и видеть подлость цены не потеряли). Только подслушав несколько разговоров, Лионель понял какой удачей было не помнить ребёнком всех взрослых мыслей Серсеи Ланнистер, о нём и так поговаривали как о слишком спокойном, слишком умном, странном. Разрушить счастье тоже было ох как просто! Лионель чуть не побелел от мысли, что всё повторяется, что Серсею и в новой жизни преследует злой рок,и счастье кончится, не начавшись, всё повториться, когда матушка понесла снова. Но вместо урода и траура в доме Савиньяк появился ещё один Арно. Мальчик был вылитый отец и братья, и деды с портретов. Он повторял за матерью и старшим братом, показывая ум, и тянулся за отцом и средним братом , взращивая храбрость. О таком младшем брате или сыне Серсея даже не мечтала никогда. Арно просто был таким чудом, которого в её прошлой жизни не могло бывать. Ещё через пару Кругов (круговерть Лета и Зимы была на Кэртиане очень быстрой, не успевало вырасти летних или зимних детей, даже кошка и та успевала застать ни одну зиму, а дюжину). Она поймала взгляд глаз брата. Они были ещё теплее, теперь они были чёрными, как уголь. И Джейме, Эмиль, был куда больше похож на того рыцаря, каким всегда мечтал стать, а не таким, каким в самом деле когда-то был. Что же, он тоже обрёл счастье. Возможно, он не хотел помнить. Но, видимо, её он любил, раз уж его мечта сбывалась рядом с ней. И Серсея не собиралась, не собирался!, в этой новой жизни ничего упускать. Никаких лишних жестоких слов брату, никаких посвящений в планы, которых тому знать не надо. Младший близнец отозвался на призыв так, будто что-то, всё же, не умом, но как-то иначе, помнил. Они сплетались в страсти снова и теперь никто не задавался вопросом отчего близнецы вместе ускакали вперёд на охоте или заперлись играть в карты.