Безобидный розыгрыш

Очередной прекрасный день в шумной квартире. Федор вновь покинул свою обитель, оставив клонов одних и глупо надеясь, что вот в этот раз точно ничего такого не случится. И, на удивление, ничего таки довольно долго не случалось. Пока что. Главный тролль района сидел на кухне, скучая, и пытался придумать поистине достойный розыгрыш, чтобы нарушить этот покой, но как назло ничего не лезло в голову. Вдруг его взгляд упал на забытый кем-то на тумбе пакет муки, и его внезапно осенило. Вару тут же подорвался с места и подлетел к муке. Ее было вполне достаточно, чтобы приготовить немного печенья. Нужно было сделать его как можно быстрее, чтобы сэкономить время и точно успеть осуществить свой план до того, как вернется создатель. Своим поведением он вызвал некие подозрения у сидящего неподалеку Куромаку. — Ты чего там возишься? — спросил тот, оторвавшись от чтения. — Я просто решил попробовать что-то приготовить! Почему бы и нет? Он не вызывал доверия, но Куро решил не лезть не в свое дело, пока зеленый не начнет разносить хату, да и в целом ему особо-то и интересно не было, чем он там занимается. — Только не натвори ничего, — ради приличия наказал ему крестовый. — Конечно-конечно! Разве я когда-то что-то творил? В ответ Куро лишь хмыкнул и с важным видом перелистнул страницу своей книги. Пятый был явно не силен в готовке и решил делать то, что ему подскажет сердце. Он достал миску и стал готовить тесто. Сперва молоко, затем яйца, масло, сахар... и кое-что, что он не так давно раздобыл на одном подозрительном сайте, — странный белый порошок со сладковатым запахом. Вару точно не знал, что это, но его заверили, что точно не наркотик, хотя имеет не менее интересный эффект. Было уж очень интересно узнать, что это за эффект такой, так что порошок незаметно отправился в смесь. После пятый всыпал муку, кое-как замесил тесто, перепачкав все руки, зато удалось сделать нечто, похожее на печенье. Осталось лишь подождать, когда оно запечется. Вскоре угощение с сюрпризом было готово. Вару насыпал печенье в тарелку и поставил на стол. — Эй! Хочешь попробовать мое печенье? — обратился он ко второму, — Оценишь, насколько оно идеальное! — он противно захихикал и стал наблюдать за тем, как Куро нехотя отложил свою книгу и пошел продегустировать сие творение. Он взял печенье, осмотрел его, понюхал и только после этого решился на небольшой укус. — Ого, а оно вкуснее, чем я думал. Гораздо вкуснее! Ты превзошел мои ожидания, Вару, — он удовлетворенно кивнул, взял еще несколько печений и вернулся на свое место, продолжив читать книгу. Он никогда не был фанатом сладостей, но сейчас почему-то не мог перестать есть эти печенья. Уж больно они были великолепны. Вскоре на горизонте показалась и вторая жертва — Феликс. Он окинул комнату взглядом и сразу заприметил ароматную выпечку. — О, печенье! — воскликнул он и сразу решил немного перекусить. Феликс был менее придирчив, чем Куро, так что сразу закинул в рот целое печенье и стал с трудом его жевать, засыпая пол крошками, ибо оно заняло весь его рот. Он восторженно промычал оттого, насколько печенье было вкусным, и, только проглотив это, сразу принялся за следующее. Потом еще одно и еще... Тем временем Куромаку, сам того не заметив, уже расправился со своей порцией. Только немного пошарив рукой и не нащупав печенья, он опомнился. Ему хотелось больше, но будет как-то невежливо просто съесть все печенье на пару с червовым, так что он не стал идти за добавкой. Так, полностью поглощенный чтением, Куро совсем не сразу понял, что дышать стало немного труднее. Да и в целом он чувствовал, что нечто будто сдавливает его со всех сторон. Лишь когда даже рукава рубашки стали врезаться в его запястья, он понял, что доставляло ему дискомфорт: его одежда. Быстро оглядев себя, он обнаружил необычные изменения в своем теле. — Какого черта?! — послышалось вдруг за спиной Феликса, уже закончившего в одну харю поглощать оставшуюся выпечку, а затем и громкий смех зеленого. Блондин обернулся на звук и ахнул: когда он заходил в комнату, Куро выглядел абсолютно нормально, но сейчас он был почти в два раза больше. Рубашка сильно натянулась на увеличившемся животе, пуговицы еле держали ткань, ширинка брюк расстегнулась под натиском новоприобретенного жира, а сами они трещали по швам. И это явно было только начало. Куромаку уже успел съесть достаточно печений, чтобы эффект чудо-порошка точно подействовал. Пуговицы все же поочередно отлетели по мере того, как второй продолжал жиреть на глазах, не переставая возмущаться. Брюки с характерным звуком разошлись, обнажая бледные пышные бедра. Его живот разделился на две массивные складки и улегся на огромных ляжках, которые уже не просто растекались по креслу, а заставили Куро в нем застрять, заполнив собой все пространство. Само же кресло жалобно скрипело под такой тяжестью в унисон с постанываниями второго при попытках вылезти из него. От этого зрелища в штанах зеленого неожиданно стало тесно. Он тут же обернулся, повиснув на спинке дивана, чтобы посмотреть на Феликса, который также объелся этими печеньями. Не отходя от шока, блондин почувствовал нарастающую тяжесть. Стоять резко стало трудно, непривыкшие ноги заболели, хотелось увалиться на диван, чтобы себя не мучить. Он опустил взгляд и удивился еще сильнее. Ног он почти не увидел, разве что часть ступней, весь обзор закрывало свисающее над поясом толстое брюхо. Часть его, самая мягкая, была видна из-под задравшейся желтой кофты. Он не мог вымолвить и слова, они все будто разом вылетели из головы при виде своей растущей тушки. Феликс дернулся, сделав шаг назад, и тут же на его джинсах с треском образовалась дыра, открывая вид на милые розовые трусишки. Лицо четвертого вмиг побагровело от смущения и злости, он тщетно попытался прикрыться пухлыми ручками, лишь жалко рыча. — Ну че, как вам мои печеньки? — Вару! Я так и знал, что это твоих рук дело! — крикнул Куро, уже даже не пытаясь подняться, ибо расплылся настолько, что еле шевелил руками. Порошок действовал гораздо быстрее и сильнее, чем можно было ожидать. Кресло продавливалось все сильнее и чудом еще удерживало на себе этот огромный кусок жира. А Феликс попытался втащить гоблину за такие шуточки и направился к дивану, с трудом переставляя напоминающие слоновьи ноги. Они дрожали и подкашивались не в силах выдержать давление его тела, а сам он, пройдя всего-то метр, начал задыхаться и довольно обильно потеть. Раньше он и подумать не мог, что в тяжелом теле соответственно тяжело существовать, но теперь сполна ощутил это на самом себе. Так и не дойдя до своей цели, червовый, обессиленный, свалился на пол прямо за диваном, облокотившись о него плечом. Вару перелез через спинку и спрыгнул с дивана, присев на корточки напротив запыхавшегося блондина. Он ехидно смеялся, тыкая пальцем в его колыхающийся от каждого тяжелого вздоха живот, чем еще сильнее выбешивал четвертого. — Не трожь! Нет! — он замахнулся, попытавшись ударить Вару, но рука была слишком тяжелой, чтобы двигать ей достаточно быстро. Тролль с легкостью увернулся, продолжая ржать. — Что, не можешь сопротивляться? — с наигранной грустью в голосе спросил пиковый. Заплывшее жиром лицо Феликса скривилось от гнева и отвращения к виновнику торжества. Он попытался отползти подальше, но совсем не мог совладать со своим телом и просто беспомощно шевелил конечностями в попытке зацепиться за какую-нибудь поверхность. — А ты ведь действительно не можешь... — загадочно произнес пиковый полушепотом, и его улыбка растянулась еще сильнее. Вару стал нагло потирать ладонью собственную промежность, залезая верхом на червового. — Какого черта?! — Феликс вытаращил глаза, шокированный такими непотребствами, и уперся руками в его грудь, пытаясь столкнуть с себя, но с увеличением массы все силы куда-то подевались. — Сейчас же прекрати, придурок! Ты с ума сошел! — Что у вас там происходит? — как бы Куро ни пытался, заглянуть за диван, сидя в кресле, у него не получалось. — Вару, не трогай его! Что ты здесь устроил?! Но Вару не внимал просьбам и крикам. Он откровенно домогался до блондина, похабно лапая его округлости, пока сам тот был уже на грани, не только от такого мерзкого поведения, но и от своей полной беззащитности. — Не смей ко мне прикасаться, гад! Нгх, ты пожалеешь об этом! Боже мой... Растянутая кожа стала в разы чувствительнее, оттого каждое прикосновение отдавалось волной мурашек по всему телу. Внизу живота что-то приятно свело, заставив сжать ножки и залиться краской. "Ох, мое собственное тело подводит меня... — пронеслось в голове блондина. — Но это ведь омерзительно! Да и я не давал согласия, это неправильно!". Возбужденный член пятого желал быть срочно куда-то вставленным, и тогда извращенец обратил внимание на аппетитный пупок Феликса, который постепенно скрывался в по-прежнему неумолимо растущих складках жира. Ввиду небольшого размера его член там точно поместится. Недолго думая, Вару высвободил своего одноглазого змея из штанов и получше пристроился к щели между складочками, усевшись на животе червового. — Помогите! Отцепись уже от меня! — еще громче закричал Феля, надеясь привлечь внимание остальных клонов или хотя бы соседей, но тут же был наказан пощечиной и затыканием рта. — Даже не надейся, — он вновь расхохотался, поглаживая Феликса по покрасневшей от шлепка щеке. — Может, те даже понравится, чего ты так взбесился? — Вару! Немедленно прекрати этот разврат! — вмешался треф, также неспособный остановить гоблина, разве что кричать на него. — Ты кем себя возомнил? Ты думаешь, что имеешь право просто делать с нами все, что тебе хочется?! — А кто мне запретит? Вы даже пошевелиться не можете! А остальным, как видите, совсем не до вас... Вару оперся руками о спинку дивана и толкнулся в складку, заставив огромный живот Феликса затрястись, словно желе. Тихо вздыхая, он сделал еще несколько грубых толчков, пока четвертый, бешено краснея, безрезультатно пытался прервать акт соития. Он извивался и пихал пятого в плечи, закусив губу, дабы не дать волю своим эмоциям. По неизвестной причине он сопротивлялся не в полную силу и сам осознавал это. Хоть ему и было мерзко, но, как бы ни было стыдно это признавать, до чего же хорошо ощущалось тепло чужого тела и ритмичное колыхание собственного жирка из-за наглой долбежки. Феликс склонил голову, чтобы пиковый не видел его смущенного раскрасневшегося лица и слегка влажных от слез глаз. — Знаешь, а из тебя ниче такая секс-игрушка. Еще бы не дергался, и ваще бомба! — Заткнись нахрен, мерзкий ты... извращенец! Н-насильник! — его голос предательски дрогнул, выдавая чрезмерное волнение. — Ну я же очко твое не трогал, значит — не насиловал! Да я же сам ангел во плоти! Такого ты обо мне мнения, да, Феликс? — он изобразил обиду, надув губы, и продолжил тереться своим органом о мягкую плоть парня. Тот просто сдался, более не пытаясь сопротивляться, ибо только растрачивал силы впустую, но решил продолжать вербальную атаку, дабы Вару вдруг не подумал, что этот бой окончен. — Ты омерзителен! Как ты вообще смеешь... просто... просто пользоваться мной?! Слезь... хах... с меня! Убери свой мелкий хер! — он не мог сдерживать редкие хриплые вздохи между словами. То ли это были стоны от таких необычных и приятных ощущений, то ли одышка. — Тише, свинка. Ща уберу, че разнылся-то? Я уже почти закончил... Вару никогда не владел хорошей выдержкой, так что оргазм не заставил себя долго ждать. Он согнулся, уткнувшись носом в пушистую макушку червового, и с довольным мычанием запачкал его складки свежим семенем. — Ты... ты вообще охренел?! — блондин таки дал леща наглецу, оттолкнув его от себя. — Ну и гадость! Убери это с меня! В ответ пятый лишь поднялся на ноги и отошел подальше от Феликса, заправляя обмякший член обратно в штаны, ибо уже от души повеселился, и больше ему тут делать нечего. — Ага, щас. Размечтался! Сам убирай. А я, пожалуй, пойду... — Ты куда собрался? Ты просто оставишь нас в таком состоянии?! — опомнился треф. — Дай-ка подумать... ага, — он пулей метнулся к выходу и уже через несколько секунд послышался хлопок входной двери. Вару просто сбежал с места преступления под возмущенные крики пары бедных клонов. И вряд ли он в скором времени вернется домой. Если вообще вернется.