𝘨𝘶𝘯𝘴 𝘢𝘯𝘥 𝘴𝘤𝘢𝘳𝘴

Ливень арктически ледяной - острые как колотый лёд капли катятся за шиворот по молочно-белой коже, оставляя следом змеиться мокрую дорожку. Тело на холод табуном мурашек реагирует, у Пэнси зуб на зуб не попадает. Чёлка драным чёрным веером липнет ко лбу, ливень в глаза бьет и слепит намеренно, пока она бежит за ним по лужам, поднимая ворох брызг из грязных луж. Кто-то явно сорвал все небесные краны или так было суждено сегодня - ничего не видно и не слышно, кроме грохота ревущего ливня, укутавшего всё своей пеленой от глаз чужих. Сокрыто от взглядов ленивых зевак, ширмой блестящей-серебристой прикрыто - тот самый момент, что осиновым колом в сердце вобьётся, воспоминанием-ночным кошмаром будет всю жизнь преследовать. Очертания знакомые увидев, сердце, маленькая бешеная птица, забилось в грудной клетке, почти что рёбра ломая. Кровь била по ушам и в висках набатом, дыхание - рваная пунктирная линия, но бежать нужно до тех пор, пока расплывшаяся клякса не соберётся как мозаика в до боли знакомый и нужный ей силуэт. Как долго она этого ждала. В подворотне лондонской Пэнси на Поттера пропахший порохом насквозь пистолет наводит, а он и не думает отодвигаться. Только ухмыляется криво, удивлённо бровь приподнимает, ближе подходит, ещё ближе, слишком, что аж непозволительно, страшнее непростительного заклинания, ближе, пока не утыкается лбом в холодную сталь. Шрам у основания с дулом соприкасаются, а Поттер смотрит, лениво бутылочно-зелёные глаза взглядом бескровные губы, иссиня-черные волосы изучают. Оружие предательски в её руках волнуется - дуло танцует зигзагами в трясущих руках, холод изо рта облачки пара по-хозяйски вырывает. Такая бледная кожа, такие тонкие запястья, венки-речки проглядывают стыдливо из-под потрепанного ремешка стареньких часов. Такие испуганные глаза смотрят в такие безразличные напротив, а голове калейдоскоп картинок. Дождевая лужа и лужа крови искусно смешиваются между собой, такой красивый контраст, а посреди этой красоты Поттер, как венец творения. — Я знал, что ты шла за мной. Поттера голос звучит оглушающе ливня и стирает идеальную картинку в голове, из уютных фантазии в реальность, скользкими щупальцами за шиворот заползая, швыряет. Но его пальцы, не смотря на дождь, сухие и тёплые — ей волосы мокрые, прилизанные дождём, он заправляет за ухо небрежно. Пэнси сейчас совсем как промокший котёнок — старенькое чёрное пальто промокло насквозь, дождь заползает давно нещадно за воротник, а тонкая ткань рубашки льнет к телу. — Ты не сможешь этого сделать, Пэнси. Ведь ты же всё помнишь. Она всё помнила. То, как они взрывались как фейерверки в ночи. Какая у Поттера кожа горячая и пальцы шершавые, а пахнет он землёй тёплой и спелой травой. Помнит, как в первый раз ухнуло её сердце куда-то вниз, стоило лишь взглянуть в изумруд этих глаз. Помнит его обещания шёпотом на ухо, его голос хриплый утренний. Она всё помнила. Поттер в грудь воздуха набрал расслабленно — Пэнси снова попалась в клетку, такая маленькая глупая пташка. Снова в его власти, наивная. Подзови он её жестом ласковым — Пэнси ласковой кошкой ластиться начнёт. Позови в ночи — она непременно придёт и в дождь, и в бурю. — Ты же по мне скучаешь. Я знаю. Самоуверенности у Поттера — что воды во всех океанах. Каждый его взгляд уверенности полон, в каждом с ленью пророненном слове слышится. Он изучает Пэнси, такую жалкую, такую непутевую. Он как всегда победитель и всё будет так, как он того пожелает. Так неизменно было. Но слова неожиданные током по позвонкам пробегают, парализуя тотально и глаза зелёные открываются шире. — Я не скучаю. — чеканит Паркинсон и нажимает на курок. Быстро. Не думая. Играючи. Прогремел выстрел. ~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~ Пэнси уже не спешит, шагая по лондонским лужам, в карман мокрый оружие как ребёнка маленького кутая. Лихорадочный блеск в глазах, нездоровый румянец на щеках — месть должна была быть холодным блюдом, но отчего же она так греет душу? Капли с прядей вниз срываются, а внутри у Пэнси что-то обрывается — достигнув желаемого, она пуста и внутренний огонь сжигает внутри неё всё к чертям, слизывая языками пламени все воспоминания о Поттере.