В полной тишине находящиеся комнате заиграла тихая прекрасная мелодия и скрип шестерёнок внутри большой музыкальной шкатулки. Куколка в виде балерины кружилась, заземлялась, растягивалась в шпагате и следовала мелодии. Она была такой реальной, что с первого взгляда и не поймёшь, что это кукла. Кира смотря на это совершенство, будто прекратил чувствовать усталость и боль в теле от долгого нахождения в одном положении на неудобном стуле.
Его труды не ушли зря, кукла и вправду похожа на умершего танцора, самого известного и дорогого театра, Аза. Он умер от голодания и переутомления. Как жаль. Молодому кукольнику пришлось обращаться к дьяволу для помещения души в искусственное тело. —Аз... С твоей кукольной красотой, даже самые прекрасные ангелы не сравняться. С твоим танцем не сравниться, даже лебеди. Ты не утратил свою прелестность, даже став игрушкой. Но кукла задалась лишь вопросом: «Где я?...» Кукла помнила всё из своей "жизни", но именно это место не знала. Кира для Аза был лишь странным зрителем, но никак не искусным ремесленником. Размеры искусственного тела были такими же как и его реального. Фарфор блестел под светом луны входящим в открытые настежь окна. Длинные-предлинные реснички, цвета утреннего солнца, оставляли тень под собой. Привстав на носок и подняв другую ногу, танцор кружился. Он так тщательно выполнял этот простой пируэт, что казалось, будто целиком и полностью поглощен танцем. На самом деле же Аз делал все чисто механически, а вот его внимание было приковано к зеркалу, что висело позади него. Лишь во время танца ему удавалось рассмотреть свое отражение и с каждым поворотом взгляд танцора снова и снова возвращался к зеркальной поверхности. Он не могла наглядеться на себя, ведь был так красив. Пепельно-рыжие волосы, стянутые в пучок, открывали тонкую шею. Брови, будто две вздорные птички, придавали чуть удивленное выражение лицу. Румянец пламенел на искусственных щечках. Губы, накрашенные яркой помадой притягивали взор. А белый наряд Ромео идеально сидел на стройной фигуре. Вот музыка начала стихать — юноша кружился все медленнее и медленнее. Он дольше мог любоваться своим отражение, да только зеркало все реже и реже попадало в поле зрения. Последние звуки музыки растаяли в воздухе, и Аз тоже замер. Зеркала больше нет, оно исчезло и осталось лишь, как воспоминание. И все же балерин надеялся, что кукольник вновь захочет насладиться танцем, а значит, и у него появится шанс взглянуть в зеркало. А Кира и вправду захотел снова увидеть это великолепие и закрытил ручку большой шкатулки лишь бы он снова станцевал. Танцор украдкой смотрел в зеркало, надеясь, что когда-нибудь ему повезет, и он сможет без всяких препятствий любоваться своим отражением.А зеркало... его желания так и остались тайной.