Короче говоря, Фёдор застрелился

Утро в небольшой квартирке выдалось весьма интересное. Фёдор уже давно был в школе, и клоны остались дома одни. Вару после пяти минут бодроствования стало неимоверно скучно, поэтому он решил заняться своим любимым делом — насиловать чужие нервные клетки. «Суеты навести охота. Кого же мне выбрать жертвой?» — размышлял парень, надевая свои очки и закидывая в рот несколько жёлтых таблеток. На самом деле, несмотря на всю энергичность и вредность, Вару страдал тяжёлой депрессией, а так же альцгеймером, рахитом, склерозом и ветрянкой, но не подавал вида. Он каждую ночь резал свои вены, плача от тяжёлой жизни, но, вот незадача, венам категорически не нравилось быть разгерметизированными, поэтому стабильно под утро они срастались вновь. Выйдя из комнаты, мелкий шкодник завернул на кухню и выгреб из-под раковины мусорное ведро. Он хотел использовать свой любимый пранк — облить кого-то краской. В доме больше не осталось других ведер, ибо последнее Пик размозжил об черепушку Вару в качестве наказания за издевательства. Вару резал вены особенно усиленно в ту ночь. Налив в ведро любимой зелёной краски, купленной в магазине «Всё для дачников», парень аккуратно взлетел и водрузил ведро на приоткрытую дверь комнаты Зонтика. Сам же, левитируя, быстро ретировался за угол и затих, стал ждать. Не прошло и пары минут, как из комнаты вышел голубоволосый парень. При открытии двери ведро угрожающе покачнулось и опрокинулось на голову ничего не подозревающего Зонтика. В ту же минуту он из голубого превратился в зелёного. Что ни делается в России, дабы избежать народного осуждения! Вару залился гадким смехом. Думаете, что нельзя наступить на одни и те же грабли дважды? Ну, оказывается, можно… Этот пранк он использовал не первый раз, каждый раз жертвой был страдалец Зонтик. Несчастный парнишка тут же заревел, да так громко, что сами трубы архангелов и рядом не стояли с ним по мощности звука. Это, безусловно, разбудило и остальных клонов. Правда, не всех. Бубновых потеряли где-то в подворотне ещё много лет назад, а Червовые днями и ночами сидят в комнате и занимаются непристойностями. Вот такие вот занятые личности! — Что здесь происходит?! — грозно прорычал Пик. К Зонтику тут же подбежал Куромаку. Первым делом он всунул тому в рот яблоко, чтобы блокировать оглушительные завывания, а потом уже обнял и начал гладить по голове, лишь размазывая краску по волосам и пачкаясь сам. Но чтож поделать, любимого надо утешать любой ценой! — Пик, Вару опять обидел моего Зонтика! Проучи его немедленно! Пиковый король похрустел костяшками пальцев, грубо схватил Вару за шиворот и потащил в свою комнату. Трефовые так и остались стоять в коридоре, оба в краске, а один ещё и с яблоком во рту и печальными, мокрыми от слез глазами. Пик повернул защелку на двери и ловко, будто бросая диск на олимпийских играх, кинул Вару на кровать. Тот описал красивую дугу в воздухе и упал туда уже без штанов, их снесло в полете ударной волной. Он чинно поправил очки. — Ты бесишь меня! Что тебе ещё от меня блять нужно?! Я просто пошутил! Полуголый Вару возбуждал короля, он сжимал и разжимал кулаки, тяжело дыша. — Ты че, ебнулся что-ли. — Вару… Я давно хотел тебе сказать, что на самом деле я люблю тебя! Это внезапное признание никак не смутило Вару, наоборот, он стих и расплакался. — П-правда?! Пик, я тоже тебя люблю! Очень давно! Я делаю все эти вещи, все эти пранки только чтобы привлечь твоё внимание! Плюсом к депрессии и всем вышеупомянутым заболеваниям, он был мазохистом и имел приличный список самых разнообразнейших кинков и фетишей. — Я хочу тебя, Вару… — И я… Пик зарычал от возбуждения, поперхнулся, прокашлялся и зарычал снова, набрасываясь на Вару и поваливая его на кровать. Одними зубами он стянул с него боксеры и элегентно отплюнул их в сторону. Трусы повисли на люстре. Пик начал снимать свою одежду, но вдруг остановился. — Пикуля, что случилось? Пик звучно сглотнул. — Я совсем забыл… Я забыл, что меня кастрировали! — и он залился горькими, брутальными слезами. — И меня! Что же нам теперь делать? Неужели мы никогда не сможем быть счастливы?! Ах, я не выдержу такого! Я ненавижу эту жизнь, ненавижу! И валет выскочил из комнаты, с ноги выбив дверь. Пик бросился за ним. Трусы Вару тихонько покачивались на люстре. Но было уже поздно. Вару, игнорируя других клонов, уже открыл окно и сиганул с пятого этажа. Из-за горя и многочисленных переломов, но первее всего из-за горя, он умер на месте. Пик взвыл от отчаяния. Его любовь всей жизни только что покончила с собой! Как же ему дальше быть? Он увидел «Хэппи пилс», внезапно заспавнившиеся на столе. Не раздумывая, парень высыпал все содержимое в рот. — Ничего, зато теперь я счастлив! Ха-ха-ха! — Пик зашёлся истерическим протяжным смехом. Ягами Лайт позавидовал своему конкуренту. Трефовые тревожно переглянулись. «Пиздец», — одними губами прошептал Куромаку. Приступ радости Пика прошёл, и он, окончательно сойдя с ума, схватил кухонный нож и отпилил себе голову. Голова покатилась прямо к ногам Зонтика, отчего тот взвизгнул, схватился за сердце и, кажется, словил приступ инфаркта. Куромаку от увиденного, будучи эмпатом, тоже повалился на пол в конвульсиях. Послышался звук открывающейся двери. Фёдор решил в этот раз свинтить с уроков пораньше. Пред взором ему предстала чудесная картина — распахнутое окно, полуголый безголовый труп Пика и два клона, дергающиеся на полу с входящей изо рта пеной. Любой художник-сюрреалист оценил бы обстановочку. Подобное случалось уже четвёртый раз на неделе, а тогда был ещё только понедельник. Фёдор молча достал из рюкзака пистолет и приставил его к виску. Эх, жизнь!