***
— Джо…шуа! — тянет коллега, толкая горе работника в плечо, — Хватит дрыхнуть то уже! Если он тебя увидит в таком виде, то мало не покажется! — М? — парень приподнимает голову, позевая. Он потирает лицо рукой, а затем прикрывает рот. Кажется, это был лишь просто сон. Наверное, стоит пораньше ложится спать, дабы высыпаться. А может стоить винить одного мужчину, что никогда не мог насытится. — Что такое? — тянет молодой человек. Джошуа был довольно стройным, что некоторые коллеги женского пола завидовали парню. Они часто спрашивали, даже пытали его, чтобы тот рассказал им свой секрет красоты. И правда, лицо у него было очень красивое. Кукольное. Мягкие черты лица, легкий румянец на щеках, глаза, приведенные тонкой красной подводкой. Небольшая сережка в правом ухе, у которой была своя история, но Левинт не спешил ей делится. Мягкие, слегка вьющиеся на концах розовые волосы, что всегда были уложены. И любая одежда, что сидела на парне идеально. Именно про таких, как он говорят, что хоть мешок из-под картошки надень, он будет выглядеть милым и очаровательным. Некоторые не понимали, почему тот не пошел в модельный бизнес или выступать на сцену. Они считали, что такая красота пропадает зря. Однако Джошуа был другого мнения. Он считал себя довольно скучным и простым. Не видел себя на обложках модных журналов или в качестве популярного айдола. Ему нравилась и его спокойная жизнь, которая потихоньку, как ему казалось, налаживалась. — Джошуа Левинт, срочно требуется пройти в кабинет директора, — прозвучал голос из громкоговорителя. — Ой, кажется, дело плохо, — девушка опешила. Если кого-то вызывали на ковер, то это могло значит одно: ты где-то накосячил. — Что им опять от меня нужно… — сонно потянул Левинт, прикрывая лицо ладонью. Конечно, он не первый раз бывал в кабинете директора. Не в первый раз ему выслушивать серенаду о том, что рабочее место не создано для сна. И да, он не успел подготовить необходимые отчеты, и снова не укладывается в дедлайн. Наверное, его бы давно уволили. Вернее, ему так казалось. Но «почему-то» уже второй месяц подряд делают поблажки. Парень искривил лицо, вспоминая именно ту самую «причину», из-за которой он до сих пор работал, аж мурашки по телу пробежали. Там скорее была не причина, а причинище высотой почти в два метра с кепкой, и шириной в два, а то и в три раза больше парня. Молодой парень поднялся из-за стола, попутно подбирая все бумаги, что успел подготовить, запихивая в папку. Надо было сделать вид, что он чем-то занимался, а не опять ловил десятый сон. Кабинет директора находился не сильно далеко от его рабочего места. Но собрать кучу взглядов на себе Джошуа просто не мог. Кто-то смотрел осуждающе, кто-то с презрением, а кто-то и вовсе с жалостью. Может раньше, он бы обращал на них свое внимание, трясся бы за каждое мнение, сейчас же ему глубоко наплевать. Они просто коллеги, с которыми они мог выпивать после работы, не больше. Левинт сделал пару шагов в сторону кабинета директора. Он встал на месте и набрал грудью воздух, а затем медленно выдохнул. Нужно собраться с мыслями и придумать очередную отмазку. Парень осторожно стучит в дверь, и входит после которого ответа: «входите». Кабинет директора был огромным залом, где в самом начале сидела секретарша у самого входа. Девушка, примерно лет тридцати семи, перебирала документы, вытаскивая все из папок, словно что-то искала. Она не обращала внимания на Джошуа, а тот прошел дальше, к длинному столу, который мог уместить в себе до пятнадцати персон. Сам кабинет не сказать, что был обставлен. Скорее наоборот, человек, работающий здесь, любит пространство и свободу. А поэтому ничего лишнего никогда здесь не было. Пару стражей с книгами и документами. Большие панорамные окна на одной стороне комнаты, в аккурат за спиной директора. Небольшой письменный деревянный столик в другом углу зала, что вечно был завален. Пару диванов для размещения гостей. И всякая мелочь, по типу цветов или блокнотов с ручками. — Вызывали? — Джошуа подходит к длинному столу. Он осторожно отодвигает одно из стульев, и садится. — Да, и не просто так, — мужчина хмурится. Он слегка опускает лицо, кладет руки на стол, подпирая ими лицо. — Сегодня вечером будет званный ужин с одним из инвесторов и довольно популярным молодым господином. Генеральный директор хочет, чтобы ты присутствовал с ним на ужине. — Что? — Мужчина не успевает толком договорить, как его тут же перебивают. Он бы сделал выговор за такую наглость, но не сейчас, — Почему я? Есть те, кто больше подходят для этого ужина. — Джошуа, это решение господина Клодита, и это не обсуждается. Он лично решил выбрать тебя. Так же, если ты хорошо проявишь себя на званном ужине, то нам поднимают финансирование. — То есть вы хотите, чтобы я буквально переспал с ним? — парень приподнимает одну бровь. Он не понимает решения Картиса. Почему он выбрал его? Что он такого сделал? Из-за чего Джошуа немного трясло. Конечно, он и раньше присутствовал на «важных» мероприятиях, ведь так решил сам ген директор, но чаще всего это заканчивалось постелью, разделенной мужчиной и молодым парнем. Если он хотел просто оттрахать Левинта, то мог бы пригласить домой. Зачем придумывать какие-то «поводы»? Или Картис хотел всем показать, что у него появилась пассия? — Фу, что ты. Не говори таких вещей, кхм… — Мужчина кашляет, прикрывая рот кулаком. Он наслышан об отношениях своего руководителя с подчинённым, однако предпочитал молчать, делать вид, что ничего не знает. Пока их отдел развивался, он будет делать все, чтобы Джошуа оставался здесь, как можно дольше — В любом случаи, ужин уже сегодня. Тебе лучше подготовиться к нему, — добавляет директор, окинув взглядом парня с розовыми волосами. Возможно, в нам даже что-то есть, раз такой человек, как сам Клодит, смог влюбиться в обычного мальчишку. Он бы понял еще девчонок возврата Джошуа или младше, те телки по милым мальчикам, разукрашенных тонной косметики и одетых в дорогие одежды. А вот мыслей Картиса понять сложно. В прочем, ему не стоит лезть в чужие отношения. Он получает от, что хочет.***
Вскоре Джошуа возвращается к себе домой. По распоряжению директора и ген директора, его отпустили пораньше, даже снова поблажку дали и отсрочили сдачу отчетов. Все это нужно было для того, чтобы парень успел собраться не только физически, но и морально. Ему предстояло провести вечер среди влиятельных лиц. И если к обществу Картиса он привык, то не знал, что и ожидать от других. Да и в целом, что ждать от «ужина». Парень принимал ванную. Иногда хорошо было залезть в слегка теплую воду, наполненную пеной и минералами, расслабиться, забыв обо всем. Он протягивает ноги вдоль ванной, откидываясь спиной на бортик. Тепло окутало его тело. В какой-то момент он даже стал забываться. Вода обволакивала его тело и успокаивала. Если бы можно было, он остался бы здесь навсегда. — Вот ты где, — раздается знакомый голос. Джошуа приподнимает глаза, бросая взгляд на только что открывшуюся дверь, откуда показался высокий мужчина. — Что вы здесь делаете? — тянет Левинт, почти поворачиваясь на бок, упираясь одной рукой на дно ванны, другой цепляясь за бортик. — Хотел тебя проведать, — мужчина с белыми волосами, задание пряди которых спадали на плечи, прошел вглубь комнаты. Он остановился у самой ванной, опускаясь на колени, дабы затем осторожно, нежно поцеловать парня в губы. — Мм, — Джошуа принимает поцелуй, даже отвечает на него, — У нас же сегодня званный ужин. Увиделись бы на нем ~ — Знаю, но мне хотелось увидеть тебя раньше, — мужчина снимает перчатку, откладывая ее в сторону. Он не церемонится и отпускает руку в воду, ища заветное место. — М, Картис, — Джошуа стонет, как только его киски касаются чужие пальцы, — потерпи хотя бы до вечера ~ — Не могу, — Картис не целует, он кусает парня в целую, оставляя засос. Он проводит по нему языком и осторожно целует, пока пальцы то трут клитор, то проникают во внутрь, разводя влагалище, как ножницы. — Я бы взял тебя прямо здесь и сейчас ~, — Картис рычит. Парень не знает, сколько пришлось терпеть мужчине. И если молодой парень мог справится со своим возбуждением просто переключившись на работу, то Картис страдал с самого утра. Он мог отойти в туалет, ублажить себя. Но все это не то. И не помогает на долгое время. Все до того момента, как Клодит вновь представляется ротик Джошуа, наполненный его семенем. Как Джошуа сосёт, жалобно скуля, пока по щекам текут слезы. Он представляет, как входит в тугую киску и трахает парня до потери пульта. И вот он снова возбуждается. — В любом случае, тебе придется потерпеть до вечера ~, — парень довольно улыбается. Лицо Картиса меняется с похотливого и игривого на хмурое, предательское. Словно ему отказали не в сексе, а чем-то большем, от чего зависела его жизнь. — Порой ты бываешь жестоким, — добавляет мужчина, поднимаясь на ноги, — Пойду пока одежду для тебя подготовлю. — Я и сам в состоянии подобрать себе лук, — ну уж нет, лучше парень сам что-то составит из того, что есть. Зная вкусовые предпочтения мужчины, он бы ни за что никуда не пошел. — В этот раз тебе понравится, — добавляет светловолосый и уходит, закрывая за собой дверь в ванную, оставляя парня на едине с собой. — А? — тому страшно даже представить, что Клодит мог для него купить. Нет, он покупал хорошие, качественные вещи из дорогих тканей, но порой, они казались Левинту слишком открытыми. Могла быть оголена спина, либо же «окошко» на груди, иногда слишком глубокий вырез или вовсе слишком короткие шорты. Что-то он, конечно, носил, но либо дома, либо в слишком теплую погоду. Парень уселся обратно в ванную, погрузившись по пояс в воду. Сейчас лучше расслабится. Не думать не о чем. Правда кое-что все же покоя ему не давало. И даже дело не в Картисе. Казалось бы, он забыл о нем. Забыл, как страшный сон. Словно никогда не существовало. Но время от времени он снова напоминал о себе. Пусть, он не писал, не звонил. Пусть Джошуа давно не видел его лица или не слышал его имени. Он сделал все, чтобы стереть этого человека из своей жизни. Но воспоминания он не мог стереть. Ему это не под силу. И чуйка подсказывала Левинту, что этот ужин будет не простым. — Забудь, забудь, забудь, — закричал парень, хватаясь за голову руками. Он вертел ее в разные стороны, надеясь, что это может ему встряхнуть мысли и хоть чуть-чуть успокоится. Он отпускает руки в воду, прижимается спиной к бортику ванной и замолкает, прикрывая глаза. Главное — не уснуть. Если что его вытащат. Про него ведь помнят, правда ведь? Теплая вода окутывает молодое тело. Джошуа расслабляется, погружаясь в сон…***
Тело предательски болит. Ему никогда еще не было так больно. А руки тянут. Было слишком холодно. Да и ощущение голода сказывалось на нем. Сколько он уже не ел? День? Два? Неделю? Он не помнит, когда последний раз ел. Не знал, сколько времени прошло. И наплевать. Ему на все на плевать. Все, что сейчас хотелось — умереть. Умереть и исчезнуть из этого мира. Он был предан. Его предал человек, которого он любил. Теперь он здесь, гниет в тюрьме, закованный в кандалы. Люди боялись его. Боялись его силы. Джошуа усмехается, но тут же опускает голову. Лучше уж убили бы его. Зачем они держат его. Он никогда не примкнет к Авиллону. Как бы те не уговаривали его. — Очнулся, — тянется откуда-то из далека. Голос кажется знакомым Левинту. Но явно принадлежал Его Величеству. Не разобрать. В ушах стоял гул. — И долго ты собираешь тут сидеть? — толи женщина, толи мужчина подходит ближе. Ближе к его «клетке», где его заперли. Хотя он сменил одну клетку на другую. Ничего не поменялось. — Чего тебе надо, ведьма? — Джошуа рычит. Его лицо кривится, а брови хмурятся. — Так теперь ты разговариваешь, не благодарная собака? Ничего, я проучу тебя. Точно. Там была женщина. Он не помнит ее лица. Не помнит ее имени. Но боится ее. Почему? Что она могла сделать ему? — Я не собираюсь потакать Великим Прежним. Можешь убить меня, но я служу только Его Величеству! — Парень дергается, стараясь встать на ноги. Он должен был показать этой ведьме, что не подчинится и ей. Должен бороться за свою «свободу», даже если это значило предать «себя». Он должен… Джошуа кашляет кровью. Он не мертв. Но и не жив. — Столько наглости в тебе. Только знай, что птенец никогда не сможет выбраться из клетки. В тот день Джошуа потерял «себя». В тот день он окончательно потерял право на свое тело. В тот день, он стал одним из них…***
Джошуа просыпается в холодном поту. И снова он уснул. И снова ему снилось то, что никогда не было. Лучше уж и правда ему приснилось продолжение дневного сна. — Опять кошмар? — Картис сидит рядом на кровати. Она была довольно просторной, что могло уместится человек пять то точно, однако эти двое предпочитали ширится вдвоём. Даже если один из них постоянно залезал на своего партнера. Картис был и не против. Так даже было удобнее гладить или обнимать Джошуа. Плюс он казался таким милым что ли. Хотелось его затискать, зацеловать, да от…. Кхм… Картис откидывает последнюю мысль из головы. Терпение. — Да, — Джошуа приподнимается, усаживаясь. — Я уснул в ванной? — Ага. Я даже не стал ждать тебя, сразу пошел проверять, как одежду подготовил, а ты спишь. Пришлось мыть самому, — мужчина посмотрел в сторону парня, потянув к его лицу руку. Он осторожно взял Левинта за щеку, проведя по ней большим пальцем. — Извини… — Джошуа слегка покраснел. Они не раз купались вместе. И не первый раз, когда Клодит вылавливал парня сонного из ванной. Все равно как-то было стыдно немного. — Не извиняйся, все равно я получит то, что хотел ~ Джошуа раскрался, как помидор. Еще чуть-чуть, и казалось, что его голова надуется, как воздушный шарик и лопнет. Нет, если он подумал о том, то сгорит от стыда. А Картису это показалось смешным, что мужчина даже не сдерживал себя. Когда увидишь его таким счастливым и радостным? — Видел бы ты себя со стороны… — их общая спальня залилась смехом мужчины, пока второй краснел. — Господи, я не такой уж извращенец, чтобы заставлять тебя идти на ужин сам знаешь с чем. Но видок у тебя, конечно… Кхм… — светловолосый прикрыл рот кулаком. Ему нужно было пару минут, чтобы собраться с мыслями. — Картис… Джошуа не втуплял, о чем тогда мог говорить мужчина. Что он получил? Живот вроде не болел, как и все снизу. Сидел он спокойно. Пах он приятно. Кажется, Картис использовал новый шампунь, который им насоветовали в супермаркете? Посмотрим, как отразится он на волосах чуть позже. Да и само тело было дольно приятное, нежное, хотелось гладить и гладить его, а затем целовать, оставляя алые засосы на фарфоровой коже. — Не важно, собирайся, а то опоздаем, — добавил мужчина. И правда, им нужно поторопится, если они хотели успеть прибыть вовремя. Не могли же они опозорится перед важными шишками?