Come back, please?

      — Нам пора повзрослеть. — Голос, как гром. Сначала Честер думает, что это шутка, но совсем скоро он стоит на коленях и слёзно умоляет Паркера остаться. Тот отводит взгляд.       Весело чокаясь с компанией, Честер торжественно произносит тост и клянётся больше никогда не возвращаться домой. Новоселье проходит на ура. Нэнси с щенячьими глазами упрашивает жениха о девичнике. Паркер не может ей отказать. Честеру он тоже никогда не отказывал.       Празднование продолжается до глубокой ночи. Нэнси без каких-либо проблем уезжает в клуб с подружками, прихватывая бутылку шампанского. На прощание она нежно целует Паркера, облокачиваясь на только что собранный Честером стол. От неловкого движения мебель подламывается. Честер признаётся, что оплошал, но Паркер винит лишь производителей.       Слишком пьяный для чего-либо, он начинает плакать. Его неистово рвёт, и слёзы появляются сами. Холод от стены позади него напоминает о том, что всё происходящее — реально. Злость распирает ослабшую грудную клетку, и парень извивается в немом крике. Честер открывает рот слишком широко, и его снова тошнит.       Все уехали. Джери дома ждала дочь, Мэйсона — новорождённые близнецы, Итан напился быстрее всех, и его жена потребовала, чтобы Паркер как можно скорее отвёз мужчину домой. Только Честеру было некуда пойти. Он ползал по коридорам совершенно незнакомого ему дома и всюду находил вещи Паркера — единственное, за что мог зацепиться тормозящий мозг. Тело не слушалось.       — Что ты здесь делаешь, чувак? — Паркер смеётся. Честер стоит в их с Нэнси спальне. В полной темноте. Он еле держится на ногах и пялит в одну точку. Паркер крепко хватает Чеса за плечо и вскрикивает от обжигающей боли.       Честер отталкивает Паркера, сумбурно крича что-то о предательстве и случайно царапает его осколком стекла, который держал в ладони. Хозяин дома ошарашенно включает свет и выдергивает оружие из рук лучшего друга. Честер падает на колени и кажется отключенным от окружающего мира. Паркер усаживает его на кресло у кровати, обрабатывает повреждённые ладони и звонит невесте, чтобы узнать, собирается ли она домой.       Паркер долго подметает остатки фотографии и не решается даже близко подойти к мусорке. Он бережно складывает их в блокнот и ложится на заправленную постель, прожигая Честера многозначительным взглядом. Кажется, Нэнси решила переночевать у подруги.       Честер тает под горячими ладонями Паркера на своей груди. Он обнимает его сзади, прижимаясь всем телом. Они лежат в полной тишине. Хочется, чтобы это никогда не заканчивалось. Честер слышит стук сердца мужчины за спиной. Чувствует, как он вдыхает аромат его русых волос и перебирает непослушные пряди в ладони. Честер млеет.       Слишком жарко. Слишком близко.       Возможно, это последний раз, когда они вместе в одной постели. Теперь даже на видео они в разных кроватях. Потому что Нэнси ревнует. Паркер чувствует себя виноватым, но считает, что так будет лучше им обоим. Честера снова тошнит, и им приходится поменять положение. Парни долго лежат в полной тишине, пожирая друг друга глазами.       Покоящиеся на тумбе очки Честера отражают их сжавшиеся в объятиях тела. Между ними происходит что-то совершенно необъяснимое, они отлично понимают это. И пытаются справляться.       Утром Паркер подвозит Честера. Он прячет глаза, как обмочившийся щенок, и неуверенно целует друга на прощание. Как-будто они расстаются навсегда.       Невидимый след поцелуя навсегда остаётся с Честером. Он бережно хранит его.                    Поздней ночью, когда Паркер снова звонит ему из-за бессонницы, он представляет эти незабываемые губы. Глаза невольно закрываются, сосредотачиваясь на бархатном голосе собеседника. Паркер говорит о том, как им с Нэнси хорошо. Его голос звучит неуверенно. Честер представляет себя на месте Нэнси и расстёгивает ширинку с томным вздохом.       Первые недели в одиночестве проходят ужасающе. Следующие — ещё хуже. Честер ощущает, как покидает своё тело. Пустая комната Паркера — самое страшное, что он видел в своей жизни.       — Это тебе, бро! — В следующий раз они по-настоящему тусуются только на 14 февраля. Дрожащими руками Паркер протягивает ему нелепую открытку с признанием в братской любви. Он выглядит худым и уставшим. И Нэнси тоже.       Нэнси просто обожает Честера. По крайней мере делает вид. Честер, очевидно, ненавидит её. Они вновь собираются у Паркера. Когда тот уходит на кухню, чтобы принести закуски, Нэнси, сильно похудевшая с прошлой их встречи, приближается к Честеру и шепчет на ухо о том, что Паркер очень по нему скучал, а затем смеётся. Как-будто он не знал этого.       За весь вечер хозяева дома ни разу не притронулись к еде. Вспоминая зацикленность Паркера на питании в студенческие годы, Честер насторожился. Нэнси легла спать. Паркер схватил друга за воротник и, прижав того к стене, со зверским бешенством нежнейше поцеловал его в висок. На самом деле, Честер легко мог выбраться — руки Паркера стали слабее.       — Братан, она убьёт тебя. — Честер разглядывал праздничную открытку. На ней было много их совместных фотографий и всего 4 слова, которые Честеру всё равно не удавалось прочитать. У него всегда были проблемы с чтением. И письмом. И, если на то пошло, у него были проблемы со всем, что он пытался делать в своей жизни.       — Я люблю тебя, бро… — Глубокий голос Паркера звучал уставшим. Его голова покоилась на коленях Честера, а щёки краснели под его нежными прикосновениями. Честер переживал, что Нэнси расстроится, если увидит их такими. Паркер сказал, что ему плевать.       Честер накрыл изнеможденное тело Паркера, когда тот заснул на диване в гостиной. Он долго сидел на полу у дивана и держал лучшего друга за руку, не понимая, в какой момент всё пошло наперекосяк.       Чёрные очки приглушали яркие вспышки пожара. Честер никогда не любил огня. Он стоял на улице в одних трусах и одеяле и смотрел, как их с Паркером дом догорает. Точнее, его дом. Место, в котором Честер ночует. Ночевал.       Паркер ужасно зол. Он кричит и размахивает руками. Он знает, что Честер ненавидит курить и в байку с непогашенной сигаретой не верит. Они с Нэнси поссорились, поэтому он даже не заикается о ночёвке в его доме. Паркер везёт друга в ближайший отель.       — Чувак, я не готов платить такие бабки за то, чтобы просто поспать! — Честер лезет в бардачок, чтобы найти что-то типа шоколадного батончика. Но находит лишь кучу хлама: штрафы, листовки, какие-то чеки и припрятанное на глубине их с Паркером селфи в рамке. Точно такое-же, какое он разбил на новоселье.       — Ты не говорил, что уволился. — Паркер хмурится. — Сними очки. Я соскучился по твоим глазам... Они похожи на небо.       Честер игнорирует.       С Паркером он не нуждался в работе. Без Паркера — тоже. Босс с ошарашенными глазами принимал его заявление и умолял остаться, предлагал повышение зарплаты и многое другое. Обычно, когда уходили коллеги, Честер устраивал для них прощальную вечеринку. На свою он не пришёл.       — Чел, что с тобой? — Вечеринка сама приехала к Честеру. Никто не купился на дешёвые отмазки о внезапной простуде. — У тебя какие-то проблемы или типа того? Расскажи нам… — Мэйсон всегда строил из себя психолога. Он пытался прочитать его намерения сквозь тёмные линзы и милую ухмылку. Но Мэйсон — не Паркер.       Честер дрожал и извивался под горячими поцелуями Паркера. Белоснежное постельное бельё пахло какими-то травами. Оно трещало по швам, когда кулаки Честера сжимали его со зверской силой. Паркер грубо развернул его голову, чтобы оставить пару укусов на шее Честера. Прямо напротив них стояло зеркало с гравировкой отеля.       Паркер бесстыдно пялился на их обнажённые отражения. Со своими кругами под глазами он был похож на зловещего вампира, который хотел высосать из Честера все соки. Честер не против.       Он улыбается. Впервые за долгое время чувствует себя счастливым и даже отказывается от своего плана. Честер жмурит глаза и выгибается, хватая Паркера за волосы. Он почти срывает и без того охрипший голос, когда тот полностью заглатывает его член.       Бёдра Честера двигаются сами. Он чувствует, как сходит с ума. Паркер еле дышит под ним и иногда стонет, оставляя кровавые царапины на его спине. Нэнси бы никогда не позволила это сделать. Нэнси бы никогда не трахнула Паркера.       — Возвращайся, пожалуйста, — Честер размазывает месиво из их общей спермы по своему животу. Паркер прижимается и целует его с грустными глазами.       — Нам пора завести семью, Честер. Мы не молодеем.       — Я — твоя семья.       Честера разбудили солнечные лучи. Паркер проснулся от утреннего минета. Хорошо, что его кишечник пуст уже пару дней. Он всегда готов.       — Тебе не жаль Нэнси? — Паркер продолжает стирать затвердевшие трусы в раковине. Молчит. — Или меня?       — Грёбанный сукин сын! — Истошно кричит и ударяет кулаком в зеркало, прямо в сердце стоящего позади Честера. Он ревёт, его глаза наливаются кровью. Мраморные осколки сантехники вдребезги разбиваются о кафель. Сейчас Паркер похож на одного из тех монстров, на которых они вместе охотились. Когда-то. Он хватает Честера за шею, душит его. — Что с тобой не так?! Ты думаешь, мне легко?!       Честер закрывает глаза.       — Станешь крёстным отцом моей дочери?       — Что?       Хуже быть не может.       Честер непонятно для кого изображает улыбку. Он стоит в полном одиночестве в магазине на круглосуточной заправке. Пару минут назад он планировал спрыгнуть с обрыва, но внезапно ему позвонил Паркер. С его телефона говорила Нэнси.       — Только Паркер ещё не знает. Я в курсе, что вы поссорились, но он просто жить без тебя не может! — Она говорила с насмешкой, будто это пустяк. — Было бы здорово, если бы ты заехал в среду.       После произошедшего, Мэйсон всё равно оставался их с Паркером общим другом. Хоть Честер и пытался оборвать все связи с прошлым, ему всё равно иногда приходили сообщения от бывшего коллеги. Мэйсон спрашивал, приедет ли Честер на свадьбу.       За дверью слышались голоса. Много незнакомых и парочка тех, которых он уже забыл. Честер ещё даже не вошёл, но чувствовал на себе пронзающий, горячий взгляд. Он впервые без очков. Паркер говорил, что скучает по его глазам.       Ресторан выглядит роскошным, даже дверные ручки позолочены. По залу расставлены столы, на них красивые скатерти и винтажные свечи. Из огромного окна видна свадебная арка. Джери и Итан душат Честера в объятиях, визжа как девчонки. А затем подзывают кого-то за его спиной.       Честер вздрагивает от прикосновения и сглатывает ком в горле. Они не виделись почти 3 месяца. Прежде они расставались максимум на неделю. Он оборачивается и мир вокруг пропадает.       Паркер очень красив. Он немного изменил причёску и проколол левое ухо. Серьга блестела небесно-голубым. Честер ощущает чужое дыхание на своей шее и осознаёт, насколько ему было плохо без этого. В объятиях Паркера он автоматически становится самым счастливым.       — Прости меня. — Они сидят на стульях у свадебной арки, Честер не может смотреть на неё. — Где ты был? — Ладонь Паркера сжимает его колено.       — Недалеко.       — Ты прятался от меня?       Честер не знал, что ответить. Уходя с работы, он думал о том, что, может быть, он просто умрёт от голода. Осознанно поджигая собственный дом, он надеялся, что Паркеру не останется ничего, кроме того, как приютить друга в беде. Потом… Он хотел умереть на улице, замёрзнув или прыгнув под машину, но ему стало жаль людей, которые найдут его тело. Осознавая собственную нелепость, он каждый день пытался утопиться в реке напротив дрянного хостела, в котором он ночевал. Но у него никогда не выходило.       Подальше от этого города. Подальше от Паркера. Единственная цель, которую преследовал Честер.       Он не мог находиться рядом и при этом держать расстояние. Это было бы физически невозможно. Они как два магнита с противоположными полюсами — всегда вместе. Всегда рядом, всегда вплотную. Так близко, что становились одним целым.       Паркера это тревожило. Он всегда хотел ребёнка, роскошный дом, машину. Много денег. Красивую и любящую жену. Чтобы она соответствовала ему, вдохновляла его. Мама Хаджиаскари часто знакомила сына с дочерями своих подруг. Он выбрал одну из них. Нэнси была хороша: она милая и индивидуальная. У них с Паркером общие тараканы в голове. И общий быт. Она даже влилась в эту YouTube-движуху. Но…       — Если бы ты был девушкой, я бы женился на тебе, братан. — Паркер любуется глазами Честера. Честер истерически смеётся от глупости, которую только что услышал.       Нэнси пугает их со спины и улыбается так, будто ничего не слышала. Она радостно целует Честера в щёку и смотрит на него в предвкушении. Слова застревают в горле.       — Так, э… — Честер колеблется. Он знал, что Паркер обрадуется. Стало тошно. Он ещё раз посмотрел на Нэнси, её лицо сверкало от счастья. — Я слышал, у вас скоро будет пополнение?       –Что?!       Нэнси показала Паркеру фотографию чего-то очень, очень странного. Должно быть, это их только-только созревающий малыш. Нечто на фото совершенно не было похоже на человека, но Нэнси уверяла, что это обязательно будет прекрасная девочка. Молодожёны радостно обнялись. Паркер выглядел скорее шокированным, чем счастливым. Это удивляло.       Он отошёл на пару шагов, чтобы его не вырвало. И чтобы не смущать пару.       Внезапно Честер оказался в крепких объятиях лучшего друга. Паркер прижался к его шее и громко плакал. Очевидно, от горечи. Нэнси гладила мужа по спине и утирала собственные слёзы.       Это не то, чего он хотел. Всё определённо зашло слишком далеко. Паркер надрывается, приказывая себе быть счастливым, но ничего не выходит. Он не может оторвать глаз от Честера, когда стоит у алтаря и держит Нэнси за руки.       — Согласны ли Вы, Паркер Хаджиаскари, взять в жёны Аннис Швили? Согласны ли быть её опорой и защитой? Обещаете ли Вы быть всегда рядом, в горе и в радости? Быть её честным, верным и единственным мужем до конца дней?       — Нет.