Драконово зрение

Когда герцог был ребенком, никто и не думал учить его. Зачем учить мальчонку, которого собираешься продать, едва за него предложат достойную сумму?.. Став взрослее, тогда еще подросток положил конец издевательствам над детьми, среди которых были его сводные братья и сестры. А после под строгим взглядом лиловых глаз принял вердикт и, склонив голову в смирении, скованный наручниками, пошел с конвоем. Тогда уже Ризли и не думал роптать, за убийство ему десять лет в крепости Меропид. Там, где нет солнца и течения дня, есть только тиканье часов на стене и исправительный труд. Уже сейчас, отметив пару лет назад тридцатилетие, герцог читает документы, пьет теплый сладкий чай и ощущает спокойствие, какого не чувствовал ранее ни разу. Он на своем месте, он нашел себе дом - да, кому-то подводная тюрьма не хуже дома на поверхности, он имеет работу, сбережения и... любимого дракона. Что и не догадывается, как трепещет сердечко мужчины, едва Верховный судья переступает порог просторного кабинета герцога. Ризли любит так, как никого и никогда не сможет любить. Он верный и преданный однолюб, не смеет даже думать посмотреть в сторону и будет хранить себя для юдекса, даже если это означает на всю жизнь остаться невинным, не знавшим близости мужчиной. Лучше так, чем запятнать себя, "смешав кровь" с посторонним. - Ваша Светлость, - проникает в поток мыслей тонкий мягкий голосок старшей медсестры. - Вы выглядите поникшим. Снова размышляете о своей жизни? - Сиджвин? Я... а, ну да, просто вспоминаю все свои грехи, - неловко усмехнулся герцог, пытаясь пошутить, но миниатюрная девушка лишь сложила ручки на своих боках, давая понять, что шутка неудачная. - Ваша Светлость, если еще раз увижу Вас в таких тяжелых раздумьях - начнем курс антидепрессантов снова. Это серьезная угроза, но, любя юдекса, что наказал всегда заботиться о мелюзинах, Ризли не имеет права отказаться, все, что он может, - безуспешно прятаться по всей крепости, когда заботливая малышка приготовила свой любимый - и самый нелюбимый герцогом - молочный коктейль. Сиджвин убедила Ризли, что он не болен, депрессия - лишь реакция психики на тяготы прошлого и страшные события его юности. Мужчина пил таблетки исправно, ему самому было страшно, когда в какой-то день не было сил не то чтобы начать работать и читать отчеты, а даже пошевелиться, чтобы выключить будильник на тумбе у кровати. В такие моменты герцог отчаянно звал медсестру, пока она не приходила, не давала сильнодействующее успокоительное паникующему мужчине, и он засыпал. После такого отдыха Ризли, слава Архонтам, мог встать и начать свой день. Сиджвин - мелюзина, ее видение мира отличается от человеческого. Наш розовый цвет ей золотой, как и ярко-алый. Зрение жительниц Фонтейна, некогда спасенных одним добрым драконом, очень непохоже на зрение человека, даже страдающего отклонениями в развитии сетчатки глаз. Или, если сказать проще, дальтоника. Ризли никогда не испытывал проблем со зрением, в крепости его окружали желтые и рыжие цвета, первые он видел прекрасно, вторые - более сдержанно, но тоже хорошо. Собственную магию крио-элемента герцог тоже хорошо отличал, правильно говорил, что она голубая. Проблемы возникали только с красными и зелеными оттенками, но с ними мужчина встречался довольно редко, поэтому об особенности своего зрения не подозревал. Для него прекрасный юдекс в лазурных одеждах имел чарующий золотой взгляд внимательных глаз и золотые элементы на одежде, роспись ткани, укрывающей рукава на плечах, от голубого восхитительно переходила в цвет драгоценного металла. И именно таким, златоглазым и в златых одеяниях, Ризли всегда знал и помнил юдекса, любил беззаветно и ждал каждой встречи. Герцог услышал стук в дверь своего кабинета. Аккуратный, три мягких "тук-тук". Эту краткую мелодию он уже выучил на зубок, потому что каждый раз, едва слышал ее, осознавал, что ему предстоит увидеть любовь всей своей жизни. Того, перед кем Ризли готов кланяться и вставать на одно колено, предлагая свою верность и преданность. Всецело доверяя себя Нёвиллету. - Здравствуй, Ризли, - мягко и устало улыбается ему дракон. Юдекс выглядит немного истощенным, и герцог сразу предлагает ему расположиться на мягком диване, пока Ризли заваривает чай и распаковывает купленную специально для любимого коробочку с кремовыми пирожными. - Отдохни, Нёвиллет. Давай пока не будем обсуждать работу? - Ты всегда так заботлив, Ризли. Давай. Я буду рад поговорить с тобой о... чем-нибудь отвлеченном. Как Сиджвин? Я видел ее по пути, Сиджвин говорила, что у тебя положительная динамика твоей депрессии. - А, ох, это. Ну да, - неловко почесал затылок герцог. - За это спасибо ей, всегда за мной следит и припугивает своими антидепрессантами. - Припугивает? Ризли, если тебе некомфортно, я поговорю с ней и попрошу... - но мужчина качает головой, и дракон замолкает. - Не надо. Мы с ней уже договорились, что я буду стараться не думать о плохом слишком много, а она в случае чего напомнит мне о таблетках, если нужно, - припугнет. Я сам ее попросил. - Ризли... Тогда я не буду вмешиваться. Вы с Сиджвин подружились, и я очень рад этому. Тебе нужно больше общаться с друзьями и получать положительные эмоции, так Сиджвин говорила. - Да, она и мне об этом не раз говорила, - неуклюже хохотнул герцог. - Мы с ней и правда уже хорошо понимаем друг друга, - настолько, что Сиджвин с молочным коктейлем в руках легко находит герцога в любом углу крепости, куда бы он не залез. Но об этом Ризли определенно говорить не станет. - Нёвиллет, бери пирожные, не стесняйся, смотри, какой у них красивый голубой крем, - ухаживает за юдексом Ризли, придвигая к нему блюдечко с очаровательной пироженкой с нежно-фиолетовым черничным кремом. А дракон начинает хмуриться, разве фиолетовый когда-то считался голубым?.. И тут дракон начинает кое-что осознавать. Решает проверить на месте, поймав мысль за хвост. - Ризли, какого цвета мои глаза? - уже догадываясь, спросил юдекс. Ризли смотрит удивленно, Нёвиллет кивает. - Золотые, - уверенно ответил герцог. - Ризли, мои глаза лиловые. Розовые, если так тебе будет понятнее, - дракон все понял. - Лиловые? - удивился еще больше начальник крепости. - Да. Красные. Как кровь. Какого цвета кровь? - Как твои глаза, - голос Ризли понизился, начал чуть дрожать. - То есть кровь золотая? - ... Н-нет, красная. Нёвиллет вздохнул, стараясь сделать это без напряжения, чтобы не пугать мужчину еще больше. - Прости, если прозвучит грубо, - мягко, успокаивая, произнес судья, - но у тебя дальтонизм, Ризли. Похоже на протанопию или дейтеранопию, но, думаю, это все-таки дейтеранопия, раз ты так ярко видишь мои "золотые" глаза. - Даль... д-дальтонизм? - все равно пугается мужчина. - ... Нет... Нет! Не хочу! - почти кричит он, и юдекс хватает герцога за плечи, уберегая от потенциально опасных действий. - Не хочу болеть! Не хочу пить таблетки! Нет! - Ризли, успокойся. Здесь таблетки не пом... не нужны, - мигом поправляется судья. - Дальтонизм - врожденное отклонение зрения, оно не лечится, но с ним можно жить. - Не лечится... - дрожит Ризли. - Ризли. Не надо. Не переживай. Это не болезнь, это просто отклонение. - А... ты откуда знаешь, Нёвиллет?.. - Лет пятьдесят назад у меня было заседание по делу, обвиняемый тоже был дальтоником. В процессе следствия я много читал об этом, чтобы вынести справедливый вердикт. Пусть я знаю, что такое дальтонизм, только по книгам, я знаю, что это не болезнь и с этим можно жить. Ризли, не надо. Не бойся. Ты не болен. Верь мне. - Нёвиллет... Какого цвета твои глаза?.. - шепчет герцог, голос его полон отчаяния. - Ризли... Что он может сделать сейчас, великий Верховный судья Фонтейна? Что может сделать как юдекс? Что может сделать как коллега и друг мужчины? Ничего. Но кое-что может сделать как дракон, чьи навыки в магии далеко за пределами человеческих возможностей. Подарить самому близкому хотя бы ненадолго возможность увидеть мир во всех красках... Увидеть мир в глазах Нёвиллета и его глаза в их лиловом сиянии. - Ризли... Ляг на спину, положи руки по сторонам от головы и... ничего не бойся. - Нёвиллет?.. - Ничего не бойся. Я покажу тебе мир моими глазами и в моих глазах. Все, что от тебя требуется, - ни в коем случае не прерывать зрительный контакт. - Нёвиллет... - Ляг. Я не сделаю больно. Герцог решает подчиниться. Он укладывает голову на обшивку дивана, а юдекс подтягивает подушку, ласковыми прикосновениями располагая голову дорогого человека на ней. Герцог едва дышит от нежности самого любимого дракона. - Помни: не разрывать зрительный контакт. И... - Нёвиллет мягко, будто успокаивает и баюкает, шепчет. - Не держи свой голос. Не бойся отпустить его, твои звуки мне нужны и интересны. - Нёвиллет... Что мы будем делать?.. - Всего лишь небольшой магический ритуал. Я сделаю тебе приятно, пока ты смотришь в мои глаза. Расслабься и прими мою магию, - шепчет еще проникновеннее юдекс, склоняясь, нависая над герцогом. - Сегодня через цвет ты узнаешь удовольствие, "светлый" мой. "Светлый"?.. Ваша Светлость, что ли? Герцог хмурится, собирается спросить, да только... - Ризли, пока ты мой в этой близости, ты "светлый". Как и я "светлый" для тебя. Для герцога ты светлейший, Нёвиллет. Да только, завороженный твоим взглядом и утонувший в цветах драконова зрения, мужчина забывает ответить. Стоп... близости? Ризли округляет глаза. Раскрывает рот, да звук теряется в горле, так и не превратившись в вязь слов. - Не бойся ничего. Тебе не будет больно. Это особый ритуал, от которого мы оба получим только удовольствие. Просто смотри мне в глаза и наслаждайся. Ризли неуверенно кивнул, не разрывая зрительного контакта. - "Светлый" мой, твои глаза прекрасного небесного цвета, позволь себе увидеть их моими глазами... И тут внимательно смотрящий в драконовы очи герцог начинает замечать, как расползается в чистом золоте новый, совершенно незнакомый цвет... Лиловый? Такой красивый, в нем стать юдекса и нежность любви его взгляда... любви?.. Ризли так заворожен, что забывает даже эту простую мысль. Цвет первозданной красоты драконовой ползет по его радужкам, потом, заполнив, как вода глубокий стакан, сияет силой мыслей его. В алом цвете крови, что течет по жилам, Ризли чувствует краску оттенка киновари, краску цветущих бутонов, будто тысячами искр светящихся вокруг. Это похоже на иллюзию. Но если так, то бежит по сосудам такая же, малиновая и до одури прекрасная. По рукам ползет рыжего цвета струя, и Ризли пораженно ахает, когда змея воды оттенка спелого закатника льнет к шее, вьется, но совсем не желает окольцевать, только мягким боком густой воды ползет, обмакиваясь в коже, растворяя в ней капли настоя свежих фруктов. И когда Ризли уже без рубашки, по пояс обнаженный?.. Ему нельзя отрывать глаз от юдексовых, что мерцают радужными искорками. Частички магии, будто кристаллы льда, отражающие свет буйства красок, кружатся в воздухе, и все это кажется мужчине, что утопает в наслаждении, утопает в любви глаз напротив, сном и фокусом, каких не достоин даже "Эпиклез"... Ризли тяжело дышит. Живот поджимается, ладони жмутся в кулаки, пальцы подрагивают, взгляд мутноват, но оторваться от очей дракона не может. Нет, он хочет этой любви. Хочет каждого ласкового касания змейки у шеи, кристалликов у впадинки живота, магии в крови по всему телу, струйки их общей с Нёвиллетом энергии бодрят и заставляют дрожать от сладости, наливают до полноты мужскую плоть... Вьется гибкой лианой золотой и багровой местами еще одна змейка, ползет, задевая напрягшиеся соски... - Ах! - выдыхает герцог, а радость во взгляде напротив взрывается огоньками лиловых капель, что, едва падают на взмокшую кожу, обретают цвет синевы небесной... - Вот так, мой "светлый". Твое удовольствие будет безграничным, доверься пляске цвета в моих глазах... - А-а-а-а... - откровенно стонет Ризли в ответ. - Твой голос обворожителен. Позволь слышать его еще, "светлый". - Н-нёви... - Я твой. И мужчина ощущает, как сплетаются на коже, втапливаясь в нее, две юркие змейки, что успели огладиться о все тело герцога, пока дракон наговаривал ему слова очередного "заклинания". Ризли стонал, ахал и дышал полной грудью, да только его каждый вздох переливался в звук искреннего удовольствия... Он еще даже не до конца обнажен, а так сильно хочет. Полностью отдан юдексу над собой, что даже не касается, держится руками за обивку дивана, и хоть Ризли хочет безумно прикосновений ладоней судьи, эти змеи - дитя магии его - скользят по коже, увлажняют, будто теплой водой вымывают даже мысли о том, чтобы закрываться от ласки и терять это счастье... В глазах Нёвиллета на всё ответ. На все, даже не заданные самому себе вопросы. И только один из них теплится на языке, готовится слететь с губ. - Я знаю, "светлый" мой. Я видел любовь в твоих глазах уже давно. Заметь и ты мою. И круговорот магии, светящейся мириадами звездочек, мягко падает к их телам, накрывает алмазной пылью, что дарит столь концентрированное удовольствие, какое не подарит ни один партнер-человек... Драконы воистину за пределами правил этого мира. И так близко к тем, кого хотят беречь и радовать. Ризли ужасно хочет излиться, познать пик удовольствия вместе с магией Нёвиллета в собственной крови. Будто каждая капля жидкости в теле полнится бурлящей энергией драконовой, кипит, взрывается гейзером на каждый круг, очерчиваемый змейками на груди и прессе. Ужасно хочется выбросить семя. Мужчина отчаивается и, смотря в глубину глаз цвета маджента - такого незнакомого и привлекательного оттенка, тянет правую руку к поясу своих штанов. Пока не звучит строгое: - Нет, Ризли. Этот ритуал не допускает семяизвержения. Скулеж и сладость непреклонного голоса юдекса. Его стать и этот суровый взгляд. Перед глазами прыскают яркие вспышечки света, он готов познать пик даже без ласки плоти. Даже без касаний. Даже без соприкосновения губ. Лишь голос и взгляд - и Ризли полностью повержен, отдан судье на растерзание, что сладким медом по горлу, осколками радужного сияния перед взглядом и дрожью по телу, умоляющему позволить!.. Он дико хочет. Но еще сильнее боится расстроить любимого дракона, с кем близок единым взором и магией Владыки глубин. Почему нельзя?.. Почему Нёвиллет запрещает? Как он может быть таким властным и нежным одновременно?.. С губ - громкий хныкающий стон. - "Светлый"... - шепчет юдекс, склонившись чуть ближе, но не касаясь. - Это не значит, что я не подарю тебе оргазм. Нельзя выпускать семя, но можно познать пик и без него. Мое сокровище... Люблю тебя. А теперь вдохни глубже. Едва понимающий происходящее герцог слушается. - Выдохни медленно. Возбуждение тупится, но не пропадает. - И... будь моим навсегда. И от этих слов срывается сладкий стон, выгибается от дикого восторга спина, Нёвиллет приподнимается, чтобы не нарушать ритуал, подошедший к кульминации. Громкие, иногда даже похожие на счастливое тяфканье звуки полнят кабинет мелодией любви и верности, клятвой преданности и силой чистого света, отражающегося в зеркалах магических осколков лучами ночного светила, скачущего по их граням зайчиками лунного сияния... Но штаны и белье Ризли остаются чистыми. Ритуал позволяет только сухой оргазм. Его сейчас и испытал герцог, бешено дышащий с изумлением во взгляде в любимые глаза. Те полнятся не меньшим восхищением, а дрожь тела судьи говорит, что пик они разделили пополам и, вкусив плод удовольствия, сплелись разумом и цветом, что переливался сотнею и сотнями оттенков... Такого Ризли не видел никогда. Едва бы смог назвать больше трех оттенков, что сегодня познал напрямую от Нёвиллета. Пока герцог пытается не сипеть на каждом выдохе, а его влажная грудь ходит ходуном, дракон вновь занимает сидячее положение и смотрит, теперь уже осматривает партнера с ног до головы, видя результаты своих стараний и успех ритуала. - Нё... Нёви... Это... что... было?.. - взбудораженно и хрипло шепчет Ризли. - Ритуал. Его называют "бесконтактным соитием". - Мы были близки, Нёви?.. - Да, мой "светлый". Мой Ризли. И от очередных слов желанных и долгожданных вскипает уже собственная кровь, а дрожащие губы еле выговаривают: - М-могу я... обнять т-тебя? - Можешь, - кивает дракон и мигом оказывается завален на герцога, устраиваясь на нем поудобнее. - М-могу я... п-поцел-ловать тебя?.. - Можешь. Ни секунды больше Ризли не может ждать, приникая к мягким розовым губам. Теперь мужчина знает этот цвет, пусть не различит его без помощи любимого, но запечатлеет навсегда в памяти и сердце своем, как самый родной и самый важный цвет. Цвет глаз его юдекса, которого сейчас так сладко целует. А дракон, отстранившись, шепчет любовно: - Ты не болен. Но если вновь захочешь увидеть все оттенки моей любви - сообщи мне. Герцог широко улыбается. - Обязательно, - клянется он.