Демонёнок семьи Лань

      

Демонёнок семьи Лань

             Этой ночью, преследуя призрака, Лань Чжань угодил в ловушку. Он провалился сквозь землю, кубарем влетел в чёрную пещеру, ударился головой и, кажется, подвернул ногу. Простонав от боли, он огляделся вокруг. Ничего, кроме тьмы. Морозный воздух тяжестью оседал в лёгких, мурашки пробежали по телу. Лань Чжань сжал крепче Бичень и поднялся. Он уже мог различить очертания стен, больших камней и бугров, но не было здесь никого живого. Что ж, значит были мёртвые. Холодный ветер блуждал в складках ханьфу, проникал под него. Заклинатель выдохнул облако пара, как вдруг его плеча коснулись.       Он тут же обернулся, выставил вперёд меч, но никого не оказалось. Почувствовав движение за спиной, он снова вскинулся, но также наткнулся на пустоту. Откуда-то сверху послышался слабый хохот, эхом разносящийся вглубь пещеры, и опять всё стихло.       Лань Чжань был готов начать бой в любой момент.       — Расслабься, второй молодой господин, я не причиню тебе вреда, — пропел женский голос прямо у его уха. — Только если ты согласишься помочь мне в одном деле.       — Кто ты? — выдохнул Чжань.       — Я? Я есть Тьма, — ухмыльнулась она и облаком воплотилась перед парнем.       — Я отказываюсь. — категорично заявил Лань.       — Даже не узнаешь, что же мне нужно? — с удивлением спросила она.       — Цель заклинателя — искоренять таких как ты. Мы не водим дружбу с нечистью.       — Ха-ха, речь не о дружбе, славный юноша, а о крайне благородном деле. И прежде, чем ты скажешь, что это не про меня, выслушай мою историю.       Но Лань Чжань не собирался слушать. Он вынул гуцинь и хотел было сыграть очищение, как Тьма со злостью ударила по струнам. Впрочем, в следующий же момент ей прилетело ответное заклинание.       — Это не сработает против меня! Уж каких только заклинателей я не повстречала, все как один — сразу уничтожить! Я думала, ты другой!       — Ты следила за мной? — Лань направил на Тьму меч, и та отступила.       — Да! Мне нужен был добрый и порядочный человек, который не рубит с плеча, но вот каков ты на самом деле. — звучал голос обиженной женщины.       — Для чего тебе такие люди?       — Ну наконец-то. — вновь повеселела тьма. — Сразу бы так. — она подошла ближе и положила ладони на чужую грудь, ощущая биение сердца, но руки юноши ударили по её. — Давным-давно здесь была деревня. Я и мой муж были обычными крестьянами, жили душа в душу и ждали дитя. Наше маленькое поселение было крайне суеверным, возлагали жертвоприношения богам, чуть что — молили о пощаде или о благе. Я любила всех жителей, все меня знали с самого детства и любили в ответ. Мы с мужем жили хорошо. И он, и я красавцы, а оттого много у нас завистников было! Поначалу и радовало это меня, да как всё обернулось. Моя же подруга проникла ночью в наш дом, и нарисовала у меня на лбу демонический знак. Тогда я подумала, ну и проказница, да простительно. Кто ж в такую ерунду-то поверит? А поверили все! — всхлипнула тьма. — Муж связал меня, оставил в этой пещере и сбежал. Думала вернётся, звала его, кричала. Но никто, никто не пришёл: ни брат, ни отец, ни мать. Я тут и умерла с сыном.       — Твоя история печальна. — произнёс Лань Чжань. — Теперь ты хочешь отомстить его потомкам?       — О, я уже! Как только, так сразу.       — Тогда что тебе нужно? — спросил он и задумался, с чего вообще ведёт диалог с мертвецом. Вполне возможно, что это тот тип существ, которых нужно выслушать и выполнить их последнюю просьбу.       — Спаси моего ребёнка! — взмолила она, снова дотрагиваясь до чужой груди и встречаясь с непонимающими глазами заклинателя. — Выноси его сам.       И Лань Чжань мгновенно её оттолкнул, отошёл на пару шагов назад.       — Что?       — Не думай, что мужчины не подходят!       — Я отказываюсь!       — Уже всё готово! Я так бережно хранила душу своего сына все эти годы, что ты не можешь мне отказать. — Тьма приближалась к Ланю.       — Ты говорила, что встречала многих заклинателей, что с ними стало? Ты это же им предлагала?       — Все они были недостойны! Но не ты. Ты подходишь.       Чжань сглотнул. Он снова воплотил гуцинь и начал игру, но Тьма наступала и наступала.       — Это не больно. — видя, что эффекта нет, Лань сменял мелодии, но всё без толку. — Он будет питаться твоей энергией и телом.       — То, что ты предлагаешь — унизительно. — он достал меч. — Я буду сражаться.       Тьма лишь рассмеялась.       — На другое я и не рассчитывала.       Из-под земли появились руки мертвецов, схватили за одежду, пытаясь привалить его к земле, но он отбился. Потоки тьмы атаковывали его, ударяли по животу, груди, спине, ледяной ветер хлестал по щекам. Тьма грузом взвалилась на него, и Лань Чжань упал. Меч отобрали, его схватили и прижали спиной к горизонтальной каменной глыбе, но заклинатель вырывался. Всё ещё боролся. Наконец, Тьме это надоело, и Лань замер. Тело было парализовано.       Он ощущал лишь холод и ужас неминуемого и ждал боли. Хотя заклинатель не чувствовал касаний, но точно знал, где тьма была сейчас. Она скользила по его ногам под складками ханьфу, поднимались выше, и, достигнув ягодиц, вошла внутрь. Отвратительно.       — Не пытайся избавиться от яйца. Оно надёжно прикреплено к твоему телу. Причинишь ему вред — сам истечёшь кровью. — и исчезла, как и всё вокруг.       Лань Чжань очнулся дома, быстро дыша и ничего перед собой не видя. Стояла ночь.       Это был сон, решил он, и постарался забыть.       Но всё, что произошло, было взаправду, понял он спустя две недели. Силы, в том числе духовные, стремительно покидали его, и, о ужас, внутри себя он чувствовал нечто мягкое, инородное, и с каждым днём оно как будто становилось только крепче, жёстче и больше.       Яйцо. Она говорила про него.       Лань Чжаню было страшно от неизвестности. А ещё очень стыдно. Не должен мужчина брать на себя женскую роль. То было неправильно и низко. Оттого он решил держать это в секрете ото всех, особенно от дяди, брата и… не хотел, чтобы об этом каким-либо образом узнал Вэй Ин. Что же он тогда скажет? Перестанет ли Лань Чжань быть для него надёжным напарником и верным другом? Определённо. Перестанет ли он в принципе считаться мужчиной или достойным заклинателем? Возможно. Первой мыслью было избавиться от плода, но он её быстро отмёл. Он не убийца. А ещё он должен стойко пройти это испытание. Ведь он мужчина. Но к лекарю идти нельзя. И никто не должен догадаться.       Тем не менее, своё тело было неприятным — его грязным образом использовали и превратили в инкубатор.       Лань развязал ханьфу и уставился вниз. Плоский было живот теперь выпирал в самом низу. Со злостью он запахнул одежду и сел на пол, осознавая.       Ему придётся выносить это существо.       ***       Один день сменял другой. Неделя неделю. Рос живот. Лань Чжань волновался всё больше, но держал эмоции при себе. Несмотря на три слоя одежд, было видно, что он поднабрал в весе, к тому же брат всё чаще обращал на это внимание. Их связь с яйцом — ребёнком — становилась крепче, и была она необычна. Заклинатель знал, что оно хотело — когда есть, спать или играть. Оно предчувствовало, где опасно или к каким людям подходить не стоило. Особенно оно избегало дядю.       Яйцо обладало разумом.       И это не мог быть ребёнок в привычном понимании — нечто иное. Лань Чжаню же оно не желало зла, а иногда даже заботилось. Иногда юноша говорил с ним, сильно смущаясь.       Живот был каменным. Лань с ужасом думал, что час X совсем скоро настанет. Накатывала паника, которая никак не отражалась на застывшем лице, но бушевала внутри, и ребёнок посылал ему импульсы, призывая успокоиться. Они были похожи на мысли на грани сна, неотчётливые, но всё-таки понятные для него.       Что ему делать дальше? Уйти в «странствие», сделать дело, а потом? Как он вернётся с младенцем на руках? Позор на всю семью и кара дяди. У него даже не было никого, кому он мог бы рассказать. Если бы его мама была жива, она была бы в курсе.       Сегодня был отличный день, чтобы сбежать. Так он думал, пока цзэу-цзюнь не появился на пороге и силком не потащил сопротивляющегося брата к лекарю. Внутри всё буйствовало. Сейчас они обнаружат его сына и искоренят, как какую-то болезнь!       Ощупав живот, лекарь неутешительно произнёс: «Это опухоль. Нужно вырезать». И Лань Чжань, словно обезумев, оттолкнул его, вывернул руку брата, что держала его, и, опрокинув столик с бинтами и лекарствами, умчался прочь из ордена.       Бежал ли он своими силами, или ребёнок так влиял — он не знал. Они были нераздельны.       Он мчался, не разбирая дороги, затем встал на меч и летел, куда глаза глядят. Когда не осталось сил, опустился на лесной опушке и выдохнул.       Только тогда осознал, что натворил.       Вдруг скрутило живот в сильном спазме, и Лань обнял его, пережидая приступ и побледнев от боли.       Началось.       Боже. Нет.       Момент вообще был крайне неудачный, но куда же ему деваться. Приступ прошёл, и он выдохнул. Может, показалось? Но он повторился снова, и снова. У женщин от процесс занимал часы, а что насчёт него? Он уже чувствовал движение яйца. Оно было огромным.       Снова отпустило. У него мало времени. Чжаню было страшно от неизвестности. Он дрожащими руками сбросил верхние одеяния, разложив первое под кромкой дерева, а второе оставив, чтобы укутать ребёнка. Колеблясь, снял штаны, сгорая от стыда, но нижнюю рубаху оставил на себе.       Неужели это происходит с ним?       Живот схватило снова, и он улёгся на спину. Но так боль стала только сильнее. На лбу выступил пот. Лицо то краснело, то бледнело. Лань Чжань тяжело дышал и тужился. Хотелось сжаться. Он перекатился на бок и подтянул к себе ноги. Так лучше. Пережив очередной приступ, он сел на колени и упёрся руками о дерево, но едва ли это помогло. Бёдра быстро устали держать тело. Нужна другая поза. Яйцо уже продвинулось ко входу. Теперь его, твёрдое, вытянутой формы, заклинатель ощущал особенно чётко. У него не выйдет. Оно слишком большое.       Ещё один приступ не принёс результатов. Яйцо не продвинулось ни на миллиметр, застряв на финише, в то время как живот болел нещадно. Рубаха полностью промокла. Лань Чжань пытался снова и снова, но не получалось. Он боялся, что так и останется навечно, и пробовал ещё, молил богов о снисхождении, просил помощи. В лесу никого не было, и он мог себя не сдерживать: стонал, матерился, успокаивал себя вслух. Казалось, прошло уже несколько часов с тех пор, как он прилетел сюда.       Уши закладывало, перед глазами мутнело, он выдохся и не сразу заметил заклинателя неподалёку. А как увидел чужие ошеломлённые глаза, схватился за меч.       — Л-лань Чжань? — неуверенно произнёс Вэй Ин.       Нет. Только не он. Как он здесь оказался?       — Уходи! — выкрикнул второй нефрит. Вэй Ин не должен этого видеть. — Уходи!       — Ты-ты что делаешь?       Выкрикнуть злое «проваливай!» у Чжаня не вышло — яйцо с новой силой просилось выйти, у Лань смог только мученически простонать.       Словно очнувшись, Вэй Ин подбежал к нему. Сил смутиться своей наготы у второго нефрита не осталось. Он был сосредоточен только на том, что происходило с его телом.       — Скажи, что происходит. Я попытаюсь помочь!       Чем же?       О, небожители, пусть это скорее закончится!       — Я… Я… — начал Лань, задыхаясь. — Рожаю.       — Т-ты женщина? — осмотрел его Вэй Ин.       — Нет.       Немного погодя, Вэй Ин открыл бочонок вина, который Чжань даже не заметил, и смочил в нём руки. Все вопросы позже.       — Что. Что я должен делать?       — Держи меня.       Лань Чжань упёрся лицом в грудь друга, тот схватил его за плечи. Нужно было помочь яйцу пройти через сжавшиеся мышцы. Он завёл руку и попытался их размять. Руку пронзило болью. Лань Чжань отчаянно всхлипнул. Сколько это ещё может продолжаться.       — Л-Лань Чжань, уже скоро. Там… что-то виднеется.       Тогда Вэй Ин отпустил его и оказался за спиной.       — Лань Чжань, сядь на корточки и обопрись на меня. У тебя всё получится. Всё будет хорошо.       Тот так и сделал. Вэй Ин же опустил руку к комку мышц и массировал его.       — Дыши. Дыши. — приговаривал он.       Так они мучались ещё вечность, пока дело не двинулось вперёд. Отверстие стало шире, а Лань Чжань хотел со всем покончить.       — Чжань, не так быстро!       Он тужился несмотря на сильную боль в заднем проходе. Побежало что-то тёплое. Лань опустил голову и увидел расползающееся пятно крови под собой.       — Ещё немного!       Чжань напрягся, и яйцо наконец-то вышло. Лань Чжань упал на импровизированную лежанку, тяжело дыша, перевернулся на спину, взирая на Вэй Ина, держащего в окровавленных руках кулёк.       — Вода. Вода. У меня есть вода.       Он ополоснул ребёнка и завернул его в одежду Лань Чжаня, передав ему малыша. Такого маленького, что Чжань даже удивился. Вэй Ин дышал так же поверхностно и часто.       Ребёнок действительно был в «яйце», но поверхность была вовсе не из скорлупы. Он был защищён мощным потоком энергии, не позволяющим нанести какой-либо вред плоду.       Не успел Вэй Ин отдышаться, как обратил внимание на неостанавливающееся кровотечение. Сняв с себя второй самый чистый слой ханьфу, он приложил его к ране, достал медицинские талисманы, обложив ими Лань Чжаня, и, убедившись, что смертельной угрозы больше нет, напоил того водой, укрыл одеждой и начал сосредоточенно передавать энергию. Новоиспечённый отец лежал обессиленный, любуясь сыном. На мгновение на лбу ребёнка появился знак, и Лань Чжань разобрал в нём демонический. Напрягшись, но не подав вида, он убедился, что Вэй Ин ничего не заметил, и накрыл лоб младенца своей ладонью.       Так вот как рождаются демоны.       Но Лань Чжань не собирался бросать сына из-за его тёмной сути. Он сохранит секрет и сбережёт новую жизнь.       — Вэй Ин, — подал он голос. Тот поднял тревожный взгляд. — Как ты оказался здесь?       — Этот лес недалеко от пристани Лотоса, я просто прогуливался рядом. Меня сюда… словно притянуло, а потом я услышал твой голос.       Теперь ясно. Значит, самого Ланя тоже вели к Вэй Ину, ведь тот был самым безопасным вариантом из всех в данной ситуации.       Что будет дальше? Лань Чжань так устал. Он поцеловал чистый младенческий лоб и закрыл глаза.       Очнулся же в комнате на постоялом дворе. Сразу увидел друга за столом с чаркой вина. Малыш спал в люльке рядом с кроватью Лань Чжаня.       — С ним всё хорошо, не волнуйся. Больше отдыхай. — подскочил к нему Вэй Ин. — Тебе что-нибудь нужно?       Лань Чжань попросил только воду.       — Здесь все лекарства, мази, пилюли… Я подготовил ванну и чистое ханьфу.       Когда Лань Чжань привёл себя в порядок и снова лёг в чистую кровать, а Вэй Ин оказался рядом, то взял его за руку и на выдохе произнёс:       — Спасибо.       Лань Чжань был сильно благодарен Вэй Ину за помощь и за то, что здесь не было других заклинателей.       На следующий день его разбудил кричащий младенец, «скорлупа» которого постепенно рассеивалась, и нервный Вэй Ин.       Приняв из чужих рук своё чадо, Лань принялся его кормить. Он и не знал, что так может — грудью — пока малыш не подсказал.       На постоялом дворе они провели неделю. Второму господину Лань и его сыну Лань Шеню пора было возвращаться.       Вэй Ин настоял на том, чтобы составить ему компанию до Облачных Глубин. Оказалось, его искали. Брат бежал ему навстречу, и остановился, заметив малыша в руках Чжаня. А далее ему задавали несметное количество вопросов, лекари осматривали его и ребёнка. Брату он всё-таки рассказал правду. На удивление, никто не стал выгонять его из ордена.       Нового члена ордена приняли даже лучше, чем он мог мечтать. Родственники часто захаживали и предлагали помощь, от которой уставший отец не смел отказываться.       Вэй Ин также был частым гостем в его покоях, чем сильно смущал Чжаня.       — Я и не думал, что ты можешь быть таким. — сказал ему однажды Вэй Ин, наблюдая чужие сюсюканья с А-Шенем. Да, Лань Чжань наслаждался отцовством.       Когда Вэй Ин уехал, пообещав навещать их, стало и грустнее, и легче. Чжаню ещё многое надо обдумать, но пока у него нет на это времени.       Что ж, всё ещё впереди.