Протокол повторной проверки

Что происходит за рольставнями, когда приезжает отряд D.D.D.? Любой секьюрити знает, что, стоит ему нажать кнопку сигнала тревоги и набрать номер телефона службы устранения доппельгангеров, то окно регистратуры закрывается, пока его не откроет с другой стороны сотрудник в инфекционном оранжевом костюме со словами: «Протокол очистки завершен, можете возвращаться к работе». Барби работает в службе зачистки, и её работа заключается в том, чтобы устранять монстров-двойников. Как правило, сотрудница безоговорочно доверяет интуиции и работе секьюрити здания, но иногда случается так, что появляется нужда все перепроверить. Все ошибаются, ведь здесь очень большую роль играет внимательность к деталям – исключительно человеческий фактор.  Как раз на такой случай существует специальный протокол повторной проверки.  Прежде Барби никогда им не пользовалась, но в жизни все бывает в первый раз. Девушка работает в этом районе достаточно долго, чтобы примерно запомнить, в каком здании какие жильцы живут. А кроме того, она достаточно хорошо знает молочника этого города – Фрэнсис Мосс украл немало сердец домохозяек, но ни одной девушке он не подарил своё, как будто оно принадлежало исключительно молочным продуктам. Обычно доппельгангеров распознать довольно легко, особенно если они молоденькие и не преуспели в навыке перевоплощаться в людей. Лишние руки, один или пара лишних глаз, клыки, «сырная» кожа и прочие радости мутаций. В таких ситуациях и проверять ничего не нужно, а секьюрити обычно звонит в D.D.D. даже без проверки документов.  Фрэнсис Мосс – или его копия – выглядел довольно жалко, но налицо не было каких-то очевидных признаков двойника. Мужчина стоял, опустив печально плечи, и крутил в руках свою ID-карту. Запроса на вход/выход у него не было. Неужели новенькому неопытному секьюрити этого оказалось достаточно, чтобы вызвать службу зачистки? – Господин Фрэнсис Мосс? – голос Барби сквозь противогаз звучит глухо, вряд ли он узнает в ней одну из своих клиенток. Что-то заставляет её завести разговор с ним, прежде чем провести протокол очистки. – Что случилось? Он тяжело вздыхает и поворачивается к ней. Его печальные глаза с залегшими синяками выглядят так, словно ему не хватает ласки и тепла, не говоря уже о постоянном восьмичасовом сне. Фрэнсис выглядит, как нездоровая мечта любой женщины с синдромом спасателя. – У нас новый консьерж. Он не отметил меня, когда я выходил в магазин, а теперь не пускает обратно в здание.  – Чем вы можете доказать свою личность? – с подозрением спрашивает Барби. Она крепко держит оружие в руках, готовая в любой момент использовать его против умелого оборотня. В ответ он лишь снова печально вздыхает. – У меня с собой ID. Вот, пожалуйста. Барби осторожно берет в руки его карточку. Имя и фамилия написаны правильно, фотография – совпадает. Срок действия похож на верный, печать департамента наличествует. Цифры она проверить не может, может ли быть, что именно это смутило консьержа? – На первый взгляд кажется, что все в порядке. Пожалуйста, отойдите к стене и заведите руки за голову, чтобы я могла поговорить с секьюрити. Без глупостей. Если ты – доппельгангер, я тебя уничтожу. Мосс послушно выполнил требуемое и встал у стены. Барби поднимает рольставни, краем глаза следя за подозреваемым. На месте действительно сидит новичок, на бейдже имя – Генри, видимо, прошлый сотрудник не выдержал ответственности, которая лежала на его плечах. Ещё бы. Одна ошибка, и ты ошибся. – Генри, в действии протокол повторной проверки. По каким признакам вы определили, что это не Фрэнсис Мосс, а доппельгангер? – А… его нет в сегодняшнем списке, а ещё отсутствует запрос на проход, – отвечает растерянно паренёк. – Но он здесь живёт, в таких случаях можно обойтись без того и без другого, – строго говорит Барби. – Цифры на ID верные? В квартиру жильцу звонили? – Д-да, верные… С-сейчас позвоню, – парень словил такой нервяк, что даже начал заикаться.  Чистильщица перевела внимательный взгляд на Мосса, который всё также послушно стоял у стены. Генри трясущимися пальцами набрал номер апартаментов молочника, но там, судя по всему, никто не ответил. – Никого нет, – отвечает консьерж. По его лицу видно, что он в ужасе от происходящего: едва не убил жильца. – Ну так что? – переспрашивает Барби. – Пропускаем его или как? – Разрешите мне войти, – подаёт голос Фрэнсис.  Секьюрити по имени Генри испуганно нажимает на зелёную кнопку и пропускает его. Сосед облегченно переводит дыхание. – Не знаю, как мне вас и благодарить за спасение… – обращается он к Барби. – Это такая мелочь, но может быть, вы согласились бы выпить со мной кофе? Вместо ответа чистильщица сначала снимает свой шлем и расправляет волосы. Она немного вспотела в своём инфекционном костюме, но всё равно выглядела эффектно. Фрэнсис же выглядел впечатленным. Он должен был помнить её, ведь регулярно привозит Барби молоко с низким содержанием лактозы. Они частенько обменивались дежурными ничего не значащими вежливыми фразами, хотя она, строго говоря, была бы не против повысить градус общения между ними. Барби лучезарно улыбается мужчине. Её смена кончается через пятнадцать минут, и девушка уверена, что за время, за которое она может добраться до отделения штаба, чтобы сдать вещи, ничего не случится. Да и как же можно отказаться от такого предложения, когда городская знаменитость и секс-символ всех домохозяек приглашает подняться к себе? – Генри, пропустите и меня тоже? – спрашивает она любезно. Консьерж кивает, ведь он не может отказать патрульному, и снова жмет кнопку. Они поднимаются по лестнице на третий этаж, во вторую квартиру. Он отпирает дверь ключом и пропускает девушку внутрь. Она оглядывается и наклоняется, чтобы стянуть свои резиновые сапоги, а следом за ними, недолго думая, снимает и защитный изолирующий костюм. Оружие оставляет на тумбочке в коридоре. Нарушает все протоколы, но… Официально смена закончилась. – Всегда бы девушки раздевались прямо на пороге моего дома, – хмыкает Мосс, и Барби краснеет до кончиков ушей. Она хочет сказать, что ничего подобного не происходит, ведь под защитным слоем находится медицинский костюм нежно-голубого цвета, но решает это проигнорировать. – Лучше сдержите обещание и угостите меня кофе, мистер Мосс, – ворчит она. Тот шутливо поднимает руки в воздух в жесте, мол, сдаюсь-сдаюсь, и приглашает её пройти в кухню. – Так вот, как живёт мечта всех домохозяек города, – произносит вслух Барби с улыбкой, оглядывая аскетичную комнатку хозяина, предназначенную для готовки и обедов. – Большая честь для меня – оказаться тут… – Да что вы такое говорите, – смущенно произносит мужчина, краснея. – Во мне нет ничего особенного… Девушка улыбается. То, что он не понимает, какое влияние оказывает на женщин, делает его ещё более очаровательным молодым человеком. – Кофе с молоком? – спрашивает он, вставая возле плиты и колдуя с джезвой. – Да, – отвечает девушка. – С низким содержанием лактозы? – с лёгкой ухмылкой уточняет он, бросая быстрый взгляд на Барби. Её щёки едва заметно краснеют от удовольствия – он запомнил её предпочтения, это очень приятно. – Да, спасибо, – отвечает она, разглядывая с удовольствием его широкую спину, спрятанную за тонкой тканью белой рубашки с коротким рукавом. Лучше, чем это, только чёрные форменные брюки, которые обтягивают его поджарую задницу. Чудо, а не мужчина. Девушка сглатывает вязкую слюну. А он ей ещё и кофе делает на своей кухне… Она встаёт и становится рядом с кухонной столешницей, облокачиваясь о неё копчиком, – ей хочется быть поближе к Фрэнсису. – Я пришла помогать, – лукаво сообщает она, улыбаясь. Щёки Мосса снова трогает румянец. – Вот как? – спрашивает он, бросая в джезву молотые зёрна кофе, корицу и ещё какие-то приправы, которые она не определяет по запаху. – Спасибо за помощь в таком случае. Как бы я без тебя справился? Барби сдержанно хихикает и упирается руками о столешницу. Смотрит в лицо Фрэнсису, опускает глаза на его губы, облизывается. Даёт сигнал, намекает чего хочет. Мужчина качает головой с улыбкой и достаёт чашки из буфета. Для этого ему приходится потянуться над головой девушки, но она совершенно не против – почти не двигается, позволяя ему тереться о её голубой костюм. – Приятно, что симпатичные сотрудницы отдела зачистки заботятся о благополучии граждан, – говорит он, кривя губы, стараясь подавить улыбку. Когда кофе готов, они садятся за маленький кухонный столик. Барби снова оказывается напротив него, пригубила горький напиток – кофе бывает и лучше, но она не скажет об этом вслух. Улыбается мило своему визави. Завтра у неё выходной, и девушка наблюдает размеренным взглядом за мужчиной напротив. Думает, не получится ли так, что она проведет ночь у него в квартире. Барби была бы совсем не против такого поворота событий, уж больно хорош был молочник… Она изучает его широкую шею, а потом скользит глазами чуть ниже, мимо черной форменной бабочки. – Фрэнсис, а что у тебя на воротнике? – спрашивает вдруг она. На белоснежном отложном воротничке она вдруг видит небольшую багровую отметину. Кровь словно застывает в жилах. Откуда оно там вообще? – Это что… пятнышко крови? – А, да пустяки. Порезался булавкой, – пожимает плечами в ответ Мосс, оттягивая воротник рубашки. Внутри она видит ещё более крупные следы, и тут ей начинает казаться, что что-то не так. Интуиция звенит, как сирена, потому что рубашка явно вывернута наизнанку. Почему она не заметила этого раньше?.. Залпом допивает кофе. – Думаю, что мне пора идти, – бормочет себе под нос девушка и поднимается, чтобы попятиться в стороны коридора. – Спасибо за кофе, Фрэнсис. Она пытается вести себя, как ни в чем не бывало. Не быть подозрительной, не делать резких панических движений. – Уже уходишь? – удивляется он. – Так быстро? – Не хочу злоупотреблять твоим гостеприимством, – бормочет Барби. – Плюс мне нужно отчитаться об окончании смены…  Фрэнсис смотрит на неё недоверчиво. – Неужели это так срочно? – спрашивает он, следуя за ней в коридор. Затем раздается телефонный звонок, и так как девушка стоит рядом с аппаратом, то снимает дрожащими руками трубку со словами: «алло». Тем временем к окошку Генри подходит ещё один Фрэнсис Мосс. Глаза консьержа округляются, потому что проблем у нового господина Мосса не оказывается: ID верный, документы на месте, внешность – тоже… Он холодеет. Ведь полчаса назад он сначала вызвал службу зачистки для другого Фрэнсиса, а потом девчонка, якобы убедившись в его подлинности, вместе с ним поднялась наверх… – Всё в порядке? – обеспокоенно спрашивает молочник, видя, как побледнел консьерж, протягивая трясущиеся руки к телефону. – Я-я с-соверш-шил уж-жасную ош-шибку, – с трудом выдавливает из себя Генри. – С этого момента я ухож-жу в отставку…  – Все хорошо? – продолжает волноваться настоящий Фрэнсис.  – М-мне надо сделать пару звонков, – бормочет Генри и набирает внутренний номер квартиры Фрэнсиса Мосса. В ответ на короткое «алло» говорит: – Он не настоящий. *** Барби роняет трубку и смотрит на своего визави, который догадывается о произошедшем и начинает жутко улыбаться – губы расползаются в слишком широкой улыбке, выставляя напоказ ряд острых не человеческих зубов. – И что ты будешь делать? – Фрэнсис приближается к ней медленно, но неотступно. С каждым её шагом назад он делает шаг вперёд, отчего сердце пропускает удар через один. – Давай, звони своим D.D.D. друзьям. – Он усмехается, а потом делает и вовсе странный жест, расставляя руки: – Бу! Нервы сдают. Барби взвизгивает и прячется за ближайшей дверью, в ванной комнате. Запирается от него на щеколду и тяжело дышит, оценивая ситуацию. Оружие осталось снаружи, защитный костюм – тоже. Да, в квартире есть телефон, но шанс добраться до него, опередив доппельгангера, ничтожно мал. Остаётся только надеяться, что молоденький консьерж догадался вызвать вспомогательный отряд и что он прибудет довольно скоро…  Господи, Генри был прав с самого начала… Все-таки у этих секьюрити есть свой природный нюх на двойников, даже у самых неопытных. Времени думать, где именно она допустила ошибку, запустив повторный протокол проверки, у неё нет. Больше никогда. Она обещает себе, что больше никогда не станет сомневаться в решении консьержа. В конце концов, она простой чистильщик, в её прямые обязанности входит устранение объекта, а не повторная проверка. Зачем она вообще это сделала? Ну подумаешь, Фрэнсис Мосс. Больше никогда – но это в случае, если она переживет этот вечер. Дверь ванной тем временем сотрясается от ударов. Девушка вздрагивает от испуга на каждый из них. – Хочешь увидеть мою настоящую форму? – угрожает существо снаружи. – Открой дверь, и я покажу её тебе. – Пожалуйста, уходи, – просит Барби, лелея слабую надежду, что это все игра, наваждение и не взаправду. Увы, она знает, что эти твари могут быть блестяще эрудированными, достаточно, чтобы обмануть самых внимательных и умных людей. Себя же она к таким не относила. – Детка, – раздается ласковый голос из-за двери, – то, что я окажусь внутри, лишь вопрос времени. Давай не будем терять его понапрасну и как следует развлечемся, мм? – Скоро придет помощь, – дрожащим голосом отвечает она. – Тебе лучше бы отступить… В ответ раздаётся хохот, леденящий душу.  – Боже, я просто убью их всех, – отвечает ей из-за стены двойник Фрэнсиса. Барби верит ему на слово. Редко, но все-таки случалось так, что доппельгангер оказывался достаточно сильным монстром, чтобы оставить после себя гору трупов чистильщиков. В их районе такого прежде не происходило. Повезло же ей оказаться именно здесь и сейчас… Девушка понимает, что у неё только один выход: попробовать сразиться с этим существом. Она оглядывает крошечную ванную комнату в надежде, что здесь найдется какое-нибудь оружие. Увы.  Приходится импровизировать. Она отворачивает шланг от душа в надежде, что это окажет ей какую-то помощь, и швыряет зеркало прямо в ванну, чтобы взять осколок покрупнее. А затем открывает дверь. – Вот так бы сра… – на половине фразы псевдо-Мосса Барби накидывает ему шланг на шею – работает эффект неожиданности, и она толкает его и выходит из комнатки. – Любишь грубости? Я понял, – шипит он. Девушка тянется к двери из квартиры в надежде вырваться в подъезд, но этому не суждено случиться. Доппельгангер подпрыгивает и впечатывает её во входную дверь, которую она потянула на себя. Такая желанная свобода осталась снаружи, а тело девушки оказалось прижато Фрэнсисом к поверхности. Она роняет осколок на пол. – Нет, – взмолилась она, – нет, нет, нет, пожалуйста, – её хныканье и стоны были такими громкими и отчаянными, что Мосс невольно улыбнулся. Он прижался к ней ещё ближе, выпуская нечеловечески длинный язык наружу и облизывая её ушную раковину, отчего Барби вздрагивает. – Это заставляет меня хотеть отведать тебя еще больше, – шепчет он ей на ухо, словно любовник. Она пытается вырваться, пока язык продолжает щекотать ей шею, но Фрэнсис держит крепко – у него сильные руки, и тазом он прижимает её к поверхности двери. – Пожалуйста, не надо, – умоляет она, пытаясь лягнуть его ногой, но мужчина предусмотрительно расставляет их, и она промахивается. – Вот как? Не надо, говоришь? – он кладёт ей руку на горло и несильно сжимает. – А разве это не ты соблазняла меня на кухне, как последняя шлюхенция, а? Прижималась ко мне, крутилась рядом, – бормочет он, – что же теперь не так? Что изменилось? Пока его руки опускаются на пухлую женскую грудь, Барби дёргается и ударяет его затылком назад. Удар выходит не сильный, и он ненадолго отпускает, но сразу хватает снова, разворачивая девушку к себе лицом. – Разве ты не хочешь пожалеть меня? – нежно спрашивает Мосс, убирая все признаки доппельгангера, кроме зелёных когтей, что впиваются в её кожу над предплечьем. – Мне было так одиноко… Никто так давно не ласкал меня…  Барби знала, что у двойников есть навык манипуляций и что за жалостью в его чёрных блестящих глазах кроется жажда крови и смерти, но она… ведётся. Ведётся, как глупая девочка, когда он кладёт её руку к себе на крепкий стояк, выпирающий сквозь тонкую ткань чёрных форменных брюк. – Пожалуйста, Барби, – шепчет он ей на ухо чувственно, словно он не монстр, готовый уничтожить, а самый страстный любовник, – пожалуйста… Приласкай меня, мне так больно… Она покупается на это. Быть может, будь на этом месте не Фрэнсис Мосс, а какой угодно другой жилец, она бы вдарила ему меж ног коленкой, но перед горячим молочником она слаба, слаба перед его просьбами и… сжимает ткань брюк, поглаживая его эрекцию через ткань. – Моя хорошая девочка, – выдыхает молочник, запрокидывая голову в наслаждении. – Вот так бы сразу. Он хватает её под бёдра, сажает на себя и тащит в маленькую спальню Фрэнсиса. Рассмотреть убранство девушка не успевает, потому что тут же оказывается спиной на матрасе, а он стягивает с неё голубую ткань штанов, устраиваясь между девичьих ног. Улыбается слишком уж плотоядно, демонстрируя длинный раздвоенный язык, который облизывает клыки, а потом впивается зубами в белоснежное женское бедро.  Барби всхлипывает от приятной боли, потому что он тут же начинает зализывать след от укуса, и то ли слюна доппельгангера обладает волшебным эффектом, то ли что, но кровь тут же останавливается. Мосс тем временем переключается на другое бедро и проделывает то же самое. Слизывает струйки крови, зализывает ранку, покрывает поцелуями внутреннюю сторону бедра. – П-пожалуйста, хватит, – взмолилась Барби, когда почувствовала, что больше не может. Эти укусы обладали каким-то необычным эффектом, отчего между ног свербило и горело – хотелось, чтобы Фрэнсис скорее с этим что-то сделал.  – А мне кажется, малышка, ты хочешь, чтобы я продолжал, – отвечает он с усмешкой, расстегивая ширинку брюк. На белый свет извлекается самый простой человеческий орган, налитый кровью и возбужденный до жилистых венок. – Поласкай свою грудь, Барби, – предлагает он ей, а сам продолжает свой ритуал – укусить, облизать, прокусить, зализать. На самом деле, это ни черта не предложение. Это приказ, а для неё – жизненная необходимость задрать голубую форменную футболку и погладить сосочки. Фрэнсис жадно впивается взглядом в её движения руками, а сам продолжает медленно надрачивать свой член. – Умница какая, – урчит он, перемещая вторую руку на девичий клитор, вызывая томное аханье. – А теперь повыкручивай их для меня. Женские стоны становятся совсем уж непристойными в совокупности с двойными ласками. Молочный мальчик наконец проводит своим языком у неё между ног, отчего Барби сводит колени, зажимая между ними шею Мосса, но ему это всё равно, потому что он проникает длинным языком внутрь девушки, слизывая пряную влагу. Девушка вся выгибается навстречу его движениям, пока Фрэнсис изучает её внутренности.  – Блять, – урчит он, – до чего же люди сладкие… Ты бы, блять, знала… В подтверждение своих слов он облизывает целиком её губы, смачно сглатывая слюну и жидкость возбуждения. Коленки у девушки трясутся, пока она смотрит на него, приподнявшись на кровати. Внезапно Мосс поднимается и нависает над ней. Его член оказывается у Барби между ног, и она невольно замечает, что головка члена практически отсутствует, заостряясь к окончанию и сливаясь с основанием. Невольно она делает пометку, что доппельгангеров надо осматривать… скажем так, и под одеждой тоже, на предмет подобных мутаций. Он входит в неё резко и на всю длину, издавая довольное животное урчание. А потом нависает над женской мягкой грудью и начинает проделывать с ней то же самое, что делал прежде с бедрами – укусить, зализать. – Нет, – умоляет Барби, хотя всё её тело говорит “да”. – Не надо… – Маленькая человечья шлюшка, – усмехается Фрэнсис, – зачем ты говоришь “нет”? Ты так сильно сжимаешь мой член… – в ответ на эти слова он быстрее и глубже толкается в её влагалище, вызывая особенно громкий грудной вскрик. – Скажешь, не нравится? Она ничего не говорит, только стонет, обхватив руками плечи молочника. Он хватает её нежную грудь теперь уже руками и крутит между когтей алые соски. Наконец, ему становится интересно попробовать девушку и с другой стороны, и он прижимается влажным ртом к её губам. Тонкий длинный язык исследует её горячий рот, толкаясь едва ли не в горло, кусает её губы и прокусывает, отчего из ранки сочится кровь. Он зализывает и её, а затем победно смотрит на Барби сверху вниз. – Пожалуйста, – снова умоляет она. – Позволь мне кончить… Наконец-то девица говорит о своих истинных желаниях. Вот она – человеческая натура, стоит надавить, где надо, и они перестают врать и притворяться. От такой просьбы по телу Мосса проходит едва ли не электрический ток, и он принимается вдалбливать девчонку в кровать всем тазом. Она раздвигает бедра шире, прижимает мужское тело к себе крепче и чувствует, как скользит внутри его член прямо по самому приятному местечку. Она сжимает его спустя пару минут, и оргазменный спазм Фрэнсис чувствует прекрасно: он ухмыляется самодовольно, обнажая клыки, а потом изливается прямо в неё – молочная сперма наполняет горячую промежность Барби. – Блять, – снова урчит он, игриво толкаясь внутрь последние несколько фрикций, отчего по комнате раздаётся громкое хлюпанье. – Хороша! Девушка переводит дыхание и ловит посторгазменный приход. Она ещё жива, это хорошо. Её трахнул доппельгангер, это не очень хорошо. Он всё ещё может убить её, и это… Раздаётся громкий стук во входную дверь. Голос сквозь инфекционный скафандр оповещает о том, что её сейчас будут выламывать. Фрэнсис посмеивается и застегивает ширинку, а затем нависает над девушкой, задумчиво почесывая зелёными когтями подбородок. Барби жмурится и отворачивается. Страшно до одури.  Мужчина берет её за подбородок и приближает к ней своё лицо, пока рот улыбается чернейшей ухмылкой. – Боишься? Хочешь, я буду навещать тебя ночью, пока ты спишь? Девичьи глаза расширяются от ужаса, но она ничего не успевает ответить, и разом происходит несколько событий: выламывается входная дверь, псевдо-Фрэнсис подбегает к окну и выпрыгивает из него, а комнату наполняет группа людей в оранжевых скафандрах, наводя оружие на раздетое тело девушки в постели.