Излечи мои раны.

Затылок прошило оглушающей болью, за которой последовала чернота. В сознание приходил тяжело, гул в голове мешал восприятию реальности. Сквозь мутную пелену доносились голоса: — Так чо его? Куда? — Колян, да заебал, Хозяин приказал тут держать! — Хорошая сучка, да? Можно его попортить слегонца? — Да погоди, Сухой, пусть хоть очухается, я по-твоему на некрофила похож? — Вот присуну ему давай, сразу подскочит, бля буду! Следом раздались противные смешки. Ужас прошил тело, в и без того гудящей черепной коробке заворочалась раскалённая лава. Смысл сказанного доходил с трудом, мозг упорно отрицал серьёзность услышанного. Сознание едва не погрузило организм в благословенную темноту вновь. Кто-то ощутимо пнул в бедро, затем поставил ногу на спину и попробовал растолкать. Сделать вид, что в отключке, сделать вид, что в отключке… Мантра. Поможет ли? Надолго? — Не забывай, нам его ещё папаше возвращать, товарный вид сильно не порти, Хозяин нам лично ебучки набьëт! — Да заебал, целëханькая будет твоя золотая рыбка, ну, не во всех местах! Снова противный хохот нескольких человек. Хотелось умереть. Мозг изо всех сил пытался сгенерировать план по спасению, но тело не слушалось. Отчаяние захлестывало с новой силой. Папа… Владимир Суворов, едва достигший двадцати, был сыном известного бизнесмена, который имел за душой не один миллион американских зелёных. Единственный наследник должен был стать приемником отца, занять место у руля и приумножать капитал, пока бьётся сердце. А теперь он находится неизвестно где, неизвестно с кем, и его дальнейшая судьба не просматривается дальше, чем ближайшие несколько часов. И судя по услышанному, не самых лучших часов. Он всегда подозревал, что отцовские методы до добра не доведут, но и представить не мог, что он станет мишенью для кого-то, кому отец мешал, или с кем не поделился. Говорила мама, уезжай, Володенька, в Штаты. А Володенька что? Решил остаться на Родине, ближе ему к сердцу были берёзки да поля. Неожиданно в лицо хлестнули упругие струи ледяной воды. Тело дёрнулось само по себе. Вот и всё, Вова. Вот и всё.