неразделенная взаимность

      страшно. страшно, когда авантюрин замахивается на него рукой, останавливаясь за секунду до жгучей боли, которую, между прочим, сандей уже успел себе представить. глаза авантюрина горят от злости, он совершенно не контролирует эмоции на лице, от чего сандей только с неприязнью морщится.       авантюрин резко вздыхает, губы подрагивают, будто он собирается сказать что то совсем неслышно, но делает паузу. сжимает ладони в кулаки и опускает их вдоль тела.       еще секунду назад сандей боялся этой взрывной ситуации и агрессии со стороны любимого, но сейчас его лицо вновь пустует от эмоций. он чуть склонят голову и смотрит за спину авантюрина – брошенный пакет с покупками у порога, из которого выпадали продукты. жаль, что вкусный ужин сегодня вечером их уже не ждет – пожалуй, это единственное, что волновало сандея. он ступает в сторону коридора, обходя стоящего в середине гостинной авантюрина, даже не взглянув на него.       идиот. полнейший идиот с нулевым эмоциональным интеллектом. иногда авантюрину казалось, что он даже в минус уходит. если бы только он мог купить в каком нибудь подпольном магазине себе хотя бы небольшую часть человечности и понимания, авантюрин бы ликовал и непременно потратил все деньги на это.       до чего же сандей невыносим, когда прикидывается глупеньким мальчиком и игнорирует все проблемы в их отношениях, а потом запирается в своей комнате и часами сидит за столом, под светом тусклой лампы перебирая листы старого дневника.       о каких близких отношениях может идти речь, если они даже спят не то, что на разных кроватях, так в разных комнатах же! больной на голову. сандей холодеет к нему с каждым днем, и даже причину этому найти не удается. целыми днями он сидит дома, телефоном почти не пользуется и не общается ни с кем, помимо авантюрина.       кажется, ему было бы даже спокойнее, узнай авантюрин, что у его бесконечно ценного появился кто то на стороне. не пришлось бы ломать голову в одиночку и думать о том, почему давно какие либо чувства к нему покидают сандея. последний же ни разу не высказывался о том, что хотел бы прекратить отношения. его все устраивает.       авантюрин искренне не понимает, почему сандей все еще рядом с ним. точно не из за денег – если бы этот придурок хоть копейку от него принял! да и не из за какой то мнимой любви. они просто медленно с возлюбленных переходят к... соседям?       сандей не оставляет никаких ответов на поток вопросов, что без конца крутится в голове авантюрина. только прибирает последствия недовольства и этого бесполезного, как он считал, конфликта. разве в этом есть смысл? они ведь уже ссорились однажды, к чему повторять это?       в руках собраны пакеты с продуктами, которые сандей без хоть малости возмущения тащит на кухню и раскладывает по полкам, а после и разбитую на полу вазу принимается собирать по осколкам.       авантюрин мог бы сравнить себя с этой вазой сейчас. так же разбит и готов лишь резать до крови и болезненных всхлипов, а сандей молча сглаживает углы и игнорирует эту проблему.       агрессивное раздражение скрывать авантюрин более не может. он принимал сандея, каждую их запятую ссору и недопонимания, но лишь потому, что хотел угодить ему. подыграть в странной игре на выдержку и не становиться неудобным. он ведь так боялся любого намека на расставание, что молча проглатывал любое неуважение. все же, быть терпеливым всю жизнь не получится.       медленная форма самоубийства, двусторонний диссонанс, абсолютное бесчувствие сандея. бесит. как же бесит. авантюрин готов с кожей содрать с себя ощущения этих чувств, поэтому сегодняшний вечер станет началом конца, раз уж сандей нисколько не настроен меняться.       ‒ ты даже ничего мне не скажешь?, ‒ громко и четко доносится из коридора, сандей улавливает негатив в тоне, но вновь игнорирует. молчит с полминуты, пока не слышит быстрые и агрессивные шаги в сторону кухни, ‒ блять, ты собираешься снова просто проигнорировать это?       мышцы на лице подрагивают, авантюрин хлопает по столу и показательно выхватывает все из рук сандея, выбрасывая в сторону, руками сметает все со стола на пол и стучит по столешнице кулаком.       сандей молчит, нежно улыбается и убирает ладони за спину. отходит на пару шагов, упираясь телом в стену. что то так странно и непривычно заставляет его сердце встрепыхнуться, подобное он ценит. запишет в свой дневник и еще с полгода будет вспоминать.       ‒ я должен сказать что то?, ‒ озлобленность на лице авантюрина медленно сменяется разочарованием после этой реплики. он расслабляет руки и аккуратным шагом подходит к сандею ближе.       видит эту детскую невинность в его глазах и искреннее желание закончить ссору на этом. так ведь не может продолжаться дальше?       ‒ ты издеваешься… просто издеваешься надо мной, да? скажи, что тебе нужно, наконец. ты будто специально провоцируешь меня на это. совесть еще не заиграла? тебе самому не надоело оставаться со мной без причины?       авантюрин говорит это чуть тише, голос чуть дрогнул, будто вот вот по щеке сойдет горячая слеза. ему больно наблюдать за таким поведением сандея. а до последнего, кажется, только начинает доходить, чем же его возлюбленный недоволен.       ‒ не ругайся, веди себя тише…, ‒ руки тянутся к чужой голове, уверенно поглаживают по волосам, на что авантюрин лишь избегает этого касания и одергивает руку.       ‒ не ругаться? ты снова хочешь замолчать? тебя не напрягает собственное поведение? мы живем, будто соседи, а не любовники…       авантюрин замолкает, когда сандей меняется в лице. неужели он сумел подловить его на готовности обсудить проблему?       в мечтах, разве что… любовь ведь подобна печати. не бывает первой любви или второй, невзаимной или несчастной, окрыляющей или воодушевляющей. любовь всегда одна, она вечна. редчайшая эмоция, которую стоит испытать лишь раз в жизни, чтобы отложить в памяти на всю оставшуюся жизнь и хранить ей верность. здесь нет никакой ошибки, верным стоит быть самому чувству, но никак не его объекту. разве это имеет значение?       кажется, в начале отношений авантюрина все устраивало. все было слишком романтичным и приторно сладким, эти чувства приедались и осадками оставались в душе. разве это правильно? в подобном нет необходимости. нет ничего хуже, чем изо дня в день повторяющиеся ситуации. не хочется уже встречать авантюрина после работы поцелуями, не хочется близости и нежных слов, не хочется разговоров о волнующем, как и… ругаться с ним тоже не хочется. они ведь уже проходили это.       сандей старательно исключает из их жизни все эмоциональные события, чтобы быть готовым к новым, но авантюрин не может понять этого. что то ему вечно не нравится, а задумать об этом он не способен. тратит время на бессмысленные ссоры, которые заканчиваются одинаково, а теперь и смеет предъявлять что то даже после того, как сандей уходит от ответа.       ‒ разве это не лучше? тебе не нравится стабильное спокойствие?, ‒ как острым лезвием по сердцу проходятся эти слова. авантюрин чувствует себя либо единственным адекватным человеком из них двоих, или полным глупцом, раз совершенно понять не может слов сандея.       ‒ у тебя совсем мозги прогнили? вышел бы на улицу и на небо посмотрел, придурок. ты понимаешь хоть, о чем говоришь? мы в отношениях, а ты просто избегаешь меня потому, что считаешь такое поведение правильным?       не любит сандей разговоры на повышенных тонах. чем громче ругается авантюрин, тем тише говорит сандей. не намеренно, не пытается передразнить или склонить к чему то, просто держит баланс, а авантюрин только на свой счет такое и принимает.       как треснул бы ему… да только воспитание не позволит.       ‒ ты меня вообще любишь?       ох… любит, конечно, только зачем ему признаваться в этом каждый день? единственного признания несколько лет назад ведь хватило, разве нет?       ‒ люблю, конечно… а ты сомневаешься в этом?       ‒ нет! ни в коем случае. ты ведь совсем не даешь поводов!, ‒ авантюрин уже не видит смысла в этом, говорит, будто со стенкой. ядовито шипит сквозь зубы слова и хлопает себя по лбу, ‒ с тобой бесполезно разговаривать. поднимем эту тему завтра.       авантюрин, не получивший ответов на свои вопросы, все так же раздраженный ситуацией, уходит в свою комнату, которая когда то была их общей спальней, а сандей принимается продолжать наводить порядок. единственное, что его волновало ‒ разбросанные вещи и осколки, но никак не чувства авантюрина.