одержимость красным рубином

за окном уже больше трех дней льет как из ведра. затянутое хмурыми тучами небо, будто бы смиренно тихо роняет слезы, ведь для руби это непосильная роскошь. для нее выражение каких-либо эмоций без дозволения хозяина — табу. живя больше пяти лет в огромной клетке без дверей, единственная радость для нее это редкие вылазки на улицу. но они, естественно, не являются обычной прогулкой. руби — украшение для толстопузых богачей, которые не знают чем еще себя занять, кроме как купить время элитной проституки. они платят огромные деньги, дабы просто находиться в ее компании пару часов. это вызывает у девушки смех и отвращение. они все как один, хотят лишь потешить свою гордость. фостер глубоко вздыхает, последний раз кидая взгляд в высокое зеркало и протягивает руку к стеклу. из отражения на нее смотрит совсем незнакомый человек, это уже не пугает как раньше, но и совсем не радует. за такой небольшой промежуток времени ее личность стала настолько размытой, что она уже и не помнит кем была раньше. надевая каждым утром маску рубина — коварной, искусительной и желанной женщины, руби — перестает существовать в этом мире. и кажется, скоро исчезнет вовсе. поглаживая тонкими пальцами отражение, руби слегка измучено усмехнулась, продолжая рассматривать себя. несомненно, фостер была привлекательной даже в младшей школе, это глупо отрицать. люди всегда делали ей кучу комплиментов, однако, попав в публичный дом «trésor de la chance» ее внешность раскрылась с другой стороны. магия проворных рук или стечение обстоятельств, факт остается фактом, с каждым днем она становится все краше. резкий и довольно неожиданный стук в дверь заставил ее оторвать руку от зеркала и выпрямиться. — ты готова, рубин? клиент уже здесь. — скрипучий женский голос по ту сторону двери звучал крайне недовольно и слегка угрюмо, в целом как и его владелица. брюнетка поджала губы, мысленно чертыхаясь. — да, я уже закончила. — громко ответила она и в последний раз поправив платье двинулась к двери, захватив по пути небольшой клатч. открыв дверь, перед ней возникла обыденная картина: раздраженное, но вполне симпатичное женское лицо среднего возраста (хотя для их рода деятельности уже староватое), сверкая карими глазами прожигало дыру в руби. честно говоря, к чужой ненависти привыкаешь быстро, как и ко всем другим негативным чувствам, ее особо не парило, что творится в головах других людей. да к тому же проституток. их остается только жалеть. глупые люди. вот, эмили — самый что ни на есть живой пример горячей зависти. над ее головой буквально бегущая строка с надписью «как я тебя ненавижу». — ты как всегда опаздываешь! научись следить за временем. — не теряя времени женщина схватила руби за руку и, развернувшись на каблуках потащила за собой, словно куклу. отвечать или спорить особо не было смысла, это не первый и не последний раз, когда ее мнение не играет никакой роли. в иерархии публичного дома, руби занимала одно из самых высоких положений, если не самое высокое, однако, в реалиях она жила словно затворница. будь у нее побольше амбиций и желания как у других девушек, ситуация не была бы столь плачевной. она могла бы наслаждаться шикарной жизнью, стала бы любовницей какого-нибудь министра (да, такие предложения поступали довольно часто) и забот стало бы намного меньше. но к сожалению (или к счастью), фостер не имела алчности, что, наверное, является редкой особенностью в наше время, ее единственным сокровенным желанием являлась свобода. недостижимая и далекая. длинный коридор тянулся вдаль, высокие потолки, теряющиеся в полумраке, усиливали ощущение бесконечности. стены здания были обиты бархатом глубокого винного оттенка, они поглощали все звуки, создавалась атмосфера некой таинственности и уединения. хотя рубин так не считала. место действительно могло казаться красивым и даже приятным визуально, но такое впечатление оставалось только у гостей, никак не у живущих здесь. под ногами мягко пружинил ковёр цвета спелой вишни, приглушая шаги идущих. мягкий свет лился из хрустальных бра, расположенных вдоль стен, бросая причудливые тени на пол и создавая ощущение мерцания драгоценных камней. воздух был пропитан едва уловимым запахом дорогих сигар, терпкого алкоголя и едких сладких духов, которыми пользовались практически все самоцветы дома. гармония роскоши и соблазна. это был не просто коридор, это был путь ведущий в ад. он был предвкушением отвращения, обещанием омерзительных событий и, возможно, утомительного вечера.