Игра в преследование

Темной и дождливой ночью, в самом сердце роскошного южного замка находилась одинокая комната, словно запечатанная в ожидании смерти. В её центре на кровати лежал маленький мальчик, Ирен Данст. Истощенный ребенок, чьё тело состояло только из костей и кожи. - Призрак. Спаси меня. Приди, призрак. Мальчик кричал в агонии, слёзы катились по его изможденным и иссохшим щекам. Но как бы сильно он ни кричал, никто не пришел ему на помощь. - Призрак убьет меня! Приступ Ирена не был единичным случаем. После внезапной автомобильной аварии в возрасте шести лет Ирен заболел и оказался прикован к кровати. Поначалу люди проявляли сочувствие, но время шло, приступы продолжались изо дня в день, и Ирен превратился в обузу. Было время, когда люди приходили в комнату Ирена с раздраженными лицами, когда он плакал. Потому что Ирен был старшим сыном, который должен был стать следующим графом Данст. Но постепенно внимание графа Данста смещалось на младшего сына, дни стали годами, а Ирен был позабыт. - Здесь призрак, я говорю, что здесь призрак. Ирен хныкал и дрожал. Только он мог видеть призрака. Лечащий врач утверждал, что Ирен страдал галлюцинациями, горничная заявила что всё это злая шутка. Граф Данст лишь цокнул языком считая, что это доказательство слабости его сына. И вновь… Скрип. Дверь в комнату, которую никто не посещал, открылась. В комнату зашел ребенок, намного младше Ирена, - Сирил, его сводный брат. Ирен зарылся поглубже в одеяла. Он не любил призраков, и не выносил одного вида этого ребенка. Но несмотря на холодное отношение Ирена к нему, Сирил без колебаний подошёл к нему. - Ирен, тебе больно? - … - Хочешь я утешу тебя, если будет больно? - Какая чушь. Не обращая внимание на резкие слова Ирена, ребенок обошел кровать и ловко запрыгнул на высокий матрас. Затем он нежно погладил Ирена. - Ради Ирена. Сирил потянул за одеяло, в которое завернулся Ирен, и оно упало легче, чем ожидалось. Сирил широко улыбнулся, глядя на своего старшего брата, жалобно плачущего под одеялами. - Не плачь, Ирен. Здесь нет призраков. - … - Посмотри, никого нет. Сирил нежно погладил щеку Ирена. Когда его мягкая ладонь вытерла слезы, Ирен неожиданно рассмеялся. - Мне не нравятся идиоты вроде тебя. - Но я не идиот… - Ты еще хуже. Сирил в замешательстве склонил голову набок. С наивным выражением лица он ,казалось, не понимал значение слов Ирена и не выказывал ни малейшего намерения их понимать. Ребенок, знавший лишь любовь, не мог представить что Ирен может не любить его. Уголки губ Ирена приподнялись, его тонкая рука крепко сжала плечо Сирила. Видения, наполненные запахом крови, захлестнули разум Ирена. Однако вскоре силы покинули его тело. Рука, сжимавшая маленькое плечо, задрожала. Неповторимое тепло детского тела прильнуло к его коже, и Ирен испустил долгий, усталый вздох, как измученный старик. - Ирен? Ирен нежно обнял Сирила, озадаченный его вопросом. Несмотря на неприятную липкость от пота, пропитавшего кожу и одежду, Сирил расплылся в широкой улыбке. Ирен сначала нахмурился, но в конце концов, крепко сжал в объятиях Сирила. Долгое время Ирен был одинок. Он был известен как чудак из семьи Данст, изгой и их единственный порок. Единственный, кто хотел быть рядом с ним это Сирил Данст, второй сын Эрика Данста, сводный брат Ирена.