Сколько сил еще осталось?

Каждый день и каждую ночь он не покидал его мысли. Это вошло в привычку. Это стало обыденным ритуалом. В салоне такси, за рабочим столом, в продуктовом магазине, в ванной, за рулём — что бы не делал Костя, Юра всегда преследовал в мыслях. Первые года это казалось сумасшествием. Михаил Юрьевич, когда видел таких, грозно говорил: «Грех это, Константин, великий смертный грех». А маленький Костя боялся, начал ходить в храм не только по воскресеньям, но и чаще. Мальчишеские детские колени белели, краснели в последствии от долгого нахождения в одном положении. Костя умолял Бога о пощаде и прощении, обещал избавиться от постыдных мыслей, обещал забыть, и хотел помощи от Бога в ответ. Но помощи так и не дождался, а позже вера покинула его сердце. Все слова Михаила Юрьевича больше не воспринимались всерьёз. Саша говорил совсем другое, уверял, что это совсем не грех, а любить можно кого угодно. Спустя несколько десятков лет, это стало привычнее, чувства к другу совсем не прошли, лишь рядом с ними появилась горечь. Жалкая и пылкая ревность разрывала подростковую душу, ведь подросток — это человек с сильными и яркими чувствами, все ощущается острее и больнее чем в более зрелом возрасте. Наверное, это было единственное проявление юности в теле Константина. Вот юный Костя снова видит как Юра влюблённый смотрит на Анечку, как пытается успеть за ней, дарит ей подарки по поводу и без, собирает цветов полевых. А в голове пролетают сотни мыслей навстречу, врезаясь друг в друга с огромным грохотом. И что-то скручивалось в месте солнечного сплетения, это что-то сдавливало виски и вызвало сырость в глазах. И вот юный Костя вновь ложился спать, одинокая и узкая постель понимала его, лучше чем он сам. Подушка брала на себя все невзгоды её обладателя. На следующее утро снова видится с Татищевым, гуляют в поле, темноволосый и румяный мальчишка снова что-то очень пылко рассказывает об Ане. Но Костя не слушает, хотел бы, да вряд ли ему станет легче от услышанного. Юра порой даже сомневался в верности друга, мол не слушаешь, так иди гулять один. Уралов поддерживал разговор, когда речь шла не о их общей подруге, парень мог днями говорить о разном, любил слушать рассказы Татищева, в шутку даже спорить с ним. И когда рядом не было Анечки чувства горели не с той силой, и казалось можно жить даже так, Юрочка же рядом, он никуда не денется, а взаимность придёт со временем. Костя уважал подругу, Аня была для него не пустым человеком, но в последнее время он сам себе был не мил, а что уж говорить об остальных. Позже он съездил в Петербург. Сашенька даже выделил время для родного друга, раздал всем команды, чтобы не отвлекаться на столичные дела, приготовил книги для Екатеринбурга. И Косте нравилась лёгкость на душе, когда он был рядом с Романовым. Только для любимого друга Саши он мог быть настоящим, мог сказать о глубоких и ранящих чувствах, об этом клубке эмоций, связанных с Юрием. Александр все поймёт, обнимет, как самая добрая мама своего непокорного сына, Романов даст совет, если его друг того попросит. Костя не знал что и делать, если бы у него не было Саши. За пределами страны греки во всю бунтуют, а страна готовится к очередной войне с Турцией. Костя бранил себя, за то что отвлекается на такую ерунду, а не следит за своей территорией. Но он по-прежнему продолжал жить, он не какой-то трус и слабак, он все так же крепкий и сильный с холодным разумом к делу молодой мужчина. Когда ты бессмертный, один день для тебя словно минута, и лишь месяц равен дню. Костя развивался как личность и как город, рос и мужал. Прелестный друг Александр высылал книги, что были так приятны глазу. На столе теперь красовались яркие корешки книг с надписями: Достоевский, Толстой, Тургенев, Гюго, Тютчев. Лишь в книгах он мог забыть о сложном мире, нарезделенных чувствах и недовольных жителях. Книжный мир принимал его таким, какой он есть, каким хотел бы предстать перед всеми. Костя ещё спустя несколько десятков лет пытался поговорить с Юрой на тему любви к своему же полу, но в ответ он услышал лишь брань и звание подонка. Последнее резануло по ушам и сердцу, ведь Юра просто убежал куда глядели его глаза, оставив Костю посреди макового поля. Он долго бродил среди ярких цветов, думал о себе и что же ему делать дальше. Иногда Уралов обещал себе: «Я дождусь его, во что бы то не стало.» И после очередного удара в сердце, говорил, что никогда больше так даже не подумает. Вернулся он в тот день лишь поздним вечером, пришлось вспахать поле и донести воды в родной дом. Комната встретила его тёплым огоньком свечи на столе, в аккурат заправленной кроватью, стопкой книжек около неё. Константину в голову пришла мысль осбождения от бремени. Он сел за стол, достал перо с чернилами и стал писать все что приходило в тяжёлую голову: «Спустя сотню лет, я уверен, позабуду тебя, эти чертовы мысли перестанут терзать мою голову, я полюблю совсем другую и стану жить счастливой жизнью. Понимаю, что никогда не дождусь тебя. Недавно приводил к себе девушку, было хорошо, но не хватало чего-то. Нехватало тебя, Юр, на месте этой девушки. Я обещаю быть самым лучшим другом, обещаю радоваться за вас с Аней, обещаю поддерживать ваш выбор до последнего. Засыпать с мыслями о неразделенной любви сложней нежели биться в лихорадке, чем больше остаюсь один, тем больше мыслей лезут в мою страдающую голову. Я не какой-то чувственный дурак, в моей голове ещё очень много разумных мыслей, а работа идёт полным ходом, просто я тоже в какой-то степени человек, и мне бы тоже хотелось обрести взаимность. Ты никогда этого не увидишь, во всяком случае, я постараюсь это сделать. Мне теплит душу мысль, что ты просто рядом со мной. Я люблю тебя, Татищев. Я, Ты и Анечка, надеюсь, навсегда. » Костя сложил бумагу на пополам и вложил в конверт, запечатав воском, написал на конверте: " Открыть, когда перестану любить».

***

Великая Отечественная Война. Все города борятся за жизнь, за существование, Ленинград взят в блокаду, Михаил Юрьевич направляет все силы на освобождение «Парадиза», Костя сутками на заводе клепает на станке, Татищев во всю проектирует танки, военная форма приросла к телу каждого, а в глазах туман. Москва объявляет на срочном собрании: «Города встают на защиту, Куйбышев — запасная столица не участвует в военных действиях, держит полит-строй, остальные даже в случае ранения встают и идут.» Плечо к плечу на фронте, рядом Юра, а под сердцем то самое письмо теплится во внутреннем грудном кармашке. Есть путь только вперёд, ни шагу назад. День и ночь сражаясь, товарищи погибают, города снова воскресают и идут. Идут вперёд без остановок. 1418 дней Россия не спала, столько же дней люди трудились день и ночь. Столько же каждый день умирали невинные люди. Россия победила. 872 дня блокады и исхудавший друг Кости — Александр, в глазах которого совсем нет жизни. Волосы отросли, серые глаза стали совсем чёрными, на лице теперь очки. Скольких жизней стоила эта победа, каждый человек, падший в бою, навсегда останется в памяти городов, в памяти народа. На душе больно, Костя рад победе, но сколько же сил ещё уйдёт на восстановление государства, сколько ещё придётся засыпать с кошмарами войны. Вернулся он в родной дом, все осталось таким же, каким он и оставил свою комнату. Собрал вещи, а их оказалось совсем немного, даже рюкзака не набралось. И вот шагает Костенька Уралов по улице солнечной, майский ветерок веет в лицо. Люди ликуют, жены целуют вернувшихся мужей, рядом бегают мальчишки и тоже кричат о победе. Но горечь войны не ушла, рядом на лавке сидит совсем бледная женщина, плачет над письмом и сжимает китель, Костя подходит к ней, выслушивает, прижимает женщину к своей крепкой груди и считает всхлипы. «Он моя жизнь, мой Юрий Петрович, как же я теперь без него. Не хотела ведь отпускать его, как чувствовала, не увижу больше…» — Уралов понимает её, и имя её мужа отдаётся в голове, такое знакомое родное, его Юра остался жив, а её теперь лежит в сырой земле. Он протянул женщине платок, а она отпустила Костю, покрестив напоследок. Екатеринбург шёл с ворохом тяжелых мыслей, снова вспомнился Юра, снова вспомнилась ночь, как в него выстрелили насмерть, города бессмертны пока в них есть люди, однако Костя все равно боялся за друга, боялся больше не услышать его глупых рассказов, не почувствовать его голову на своём плече. Московский выделил каждому райскому воплощению города по новой квартире, и вот Екатеринбург входит в свои новые апартаменты. Одинокая квартира, в окна вечернее солнце бросает лучи. Наверное, Юра сейчас стоял точно также в своей новой квартирке. Теперь все точно будет по-другому.

***

Лихие 90-е, кажется ударили в голову каждого человека. Ростов бунтовал, а жители его не спали ночью спокойно, то и дело ограбить могут, всюду криминал и обман. Санкт-Петербург занялся запрещенными веществами, его практически невозможно было увидеть в здоровом виде, жители последовали тому же примеру, и почти половина людей на улице были под «веселеньким». Москва все пытался угнаться за Америкой, начал ввоз импортных вещей, в магазинах то и дело можно было найти газировку «Кока-кола». Костя же просто стал жёстче, в привычку вошло подводить глаза чёрным, кожаная куртка стала повседневной одеждой. Жители его снова теперь — Екатеринбуржцы, да и сам он снова родной и всеми любимый Екатеринбург. Только сам себя он не любил, а Юра все пытался достичь Аниной любви, буквально изворачивался перед ней. Всё это осточертело, и вот поздний вечер, свет даёт маленький торшер, на кофейном столике бутылка спиртного, а в руках то самое письмо. Нет, Костя не разлюбил, хотя пытался, письмо уже помялось и сменило цвет от старости. Письмо всегда находилось рядом с ним, пережило войну, он хранил его под сердцем. Пора его вскрыть. Уралов читает, и живёт меж строк. На конце первого абзаца выпивает из бутылки, не закусывая, так теплее душе, так он чувствует хоть что-то. Ему хотелось плакать, он так давно не плакал, но как столь криминальный город и в слезы? Это просто не может быть возможно. Екатеринбург дочитывает, на душе все так же тухло, содержимое бутылки совсем на донышке. К черту это письмо, Костя достаёт зажигалку из кармана брюк и поджигает уголок, в глазах совсем незаметные следы слез, а на душе пусто, даже мыши вешаться негде. Принял решение, что больше не будет видеться с Юрой. Забудет его глаза, его чёртов тёплый голос и мягкие, несмотря на тяжёлый труд, ладошки. Чёрная макушка ещё будет снится и мерещится в каждом чёртовом прохожем, но он верил, что это пройдёт и все станет отлично. Костя верил, что сможет полюбить другую, а на крайний случай другого. Пепел письма и уголок с надписью «Я, Ты и Анечка, надеюсь навсегда» таятся в пепельнице, бутылка стоит рядом с ней. А Костя побрел к себе в спальню в надеждах забыться во снах.

***

Телефон нервно трезвонит, Костя отключает его, не глядя на экран. Потирая, глаза поднимается с подушки. Сегодня Уралов полетит к Саше, сегодня будет легче чем вчера. Парень просматривает почту, чистя зубы и умываясь. Отражение в зеркале его радует, поздний отход ко сну не сказался на его лице. В целом десяток лет он чувствует себя нормально, разрыв с Юрой не пошёл ему на пользу, но научил многому новому. Теперь Костя не клубок с чувствами, которые видны всем, теперь он осознанный мужчина, не смотря на то что по человеческим меркам ему всего-то 22 с копеечкой, его проблемы — это только его проблемы, и никому он о них не скажет. Костя принял себя таким, пусть и не до конца, но важны даже мелочи на таком тернистом пути. Перед самым вылетом звонит Юра, нервно голосит в трубку об Ане, о признании, о свидании. И на душе Костеньки снова пустота, и снова даже петлю для мыши негде привязать, как когда-то было раньше. Перед глазами все затуманилось, голос Юры был слышен будто сквозь толщу воды. Проходящие к терминалу люди стали совершенно незначимы. Он сел в самолёт буквально на автомате, Костя был не здесь, он был далеко в своих мыслях, где сжигал несчастное письмо. — Тихо-тихо, дорогой. Ты не выбирал, что чувствовать. — Саша гладит его по плечу. С Сашенькой Косте легче, мир не так зол, а ощущения не столь резки. — Понимаешь, его невозможно разлюбить, когда он рядом со мной так часто. — Уралов засматривается на водную гладь Невы и принимает решение напиться, желательно чего-то крепкого. У Романова нашлось как раз именно такое, и вот уже опустошена стеклянная бутылка, а в голове каша мыслей, они сидят на диване и смотрят мелодраму. Сейчас Косте легко, мир за стенами этой уютной квартиры ему не нужен. Никакой Юра и его свидания не имеют значения, только понимает, что завтра это все будет глобальной проблемой в его душе. Позже Саша уложит его на кровать в гостевую комнату, накроет тёплым одьялом и поставит стакан воды на тумбу. На Александра алкоголь реагировал не столь сильно, да и выпил он намного меньше. Саша видел, как его друг нервно дёргается во сне, зовёт Юрия, пытается уцепиться за него. Неужели судьба Кости настолько не хочет подарить ему взаимность, почему жизнь даровала ему именно этого человека. Друзья — это, когда ты можешь быть с ними самым настоящим, это люди, которые поставят тебе стакан воды на тумбу, накроют одьялом и погладят по голове, пока ты окончательно не уснешь. Саша готов был на все ради Кости, ведь другу и так дарована тяжёлая судьба, пусть в его жизни будет хоть капля нежности и радости в огромном море серьёзных проблем и разочарований.

***

Работа не ждёт, Костя уже вторые сутки заполняет важные отчёты, таблицы «эксель» уже троятся в глазах. На телефон, что лежит по левую руку, приходит несколько сообщений. Костенька улыбнулся, когда увидел, что они от Татищева. Но после прочтения жизнь его разделилась на до и после. Все к чему он стремился, рухнуло с диким треском и грохотом, его чувства убиты, но все же остались с ним и прожигают сердце. В висках раздаётся боль, жгучий комок сводит мышцы. Нет больше ничего. Он не сдался никому со своими жалким чувствами и капризами. Ведь теперь Юра и Аня проводят все больше времени вместе, намекают друг другу о симпатии.

***

Сделав все отчёты, ушёл в себя. Неделю он выходил из квартиры только в «Красное&Белое», чтобы купить пачку сосисок, йогурт, сигареты и алкоголь. Телефон разряжен, компьютер выключен, есть лишь телевизор, который просто бурчит на фоне мыслей. Никчемность, жалость, утрата, пустота. В душе Кости нет ни секунды радости, странно, что его ещё не побеспокили, и его обитель так и осталась нетронутой. Даже под градусом Уралов прибирался в квартире, собирал мусор и проветривал дом. Жизнь научила, как бы не было больно и тяжело — нельзя забрасывать себя насовсем. Зачем вообще какие-то отчёты, таблицы, оно все настолько мелочно и ненужно, сейчас. Косте просто нужен отдых, ему нужно забыть чувства, пока он не стал самым настоящим нытиком. Позже раздался стук в дверь, неохотно октрыв дверь, Костя увидел того, кто здесь оказаться не мог. Может галлюцинации? — Пустишь?