Oh, amnesia?

- Эксперимент 2067 не показал должных результатов. Какая жалость, - посторонний голос извне звучал довольно глухо, сложно было проглядеть в нём нотки хоть каких-либо эмоций. Уже стояла глубокая ночь, за весь день можно было успеть изрядно помотаться на работе. - И почему они до сих пор выделяют средства, если он всё равно негоден? - Другой голос негодовал. Оно и понятно, ведь в последнее время на рабочих местах стало явно не хватать оборудования, более необходимого для лечения другой части пациентов. - Ой, да угомонись ты. Сказали же, что вскоре его отправят на утилизацию. Из-за металлической двери послышался приглушённый смешок, а после короткий кашель. Этой псевдоклинике было не впервые заниматься чем-то подобным - моральные принципы были нипочём, когда на кону стояла возможность того, что кто-то вне учреждения узнает об ужасающей болезни. Он прекрасно понимал всё это. - М-м, сколько там было? 10 дней, кажется. - Да они издеваются над нами! Пусть прекращают тянуть кота за яйца и поскорее кончают со всем этим. - Ну ты же знаешь, что наше мнение здесь ни на что не влияет. Второй мужчина лишь хмыкнул, прежде чем оба голоса постепенно начали отдаляться, лишь эхом отражаясь от стен - они ушли. Значит можно было ненадолго вздохнуть полной грудью. Тихо хрустнули колени, когда парень поднялся на ноги из до этого неудобной для него позы. Обперевшись на холодную стену, Маэно наконец решил попробовать пораскинуть мозгами. Из только что подслушанного разговора он, если честно, сначала и сам мало что понял. Более-менее привычная бестолковая болтовня для такого же нелепого медперсонала - ему и наверняка не было бы никакого дела вовсе, вот только если бы эти болваны не удосужились упомянуть его лабораторный номер, вшитый на заднюю часть рубахи. Да уж, это место скорее походит на клетку для подопытных крыс, нежели на обычную больницу. И на такие выводы есть ряд причин. Но не об этом сейчас идёт речь. Маэно всегда знал, что жить в учреждении как всего лишь несчастный подопытный ему осталось не так-то и много. Но при этом получить так рано весть о том, что спустя каких-то нечастных 10 дней ему суждено пойти на утилизацию, было неожиданно так же, как и узнать о нахождении рака в мозге. Иногда он волей-неволей задумывался, что и такой исход был бы лучше. Куда лучше этого помещения, пропитанного сыростью и гнилью. Нет-нет-нет! Маэно ну совсем не был согласен с таким неблагополучным исходом. То ли его врождённое буйство, то ли инкстинкт самосохранения, но в тот же момент, как его настигло осознание, он решил точно - он обязан выбраться. Любыми способами и чего бы ему это не стоило, и так просто сдаваться он не намерен. Только не спустя толику времени, проведённого здесь. Что бы они с ним не сделали, но так просто Маэно Аки им определённо не дастся. Почему-то такие мысли заставили его хоть на долю секунды усмехнуться. Он и сам не помнит, когда в последний раз он испытывал, так называемое, счастье. Тому виной наверняка послужили недавние эксперименты, связанные с памятью. Прошёл уже как день, и за всё то время он начал подмечать, что стал в разы забывчивее. Голова трещит по швам, ужасно зудит, но из позитивного можно было отметить отсутствие раннего необъяснимого голода. Это не было удивительно как для кого-то вроде него, раз уж Аки преписали к отделу пациентов, страдающих от некого психического заболевания "ЗЕНО". Немного потерев затылок, парень наконец решил присесть на койку, локтями обперевшись на собственные колени. Не сказать, что он ничего об этом не знает, да и сложно было бы упустить такую информацию, когда она же и льётся из каждого потока: "ЗЕНО то, ЗЕНО сё...", - иногда это раздражало, но чаще загоняло в ступор. С самого начала прибывания здесь он не до конца понимал, почему его держат как зверя в зоопарке. Почему постоянно глазеют, осматривают, да и что хотят в принципе. Он не хотел что-либо слышать о себе как о каннибале-убийце, но постоянный гул учёных и исследователей доводил его до белого коления. Хотелось забыть, хотелось, чтобы всё просто в один момент замолкло. Но спустя время этого так и не происходило, так что ничего не оставалось делать, кроме как смириться с этим. И вот из этого снова всплывает потребность: потребность сбежать. Маэно не помнит почему, не помнит конкретную причину, но он уверен, что у него она также есть, как и у остальных людей, застрявших здесь. Семья, дети, другие близкие люди, что-то дорогое - всё это причина, почему необходимость выжить так важна. Есть ли она у него? Определённо есть. И когда смерть неизбежна, нужно начинать действовать быстро. Маэно опускает руку под койку, вытаскивая оттуда потрёпанную записную книжку. Ему приказали записывать туда что-то каждый день, поэтому листы постепенно начинали кончаться - в голове промелькнула мысль, что завтра придётся попросить новые. Вырвав один лист и достав ручку из кармана жёстковатого халата, Маэно начал запись: "ПЛАН ПОБЕГА 1." Более детальным содержанием можно было заняться и завтра, а пока он скомкивает лист и толкает в небольшую щель в стене. *** Спустив одеяло с колен, парень продолжительно зевает. По утрам его и еще примерно с десяток других пациентов будит ничто иное, как объявление врачей о начале трапезы. Но конкретно Маэно также ещё и разбудил грубый толчок в плечо, как бы "дружески" подзывающий уже кончать греться в обманчивых путах и так не особо комфортной койки. В большей мере именно из-за этой койки он не высыпается. Впрочем, к чёрту её вместе с тем ублюдком, пнувшим его. Глаза ужасно болят и жгут, помимо радужки отдавая красным ещё и в уголках белка. От повторного осознания того, что скоро его ждёт смерть, по спине пробежался холодок. Да, утро сегодня уж точно какое-то нервное... Дойдя до столовой в полной тишине, ничего не оставалось, кроме как встать в очередь за очередной стряпнёй. Всё проходило даже как-то довольно быстро, настолько, что Аки еле как успел прочитать скромное меню на сегодня: тушёное мясо и картофель с подливой. Аппетита совсем не прибавлялось. - Эй, послушайте! Мне кажется, сегодня я кое-что узнал, - какой-то другой парень, находившийся в той же палате, что и Маэно, внезапно подал голос. Он наклонился чуть вперёд, перед этим бегло осмотревшись по сторонам. Информация была явно не для лишних ушей, ибо продолжил он уже в полголоса: - Короче, вчера какой-то врач говорил о чём-то с нашим поваром. Шушукались они какое-то время, я точно всё не вспомню, но, кажись, повар проговорился о том, что еду тут делают из человечины. Кто-то за столом тихо ахнул, а кто-то выронил столовый прибор, что с характерным звуком лязгнул об кафель. Мурашки снова пробежались по коже, когда Аки посмотрел на кусочки мяса, которое он до этого беспощадно терзал вилкой. - Да ну... Зачем это надо было бы кому-то? Никто не хочет, чтобы подобные случаи повторились, - местный скептик заговорил, в конце предложения попытавшись бросить еле заметный взгляд в сторону красноглазого. Маэно понимал, почему даже оказавшись в одной лодке с подобными себе, все так опасались его. Клеймо пациента ЗЕНО, находящегося на 3-ей стадии продолжает напоминать о себе. Он нервно сглатывает. - Да понятия я не имею! Опять они придумали какой-то способ поскорее сдыхаться от нас всех здесь. Но так или иначе, я думаю, что сейчас было бы лучше не есть эту дрянь. Даже если это не людская плоть, мало ли чего они ещё могли пихнуть нам. Остаток людей, сидящих за столом, лишь утвердительно кивнул. Трапеза продолжилась во всё таком же спокойствии. Аки открыто пялился на разрезанный кусок мяса, тыча в еду и так, и сяк. Аппетита по-прежнему нет... Он бы открыто соврал, если бы сказал, что ему не было страшно. Липкий страх сковывал его движения целиком и полностью, пробирался и издевался над нервными клетками так, как ему угодно. Бояться за свою жизнь наверняка не было чем-то постыдным, но Маэно всё ещё чувствовал себя бестолковым трусом каждый раз, как позволял себе нервно выдыхать в никчёмных попытках наконец обрести спокойствие. Вот только это спокойствие всячески избегало его, изворачивалось любыми способами. И в этом он мог винить только себя, ведь не мог заставить свой мозг соображать нормально. Он не хотел умирать, совсем не хотел. В голове за долгое время уже поселилось тучу образов со многими видами пыток и смертей со своим участием. Да что же с ним не так? Хотелось бы вмазать себе по лицу, да посильнее, дабы отогнать противные мысли, но это бы причинило ещё больше боли, которую чувствовать совсем не хотелось. Стоя сейчас перед кабинетом с табличкой, на которой написано полное имя одного из врачей, ему до сих пор страшно. Каждый раз эта неизвестность выбивала из колеи. Потому что Аки знал, что в отличие от других пациентов, он здесь не более, чем подопытный кролик - тряпичная кукла, над которой издевайся как хочешь. Он совсем не помнит, чем заслужил такую участь. Он даже банально и не вспомнит, по какой причине конкретно ему установили ЗЕНО. Он не помнит ни своего детства, ни дома, но это первобытное желание спрятаться где-то глубоко ото всех всегда приходило к нему в самый неподходящий момент. Просто за что? - Маэно Аки, Ваш лечащий врач сменился. Теперь лечение будет происходить под наблюдением Тсугино Хару. Это точно конец. - Что? - Он пару раз проморгался, пялясь на мужчину в костюме перед ним. Это же, наверное, слух его подводит, да? - Начиная с этой недели, Вашим новым лечащем врачом станет Тсугино Хару. Консультации начнутся с завтрашнего дня, а время будет определено самим доктором, - тот в свою очередь недовольно вздохнул, отводя совсем незаинтересованный взгляд куда-то в сторону, - он предупредит. Поднявшись в кресла, мужчина кивком призывает к действию. За последние несколько минут, проведённых в сыром кабинете, улыбка так и не сходила с его лица. А когда Тсугино всё-таки заговорил, сузив глаза на Маэно, она будто бы стала ещё ярче: - Полагаю, ты и так меня уже знаешь, так что знакомиться нам не придётся. Давай сразу определимся со временем: тебе подходит с четырёх до пяти вечера? - Подперев подбородок рукой, спокойно разглагольствовал врач. Это было прямым издевательством над ним, которого Хару никак и не скрывал. И это то, что больше всего раздражало. Он ведь и так знает - что бы он ни сказал, у Аки не будет права отказать. Ничего не оставалось. Нахмурив брови, чуть ли не сквозь зубы послышалось негромкое "Да". - Как славно. Тогда увидимся завтра, Маэно-кун! - Попрощавшись напоследок, врач тут же покинул кабинет. Следом за ним то же самое и повторил пациент, отправившись блуждать по коридорам в сторону своей палаты. Как только в учреждении появился некий Тсугино Хару, пациент сразу же отнёсся к этому с презрением. Он отличался от большинства других врачей, ещё как, ведь такую лыбу только попробуй строить на постоянной основе! Понятное дело, как джентльмен и вполне дружелюбный среди персонала мужчина, он обрёл какую-никакую популярность. Особенно среди персонала женского пола, а иногда и вовсе вне этого самого персонала. Эта обаятельность бесила, бесило то, как все просто слепо велись на его добродушность. Аки терзал себя за то, что его это серьёзно беспокоит. Нет, не чужое внимание, а именно сам Тсугино. Ему больше всего не хотелось это признавать, но правда в том, что он всегда сильно напрягал Маэно. Он пытался списать всё на обычную паранойю и не раз, но каждый раз всё оказывалось безуспешно. Уж слишком часто он ловил на себе взгляды именно от него, причины для которых он никак не мог найти в несъеденной тарелке холодного риса или в обычных прогулках вдоль библиотеки. Нет, в этом определённо что-то было, но это "что-то" пока не имело здравого объяснения. Потому он боялся, ведь это единственное, что ему оставалось делать. Не секрет, что иногда они пересекались напрямую в той же библиотеке или же где-то наедине. И тогда всё становилось ещё хуже. Он, чёрт возьми, постоянно смотрит на него, как какой-то вампир. Говорит что-то, отшучивается, пытается завести разговор или предлог для чего-то. У этого должна быть своя обратная сторона. Просто обязана, иначе это станет очередным доказательством того, что Маэно сходит с ума! Если уж ему суждено провести свои последние 10 дней на этой земле, то почему судьба послала ему этого дьяволом проклятого врача? Неужели совершенно весь мир против него?! Маэно тяжело вздыхает, теребя собственные локоны, уже лезущие в глаза - всё раздражает. Ему стоит отправиться обратно к себе, а не наворачивать по три круга вокруг кабинета, скользя тапками по керамической плитке. И даже в ней он нехотя видит своё отражение, прежде чем быстро метает зрачками перед собой. В пока, на удивление, безлюдном коридоре стены окрашены в обшарпанную побелку, а в самом конце небольшая деревянная скамья, над которой висит картина незнакомой голубоволосой девушки. Странно неуместной здесь кажется именно эта картина. По какой-то непонятной причине она вызывает тревогу и даже небольшое чувство дежавю. Маэно клянётся, что раньше, рассматривая её какое-то время, ему казалось она чем-то знакомой, но сейчас же погружение в какие-то стёртые воспоминания вызывают только большие приступы головой боли. Решив, что стоит оставить попытки вспомнить о несуразном, Маэно, скользя бесячими тапочками по плитке, бредёт в сторону лестницы. - Я прошу тебя, Комуро! Мне нужно всего лишь пару тетрадей!! - В который раз Маэно пытался заверить сердитого библиотекаря. - Что непонятного в слове "нет"? Сейчас в запасе у нас не так много бумаги, чтобы я мог отдать тебе её просто так. Если я сделаю это без ведома начальства, мало ли какой выговор получу! - Паренёк за стойкой вновь пожимает плечами, а затем возвращается обратно к рассортировке книг, - Приходи завтра вечером, когда со склада завезут новую партию. Больше ничем помочь не могу. - Да брось ты, это всего лишь бумага. Что, чёрт возьми, я в принципе могу с ней сделать?! Мне тоже нужно писать эти отчёты, а я и того сделать не могу! - Переходя на крик, Маэно так и не отходил назад. Даже эта простая бумага была ему необходима. Кто знает, быть может, ему и завтра промоют мозги, и тогда он и вовсе забудет о том, что скоро умрёт. - Успокойся уже! Сейчас мы на мели, средств всё больше не хватает, поэтому даже поставки задерживаются. И с этим я ничего сделать не могу! - Библиотекарь протирает очки, продолжив говорить: - Знаешь, если бы только не было таких как ты, может, ничего из этого и не происходило бы. Так что просто будь паинькой и закрой свой рот, если не хочешь проблем. Стиснув зубы, Маэно зло глядел на парня за стойкой. Не такого отношения к себе он хотел, нет... Это не то, чего он заслуживает. Все они смотрят на него как на биоотходы, как на мусор, чьё предназначение - смердеть где-нибудь в углу. Сквозь стеклянные очки он всё ещё видит этот надменный взгляд, и это то, что Аки ненавидит больше всего. - Ты... Но не успев самостоятельно что-либо предпринять, боковым зрением он замечает высокую фигуру, внезапно ворвавшуюся в только-только разгорающийся конфликт. Маэно не пришлось долго гадать, кто же это. - Комуро, дай ему то, что он просит. Не волнуйся об утратах, я всё доложу начальству, - Тсугино Хару. - Но руководству же не понравится-! - Сказал же, я всё объясню, - привычная улыбка вновь появляется на его лице, которое немного прикрывала глупая чёрная чёлка. Ему всегда удавалось выглядеть опрятно, даже несмотря на взъерошенные волосы и обычный чёрный свитер, который он никогда не променяет на удобную футболку. Его одежда, включая белый халат, всегда свежо пахла и была аккуратно выглажена. Даже такие маленькие детали только подкрепляли то, что он явно не был человеком без статуса. Маэно чувствовал себя странно неловко, когда раздражённый библиотекарь неохотно протягивал ему две тетради в кожаной обложке. Он никогда не любил признавать то, что порой ему приходилось принимать помощь Тсугино. Потому что принять помощь от такого как он означало бы, что таким образом Маэно в который раз будет вынужден унижаться перед ним. - Не думай, что я буду благодарить тебя, - единственное, что он смог пролепетать в ответ. - Ох, как жаль. Усмехнувшись, доктор слегка похлопал по плечу пациента, от чего сразу же получил беззвучное бурчание и быстро удаляющиеся шлепки обуви. *** Под картиной, которую Маэно раннее уже видел, стоит та самая скамья, на которую он без лишних раздумий плюхается. Это была плохая идея, место оказалось совсем твёрдым, из-за чего дурачок сразу же начал потирать ушибленное место. Открыв первую тетрадь, начинает запись. Возвращая мысли в нужное русло, в голову вновь закрадываются мысли о побеге. Что же можно сделать? Прежде всего, насколько он знает, весь объект расположен на 5 этажов вниз. Точной карты на руках пока не имеется, но можно предположить, что выше находится своеобразное место, где может храниться всякий хлам и какое-то место, где должна обитать большая часть персонала. Слишком мало информации. Помимо этого, Маэно также помнит, что эксперименты проводятся тоже этажами выше, но конкретное их расположение никто никогда не упоминал, оттого ориентироваться будет еще сложнее. - И выход должен находиться где-то у вестибюля... - бубня себе под нос, Маэно начинает неумело рисовать план здания. Итак, у входа на Ф3 находится решётка, а комната, которая отпирает её, должна находиться слева от неё. Другая проблема заключается в том, что именно эта комната всегда закрыта. Из-за разделения некоторой части работников на тех, кто отвечает за ключи, можно предположить, что ключ от этой комнаты должен быть у того, кто отвечает за ключи на этой неделе. Но насколько известно, именно этот работник хранит ключ только от двери в комнату персонала, поэтому отсюда возникает вопрос: а будет ли у него ключ от той комнаты, где находится панель, поднимающая решётку? Ответа прямо сейчас нет. Маэно делает в тетради ещё одну пометку. Если так подумать, а могут ли ключ-карты открывать какие-то двери? Карта пациентов наверняка мало как может помочь в этом, но что насчёт карты персонала? Он не раз замечал ключ-карты с красной пометкой у врачей, но он никогда не видел, чтобы они открывали что-то помимо столовой. Если в них нет никакой другой пользы, то тогда разделение на карты пациента и персонала было бы бессмысленно, так что они определённо полезны. И это значит только то, что Маэно нужна будет и эта ключ-карта. - Только как мне её достать? Ещё немного подумав, Аки встает с насиженного места и, вырвав лист, так же скомкивает его, кладя в карман блевотно-голубых штанов. Что ж, у него точно есть кое-какая мысль на уме...