***
— Простите, Пак Чонсон, мне жаль, но ничем не могу помочь… Именно под такие слова парень покинул кабинет декана, максимально недовольно выдыхая. Изначально ему обещали, что найдут замену бывшей напарнице в течение недели, ведь та благополучно отчислилась, бросив Чонсона на произвол судьбы со всей ответственностью за проект и группу из четырех человек. Так вот прошло уже дней пятнадцать, за которые третьекурсник разгонялся от состояния абсолютной усталости, до желания послать всё к чертям. Зачастую создавалось ощущение, что успешно закончить этот год надо было только ему, а остальные так…лишь бы отстали. — Жаль ей, — раздражённо выпалил Пак, ещё раз кидая злобный взгляд в сторону ненавистного кабинета, — Нихера тебе не жаль! Отношение университета по типу «Умрёшь? Ну, и ничего страшного» порядком заколебало, ведь всем было глубоко плевать на загруженность студентов. Если бы у Чонсона не было такого стержня, то он давно бы вздёрнулся, честное слово, ведь столько учиться просто противопоказано. Однако осталось всего полтора года до выпуска, поэтому стоило потерпеть. Хотя, казалось бы, куда ещё больше? Всё ещё недовольно пыхтя, Пак шёл по коридору в сторону нужного кабинета, где они с остальными ребятами решили встретиться насчет проекта, и крепко держал недавно распечатанные листы с анкетами для будущих исследований. Если честно, парню это нахер не сдалось, однако его выбрали преподаватели как самого ответственного, а те прохвосты, называющиеся сокомандниками, лишь рады были скинуть с себя большую часть ответственности. Чонсону ничего не оставалось, как принять эту участь и смириться со скорейшей кончиной собственной нервной системы, потому что всё происходящее никаким приличным словом не обзовёшь. Заприметив приближающегося русоволосого без капли настроения, ребята поняли, что лучше сразу разбежаться по своим местам и начать хотя бы делать умный вид, ведь расположить парня к себе сегодня вряд ли получится. Слишком уж грозный вид. Именно поэтому Пак вошёл в кабинет под приветствие одногруппников, которые сразу же вытянулись по струнке. Он лишь сдержанно кивнул и кинул свою сумку вместе с бумагами на стол. Оглядел всех присутствующих. — Где ещё один? — Мы не в курсе, — подала голос одна из девушек, пожимая плечами, — Наверное, позже придёт, как и всегда. Кстати, ещё о неприличных словах. Чонсон не знал, за какие именно заслуги к нему в группу попал самый безответственный и наглый человек, с которым доводилось общаться. Тот постоянно приходил позже всех на собрания и с упоением испытывал терпение русоволосого, у которого, к слову, присутствуют проблемы с контролем гнева, которые почти удачно скрываются. Однако если бы не нежелание заводить проблемы на предпоследнем курсе, Пак вряд ли бы сдерживался в его сторону. Того парня хотелось поставить на место и остудить его пыл, показав, как нужно себя вести. Русоволосый поправил очки на переносице, а затем и расстегнутый на две пуговицы воротник рубашки, прочищая горло. Он не собирался никого ждать, поэтому начал обсуждение с теми, кто решил явиться. В конце концов, время не резиновое, поэтому нужно использовать каждую минуту собрания с умом, ведь следующее только через три дня. — Так, давайте посмотрим, кто что смог добыть. Чонсон стал по очереди подходить к ребятам, заглядывая в экраны ноутбуков, пока каждый рассказывал о своих успехах. Парень молча слушал, изредка кивая, ведь в голове уверенно крутились шестерёнки. Каждые кусочки информации, как пазлы, складывались вместе, однако полной картины Пак до сих пор не представлял, что знатно удручало. Однако одно можно сказать точно: одногруппники, на удивление, сегодня постарались. Русоволосому хоть и сложно работать в команде, поскольку мысль, что сам мог бы сделать лучше, никогда не покидает его, но он старается на благо себя и всех остальных. Брать ответственность всегда сложно, а тут ещё нужно учиться находить общий язык и мотивировать. Конечно, последнее у Чонсона было на уровне моральных пиздюлей, которые мог прописать, да и с первым сложновато. Тем не менее, ребята прислушивались к Паку и действительно полагались на его ум, ведь считали, что тот знает, что делает. Правда, один экземпляр всё же успел отличиться. Послышался звук открывающейся двери, заставив русоволосого, нависающего над сокомандницей, поднять взгляд в ту сторону. Машинально свёл брови на переносице и поправил съехавшие вниз очки. Темноволосый парень показался в проёме и, с фирменной ухмылкой отсканировав внешний вид Пака, уселся на привычное место. — Всем привет! — подал голос нарушитель спокойствия, помахав ладошкой, а потом снова встретился с шоколадными глазами, которые так и сверлили в нём дыру. Он специально опустил взгляд пониже, замечая, чётко выраженные ключицы и медовую кожу, которые выглядывали из-под слегка расстёгнутой рубашки лидера команды, и слегка прикусил губу. Такое, конечно же, парень не заметить не мог, как и уже приоткрытый рот сокомандника, который готов был выдать очередной неуместный комментарий, поэтому поспешил перебить: — Ян Чонвон, — начал Пак, прожигая взглядом собеседника, пока ребята замолкли, наблюдая за разворачивающимся на каждом собрании перформансом, — Помалкивай, если нечего сказать по теме. Чонвона ни разу не задел подобный тон русоволосого, поэтому он лишь хмыкнул и расплылся в довольной улыбке. Его взгляд всё ещё исследовал собеседника, ведь тот выглядел уж слишком привлекательно, будучи на взводе, и с несколькими расстёгнутыми пуговицами рубашки, позволяющими насладиться такой манящей и на вид мягкой кожей. Хотелось стать тем, кто дотронется до неё и изучит каждый сантиметр, слушая рваные вздохи рядом с ухом. Хоть Чонсон и был неприступной крепостью, темноволосый не собирался так быстро сдаваться, ведь его хотелось завоевать и называть только своим. Более того, Ян по какой-то причине оставался уверенным, что Пак, как бы не старался, скоро сломается и даст им обоим насладиться друг другом. Самоуверенно? Есть такое, но в этом весь Ян Чонвон. Это его второе имя. — Вижу, наш лидер сегодня не в настроении, — парень откинулся на спинку стула и, чуть отодвинувшись, закинул ногу на ногу. Ян всегда позволял себе сидеть настолько свободно, пока остальные буквально натягивались от одного недовольного взгляда Чонсона, который тот мог невзначай так бросить. Одним словом — бунтарь. — Именно поэтому замолкни и дай другим высказаться, — Пак выпрямился и, скрестив руки на груди, встал во главе стола, чтобы всем удобнее было смотреть на него, — Так, я вам принёс анкеты, которые нужно раздать опрашиваемым для заполнения. Не спрашивайте, почему они не электронные, так как деканат сказал, что хочет видеть их физически. — Серьёзно? Мы в каком веке вообще живем? — возмутился парень, сидящий на другом конце стола, и остальные поддержали его. Пак вздохнул, поскольку поднялся гул. — Угомонитесь, — уже немного громче и твёрже выдал русоволосый, — Такие требования, и я на них повлиять не могу. К слову, для проведения опросов придется разделиться на группы, чтобы охватить большее количество людей. Предлагаю один-два-два, поскольку нас с вами пятеро. Ребята зашушукались, и зоркий глаз Пака пал на парочку, которая мило так беседовала. Хотя это ещё не понятно, ведь Чонвон подвинулся совсем близко к впечатлительной девушке, склоняясь над её ухом и что-то увлечённо шепча. Её лицо моментально покраснело, отчего пришлось прикрыть часть ладонью, а слегка истерический смех всё никак не мог прекратиться. Русоволосый вновь нахмурился и хмыкнул, чувствуя, что надвигается что-то неладное, ведь именно в этот момент Ян поднял глаза на него, хитро прищуриваясь и всё отодвигаясь от одногруппницы, которую можно было буквально спутать с лужей. Однако спустя полминуты она всё же подняла руку и произнесла: — Можно мне работать одной, Чонсон-щи?***
Собрание подошло к концу, и одногруппники начали выходить из кабинета один за другим, постепенно опустошая его. Чонсон стоял у стола и перебирал бумаги, которые притащил сам и собрал у некоторых копии. В целом, всё прошло, как обычно, поэтому даже выделить нечего. Конечно, кроме взглядов Яна, которые тот постоянно кидал на русоволосого, вызывая непонятные эмоции. Пак не понимал, в чём его проблема, поэтому тактично старался не обращать внимание на поведение одногруппника и сосредоточиться на проекте, сдача которого уже через несколько месяцев. Проще говоря, время поджимает, а работа идет слишком медленно, что безумно напрягает. Звук отодвигающегося стула привлёк внимание Пака, и он поднял глаза, хотя лучше бы этого не делал. Чонвон, по всей видимости, дожидался, пока все уйдут, поэтому встал со своего места и, закрыв дверь, стал двигаться в сторону русоволосого, останавливаясь в нескольких шагах. Некоторое время задержал взгляд на привлекательных и слегка влажных губах с ложбинкой на нижней, а потом перевёл его выше, встречаясь с карамельными омутами, смотрящими устало, но прямо в душу. — Опять ты? — цокнул Чонсон и отложил очередную группу бумаг в сторонку. Набрал побольше воздуха в лёгкие и постарался расслабиться, чтобы не взорваться, но это оказалось задачей не из простых. Ян усмехнулся, присаживаясь на край стола прямо рядом с собеседником, бесстыдно разглядывая его. — Знаешь, ты выглядишь так сексуально в этих очках, Чонсони. Пак заметно напрягся, но перебирать бумаги не остановился. Что вообще он от него хочет? К чему все эти неуместные комментарии в попытках поддеть? Если честно, Чонсон даже разбираться не хотел, однако всё происходящее стремительно действовало на нервы. Ещё и эта вседозволенность Яна. Если кто-то посторонний решит зайти, то может понять их неправильным образом, хотя, кажется, парень только такого и добивался. — Надеюсь, ты рад работать со мной в группе, — голос говорящего был низок и тягуч, отчего было бы приятно его слушать, если бы не личная неприязнь, — Всё же хорошо, что мне удалось уговорить нашу любимую одногруппницу пыхтеть одной, да? — Так рад, что прям здесь готов взять и вздёрнуться, — максимально наигранно улыбнулся Чонсон, лишь на миг встречаясь взглядом с собеседником, — Отвали от меня уже и иди, куда шёл, пока я добрый, Чонвон. — Может, всё же перестанешь так себя вести, и мы сходим куда-нибудь, м? — он подался в сторону Пака и, случайно(?) касаясь пальцами мягкой кожи, потянул к себе за край рубашки. Тот, совершенно не ожидав подобного, сделал несколько шагов, но вовремя остановился на середине, вопросительно смотря на наглого парнишку напротив. Грудь Чонсона активно вздымалась и опускалась из-за наступающих эмоций, поэтому он прикусил губу, лишь бы сотворить того, после чего придётся разбираться с последствиями. Действия Чонвона и эти открытые подкаты просто возмущали его, однако русоволосый просто не знал, как на них реагировать. Изначально парень пропускал всё мимо ушей, но в последнее время и даже сейчас Ян будто перешел в еще большее наступление. Пак не знал, куда себя уже деть, лишь бы тот перестал доканывать своим существованием, однако эта идея вряд ли бы решила ситуацию. Заметив, с каким интересом Ян разглядывает его ключицы, парень, чуть согнув бумаги в руке, коснулся ими подбородка собеседника, заставив поднять взгляд. Темноволосый сначала даже вскинул брови от удивления, но потом ухмыльнулся, ничего не делая. — Слышишь, Ян Чонвон, прекрати уже так открыто на меня пялиться, — отчеканил Пак, однако почему-то в сторону не отошел, — У тебя что, гормоны резко заиграли? Найди себе кого-нибудь другого для развлечений. — Не хочу, — пожал плечами Вон и, потянувшись к лицу собеседника, ловко снял его очки, надевая на себя, — Меня интересуешь только ты, Чонсон-а. Разве не понял ещё, м? Парень недоверчиво вскинул бровь и обвёл взглядом темноволосого. Конечно, симпатичный, но это, вполне возможно, из-за того, что Пак смотрит без очков, которые у него какого-то хера забрали. Более того, характер оставляет желать лучшего, ведь у Чонсона иногда буквально глаз дёргается от его выходок. Да и парень вроде никогда не рассматривал Яна в качестве своего потенциального ухажера: времени всё равно нет, да и мысли только о том, как бы выжить после всех заданий. Словив себя на том, что подозрительно долго держит зрительный контакт с Чонвоном, Чонсон прочистил горло и, забрав очки у сидящего на столе, отошёл в сторону, чтобы сложить всё в сумку. Следовало поторопиться домой, ведь нужно ещё успеть сделать всё запланированное и поспать. — Мне некогда, — произнёс он и устало вздохнул, откидывая мешающуюся чёлку назад, — Так что погуляй сам. Может, воздухом подышишь, да попустит. Чонвон усмехнулся и покачал головой. Собеседник казался ему таким забавным, пытаясь держать дистанцию, когда сам даже не отходит в сторону, если Ян придвигает его ближе. В глазах Пака, на самом деле, прочесть можно многое, но парень так упорно отрицает всё происходящее, что показывает только раздражение и недовольство. Конечно, притворяться можно, сколько угодно, однако тело никогда не станет врать, поэтому Вон бы ни за что не поверил, что Чонсону противны его прикосновения. Темноволосый встал со своего места и, подойдя к парню, взял того за запястье, побуждая отвлечься от сборов и повернуться к себе. Пак молча сделал это и скрестил руки на груди, смотря на одногруппника вопросительным взглядом, ведь казалось, что их разговор окончен. Похоже, что нет. — Обязательно подходить так близко? — возмутился Чонсон, всё ещё не понимая, почему он тут и до сих пор не свалил домой. Зачем ведёт бессмысленный разговор с тем, кто, вроде как, напрягает, и почему позволяет ему вести себя так, как хочется? Пак не узнавал себя, поэтому единственным выводом стало то, что у него поехала крыша, иначе никак. — Близко? — хмыкнул Ян и склонил голову на бок, в очередной раз скользя взглядом по чертовски сексуальному собеседнику. Он подался вперёд и опёрся двумя руками на стол, заставляя Чонсона машинально на него присесть. Вон навис на русоволосым, оказываясь на непозволительном расстоянии от его лица и вдыхая аромат одеколона, преследующего буквально на каждом шагу после встреч с парнем, — Вот это близко, Чонсон. Как назло, именно в этот момент губы пересохли, отчего Пак медленно провёл по ним языком, и это не скрылось от внимания нависающего над ним Чонвона. Русоволосый невольно посмотрел на чонвоновы, но тут же одёрнул себя, приводя в чувства. Подобное влияние Яна парню было не по нраву, поскольку он привык всегда держать себя в руках и контролировать собственное поведение самостоятельно. Однако бесстыжий Вон заставлял задумываться о том, о чём вообще не надо, и осознал Пак это тогда, когда в голове пронеслось что-то типа «Интересно, какие они на вкус?». — Хватит уже ставить себе блоки и позволь мне показать тебе, что значит по-настоящему наслаждаться жизнью, — уже тише произнёс Ян и ещё сильнее придвинулся, чувствуя дыхание собеседника на собственных губах. Еще какие-то пару сантиметров до катастрофы, но останутся ли они или сотрутся насовсем? — Уйди с глаз моих, Ян Чонвон, — Пак упёрся рукой в грудь парня, слегка надавливая, чтобы тот отодвинулся. Русоволосый выскользнул из западни и, схватив сумку с документами, направился к двери, — Пока я не вмазал по твоему смазливому личику…***
— Ты сейчас серьёзно? Хисын, сидящий напротив брата, по-настоящему удивился и даже заёрзал на месте после рассказанной информации. Чонсон, правда, восторга не разделял, поэтому лишь безнадежно кивнул и запустил руку в слегка влажные волосы, а затем поправил висящее на шее полотенце. Старший, в отличие от него, старался смотреть на вещи сначала с положительной стороны, сильно отличаясь, тем самым, от Пака. — По мне разве видно, что я шучу? — фыркнул он и отпил немного пиво из стоящей неподалёку бутылки, заедая жареной курочкой, — Этот сумасшедший вообще ахерел! А потом ахерел и я, когда понял, что даже против ему ничего толком не сказал, хён… Домой Чонсон вернулся вообще сам не свой. Наспех поздоровался с сидящим перед телевизором Ли и скрылся в собственной комнате, не вылезая до самого вечера. Старший совсем ничего не понял, однако первое время решил не трогать брата, дав возможность прийти в себя. Позже тот всё же вышел и, зайдя в спальню Хисына, предложил выпить пива и заказать курочку на ужин, ведь толком ничего не ел за день. Да и мысли в голове не на своем месте. Залипающий в телефоне парень сразу же согласился, и вот они здесь. Битый час сидят на кухне, опустошив уже по две бутылки, пока ждали еду. Ли, закончив жевать, внимательно взглянул на младшего, будто пытался считать каждую эмоцию, мелькающую на уставшем лице. Чонсон определённо был в замешательстве, а постоянные размышления заводили в ещё больший тупик, ведь он не понимал, как может так реагировать на вольности человека, который, по идее, сильно раздражает. Разве Пак не должен был послать его куда подальше с самого начала? Накричать? Прописать пиздюлей, в конце концов? Но никак не ждать, что же будет дальше и как далеко позволит себе зайти Ян. Наскоро вытерев руки от соуса салфеткой, Хисын взял лежащий рядом мобильный и начал что-то быстро искать. Пак лениво поднял на него взгляд, медленно пережевывая курицу, и пытался понять, что на него вообще вдруг нашло. Однако старший вдруг воодушевленно стукнул кулаком по столу и, приблизив, по всей видимости, фотографию, повернул экран к собеседнику: — Это он? Чонсон моментально кашлянул, тут же прикрывая рот рукой, чтобы вся еда не вылетела прямо на стол. Он понятия не имел, откуда у брата взялась фотография Яна, поскольку выпустился Ли два года назад, когда Чонвон ещё не перевёлся из другого места. — Значит, да, — усмехнулся Хи и, предвидя кучу вопросов, принялся объяснять, — Есть у меня один знакомый с четвертого курса, который в компашке с ним состоит. Рассказывал иногда про него, вот я и вспомнил, когда ты назвал имя. Оно показалось уж слишком знакомым, — парень сделал очередной глоток, отложив мобильный в сторону, — Ниче такой, кстати, хоть я и по девушкам. — Совсем ебанулся, хён? — в лоб спросил Чонсон, всё же откашлявшись после неудавшейся попытки суицида жаренной курочкой, чем вызвал смешок со стороны собеседника, — От него одни только проблемы. Разве его слова можно воспринимать всерьёз, а? — Не знаю, не знаком с ним, — пожал плечами Ли и задумчиво хмыкнул, — Кстати, а сколько уже это длится? — С начала проекта, — моментально ответил Пак, даже не задумавшись ни на секунду, — Получается, несколько месяцев. — И что он тебе сказал на твоё «поищи кого-нибудь другого для развлечений»? — Пожалуйста, не заставляй меня повторять… — Чонсон умоляющим взглядом посмотрел на непреклонного брата, который даже бровью не повёл, желая убедиться кое в чём. Пак недовольно закатил глаза и продолжил, — «Не хочу. Меня интересуешь только ты, Чонсон-а. Разве не понял ещё, м?» Русоволосый сам не ожидал, что без проблем повторит фразу, произнесённую Чонвоном, слово в слово и даже не запнётся. Лицо Хисына вытянулось в удивлении, и Пак моментально понял, что влип по самое не хочу. Только что взял и закопал себя заживо. Чонсон нервно осушил бутылку пива, направляясь к холодильнику за следующей. Нет, он точно поплыл, и это очень-очень плохо. Пак всегда должен держать себя под контролем, однако сейчас совсем не может собраться в кучу, что только усложняет ситуацию. — Да ты к нему неровно дышишь! — воскликнул Ли, вскакивая со своего места и прикрывая рот рукой, ведь тот открылся от радости слишком широко, — Это точно ты, Чонсон-а? Как этому пареньку удалось растопить твоё ледяное сердце? Подожди, мне нужно отметить этот день в календаре! — Хён, ты вообще не помогаешь! — стукнул кулаком по столу парень и отчаянно вздохнул, мотая головой из стороны в сторону, — Всё, прекрати нести всякую херню! У него точно есть кто-то ещё, а меня достает ради забавы. Это же Ян Чонвон, черт бы его побрал! — Вот сейчас и узнаем. Ли снова потянулся к телефону, который младший не успел перехватить, и набрал чей-то номер, ставя на громкую. Пак уткнулся лбом в ладонь, продолжая качать головой, словно стараясь избавиться от всего происходящего, и слушал долгие гудки. Кажется, хуже быть уже не может. Парень в полнейшем дерьме. — Эй, Чон Джехён, ты опять там бухаешь? — поинтересовался Хисын, когда друг всё же ответил. На том конце задорно посмеялись, как бы подтверждая все вышесказанные слова. — Конечно, хён, а как без этого? — собеседник говорил не очень внятно из-за выпитого алкоголя, но зато бодро, — У нас тут столько сокровищ, не хочешь приехать? Мы и для тебя оставим! — Не, чувак, точно не сегодня, — усмехнулся Ли, смотря на своего младшего, который продолжал без особого энтузиазма есть, всё равно внимательно слушая, — У меня к тебе вопрос, но нужно, чтобы ты никому про это не рассказывал, а то я ж тебя найду, проныра. — Да я…да я вообще могила, хён, — слегка заикнулся Джехён, пытаясь говорить уверенно, чтобы убедить собеседника в этом, — Спрашивай! — Помнишь, ты говорил как-то про Ян Чонвона? — в ответ согласное мычание, — Он часто ходит на ваши эти «особенные» тусовки? — М-м-м, Вон-и изначально не любитель такого, поэтому всегда, как приходил, только пил с нами, но никого не трогал. Даже не флиртовал. Сейчас вообще несколько месяцев точно наотрез отказывается сюда приходить, — парень выдал всю информацию без зазрения совести, заставляя Пака всё же поднять глаза и встретиться с довольным взглядом старшего брата, — А что такое, хён? — Просто любопытно стало, — бросил Хи и вздохнул, — Вы просто раньше часто вроде тусовались вместе, а сейчас что-то даже не слышно про него. Только лишь поэтому. — Понял, — кажется, собеседнику вообще фиолетово было на неправдоподобность сказанного, но это только на руку, — Ладно, хён, я тут немного занят, ну, ты понимаешь. На связи! — Ага… Сбросив вызов, Ли широко улыбнулся и посмотрел на искренне удивлённого Чонсона, который, кажется, от шока впал в некий транс, совсем не шевелясь и не моргая. Пощелкав перед лицом брата, Хи всё же привлек его внимание и произнёс: — Ну что, Чонсон-а, твой этот Ян Чонвон, кажется, не врал…***
— Как же меня заебал уже этот проект… Выпалив это, Пак шумно вздохнул и упёрся лицом в ладони. Голова уже шла кругом, да и вчерашние посиделки со старшим давали о себе знать. Более того, ночью русоволосый толком не сомкнул глаз, ведь все мысли были заняты одним надоедливым пареньком, которой какого-то чёрта засел глубоко, поставив самоконтроль Чонсона в шаткое положение. Всё бы ничего, если бы Ян не сидел сейчас рядом в его комнате и не смотрел так изучающе на напарника. — Мы же только начали, — произнёс Вон и усмехнулся, действительно удивившись подобному открытому проявлению чувств со стороны парня. Обычно Чонсон подавлял в себе всё ненужное и держал невозмутимую или же слегка агрессивную маску, но тут очевидно виднелось отчаяние вперемешку с усталостью, — Что, хочешь сделать передышку? Пак вдруг повернулся к говорящему, так очевидно сканируя его, что Ян, сидящий на краю кровати, даже слегка удивился. Откинулся чуть назад и перенес опору на руки, будто бы специально открывая русоволосому взгляд на всего себя. Чонвону льстило, что парень так пристально на него смотрит, ведь он тот самый, который давно был нужен. Что это, если не успех, когда Чонсон, ранее избегающий всяких контактов с раздражителем, вдруг сам проявляет интерес? — Знаешь, Ян Чонвон, — начал одногруппник, поднявшись с кресла, и медленно направился в сторону воодушевлённого всем происходящим парня, — Твоё поведение раздражает настолько, что хочется проехаться кулаком по твоему привлекательному личику несколько раз, а потом придушить, но это ещё не самый пиздец, — Чонсон, остановившись перед собеседником, внезапно завалил его на кровать и навис сверху, встречаясь с загоревшимися карими глазами, в которых уже полыхало пламя. Пак вдруг замер, останавливаясь в десяти сантиметрах от лица напарника, продолжая рассматривать, изучать и запоминать каждый сантиметр кожи. Русоволосый точно из ума выжил, раз стал дышать более рвано и не собирался прекращать начатое. — И что же для тебя самый большой пиздец? — поинтересовался Ян и ухмыльнулся, рукой коснувшись талии собеседника, проводя слегка вверх, отчего вещица начала задираться, заставив того прикусить губу и неоднозначно выдохнуть. — То, что мысль попробовать тебя на вкус, которую я по ошибке допустил, преследует меня ещё со вчерашнего дня, — почти шептал Чонсон, находясь уже совсем низко, — И мне, блять, уже сложно отрицать всё это. Пак вообще не мог поверить в то, что сейчас самолично зажал такого раздражающего Вона между собой и матрасом, ведь до этого всё происходило совсем наоборот. Кажется, здравый смысл покинул русоволосого с концами, иначе как ещё объяснить тот факт, что он всё же прильнул к слегка пересохшим губам Яна, моментально получая ответ? Чонвон блуждал руками по подтянутому телу парня, стараясь ловкими пальцами расстегнуть все пуговицы рубашки, которая до сих пор мешала наслаждаться манящей и безумно мягкой медовой кожей, и не забывал отвечать на довольно настойчивые поцелуи, о которых ещё неделю назад мог только мечтать. Ян действительно не врал, когда говорил, что ему нужен только Чонсон, ведь никто не выглядел для темноволосого настолько же привлекательно и желанно, как именно он. Пака хотелось завоёвывать долго и упорно, пока, в конце концов, тот бы сам не сдался, всё же обнажая свои истинные чувства, которые постоянно скрывал глубоко внутри. Не успел Чонсон сообразить, как на спине уже оказался он и весь контроль перешёл к одногруппнику, который, зажав его руки по обеим сторонам, опустился к шее, оставляя на ней алые отметины и с каждым разом спускаясь всё ниже. Дыхание сбилось напрочь, а голова совсем отказывала сотрудничать, заставляя тело русоволосого откликаться на каждое касание парня. Как бы он не бесился, не смог бы отрицать, что Вон творит с ним что-то невообразимое, отчего Пак лишь поддается, даже не пытаясь сопротивляться, ведь на ментальном уровне уже давно проиграл. Еще вчера. Там, в кабинете. — Примерно такой я себе её и представлял, — словно в бреду пробормотал Чонвон и взглянул на совершенно податливого Чонсона под ним, отвлекаясь от своего занятия. Русые волосы липли к слегка мокрому лбу, а грудь высоко вздымалась, пока парень старался отдышаться. Это всё казалось каким-то наваждением, но очухиваться совершенно не хотелось, — Посмотри на себя, Чонсони. Разве происходящее не доказывает, что ты самый настоящий лгун не только мне, но и себе? — Заткнись, Ян, — огрызнулся парень, нахмуривщись, — Лучше поцелуй меня, пока я не передумал и всё-таки не вмазал тебе. Вон хохотнул и всё же выполнил просьбу Пака, снова прильнув к губам и покусывая нижнюю, на которой всё это время красовалась привлекательная ложбинка. Ян бы только и рад выполнять прихоти этого вредного парня, поскольку был просто без ума от каждого его вздоха, прикосновения и того, как он подается навстречу, когда темноволосый целует его. Чонвон, конечно, догадывался, насколько это всё может быть приятно, но чтобы настолько… — Кстати, я сверху, — ухмыльнулся он, оторвавшись от таких сладких губ одногруппника. Чонсон одарил его максимально неоднозначным взглядом, фыркнув. — Обойдёшься, Ян Чонвон. — Это мы ещё посмотрим, Чонсони…